Что смотреть в сети: Кот в сапогах, Тимоте Шаламе в хорроре, а Аня Тейлор-Джой на острове

Архетипичная семья американских интеллигентов: отец — завкафедрой гитлероведения с романтичными залысинами (Адам Драйвер), мама — злоупотребляющая успокоительным домохозяйка с химзавивкой (Грета Гервиг), армию детей от нынешнего и прошлых браков не перечислить. Как и предписано законами социального класса (см. все фильмы Вуди Аллена), герои много говорят о своих тревогах и страхах, однако в пространстве этой картины все их опасения материализуются в реальности. Отражением страха смерти становится масштабная утечка газа; подозрения в сторону злоупотребляющей жены выводят на след злодея, подчинившего женщину взамен на препараты. Впрочем, это 1980-е, а не 2020-е, поэтому заканчивается все не апокалипсисом, а оптимистичным танцевальным номером в супермаркете.

После шести номинаций на «Оскар» (и одной статуэтки) картины «Брачная история» режиссер Ной Баумбах получил беспрецедентные ресурсы для адаптации трудноэкранизируемого постмодернистского романа «Белый шум» Дона Делилло. Теперь понятно, что 100 миллионов долларов этому постановщику дали в первый и последний раз в карьере — фильм смотреть почти невозможно, ни о каких «Оскарах» речи не идет, в прокате он собрал буквально раз в сто меньше, чем «Брачная история» (оба фильма — эксклюзивы «Нетфликса», выпущенные в ограниченном числе кинотеатров). Что же пошло не так?

На самом деле хайп с самого начала был иллюзорным. Ну правда, почему вдруг режиссер, знаменитый своими натуралистичными диалогами, почетный мамблкорщик, вдруг сможет заставить работать сверхстилизованную многословную постмодернистскую прозу? Как можно было подумать, что у человека, самая большая экшен-сцена в фильмографии которого — это Адам Драйвер, бьющий в стену кулаком, крушение поезда и компьютерное токсичное облако не превратятся в кринж? Ведь с таким упоением с такого количества ракурсов снимать крушение можно, если только ты маленький Спилберг, впервые взявший в руки камеру; увольнять заслуженного оператора посреди съемок — тоже ламерский ход. Есть пара приятных моментов (пародийный нуар c Ларсом Айдингером в последних 20 минутах фильма; танец под премьеру сингла LCD Soundsystem), но от статуса абсолютной катастрофы (который синефилы неминуемо оспорят через несколько лет) это фильм не спасает.

Н.Л.

Кот в сапогах так часто обманывал Смерть — и так часто отдавал концы, что не заметил, как растерял восемь своих жизней. Теперь у него осталась только одна, последняя, которую ему советуют потратить с умом. Сначала Кот смеется над этим предложением, но после встречи с Волком, охотником за головами, действительно решает зарыть шляпу и сапожки в землю. Найдя приют у одной сумасшедшей кошатницы, он незаметно отращивает бороду и брюхо, предаваясь жалости к себе. Но тут его покой сначала тревожит надоедливый чихуахуа, а затем ОПГ, состоящая из трех медведей и Златовласки. Преступная группировка хочет раздобыть карту, ведущую к звезде, способной исполнить желание. Кот загорается мыслью добраться до нее первым, но на его пути встают конкуренты. Помимо упомянутой Златовласки и трех медведей, это его бывшая возлюбленная Киса Мягколапка, которую он бросил у алтаря, и отмороженный Большой Джек Хорнер.

В это трудно поверить, но сиквел мультфильма двенадцатилетней давности получился не только лучше оригинала (сюжет которого не вспомнишь и под пытками), но и третьего и четвертого «Шрэка», спин-оффом которого он изначально является. В «Последнем желании» впечатляют не только технологии (сногсшибательное сочетание 2D- и 3D-анимации), но и сама история, которая взрослым зайдет даже больше, чем детям. Это история про напрасно прожитую жизнь, второй шанс, экзистенциальный кризис и встречу с самой Смертью. Как и дель-торовский Пиноккио, Кот часто оказывается у ее (точнее, у его) порога, но делает он это так пренебрежительно, что вызывает бешенство у Мрачного Жнеца. Смерть решает преподать зарвавшемуся котяре урок, который он не забудет никогда. Отдельная песня — борода главного героя, от которой он хочет избавиться. И которая не дает ему покоя, как и ошибки прошлого, позднее материализующиеся в виде затаенной обиды Кисы Мягколапки. «Последнее желание» такое же меланхоличное кино, как и четвертая «Матрица». И почти такое же остроумное, веселое, взрослое и великое, как первый и второй «Шрэк». Кстати, студия DreamWorks уже анонсировала пятую часть про приключения зеленого огра и его друзей.

Е.Т.

Отец-одиночка не выдерживает и бросает свою дочку-подростка, оставив той только свидетельство о рождении и аудиокассету с голосовым сообщением. Дело в том, что девочка в очередной раз сорвалась и откусила палец однокласснице, — у нее врожденный каннибальский инстинкт. Героиня проливает пару слезинок и отправляется в бесконечное автобусное путешествие по романтической одноэтажной Америке в теплых ретроцветах (действие разворачивается в 1980-е). На пути ей встречаются такие же, как она, каннибалы — в диапазоне от разговаривающего, как ребенок, престарелого психопата, плетущего косу из волос всех жертв (Марк Райлэнс отрывается по полной), до мечтательного, печального, романтичного ровесника (Тимоте Шаламе с крашеными волосами и татуировками-партаками — то есть на пике подростковой привлекательности). Сможет ли юная девушка построить с последним счастье?

Не будем скрывать: новая работа вдруг ставшего гиперпродуктивным Луки Гуаданьино (за последние пять лет он снял больше полнометражных картин, чем за первые двадцать лет карьеры) — это просто «Сумерки» на максималках. Та мелодрама с кровопийцами (по крайней мере, первая часть) на сегодняшний день, конечно, ностальгическая классика поколения. Но в «Целиком и полностью» на незатейливый жанр накладывается атмосферность, живописность, актерские перформансы самого высокого класса (Тейлор Расселл — интровертная звезда не меньшего масштаба, чем Кристен Стюарт, но это мы еще и по «Волнам» поняли). В комплекте идут и по-настоящему лютые хоррор-сцены с литрами крови, и чудовищная концовка, и общий мизантропический посыл — как жаль, что обычные кинозрители этот ремейк стыдной классики на максималках совершенно не оценили: даже несмотря на участие Шаламе, кино провалилось в прокате. Надеемся, что у следующей студийной работы Гуаданьино, спортивной комедии с Зендаей «Претенденты» («Играй как Бекхэм» на максималках?) будет иная участь.

Н.Л.

Шеф-повар Словик родом из Словакии (Рэйф Файнс) работает в элитном ресторане на удаленном от цивилизации острове. Записавшиеся заранее посетители наслаждаются набором блюд, который больше похож на концептуальное искусство или серию перформансов, нежели на традиционное кулинарное ремесло. Набор включает в себя пустую тарелку вместо фирменного хлеба, лепешку с напечатанным персонализированным компроматом, суицид работников кухни (сольный и групповой) и так далее. Людям, не знакомым с мишленовской культурой и наблюдающим за этим зрелищем, в конце концов, вероятно, как и главной героине (Аня Тейлор-Джой), захочется простого человеческого (это спойлер? Не скажем) бургера.

«Меню» — сатира на культуру ресторанов высокой кухни и их поклонников (фуди), которую СМИ уже успели связать с очередным закрытием «лучшего в мире» ресторана «Нома». Звучит сомнительно, ведь мазки в «Меню» такие широкие, а цели такие кукольные, что к реальности это зрелище имеет отношение весьма опосредованное (пусть ресторан в кадре и вдохновлен реальным островным заведением). Все шутки про претенциозность фуди-культуры и причуды богачей направлены на самый непритязательный круг зрителей. Само по себе это не проблема, но все-таки лучшие сатирические произведения нашего времени задают другие стандарты детализации и глубины: скажем, сериал «Наследники», для которого режиссер «Меню» Марк Майлод поставил 13 эпизодов, не боялся автоматных очередей из профессионального сленга, но при этом не жертвовал психологической достоверностью. А характеристика «шеф-психопат Словик из Словакии» — это явно не уровень «Наследников».

Для сатиры «Меню» слишком толстое (для контрпримеров тонких сатир загляните в наш недавний гид), для хоррора — мультяшное, для триллера — предсказуемое, для драмы — карикатурное (герои полностью определяются характеристиками вроде «айтишник», «лицедей», «неверный муж», «злая критикесса» и т. д.; рады лишь за Николаса Холта, который наконец нашел свое истинное амплуа гаденького идиота). Как ни иронично, но лучшая для этого кино характеристика — фастфуд, за легким поглощением которого следует чувство сожаления.

Н.Л.

Во время коронавирусной самоизоляции техномиллиардер (Эдвард Нортон) приглашает к себе на остров друзей — губернаторшу (Кэтрин Хан), ученого (Лесли Одом-мл.), экс-модель (Кейт Хадсон), стримера (Дейв Баутиста) и свою бывшую подружку (Жанель Моне), — чтобы ради веселья разыграть собственное убийство в духе детективов Агаты Кристи. Однако вместе с этими гостями на острове случайно оказывается частный детектив Бенуа Блан (Дэниел Крейг), и план техномиллиардера летит к чертям.

Режиссер «Ножей» Райан Джонсон — тяжелый случай. Невероятно талантливый постановщик, который отменно деконструировал нуар в «Кирпиче» и снял самые незаурядные «Звездные войны», оказался в плену у своего раздутого самомнения, поэтому его последние работы вызывают такой лютый стыд. В этом смысле он, кстати, похож на Кристофера Нолана — еще одного заложника собственного эго. Как и Нолан, Джонсон, очевидно, считает, что умеет все на свете, но это далеко не так (а еще у Джонсона, как и у Нолана, есть младший брат — правда не сценарист, а композитор). Единственное, что пока спасает режиссера «Ножей», это ирония — качество, которого начисто лишен постановщик «Начала» и «Интерстеллара».

В «Стеклянной луковице» есть много всего смешного. Но неужели Джонсон хочет, чтобы весь его талант ушел в лулзы? Неужели он хочет остаться в истории кинематографа человеком, который тупо обличал нравы? Кстати, в плане обличения нравов и назидательного месседжа сиквел «Ножей» даже даст фору оригиналу. Еще, несмотря на крайне запутанную фабулу, «Стеклянная луковица» снова никакой не детектив, ведь главным злодеем тут опять окажется (спойлерБелый мужчина при деньгах.). Это социальная сатира, постепенно мутирующая в нравоучительный пастиш, который ближе к финалу превращается в совсем уж откровенное треш-шапито.

Весь фильм актеры безбожно кривляются, чтобы в конце пафосно сжечь «Мону Лизу» (этот акт чистого вандализма оставим на совести режиссера) и покончить со старыми иерархиями. Наверное, от этого едкого фельетона и злой пародии на Илона Маска в лице Эдварда Нортона можно получить удовольствие, но только если закрыть глаза на то, что фильм обещает больше, чем дает. Похожая, к слову, история была с предыдущим джонсоновским хитом — фантастическим боевиком «Петля времени», который начался как «Терминатор», а закончился как «Некуда бежать» с Ван Даммом. Вот и при просмотре «Стеклянной луковицы» сначала хочется смеяться, а в конце плакать от плакатных заявлений режиссера.

Е.Т.

Пухляш-истеричка (Эмори Коэн) попадает под колеса к галантному семьянину, уплетавшему за рулем мороженое (Энди Гарсия). По какой‑то туманной логике мужчина предлагает пострадавшему не материальную компенсацию, а контракт на написание собственной биографии. Парень, сильно ударившийся головой, соглашается. Впереди его ждут разговоры с игрушкой Санта-Клауса, открытие способностей к телекинезу, сексуальное предложение от жены работодателя (Меган Фокс), школьная игра в баскетбол, ограбление банка и, наконец, столкновение с главарем местной мафии (Оскар Айзек).

Сложно рекомендовать к просмотру фильм с рейтингом 3,4 на IMDb, который миновал все кинофестивали (съемки датируются 2019 годом) и вышел в российский прокат в 2022-м, но мы хотим сделать именно это. Да, если смотреть на «Большой золотой слиток» как на мало-мальски вразумительную голливудскую историю, которые в США рассказывают даже независимые ленты, то критики эта картина не выдерживает. Но если представить, что перед нами дикое, неограненное, никого не боящееся кино из Японии, то все становится на свои места. Пижонский титр на пол-экрана, хронометраж в два с лихом часа, преувеличенная до гротеска комедийная актерская игра, переключение между дюжиной жанров, балансирование между пародийностью и искренней сентиментальностью — все это приемы из арсенала условного Сиона Соно.

Режиссер-дебютант Брайан Петсос в нулевые крутился в альтернативных комедийных кругах (его бывшая девушка Кристен Уиг продюсирует и этот фильм), а за последние десять лет снял несколько короткометражек с Оскаром Айзеком (а в номинированной на «Оскар» «Комнате писем» составил последнему компанию на экране). Где он набрался соновских приемчиков и насколько все это было сделано осознано — вопрос открытый. Но для тех, кто соскучился по по-настоящему неадекватному инди (или просто по замечательному артисту Эмори Коэну, которого мы со времен «ОА» практически не видели), недоумение не должно стать помехой для получения удовольствия от безумного кино.

Н.Л.

1830-й, в военной академии Вест-Пойнт происходит оккультное ритуальное убийство. Жертва — кадет, у которого вырезали сердце. Руководство учреждения обращается за помощью к живущему неподалеку в уединении бывшему констеблю Лэндору (Кристиан Бейл), который слывет мастером сыскного дела. В помощники ему набивается курсант и начинающий поэт Эдгар Аллан По (Гарри Меллинг), который еще не написал свою знаменитую поэму «Ворон», но ничего — скоро напишет!

«Как на свете жить без света той, кого уж не вернуть,/Без Линор, чье имя мог бы только ангел мне шепнуть/В небесах когда‑нибудь». Эдгар Аллан По для американцев, как для нас Александр Сергеевич Пушкин, поэтому кинематографисты систематически обращаются к нему в готических детективах. Так, в прошлом году про молодые годы поэта вышла «Воронья лощина» (хотя «Raven’s Hollow» правильнее было перевести как «Воронова лощина»). Но если тот фильм был явно вдохновлен бертоновским шедевром«Сонная лощина» (1999) по рассказу«Легенда о Сонной Лощине» (1820) Вашингтона Ирвинга другого классика американской литературы, то «Всевидящее око» имеет гораздо больше общего с гиллиамовскими «Братьями Гримм» и российским «Гоголем». Даже больше, наверное, с «Гоголем». Снова писатель оказывается в ожившем мире своих литературных персонажей (например, мелькнет призрак Линор — лирической героини По). Снова в расследование вмешаются паранормальное, мистические силы. Снова во всем окажется замешана девушка (даже две девушки).

Но как писатель Луис Байард, по роману которого снята картина, не чета По, так и режиссер Скотт Купер («Недруги», «Оленьи рога») не ровня Тиму Бертону и Терри Гиллиаму. Такое кино, как «Око», мог бы снять и Егор Баранов, будь у него продакшен подороже и артисты покруче (уровень Бейла, Шарлотты Генсбур, Роберта Дювалла и Джиллиан Андерсон не требует комментариев, но вот Гарри «Дадли Дурсль» Меллинг неожиданно вырос в большого артиста!). Детективная линия в фильме шита белыми нитками, а его грустный финал производит не столько печальное, сколько тоскливое впечатление. С такими вводными данными (По! готика! ритуальное убийство!) можно было бы снять что‑то поинтереснее, чем заморскую версию «Гоголя» с видом на Гудзон.

Е.Т.

Режиссерка и ее престарелая мать прибывают в упоительно красивый пансионат где‑то в валлийской глуши отпраздновать день рождения (матери). Все заканчивается не праздником, а мучительными воспоминаниями о трагедиях прошлого.

Джоанна Хогг сняла фактически «Сувенир-3»: как и в двух предыдущих автобиографических картинах, главную героиню зовут Джули Харт (Дж.Х. — ну вы поняли); правда, теперь мать и дочь играют не мать и дочь Суинтон, а одна Тильда Суинтон с разным гримом. Начинается все как забавная пародия на жанр готического хоррора: вместо нагнетания атмосферы — препирания с персоналом гостиницы по поводу шума в номере, вида из окна и прочих важных для отдыха вещей. Есть, конечно, и околохоррор: Суинтон то и дело уставится без причины в какую‑нибудь пустоту, как героиня «Отеля» Джессики Хауснер (Хогг снимает почти что ремейк австрийского фильма). Но со временем все превращается в тягучую и статичную мелодраму об эмоциональной дистанции и скорби. Без спойлеров объяснить, что в итоге к чему, не получится, скажем лишь, что сюжета, чувств, идей здесь в лучшем случае на короткометражку. Как 20-минутный бонус на коллекционном издании великой дилогии «Сувенир» эта работа смотрелась бы чудесно, а как самостоятельный полный метр — это явное разочарование.

Н.Л.

Прыщавый американский зумер берет интервью у политически активных сограждан. У деда, ведущего стримы из бункера и живущего в страхе перед педофилами-сатанистами из Белого дома. У феминистки в возрасте, одержимой ростом, прической и размером гениталий президента Трампа. У детей, которых отец заставляет учить наизусть все теории заговора, которые находит в интернете. У темнокожих жителей бедного района, которые не верят во власть президента, а верят в могущество Бога.

В какой‑то момент один из популярных президентских кандидатов проигрывает на выборах, и его поклонники выходят на улицы, чтобы брать штурмом Белый дом. Зумер в это время предпочитает отсидеться дома и проиллюстрировать происходящее остроумной аналогией. А именно съемками боксерского матча между двумя интернет-знаменитостями — сквернословным рэпером с татуированным под Джокера лицом и не менее скандальным реднеком-сорвиголовой. Панчи здесь следующие: реднек поражение перед Джокером признает, в отличие от некоторых президентов; простым людям до этой драки клоунов примерно такое же дело, как до выборов. Есть и бонусный панчлайн: дед, объявивший в начале фильма войну извращенцам во власти, сам оказывается тем, с кем боролся.

Эндрю Каллаган — редкий пример популярного ютьюбера, который смог без проблем переквалифицироваться в полнокровного кинорежиссера. Последние несколько лет он снимал репортажи с локальных рэп-фестивалей, съездов конспирологов и прочих скоплений чудаков, причем своим фирменным приемом сделал комичную невозмутимость: даже на самые нелогичные заявления Каллаган не сыплет высокомерно фактами, а отмалчивается и дает слово герою. Для продюсирования полнометражного фильма «Это место рулит» объединились студия A24, компании Тима Хайдекера, Эрика Верхайма и Джоны Хилла, а также канал HBO, но премьера состоялась не на фестивале «Сандэнс», а без лишних фанфар на стриминге (может, все дело в той самой страсти режиссера давать слово всем и не занимать позицию? Нет, мы не конспирологи, как его герои, ведь объективно скандальное кино фесты нынче избегают).

Увы, мейнстримная карьера Каллагана оборвалась так же быстро, как стартовала: в жизни он оказался куда более настойчивым и словоохотливым, чем на экране (по крайней мере, если верить нескольким девушкам, обвинившим прыщавого зумера — не лукизм, а просто факт — в выклянчивании секса); именитые продюсеры отношения с режиссером разорвали. Но это не отменяет того факта, что его полнометражная картина — мгновенная классика в жанре интервью-комедии: смешная, провокационная, но при этом эмпатичная и не манипулятивная.

Н.Л.