Списки Эротическая литература hi-end
Какие здешние книги смогут удовлетворить наступающий «эротический тренд» в литературе.
Завтра в России начинает продаваться русский перевод того, что иностранные газеты описывают как «мегаселлер нового миллениума» — «Пятьдесят оттенков серого» Э.Л.Джеймс. Судя по тому, как развиваются события в Европе и Америке, в России тоже возникнет «эротический тренд». Что ж, такие времена, что критикам больше не надо выдумывать ответы на вопрос «Почему секс не стал магистральной темой русской литературы?» — а издателям есть, чем удовлетворять этот спрос; и вовсе необязательно «низкопробной литературой».
Владимир Сорокин «Тридцатая любовь Марины»
Классический, под стать «Норме» и «Роману», сорокинский роман о Марине Алексеевой — 30-летней преподавательнице музыки, вращающейся в диссидентских кругах (дело происходит в начале 80-х). У героини много партнеров, ей, в принципе, нравится секс, но она никак не может испытать оргазм. В финале, однако — благодаря усилиям парторга завода и под громко включенное радио, — у нее получается: «О... Боже... Оргазм, да еще какой — невиданный по силе и продолжительности. Вспыхнув в клиторе мучительным угольком, он разгорается, воспламеняет обожженное прибоем тело, как вдруг — ясный тонический выдох мощнейшего оркестра и прямо за затылком — хор. Величественный, огромный, кристально чистый в своем обертоновом спектре — он прямо за спиной Марины, — там, там стоят миллионы просветленных людей, они поют, поют, поют, дружно дыша ей в затылок, они знают и чувствуют, как хорошо ей, они рады, они поют для нее:
СОЮЗ НЕРУШИМЫЙ РЕСПУБЛИК СВОБОДНЫХ
СПЛОТИЛА НАВЕКИ ВЕЛИКАЯ РУСЬ
ДА ЗДРАВСТВУЕТ СОЗДАННЫЙ ВОЛЕЙ НАРОДОВ
ЕДИНЫЙ МОГУЧИЙ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ!»
Александр Терехов «Каменный мост»
Мало кто в здравом уме станет читать «Каменный мост» как роман эротический — однако почему, собственно? У этого феномена много причин, в том числе уважительных (компенсация неуверенности в личном бессмертии), однако что есть, то есть: герой не пропускает ни одной юбки — и, соответственно, множество сцен в романе можно без особых натяжек квалифицировать как порнографические (хотя, повторяем, секс в романе, как пишут литературоведы, «художественно оправдан» — это всего лишь доступный способ раз за разом воскрешать самого себя из мертвых, наводить мосты между жизнью и бессмертием).
Павел Пепперштейн «Пражская ночь»
«Sex is sweet, love is bitter. Love is bitter. Sex is better. Better than letter». Странный роман (комикс?) о пражских приключениях одного киллера-интеллектуала, чья жизнь состоит далеко не только из убийств. «Секс наш был таким, как если б Христос расхохотался, а боги-олимпийцы расплакались». «А теперь вот я вставил свой ключ в эту замочную скважину, и волшебная дверца открылась, и я был как Алиса, заглядывающая в потайной сад Страны чудес. Там белые розы красили в красный цвет...»
Федор Лустич «Убить нежно»
Лустич — это Михаил Новиков, литературный обозреватель «Коммерсанта», погибший двенадцать лет назад в автокатастрофе. Единственный его опубликованный роман — пародирующую условно «газдановскую» прозу антиутопию «Убить нежно» — правильнее описать даже не как эротический, а как порнографический. Действие разворачивается в 20-х, 30-х, 60-х и 90-х годах ХХ века; хозяйкой России становится Эстер, ведьма, получающая энергию от семени скончавшихся в ее объятиях мужчин; в стране — вагинократия.