Нил Янг, Prince Rama, Келвин Харрис и «СБПЧ»

«Psychedelic Pill», новый альбом 67-летнего Нила Янга, записанный вместе с его группой Crazy Horse, в котором есть песня на 27 минут и песня на 17 минут — и все грандиозные. «Psychedelic Pill» окончательно и триумфально закрепляет за Янгом титул главного пуриста рок-музыки. За вечной эклектикой его записей трудно было раньше заметить одну определяющую деталь: Янг был единственным из большой тройки североамериканской песни под гитару (наряду с Диланом и Спрингстином), кто почти никогда не рассказывал историй — а напрямую пел исключительно о мире вокруг себя, сочиняя целые пластинки о парализованном от рождения сыне или о любимом автомобиле. На «Psychedelic Pill» он обращается к слушателям уже совсем без метафор, по ходу действия рекламируя свою автобиографию, обосновывая претензии к формату mp3, травя байки о группе Grateful Dead и заявляя о полном отрицании современности.»

«18 Months», отчет о проделанной работе в исполнении британского продюсера Келвина Харриса, сделавшего главный международный хит последних двух лет, не считая «Gangnam Style», — «We Found Love» Рианны. «18 Months» — утомительный, но доходчивый манифест музыкального глобализма: здесь все равно и все равны, местечковая ли ты звезда, как британский рэпер Экзампл, или же Рианна (в выдающемся финальном треке альбома так и вовсе поет ни­кому не известная иордано-болгарка из Лондона). Есть что-то глубоко правильное в том, что именно сингл Харриса озвучивал рекламную кампанию Pepsi, приуроченную к Евро-2012: по состоянию на сегодня выходит так, что евроданс — это идеальный способ наведения культурных мостов между первым и всем остальным миром. Примерно как футбол.»

«Top Ten Hits of the End of the World», концептуальный альбом двух сестриц со странностями, составляющих группу Prince Rama, который записан от имени 10 выдуманных погибших групп и на котором группа наконец в полной мере осваивает поп-музыку. «Top Ten Hits of the End of the World» — это именно что хиты, хоть и в совершенно превратном понимании: ритуальные восточные ритмы существуют тут на равных правах с восьмидесятническим синтипопом; вокальные мантры — с грязными гитарами; каждый номер бурлит, танцует, зовет на танцпол (и справедливости ради, на 10 разных групп это совсем не похоже, похоже на одну). У альбома есть вполне сформулированная философия (ну типа — апокалипсис как состояние ума и души, эстетика и религия), но интереснее, как представляется, трактовать его с точки зрения геополитики. Ближайшей родственницей Prince Rama, как ни странно, кажется певица Майя; в руках сестричек поп-музыка тоже превращается в такой глобальный рынок: слева играет ностальгический европоп, справа орет муэдзин, вокруг бродят девушки в хиджабах с сумками Louis Vuitton, и все это как-то связывается в конфликтную, напряженную, но все-таки гармонию.»

«Лесной оракул», четвертый альбом группы «СБПЧ», о котором уже говорилось во всех подробностях — но можно сказать и еще раз, тем более что теперь все желающие могут прослушать пластинку целиком. «Вся эта пластинка с ее парадоксальными полусказочными сюжетами и смешными любовями пронизана какой-то подростковой остротой и маетой жизни — когда все хорошо и плохо одновременно, когда всего хочется и все страшно, когда еще веришь в Деда Мороза и уже ­веришь в любовь. И этот выстраданный и вполне рефлексивный инфантилизм у «СБПЧ» не способ сбежать от реальности, но скорее способ ее принять с чистой головой и, простите, открытым сердцем, почувствовать родную душу в себе самом — и не бояться выглядеть смешным.»