Горелов о советских хитах «Бинго-Бонго»

Недопревращенный в человека примат сбегает от ученых в город, шалит, а выучив язык, от имени фауны обращается к человеку с шантажом и угрозами.

У воющих, лающих и рявкающих с трибуны ООН Ильи Лагутенко, Анны Михалковой и Чулпан Хаматовой был предтеча. В 1972-м на человечество рычал гиббоном Адриано Челентано. Причем если доктор Дулиттл с его языком животных был подобен Большому Белому Отцу цветных меньшинств — со временем логика борьбы выдвинула правозащитника из самой угнетенной среды. Челентано вышел из леса на поляну, почесал промежность, погнул светофор и показал всем козью рожку.

Русскому человеку с его незнанием языков, этикета и большим самомнением относительно внутренних глубин особенно грел душу образ инженю на авеню — от короля Ральфа и Данди-Крокодила до Рафшана с Джамшутом. Д'Артаньяна он любил за неотесанность и адаптивность. Брат-2 стал национальной иконой именно что не в Питере, а в Нью-Йорке — сварив раков, перебив негров, сказав «Май нейм из Данила» и трахнув всех попавшихся на зубок самок человека. Поэтому первый час Челентано просто давал «Тарзана в благородном семействе» на радость советской аудитории: юродствовал, отнимал мясо, харрасил утонченную Кароль Буке и сосал сиську кормящей блондинки. Спущенные помочи, бутерброд с мылом, заказ на 23 банана и фраза «Раз ты здесь делал ничего, иди делать ничего в другое место» находили в стране Афони и Косого самую благодарную аудиторию. Но потом дитя природы осознавало свой политический интерес и бралось попятить человечество на уступки. За отказ от охоты и антрекота Крот разведывал нефть, а чувствительная Лама предсказывала землетрясение на Кубе. Фраза «Прости, Андропов» в советский прокат не попала, а жаль: на международном телефоне-вертушке кнопочка с советским флагом стояла первой в левом верхнем углу. Где-то она сейчас, та кнопочка.