Горелов о советских хитах «Сто дней в Палермо»

В мае 1982-го победителя «Красных бригад» генерала Далла Кьезу назначают префектом Палермо посреди второй мафиозной войны. Генерал проводит: чистку префектуры от лиц, чьи родственники привлекались к суду; контроль крупных транзакций в долларах и швейцарских франках за последние три года; ревизию дотаций-инвестиций во все островные компании; закон об отмене налоговых привилегий… Список длиннее, чем жизнь генерала. В сентябре того же года его с женой «фиат» по дороге из гостей превращают в решето огнем с нескольких машин и мотоциклов.

Среди общего спада и безветрия 70-х новости из Италии напоминали фронтовой бюллетень. Добрым тоном у пикейных жилетов было знать имена Личо Джелли, Микеле Синдоны, Пио Ла Торре, Чезаре Террановы, Сантильяны, Пекорелли, Косты, Фальконе — убитых и убийц, мафиозных банкиров и первых лиц масонской ложи П-2, стоящей за большим национальным террором. И конечно, легенду корпуса карабинеров — генерала Карло Альберто Далла Кьезу, убитого на сотый день пребывания в должности сицилийского полицмейстера. В каше левого террора, клановой войны, бизнес-разборок и политических ликвидаций только советские конспирологи могли искать единый центр зла, комбинируя мафию, масонов, Андреотти и Березовского в некоего сторукого демона нестабильности. Генерал в спрута не верил, сворачивая головы криминала по одной: успешный разгром левых радикалов и привел его на Сицилию, где дрались уже без всякой оглядки на Рим, церковь, суд и государство. Фильм бодро стартовал с пяти убийств: комиссара, журналиста, субпрефекта, прокурора и депутата левых сил — представителей основных групп риска в дни, когда ситуация срывается с катушек. Газеты, скрывающие револьвер, летели на тротуар, ноги расстреливаемых в судороге вышибали лобовое стекло, кровяная сыпь сеялась на пирожные в витрине.

Генерал, как Ермолов на Кавказ, явился в дикий край и начал строить сицилийскую вольницу голосом Джигарханяна. Арестовывать счета, изымать платежки, сдвигать собственный стол от окна — из зоны обстрела. Высочайшего пилотажа деянием Кьезы по сей день считают единовременный арест четырехсот мафиозных бойцов во время полуфинала футбольного чемпионата-1982. Брать всех следовало одним хапком, чтоб не успели созвониться и расползтись — и притом чтоб все были дома. Полуфинал Италия — Польша — вероятно, единственное событие, заведомо способное пришпилить нацию к телевизорам. Чемпионат и без того был эпохальным: впервые засиявшая звезда Марадоны, суперигра Платини, джентльменский стиль капитана немцев Румменигге и драматичнейший полуфинал-2 Франция — ФРГ вышли за рамки футбола и намертво впечатались в историю века. В рациях полицейских бригад тараторка комментаторов начисто забила приказы руководства — именами Росси, Тарделли, Бонека, Смолярека, лысого Гжегожа Лято колыша сердца мужчин с хорошей памятью. Италия в тот раз победила, мафия в тот раз проиграла; 40–50 человек в клетке судебного зала были еще для нас новинкой.

Аресты, вероятно, сыграли свою роль в судьбе генерала. Снимая, по сути, документальную хронику, Феррара умело гнал напряжение: число убитых с начала года приближалось к сотне, и каждую новую жертву газеты сопровождали зловещим счетом на первой полосе: 92... 95… 98… Многоточия укрупнялись и рифмовались с моргающими светофорами, фото перевернутых мотороллеров, очков в луже крови, осыпанных лобовых стекол и лиц, поуродованных картечью, пестрели на витринах. Одним из самых отталкивающих кадров 80-х стало разрезание гигантской русалки-торта на загородном пикнике в миг, когда решение принято и киллеры уточняют маршрут.

Война, как и любая другая, закончилась пару лет спустя переизбранием верхушки мафии на континенте и частичным переделом сфер. Италия продолжила выбирать на высшие посты авторитетных мужчин, а потом годами обвинять их в левых контрактах и покраже младенцев. 80-е там сейчас вспоминают, как у нас 90-е: ну да, воевали, давно дело было. «Знал я вашего Далла Кьезу, — сказал мне Дамиано Дамиани во время визита в Москву. — Вызвал меня как-то в префектуру и битый час пилил, что в последнем фильме Франко Неро играет офицера карабинеров, а спагетти жрет как свинья. Поклеп, мол, на светлый милицейский образ. Зануда был редкостная, между нами говоря».