Корреспондент издания Znak.com Никита Телиженко написал репортаж о том, что происходило с ним после задержания во время протестов в Минске. «Афиша Daily» публикует его пересказ.
Задержание
Российского журналиста задержали 10 августа, когда белорусы собирались на вторую акцию протеста против итогов выборов президента. Телиженко выполнял задание редакции: фотографировал происходящее в городе и писал коллегам СМС-сообщения.
«Потом пошел в сторону стелы «Город-герой», где накануне была настоящая бойня между протестующими и силовиками, хотел посмотреть, как это место выглядит после побоища. Но на полпути ко мне подъехал минивэн. И вот из него уже выскочили экипированные омоновцы», — рассказал Телиженко.
Силовики искали координаторов акции и приняли Телиженко за одного из них. На возражения Телиженко, что он журналист, сотрудники белорусского ОМОН ответили: «Сиди, приедет начальство, разберется». Вместе с журналистом задержали пенсионера Николая Аркадьевича, который вступился на улице за какого‑то мальчишку, — мужчину, по его словам, сильно ударили по печени, но на просьбы вызвать скорую никто не отреагировал.
В Московском РУВД
На «газели», переделанной в автозак, Телиженко привезли в Московское РУВД, где он провел шестнадцать часов, которые называет адом.
«В наш автозак влетели несколько силовиков, нам загнули руки за спину так, что идти было практически невозможно. Парня передо мной специально головой о дверной косяк входа в РУВД ударили. Он закричал от боли. В ответ на это его начали бить по голове и орать: «Заткнись, ****!»
Первый раз Телиженко ударили, когда выводили из автозака: он недостаточно низко нагнулся и получил удар рукой по голове, а потом коленом в лицо. В РУВД задержанных отвели в актовый зал, где «кругом в лужах крови» лежали люди — другие задержанные на протестах.
«Мне удалось найти место и лечь не на людей вторым слоем, а рядом. Лежать можно было только на животе лицом вниз. Опять мне повезло, что на мне была медицинская маска, она мне скрасила впечатление от грязного пола, в который пришлось уткнуться носом. Парень рядом со мной, устраиваясь поудобнее, случайно повернул голову в сторону и тут же получил пинок в лицо армейским берцем», — рассказал Телиженко.
Вокруг шли жесточайшие избиения. По словам журналиста, ему казалось, что у некоторых задержанных были сломаны у кого руки, у кого ноги, у кого позвоночник. «Отовсюду были слышны удары, крики, вопли», — вспоминает он. При этом его самого били меньше, когда видели российский паспорт: «Удары становились не такими сильными по сравнению с теми, которые я получал, когда думали, что я белорус».
Некоторые из охранников не разрешали задержанным выходить в туалет и не давали воды. «Милиционеры заставляли задержанных молиться, читать «Отче наш», кто отказывался, избивали всеми подручными средствами», — написал Телиженко. А за окном были слышны взрывы шумовых гранат. По словам журналиста, силовики были «в бешенстве, что люди не уходят с улиц».
Через какое‑то время из актового зала задержанных перевели в камеры. «Они были рассчитаны на двух человек, а нас туда набили человек тридцать, — сказал Телиженко. — За первый час стены и потолок камеры покрылись конденсатом. Кто‑то, устав стоять, садился на пол, но воздуха там не было совсем, и они теряли сознание; те, кто стоял, умирали от жары».
По пути в тюрьму
Из Московского РУВД задержанных этапировали в тюрьму в Жодино. Сопровождали их сотрудники белорусского СОБРа. Они волоком вытащили людей к автозаку и «снова стали укладывать штабелями, живым ковром». «Нам орали: «Ваш дом — тюрьма». Те, кто лежал на полу, задыхались от тяжести тел: сверху было еще три слоя людей».
В автозаке людей избивали за татуировки, длинные волосы или фамилию, которая не нравилась охранникам. Задержанным не разрешали менять позу на более удобную, угрожали расстрелом. «Говорили, что попытка сменить позу будет приравнена к попытке к бегству, а значит — расстрел на месте», — цитирует силовиков Телиженко.
«Просьбы об остановках, чтобы сходить в туалет, игнорировались. Нам просто предложили ходить под себя. Некоторые не выдерживали, ходили даже по-большому. И так мы и ехали в хлюпающих испражнениях», — пишет журналист.
Когда конвоирам становилось скучно, они заставляли задержанных петь песни, в основном — гимн Беларуси; если им не нравилось исполнение, они заставляли петь заново или били. Один из силовиков признался Телиженко: «Мы только и ждем, когда вы начнете что‑то жечь на улицах. И тогда мы начнем по вам стрелять, у нас есть приказ».
«За эту долгую адскую дорогу я понял, что среди собровцев, которые нас конвоировали, были как откровенные садисты, так и идейные, которые считают, что действительно спасают свою родину от внешних и внутренних врагов. Так вот, с последними диалог возможен», — написал Телиженко.
В тюрьме в Жодино
«Всю дорогу мы не знали, куда нас везут: в ИВС, СИЗО, тюрьму, а может быть, просто в ближайший лес, где нас либо изобьют до полусмерти, либо же просто убьют. Насчет последнего варианта я нисколько не преувеличиваю, ощущение было такое, что возможно все», — рассказал Телиженко.
Вместе с автозаком журналиста к тюрьме подъехали еще семь машин, из которых вывели заключенных. «Когда поступил приказ выходить из автозаков, нас вывели в позе рака, на коленях, завели в какой‑то подвал, там стояли люди, были служебные собаки», — вспоминает Телиженко. Задержанных завели в тюремный дворик.
«Мы смогли впервые за сутки опустить руки, разогнуться, лечь и, самое главное, нас пока никто не бил. У одного парня был поврежден позвоночник, в Московском РУВД на нем прыгали омоновцы, и выбита коленка, она прямо болталась и торчала в сторону. Так вот, он просто вышел в этот двор и упал», — пишет Телиженко.
По словам журналиста, в тюрьме к задержанным впервые отнеслись как к людям: принесли ведро, чтобы сходить в туалет, и полуторалитровую бутылку воды. Им не запрещали говорить друг с другом и больше не били. «Со мной оказались предприниматели, айтишники, слесари, два инженера, один строитель, были бывшие заключенные», — сказал Телиженко.
Домой в Россию
Спустя некоторое время человек в форме, оказавшийся полковником ДИН МВД Беларуси Илюшкевичем, подозвал к себе Телиженко и еще одного россиянина — корреспондента РИА «Новости». Им выдали их вещи и выпустили за ворота тюрьмы, где журналистов встретила сотрудница миграционной службы Беларуси.
Она отвезла россиян в миграционный отдел, где у них взяли отпечатки пальцев и выдали им постановление о депортации. Журналисты «должны были до 24.00 текущего дня покинуть территорию республики. В этот момент было уже 22.30».
По словам сотрудницы миграционной службы, у Телиженко на следующий день должен был быть суд — по какому обвинению, так и осталось неизвестно. Затем к журналистам приехал сотрудник российского посольства. «Он рассказал, что для того, чтобы нас найти, российский посол лично звонил главе МИД республики».
Дипломат повез Телиженко и его коллегу из РИА «Новости» в Смоленск, туда они прибыли в 2.30. Там он купил журналистам по бургеру, после чего оставил их в гостинице. Сейчас Никита Телиженко едет в Москву, чтобы оттуда улететь домой, в Екатеринбург.