«Быть чайлдфри не значит быть плохим»: почему люди не хотят иметь детей

Я всегда знал, что не хочу иметь детей. До тридцати лет не было необходимости как-то объяснять это. Было несколько факторов, которые повлияли на мой выбор. Я волнуюсь за экологию: количество людей напрямую влияет на ее ухудшение. Второй фактор — психологический. Моя мама была талантливым музыкантом, дирижировала хором, но ушла с работы и посвятила свою жизнь моему воспитанию. Ее ребенок вырос, но к этому моменту она растеряла все свои навыки, сейчас ей просто нечем заняться. Обидно, что она не смогла реализовать свой потенциал.

Мама относится к моему решению негативно. Раньше этот негатив выливался в советы и настойчивое желание что-то поменять, сейчас тема детей просто не поднимается. Друзей-чайлдфри у меня нет. Есть те, кто понимает мою позицию и готов выслушать ее, есть те, кто категорически ее не приемлет, но в целом это никак не влияет на мои отношения с друзьями.

Что касается личной жизни, чаще всего девушки тихо принимали мою позицию и ждали, что я изменюсь. Но ничего не менялось — и наши отношения прекращались. Моя нынешняя девушка относится к неопределившимся чайлдфри. Пока у нас все хорошо.

Религия, дети, сексуальная ориентация — это те вопросы, в которых люди не просто выбирают себе окружение, но и хотят изменить мир под свои представления об этом. Я знаю, что многие женщины-чайлдфри сталкиваются со страшным общественным давлением. Им намного тяжелее отстаивать такую позицию. Бывают ситуации, когда женщина рожает ребенка вопреки своему желанию, потому что «так надо», и это приводит к грустным последствиям.

Чаще всего люди интересуются, почему я не хочу детей, а затем стараются меня переубедить. У меня есть собственный благотворительный фонд, мы помогаем детям, ездим по приютам, и у людей это не укладывается в голове. Они думают, что раз я чайлдфри, то у меня что-то не так с психикой и я ненавижу детей. Не понимают, как такой человек может помогать другим людям, особенно детям.

Меня не беспокоит «стакан воды» через 40 лет. Беспокоит состояние здоровья и что к этому времени я успею посетить мало стран и прочитать мало книг. Дети мне в этом никак не помогут. Наоборот, при их наличии здоровье убавится, а количество стран и книг точно уменьшится, как и капитал.

Я окончательно поняла, что я чайлдфри, когда закончила университет. Чем больше людей я встречала, тем сильнее чувствовала разницу во взглядах на вопрос деторождения. У меня есть подруги, которые умиляются, глядя на маленьких детей. У меня даже котенок вызовет больше эмоций, чем ребенок. Мне не хочется детей, они мне не нравятся. Я не готова жертвовать своим временем ради ребенка.

Мое нежелание заводить семью во многом связано с детством. Те, у кого есть братья и сестры, более семейные люди. Я была единственным ребенком, все доставалось только мне. В то же время я была самостоятельной, потому что родители всегда были на работе: у нас не было семейного круга.

Мои бабушки, вся жизнь которых концентрировалась вокруг детей, часто заводят разговор о внуках. Друзья меня понимают, а остальные люди не верят, что я не хочу детей. Я часто слышу фразы вроде: «Через десять лет все изменится» и «Вот появятся свои, и все будет». Спорить с такими людьми невозможно, их главный аргумент: «Подрастешь — поймешь».

В университете у меня были длительные отношения. Родители молодого человека были старого уклада: папа зарабатывал, мама круглые сутки стояла у плиты. Они говорили, что совсем скоро мне нужно будет рожать и делать остальные «женские» дела. По поводу детей мы с молодым человеком часто ссорились. В конце концов мы расстались.

Даже очень сильное чувство к мужчине не заставит меня иметь детей. Если же он будет настаивать, значит, это не мой человек. Если два человека самодостаточны, счастливы вместе и им есть чем заняться, зачем им дети?

Я не думаю, что церковь и государство продвигают традиционные ценности, потому что пекутся о здоровье нации и ее благополучии. Чтобы позаботиться о следующих поколениях, нужно обеспечить достойный уровень жизни уже живущим людям. А после рождения детей возникают только проблемы: детских садов очень мало, пособия для матерей — это смешные деньги.

Я не общаюсь с другими чайлдфри и не состою в группах, но понимаю, что сообщество чайлдфри образовалось для поиска единомышленников. Многим это помогает понять, что быть чайлдфри не значит быть кем-то плохим. В мире много людей, которые не хотят быть родителями, но на них давит общество. В конце концов они рожают детей, даже не думая, что у них есть альтернатива. Я надеюсь, что через 40–50 лет я буду жива и успешна. Рядом будет стильный дед с отличным чувством юмора и компания наших друзей для веселой старости.

Я понял, что я чайлдфри, еще в детстве. Мне не нравились дети, даже когда я сам был ребенком. По мере взросления я осознал, что идея обязательного рождения потомства, для того чтобы человеческий род не угас, мне совершенно не близка.

Мои родственники отрицательно относятся к моему решению, но меня это не беспокоит. В моем окружении нет давления или негатива из-за того, что я чайлдфри. Есть друзья, которые разделяют мои взгляды, но не называют себя чайлдфри. С друзьями-чайлдфри я общаюсь в интернете. Когда я начинаю отношения с женщиной, то сразу предупреждаю, что я не хочу детей и это мое окончательное решение. Никаких конфликтов в отношениях у меня пока не возникало. Я не чувствую давления, а если возникают споры с малознакомыми людьми, я всегда стараюсь доходчиво объяснить свою позицию.

Среднестатистического человека пугает все, что выходит за рамки его привычного мира. Ему хочется, чтобы все было четко: вот это хорошо, а это плохо. Еще с детского сада ему говорят, что рожать детей — это правильно. Сознание формируется, и когда человек сталкивается с противоположными взглядами, он может невольно увидеть в этом угрозу своему миру. Поэтому агрессия и неприятие позиции чайлдфри — это психологическая защита.

В нашей культуре женщине намного тяжелее противостоять давлению общества по поводу детей. Девочке с раннего детства вбивают в голову, что ее основная, фактически священная задача — это материнство.

Навязывание традиционных ценностей со стороны государства вызывает раздражение и только укрепляет мою позицию чайлдфри. Например, я негативно отношусь к недавней инициативе Министерства образования о переводе студентки на бюджетную форму обучения, если она родила во время учебы. Рождение ребенка — физиологический процесс, почему за него нужно давать такие привилегии? Это несправедливо по отношению к остальным.

Мне бы хотелось, чтобы в первую очередь размножались люди с хорошими генами, уровнем интеллекта и задатками, нормальным материальным положением. К сожалению, обычно все происходит наоборот.

Я нормально отношусь к детям, даже очень капризным. Пусть бегают где хотят, только меня не трогают.

Впервые я осознала, что не хочу иметь детей, еще в детстве. Однажды услышала, как тетя говорила маме, что я очень хилая и болезненная девочка, а ведь мне еще рожать в будущем. После я подошла к маме и спросила, обязательно ли мне рожать, если я не хочу. Мама ответила, что у всех женщин есть выбор.

В школе девочки уже в начальных классах обсуждали имена будущих детей и их количество. В советское время не было никакого сексуального просвещения — и мамы говорили им, что внутри есть точка, которая со временем будет разрастаться и в конце концов каждая девочка родит ребенка. Помню, как в восемь лет прибежала к маме в слезах, потому что очень испугалась такого развития событий. У меня была абсолютно вменяемая мама, которая никогда не давила на меня. Она говорила: «Не хочешь — не надо, а то намучаешься, как я с тобой». Я была любимым ребенком, но понимала, что она имеет в виду.

Я отношусь к детям с большой теплотой. Долгое время я работала с детьми школьного возраста и даже была няней семилетнего мальчика — будучи чайлдфри.

Мое окружение относится с пониманием к моему решению. Многие говорят, что я могла бы быть хорошей и заботливой мамой. У меня были проблемы в отношениях из-за того, что я чайлдфри. Для меня это значило, что это просто не мой человек.

Женщине тяжелее противостоять давлению общества, ведь она изначально рассматривается как будущая мать, которая должна выполнить свое «предназначение». Но и на мужчин-чайлдфри смотрят с осуждением. Любой человек, позиционирующий себя как чайлдфри, приобретает в глазах общества статус неполноценного.

Я могу представить себе фантастический мир, в котором я бы решилась на рождение ребенка. Я щепетильно отношусь к своему телу, здоровью и времени, но согласилась бы, если бы была возможность не вынашивать ребенка, не возиться с пеленками и распашонками, зубами и коликами, а просто взять биологический материал и поместить в искусственную матку для созревания плода. А после появления ребенка на свет, им бы занимались специальные службы с добросердечными, квалифицированными работниками. Родители могли бы посещать ребенка в любое время, привыкать к нему, формировать привязанность, принимать участие в воспитании, а когда были бы готовы, то забирали бы домой. Ведь есть же детские сады и школы, почему не создать службы помощи такого рода? Наука идет вперед, разработки искусственной матки уже ведутся, возможно однажды все это станет реальностью.

В нашем государстве не предусмотрены достойные условия для рождения детей. Все только говорят: «Рожай!» А дальше что? Все рожающие у нас в кредитах, ипотеках и неврозах. Люди вкалывают круглые сутки, только чтобы прокормить себя и детей. Государство обязано помогать своим гражданам, другой вопрос, что оно ставит условия: «Вот если родишь, то получишь льготы».

«Стакан воды и сорок кошек» меня не пугают. Если со здоровьем будет что-то не так, то я могу завещать квартиру какой-нибудь девушке или социальной службе в обмен на заботу обо мне. И это будет логичнее, чем надеяться на помощь своих детей. Потому что ты не знаешь, как поведут себя эти дети в будущем. Вокруг масса примеров, когда дети бросают своих родителей, а порой и вовсе выгоняют их на улицу ради квартиры.