Wizwars, Cheap Dinosaurs, C-jeff и другая восьмибитная музыка

Как звучит

Самый популярный инструмент для написания восьмибитной музыки — это, несомненно, портативная консоль Nintendo Gameboy. В первую очередь потому, что это самый элементарный способ создавать чиптюн на железе — приобрести геймбой, картриджи и освоить программы LSDJ или Nanoloop довольно просто. Кроме того, они позволяют модифицировать звук на ходу, что часто используется на концертах (хотя живые выступления типичных геймбоистов нередко сводятся к своевременному нажатию кнопки Start). Простота привела к тому, что желающих записать собственную восьмибитку легион, и большинство из них не сильно утруждают себя разнообразием звучания. Сам инструмент в то же время позволяет сделать довольно много. Этим активно пользуется Кевин Мартинес — первая половина его альбома, название которого читается как «Wizwars No Densetsu» («Легенда о Wizwars»), представляет собой шумовые эксперименты, положенные на техно-основу. Этот стиль Wizwars и его товарищ по лос-анджелесской сцене Kool Skull в свое время назвали термином chiptrash, который впоследствии широко разошелся, полностью утратив первоначальное значение (примерно как слово «нинтендокор»). От чиптрэша устал и сам Wizwars, что доказывает его альбом, к концу которого музыка очищается от мусора, становится более мелодичной и окончательно оформляется в поп-панк.

Чем интересно

Отличный пример того, насколько разнообразным может быть геймбой в умелых руках, — за полчаса альбом проходит путь от глитчевого шума до энергичных подростковых гимнов.

Как звучит

Чиптюн сложно назвать жанром музыки — это скорее инструмент, который композитор использует для того, чтобы творить в близком ему стиле. Есть как восьмибитный джаз, так и восьмибитный дет-метал. Чаще же всего на beeps & bleeps переносится музыка с ближайшего танцпола. В бесконечном потоке восьмибитной электронщины встречаются достойные работы — новый альбом Трея Фрея как раз из таких. Лавируя между хаусом, электро и дабстеповыми дропами, он пишет энергичную и нескучную музыку для танцев, при этом мастерски управляясь со звуком, — два геймбоя, на которые записаны все треки, под его управлением ничем не уступают обычным синтезаторам.

Чем интересно

Чиптюнистов, работающих в привычных жанрах электронной музыки, полно — тех, кто способен серьезно состязаться на этом поле с коллегами, использующими более продвинутую технику, единицы. Фрей как раз из таких.

Как звучит

Для большинства людей, выросших в 80-е и 90-е, нет восьмибитного звука роднее, чем издаваемый чипом Ricoh 2A03 из приставки NES, знакомой нам по китайскому клону Dendy. Чип был весьма ограничен в выразительных средствах: четыре синтезаторных канала, способных воспроизводить одновременно не больше трех нот и шумовую перкуссию, один канал для однобитных семплов, минимальные возможности настройки громкости и тембра. Из этих ограничений композиторы старались вытянуть максимум, так что им во многом и обязана музыка, с которой многие связывают свое детство. Один из основоположников современного NES-чиптюна — Тэдд Нужнов, взявший себе в качестве псевдонима имя собаки-робота из игрового сериала Mega Man. Музыку он писал довольно долго, набирая код на языке программирования MML. Его второй альбом «Out There» — образец подхода к созданию музыки, при котором во главу угла ставятся особенности «железа», ограничивающие возможности композитора. Что вовсе не делает результат менее музыкальным — вещи от энергичной «Asteroid Run» и до элегичных «Tension» и «Story of the Constellation» пропитаны меланхолией и тоской по неизведанному. 

Чем интересно

Лучшая точка входа для желающих познакомиться с восьмибитной музыкой — идеальный баланс ностальгического звучания и мелодичности. В качестве бонуса к переизданию приложены довосьмибитные версии некоторых треков — можно проследить, как при трансформации в форму NES отсекается лишнее и остается важное.

Как звучит

Если RushJet1 в своей музыке крепко держится за видеоигровые корни, то Роб Пиз с трудночитаемым псевдонимом AutoReMi-PK на дебютном альбоме рубит их в мелкую стружку. Хаотичность композиции вместо четкой структуры, постоянные смены темпа, атональность и тому подобное роднят AutoReMi-PK скорее с авангардом нью-йоркского андеграунда, нежели с коллегами по восьмибитной сцене. Подобно Джону Зорну сотоварищи, Роб препарирует звучание собственного инструмента и привычно ассоциируемую с ним музыку, раскладывая ее на части и собирая их в произвольном порядке. Отдельные треки напоминают восьмибитный троллинг, но в то же время AutoReMi-PK практически не покидает зону, в которой они перестают быть музыкальными, — всегда можно проследить мелодию, даже если ее сопровождают расстроенные аккорды и плавающий ритм.

Чем интересно

Музыке, созданной на старых звуковых чипах, подвластно что угодно — это заметно по разнице между альбомами RushJet1 и AutoReMi-PK, не имеющими ничего общего, кроме того, что их авторы используют одинаковый инструмент.

Как звучит

Крис Милри из Мельбурна повернут на том, чтобы писать музыку, используя оригинальные консоли и компьютеры, после чего препарировать их звук с помощью последующей обработки. Последние пару лет он выступал, играя на собственноручно созданном инструменте Gatari 2600, собранном из приставки Atari 2600 и гитарных педалей. Однако первой и главной любовью Ситрикса остается компьютер Commodore Amiga, популярный в Европе во второй половине 80-х и в ранние 90-е. Amiga имел продвинутый для того времени звуковой процессор, предоставляющий четыре канала восьмибитных семплов для создания музыки. Иными словами, одновременно могли звучать четыре звука — таким образом, композитор имел возможность использовать семплы инструментов, перкуссии или речь (для полного представления о возможностях звучания нужно послушать этот трек). На «A for Amiga» Милри воспроизводит звук и дух времени первых домашних компьютеров — все семь треков запрограммированы для воспроизведения старой «Амигой», а затем записаны в студии на пленку. С музыкальной точки зрения цайтгайст также сохранен: в 80-е композиторы игровых студий воспроизводили на своих компьютерах актуальный на тот момент фьюжн и нью-вейв, смешивая их в разных пропорциях, — этому подходу верен и Ситрикс.

Чем интересно

Современная музыка для персональных компьютеров из эпохи, предшествующей всеобщему доминированию PC на рынке, обычно законсервирована в глубинах специфических сцен и демопати. На альбоме Ситрикса это культурное явление упаковано в понятную любому слушателю оболочку все еще модного восьмидесятнического синтипопа.

Как звучит

Термин «16-битная музыка», который иногда употребляют, пытаясь обозначить чиптюн с более богатыми тембрально звуками, чем нинтендовские пиликалки, довольно бессмысленный. На самом деле 16-битные консоли применяли разные подходы для воспроизведения звука — в знакомой с детства Sega Mega Drive использовался в основном FM-синтез (как в популярных в 80-е синтезаторах Yamaha), а в ее главном сопернике Super Nintendo (SNES) — семплирование инструментов. Более того, даже на SNES саундтреки сильно отличались друг от друга — потому что у каждого композитора был свой набор семплов. Тем не менее на альбоме британца Алекса Роу звучит по определению 16-битная музыка. Темы из некст-ген игр переосмысляются с помощью семплов из близких по тематике игр для SNES. Например, звездная сага Mass Effect 3 зазвучала, как космическое приключение Super Metroid, фэнтези-РПГ Skyrim — как РПГ Secret of Evermore, новая игра про Бэтмена — как старая игра про Бэтмена и т.д. Это безупречное упражнение в саунд-дизайне: местами сложно сказать, где аранжированная современная тема, а где цитата из старого саундтрека. Сам Роу довольно давно изучает особенности и возможности Super Ninendo: он — один из основателей проекта SNESology, который объединяет музыкантов, работающих с звуками этой консоли.

Чем интересно

В первую очередь рекомендуется уверенным в том, что раньше трава была зеленее, музыка в играх лучше, а современные оркестровые саундтреки убивают мелодию и атмосферу. При переносе в ретрозвуковой формат оказывается, что мелодия и атмосфера живее прочих, а связь между разными эрами видеоигровой музыки куда крепче, чем казалось.

Как звучит

Основатель Cheap Dinosaurs Дино Лионетти был участником распавшейся в 2007 году группы Chromelodeon, до сих пор оплакиваемой многими в западной гиковской тусовке. Chromelodeon успешно скрещивали чиптюн и музыку из игр с пост- и прог-роком, создавая масштабные звуковые картины, в которых находилось место и ностальгии, и новым приключениям. В этом направлении Дино продолжил двигаться и в своем нынешнем проекте, куда влились филадельфийские чиптюнисты Animal Style, An0va и Chipocrite. Правда, весь чиптюн в «Динозаврах» монополизирован самим Лионетти — в основе композиций мелодии и текстуры, написанные им на геймбое и помещенные в контекст рок-группы. Впрочем, если на первом альбоме гитары-бас-барабаны были ненавязчивым обрамлением восьмибитных треков, то на «Triangle Trash» они выступают с ними на равных, подхватывая любую безумную идею. Результат — практически не имеющая аналогов музыкальная палитра, в которой переплетаются прог-роковые игры с размерами, шугейзовый трип и цепкие мелодии.

Чем интересно

Космическая музыка с корнями в психоделике 60-х, прог-роке 70-х и синтезаторном и восьмибитном звуке 80-х — музыкальный эквивалент путешествия назад в будущее.

Как звучит

Многие современные артисты, пишущие восьмибитную музыку, предпочитают отстраняться от видеоигрового прошлого своего медиума. Американец Джимми Хинсон, напротив, идет навстречу ностальгии. Это неудивительно: Хинсон начинал с ремиксов на темы из игр для сайта Ocremix.org, одном из крупнейших сообществ музыкантов, записывающих аранжировки ретросаундтреков. Сейчас он делает карьеру профессионального композитора и уже поучаствовал в саундтреках к играм Mass Effect 2 и Call Of Duty: Black Ops 2. Альбом «The Glory Days» — это развернутое признание в любви к играм всех эпох — от нинтендо-детства до некст-ген-зрелости. Big Giant Circles не ограничивает себя, смешивая простые звуки восьмибитных консолей, семплы и синтезаторы 16-битной эпохи и подходы к оркестровке, свойственные современным играм. Хинсону помогает его подход к написанию чиптюна — он использует не ретротехнику или эмулирующий ее софт, а современные студийные программы и VST-инструменты. Для таких пуристами был выдуман термин fakebit, который давно уже перестал быть обидным. Впрочем, фанатам Хинсона довольно безразлично, насколько его чиптюн аутентичен, — в ходе краудфандинговой кампании на Kickstarter они пожертвовали на запись альбома в десять раз больше, чем он попросил.

Чем интересно

Простой для восприятия и ориентированный на самую широкую публику альбом демонстрирует все многообразие N-битной музыки, пусть и мастерски воспроизведенной на компьютере.

Как звучит

Note!, он же Кристоф Ричард, считает свою музыку танцевальной, при этом предпочитая нарочито угловатый звук. Сложно представить, как под его низкочастотный минималистичный чиптюн вообще можно танцевать, однако на этом альбоме, по крайней мере в версии на физическом носителе, сделанной совместно с визуальным артистом Batsly Adams (Эндрю Рейтано), музыка не самое главное. Альбом выпущен на диске для Sega CD, и при проигрывании в приставке или на эмуляторе музыку сопровождают интерактивные видеоинсталляции.

Чем интересно

Идея сочетать восьмибитную музыку с видеоартом не нова и идет из традиции демосцены — субкультуры программистов, увлекающихся ретрокомпьютерами. Там главная форма самовыражения — это небольшие программы, выводящие в реальном времени картинку или анимацию под музыку. Задача — сделать красиво при ограниченном объеме памяти.

Любопытна и форма издания. Раньше уже были случаи, когда артисты выпускали альбомы на картриджах для NES, но это делалось для того, чтобы дать слушателю возможность проигрывать альбом с помощью настоящего чипа — а тут используется не «родной» формат. Sega CD известна как одна их первых 32-битных приставок, на которых в играх применялось, в частности, оцифрованное видео (его полно и на «Color mechanica»). И консоль, и использование видео провалились на рынке и были забыты как страшный сон. Так что издание именно в этом формате стоит воспринимать как своего рода артистический жест.

Как звучит

Дмитрий Жемков из Йошкар-Олы начал писать восьмибитную музыку в довольно юном возрасте — и еще до своего совершеннолетия стал одним из самых заметных российских музыкантов, работающих с компьютером ZX Spectrum. «Спектрумом» он ограничиваться не стал — по альбомам можно последовательно отследить, как Жемков постепенно осваивал Nintendo Entertainment System и FM-синтез. Самобытный звук Си-Джеффа и его композиторская манера с явным влиянием прог-рока от Yes до Dream Theater помогли ему быстро завоевать признание на западной восьмибитной сцене. Сам Дмитрий тоже немало сделал для ее развития, выпуская альбомы многих западных артистов на своем интернет-лейбле Ubiktune.

На последнем альбоме C-jeff продолжает смешивать чиптюн с синтезаторами, при этом налицо влияние композитора Винса ДиКолы, известного саундтреками к фильму «Rocky IV» и полнометражке про трансформеров. «Big Steel Wheels» и сам по форме скорее напоминает саундтрек, чем подборку треков: разрываясь между синтипопом и чиптюн-прогом, Жемков озвучивает неснятый роуд-муви, о сюжете которого можно лишь догадываться, — но в нем явно есть погони, перестрелки и пара любовных сцен.

Чем интересно

C-jeff на голову выше всех российских чиптюн-музыкантов. На отечественной восьмибитной сцене больше никто не делает настолько безупречно звучащую музыку эпического размаха — да и на западной, в общем, тоже.