Лингвисты, изучившие текст бесед приемной дочери историка Юрия Дмитриева со следователем и психологом, пришли к заключению, что девочка дала показания против бывшего опекуна (его обвинили в сексуальном насилии) под давлением. Об этом пишет «Новая газета».
Издание привело лингвистическое заключение, которое дали научный руководитель Института русского языка, академик РАН Александр Молдован, научные сотрудники института Ирина Левонтина и Алексей Шмелев, а также член-корреспондент РАН из Института языкознания Анна Дыбо.
«Несовершеннолетний ребенок в диалоге с двумя взрослыми, которые ясно и настойчиво демонстрируют, каких ответов они ожидают, оказывается в ситуации коммуникативного давления. Если ответ не соответствует ожиданиям, следователь задает вопрос снова и снова, в результате девочка выбирает более нейтральный вариант, который не был ее собственным ответом», — говорится в заключении экспертов.
Профессор МГУ Вероника Нуркова заявила, что психолог Елена Руденкова в разговоре с приемной дочерью Дмитриева могла исходить «из презумпции истинности сообщаемой [ребенком] информации», а это, в свою очередь, «представляет собой случай ложно понятой психологом задачи собрать доказательства в пользу имеющейся гипотезы». Нуркова отметила, что показания, которые дала девочка, не соответствуют «критериям воспоминаний о травмирующем опыте».
Девочка сообщила следствию, что Дмитриев якобы трогал ее половые органы. Историк заявил, что это неверная интерпретация бытового случая: он проверял сухость белья девочки, когда у нее в восьмилетнем возрасте случился энурез, после чего отводил девочку мыться.
Ранее свыше 150 российских деятелей культуры и науки подписали открытое письмо в поддержку Дмитриева, которого обвиняют в изготовлении детской порнографии и развратных действиях в адрес приемной дочери. Правозащитный центр «Мемориал» считает дело заказным.
Глава карельского отделения «Мемориала» Юрий Дмитриев обнаружил в конце 1990-х массовые захоронения жертв сталинского террора в урочище Сандармох. «Афиша Daily» подробно рассказывала о деле против Дмитриева и истории массового захоронения, которое, как считают близкие историка, и стало причиной его уголовного преследования.