«Это про пацанов из тех мест, где я вырос»: интервью с рэпером Скриптонитом

Этот материал впервые был опубликован в июльском журнале «Афиша».

• Два года назад Россию захватила музыка, которую стали называть трэпом. Ты в то время сравнивал себя с другими трэп-артистами, тем же L’One?

• Я не то чтобы их слушал. «Танцы локтями» помню, конечно, но это коммерческий трек, вирусная песня. Я не могу ее объективно оценить, мне она не нравится, и все. Я не говорю, что она плохо сделана, — она продуманная по-своему, простая и точно ориентированная на своего слушателя. Для Левы, думаю, это совсем не иконический трек и не вершина его творчества. У него достаточно других крутых песен… В то время рэпу на русском нужен был какой-то ребрендинг. И он получил серьезный пинок. Все зашевелились, почувствовав конкуренцию со стороны молодых персонажей, которые ведут себя уверенно, читают намного техничнее и ни в чем не уступают предшественникам.

• Почему никто из этих молодых не стал звездой?

• Нынешняя молодая рэп-музыка на русском отличается тем, что она все перенимает у черных. Если те говорят: «Моя сучка это, моя сучка то, мои деньги…», то и мы сделаем точно так же. Раньше было наоборот — все противопоставляли себя американскому рэпу. Русский рэп, «падики», скрипочки и пианинки семплированные — так по всему СНГ. Сейчас же все бросились в другую крайность и делают под копирку рэп как в Америке. Я и сам это проходил.

• Ты часто бываешь в родном городе. Не вредно для карьеры быть так далеко от Москвы, в Павлодаре?

• Отрицательных факторов я в этом не вижу. Я здесь всегда в студии, у меня свой круг друзей, близких по музыке и идеям. Их имена вряд ли что-то скажут многим. Это Юрик Четверг, с которым у меня будет порядка восьми совместных треков на альбоме. Это Strong Symphony, саунд-продюсер. Нас человек десять, читающих рэп и занимающихся музыкой, мы так давно друг друга знаем, что я уже и не вспомню, как мы познакомились. Иногда я выезжаю в Москву на две недели, на месяц. Понимаю, что есть дела, которые легче делать в столице. И на концерты оттуда намного проще ездить. Но пока я с альбомом не разберусь, я здесь. Сейчас такое время, что достигать своих высот можно откуда угодно, даже из Павлодара.

• Расскажи о нем.

• Чем он интересен… Да, в принципе, ничем. Заводы, лагеря вокруг. Но я такой человек, нахожу прекрасное в вещах, которые другим не нравятся. Я здесь вырос, и я Павлодар люблю по-своему. А ловить тут нечего, если так говорить.

• Кем работают твои друзья, сверстники?

• Кто как. Кто-то, может быть, не работает в принципе. По-разному.

• Клип «VBVVCTND» тоже в Павлодаре сняли?

• Даже не в Павлодаре, а в населенном пункте Ленинском, это 11 километров от Павлодара. Одна степь кругом. Как раз там я родился и вырос. А вторая часть клипа снята в Павлодаре и немного в Алма-Ате. Видишь как, первую часть мы отсняли еще летом, а потом все это затянулось на полгода. Поэтому мы снимали где попало, быстро-быстро. Выложили наскоряк. Я не ожидал никакого ажиотажа и делал ставку на другие песни — некоторые так и не вышли.

• Многим запомнились строчки «Видишь этого парня, у него нету папы, у него нет лаванды, у него нету ванны». Это про тебя?
  

• Это про пацанов из тех мест, где я вырос. Лет до шестнадцати я был в этом, пока не перебрался в город. Там люди жили в частных домах, ни о каких ваннах не может быть и речи, туалеты, в том числе и школьные, стояли на улицах. Обычный поселок, ничего примечательного. Это похоже на городскую окраину, которую оттерло от города на 11 километров. Сознание у людей такое же: пьянство, завод, неблагополучная среда.

• В этой песне ты читаешь в трех разных темпах, а еще есть припев и бридж. Зачем так сложно?

• Мне так интересно. Почему нет? Почему не пойти дальше, чем просто прочитать или просто спеть? Я хочу вносить новое. Я вырос из того, чтобы делать как кто-то. Тот же «Выбор без вариантов…» еще перекликается с творчеством каких-то личностей — T.I., Джулз Сантана. Но то, что я сейчас делаю, это абсолютно новая музыка.

• Что ты сам слушаешь?

• Почти не слушаю чужие треки. Знаешь, битмейкеры бесконечно слушают собственные биты, до тех пор пока они их не … [достанут]. Зачем? Дурная привычка. Написал ты трек пять минут назад. И если ты находишься в студии, то, скорее всего, будешь слушать этот бит, пока не начнешь писать другой. А в детстве я слушал Доктора Дре и Эминема. «The Marshall Mathers LP» для меня до сих пор эталонный альбом, рассказывающий историю, раскрывающий личность и похожий на хороший фильм. Из молодежи такие альбомы сделал Кендрик Ламар. И новый альбом Yelawolf тоже такой: послушал — как киношку посмотрел.

• Тебя хвалит Баста, Карандаш говорит, что готов слушать песню «Стиль» бесконечно, Влади из «Касты» песню «Космос» характеризует как «наипрекраснейший трек последнего времени». Можно сказать, что старшее поколение рэперов тебя приняло?

• Я думаю — да, и мне это очень приятно.

• А как же стереотип, что новое поколение должно сломать все, что сделано до них, и пообещать: мы вам сейчас покажем?
  

• Изначально у меня это было. Сейчас — нет. Я уважаю людей за проделанный ими путь. У меня нет цели утереть кому-то нос. Музыка, которую я сейчас делаю, должна все сказать за себя.

• Когда мы услышим твой дебютный альбом?

• Для начала — альбомов будет два. И они выйдут в один день. Один из них более личный, концептуальный и разнообразный по музыке. У него есть история. Не то чтобы история с моралью, а просто, знаешь, отрывок из жизни моего города. Тусы, пьяные трипы, оторванное время, когда я много выпивал, много сочинял и ничем другим, в принципе, не занимался. На втором альбоме больше совместных треков. Там ньюскульный звук, медленный темп, обилие баса, кричащие припевы. Его нужно будет слушать в клубах и машинах. И у него не будет единой концепции.

• Концептуальный альбом — это вообще жизнеспособная идея в контексте местной поп-музыки?

• Я думаю, концепция далеко не главное для российской поп-музыки. В российской поп-музыке песня должна быть как можно глупее. Но у меня есть свои преимущества. Все выполнено очень музыкально и красиво. Песни будут цеплять ритмом, мелодикой и запоминающимся припевом. А в куплеты ты уже можешь вложить смысл. В этом, опять же, ошибка многих русских рэперов, которые могут вылизывать смысл, значение, технику, но абсолютно не обращать внимание на музыкальность и мелодику трека. Я тут недавно услышал трек Оксимирона и Ригоса. Не хочу никого обидеть. Я нейтрально отношусь к Оксимирону. Но это очень режет слух. Я не вижу в этом музыки — скорее какое-то отдельное ремесло между музыкой и стихами.

• Как ты познакомился с Бастой?

• Ну как — познакомился, когда приехал в Петербург на открытие гастрольного тура в честь премьеры его фильма «Газгольдер». А до этого я с ним только по телефону разговаривал, когда решали, пойдем ли мы на «Газгольдер».

• Как он тебя убедил идти к нему?

• Он просто сказал: «Братан! Я тебе не буду золотые горы обещать и всякую … [чушь] впаривать, что у нас то, у нас это. Я тебе скажу одно: у нас пацаны работают — и никто без дела не сидит». И мне понравилось то, что он сказал это на моем языке, так, как я сам каждый день разговариваю.

• У тебя большой концертный опыт?
  

• В принципе, нет. Я выступать особо и не люблю. Когда я выступаю, стараюсь отдаваться полностью, но у меня нет такого желания прямо ездить, выступать… Мы иногда отклоняем предложения — не потому, что у нас их так много. Просто нужно расставлять приоритеты и концентрироваться на главном.

• Считается, что артистов кормят концерты.

• Да, я понимаю. Но я голодный не сижу все равно. Я и до подписания на лейбл голодный не сидел. А прокормить себя всегда мог. К тому же, даже если концертов нет, лейбл все равно какие-то деньги выделяет так же, как платят обыкновенную зарплату, пока ты трудишься, пока ты записываешь. Само собой, это все равно окупится. Поэтому у меня нет цели побыстрее замозолить людям глаза своими концертами.

• Баста помогает тебе?

• У него много своих дел. Единственное, что будет от Васи на альбоме, — это бонус-трек «Космос», для которого он на моих глазах быстро написал музыку, все эти скрипки, виолончели. Я не скажу, что я фанат его музыки, я бы слукавил. Но я уважаю его за то, кто он в музыке, кто он как человек, какой он путь проделал в этой жизни.

• Как меняется рэп и его слушатели?

• Пару лет назад все перевернулось, когда пришел трэп, свэг, вот это все. Я не хотел ассоциироваться с этим, потому что мне не импонирует понятие «трэп». В Штатах это так не обзывают. А здесь это обрело форму черно-белого китча: все эти all black типчики, из-за которых иногда неохота одеваться во все черное, хотя раньше ты всегда это делал… Понимаешь, это вдруг стало каким-то приторным и слишком навязчивым мейнстримом.

• То есть твоя музыка не трэп?

• Когда я записывал «Выбор без вариантов…», там я говорил: «Ты хотел настоящий трэп? Вот это трэп». Я руководствовался переводом слова trap — это «яма», это «капкан». Вот смотри, в натуре яма. Я не приветствую мнение, что если человек использует 808‑й бас, трещащие хэты и вот этот звук «тр-р-р», то это трэп. Есть действительно трэп, музыка новых угнетенных негров, которые добрались наконец-то до бабок, оружия, кокаина и микрофона. Вот это действительно трэп. Все остальное — приходящие и уходящие стили. Как ушел дабстеп, как ушла мода на «Gangnam Style». Моя музыка действительно что-то берет от старого рэпа из Атланты, из Техаса, где-то это вообще Нью-Йорк. Где-то это что-то африканское, я все это мешаю и добавляю туда себя — так получается мой стиль.

• Yelawolf в этом году классно добавил в свой рэп кантри. Ты мог бы добавить в свой рэп Казахстан?

• Чего-то такого узнаваемого этнического — нет. Эту этнику очень трудно правильно связать с рэпом. По крайней мере я до этого еще не дошел.

• А вообще хорошо в Казахстане живется?

• Кому как. Мне хорошо. Многим людям хорошо. Не на что жаловаться, на самом деле. А кто захочет, те всегда найдут, на что пожаловаться. У меня есть пословица на такой случай: «Кому в деревне … [плохо], тому и в городе … [плохо] будет».