Москва изнутри Николай Хомерики о Цветном бульваре

В довоенном здании находится специализированная английская школа, старомосковская. Ее-то я и закончил. Школа, как принято говорить, богемная. Сюда ходили дети важных людей, политиков и актеров из цековских домов с Делегатской улицы. Из известных выпускников я помню музыкантов Петра Мамонова и Сергея Минаева, еще со мной учился актер Евгений Стычкин. Неравенство, конечно, чувствовалось, но в целом класс у нас был дружный — в конце концов, все ходили в одинаковых пионерских галстуках. С некоторыми одноклассниками я до сих пор общаюсь. На территории школы сильно не хулиганили — заведение было серьезное, со строгим режимом, и мы тут не курили и не пили. Хоть и проделывали все это после уроков где-нибудь неподалеку. Высоцкий тоже учился на Большом Каретном — о чем и сочинил известную песню, — но не в нашей школе, в другой.

В этом доме жил мой одноклассник по имени Юки Танака. Его папа работал в Советском Союзе представителем компании NHK, занимавшейся чем-то телевизионным. Когда он звал нас в гости, это было особым событием, потому что дома у него все было японское: видеомагнитофоны, цифровая и бытовая техника… Ни у кого такого не было, так что мы к Юки ходили как на экскурсию. Очень хорошим парнем он был, потом уехал в Америку. Ближе к концу учебы, как любой другой старшеклассник, он мечтал сильно напиться, и однажды мы с ним, выпившие гуляли, по Садовому. С кем-то повздорили, и кончилось тем, что его ударили бутылкой по голове. Бутылка разбилась, пошла кровь… Он очень долго этим гордился и рассказывал об этом прискорбном, в общем-то, случае, всем своим японским друзьям. Короче, ему здесь очень нравилось.

Здесь располагалась типичная для центра Москвы пивная — стояк, в котором я начал выпивать (отчего у меня к выпускному ухудшились оценки). Ходить мы туда стали в старших классах. К буфетчице на переговоры всегда отправлялся тот, кто выглядел постарше, закуску мы не брали. Я не был тогда специалистом по пиву, но уверен, что его сильно разбавляли — вкус у него был ну очень странный. Контингент был обычным для пивной того времени, но нам казалось, что все это нереально круто, и мы себе виделись очень взрослыми. 

Когда мы возвращались из школы, первым делом заходили на Центральный рынок, вместо которого сейчас… Tsvetnoy Central Market. Я там ни разу не был, поэтому пойдем зайдем, очень интересно.

Да, никакого отношения к тому Центрального рынку это не имеет. Тут было одно общее и очень большое пространство с высоченными потолками, заставленное прилавками с продуктами. Заходили мы сюда чтобы пробовать соленья и, налопавшись, шли дальше. Некоторые продавцы, узнавая нас, кричали: «Им не давайте, они все равно ничего покупать не будут!» Я всегда стеснялся пробовать, и со мной делился мой друг.

А то, что здесь сейчас, это пи…ец и ох…ть — неожиданное место. Похоже на ЦУМ. И это не рынок никакой, это какой-то «Глобус Гурмэ», на рынок меньше всего похоже. Капитализм побеждает. И опять наврали — говорили, что идет реконструкция рынка, ну и где этот рынок? Наглая ложь. Ну ладно, хоть не самое худшее построили, что могло бы быть.

Иногда мы ходили в кинотеатр «Мир», который теперь называется концертным залом. Зал, как я помню, внутри сделан в виде купола, очень большой. Еще один кинотеатр, «Форум», был на углу Садового и Трубной улицы, на этаже первого дома, — но он все время был закрыт. Потом еще где-то писали, что его купила Алла Пугачева.

Слева от «Мира» открыли настоящую пиццерию, в которой мы прогуливали уроки. Пицца там была ужасной, но нам это не мешало. За ней находилось старое здание, а в нем —   ассоциация восточных единоборств. Тогда карате было супермодным, и все в школе мечтали в их секцию попасть, но сделать это было крайне сложно — только через знакомых, работающих в КГБ или других таких организациях.

Рядом все время стояли барыги, торгующие билетами в Цирк на Цветном бульваре для детей, очень модно одетые по тем временам люди. Мне кажется, они и сейчас тут болтаются.

Один из лучших хозяйственных магазинов в Москве, дух которого не сильно изменился за последние двадцать лет.

В конце восьмидесятых со мной тут произошла душераздирающая история. Мама подарила мне классные командирские часы «Полет». И вот шел я с этими новыми часами из школы по Колобовскому переулку. Тут ко мне подошли двое хулиганов, взяли за руку, сняли часы и умчались прочь. У меня был шок, такая ценная вещь! Я выбежал на угол к этому магазину, пытался найти милицию, но ее не было видно. И настолько я был зол и растерян, что со всех сил ударил кулаком по витрине хозмага — думал, что витрина разобьется, приедет милиция, и я им расскажу что у меня украли часы. Но витрина даже не колыхнулась: стекло оказалось прочным, и разбил я только руку. Милиция все же появилась, я сновал с ними по району в поисках жуликов, но так мы никого и не нашли. Ужасно обидно.

Здесь был раньше двор художника Петлюры, где происходили всякие важные тусовки в первой половине девяностых. Мы были маленькими, все нам казалось необычным и запретным, и очень этого хотелось — странно одетые и необычно мыслящие люди.

А бульвар мне памятен тем, что после выпускного в школе я просидел всю ночь на лавочке с девушкой. Но развития у этой истории никакого, к сожалению, не было.

Хоть что-то осталось от старой Москвы — ресторан «Узбекистан» здесь находится с пятидесятых. Хоть его сейчас и реформировали, внешний вид у него такой же, как в детстве. Сейчас тут хорошая кулинария.

Летом на месте катка появляются теннисные корты, я там играл, когда учился в школе. Я же вырос в Сочи, а там хорошая теннисная школа. А вот на каток я не ходил — опять же, из-за юга я с лыжами и коньками не дружу. Вообще, это удивительный двор, потому что ничего в нем практически не изменилось за много лет.

В магазине, на котором сейчас написано «Продукты», раньше была стекляшка — в ней продавали «Пепси» и другие лимонады. А снаружи стояли автоматы с газированной водой, из-под которых мы по дороге к ЦУМу веточкой выковыривали копеечки, чтобы купить себе мороженое.

Финальной частью нашего ежедневного маршрута был ЦУМ, где женщина с подносом продавала за двадцать копеек самое вкусное мороженое в городе: круглый шарик в вафельном стаканчике. Понятно, что сейчас там ни женщины этой, ни мороженого, ни чего-то другого из того времени уже не осталось. Все перестроили, причем застроили площадь у Кузнецкого Моста — она была гораздо больше. Как будто бы площадь — это пустое и поэтому бессмысленное место. Но это же не так.