Тем временем в Москве
«Лечу и свищу — свинью пугаю»: охотники показывают свои ружья и трофеи
«Город» нашел многодетную мать, вагоностроителя, повара и других охотников, которые руководствуются своей этикой («в феврале убивать только маленьких»), с радостью демонстрируют арсенал и травят охотничьи байки.
Игорь Дворкин
профессиональный охотник
Добыча: от вальдшнепов до медведей в русском лесу, антилопы — в Африке.
Ружья: в Африке использует винтовку под калибр .375 H&H (соответствует диаметру 10,5), в России на лосей, оленей, секачей и медведей ходит с оружием под немецкий патрон 9,3 x 62.
Охотится с 1984 года.
«Я по профессии геолог. В 1984 году попал на север — работал на Ямале. Там без умения охотиться было не выжить — и у каждого начальника отряда было ружье для охоты и защиты от диких зверей. Первой моей добычей был северный олень. По сей день я считаю, что охота не является хобби, она принадлежит к человеческим страстям, которые благородней, чем вино или, например, азартные игры, наркотики или донжуанство. Охота не является пагубной страстью по своей сути, потому что у нее благородное предназначение: сохранение животного мира, это часть культуры человечества, до сих пор охотничье прикладное искусство одно из главных в мире. Это благороднее, чем есть мясо из «освенцимов» для животных (подразумеваются фабрики, где птиц умерщвляют газом. — Прим. ред.), там зверей выращивают с целью убить и съесть, а противники охоты едят это мясо, порицая тех, кто добывает еду самостоятельно.
В Африке я охочусь на антилоп, потому что я не готов убивать кошачьих. Можно сказать, что кошек я уважаю. Лев иногда душит детенышей, но только от предыдущего прайда — и никогда их не ест. В отличие от медведя. Он вершина пищевой пирамиды в нашей географии, к тому же большую часть его рациона составляет медвежатина — они едят своих сородичей. Медведи — единственные, кто приготавливает еду: они потребляют тушеное мясо. Правда, тушеное в том смысле, что тухлое: они его закапывают, доводя таким образом до мягкой кондиции. Охота на медведей еще и самая опасная, потому что это животное способно напасть на человека, даже не будучи раненым, — и самка, и самец.
Всего я добыл 22 зверя, а самый опасный случай произошел на девятом. Выстрелил по крупному самцу — он упал. Пошли проверять. Впереди без винтовки шел охотовед Николаич. Сзади я с оружием — и метрах в 10 плелся пугливый егерь. И вот, мы подошли метров на 20, а медведь встал. Николаич сразу же упал на землю, и я поверх него выстрелил. Выброс адреналина был сумасшедший, меня трясло. Мы перевели дух, покурили, обсудив, какой же крепкий мишка нам попался, и пошли к нему снова. Когда до зверя оставалось метра два, он вновь поднялся — и как в замедленной съемке стал готовиться к броску: шея прогнулась — в памяти отложились малюсенькие глазки. Николаич, бегом пятясь, произнес свою скороговорку: «Львович-Львович-Львович-Львович-Львович». Я вскидываю винтовку — медведь бросается. И во время броска я в него выстрелил — до его головы оставалось сантиметров 40. Падая, он меня сбил с ног. Но упал уже мертвым. Понял я, что это было, только на следующий день».
Татьяна Петрова
мать троих детей
Добыча: глухари, тетерева, вальдшнепы, утки, гуси.
Ружье: Benelli Montefeltro — легкое, 12-й калибр, пятизарядка-полуавтомат.
Охотится с 2006 года.
«Некоторым девочкам дарят на день рождения колечки, сумочки и телефоны, а мне муж подарил ружье. Выбрал его сам; я приложила к плечу, и оно как будто стало частью меня. Тем не менее я обиделась: хотела ведь туфли! Но я девочка практичная, решила, что ружье должно выстрелить. Постреляла сначала по тарелочкам, потом меня стали брать на охоту — на гуся, на глухаря… Сначала думала, что будет жалко животных и я испугаюсь крови, хотя в целом я не брезгливая и не боюсь с утки содрать чулком кожу, чтобы не заморачиваться с перьями. Потом стали ходить на лося и кабана, но с ними удачи не было, так что у меня в основном птица. У меня даже прозвище было — Танька Глухариная Смерть. Не помню, чтобы кто-нибудь из наших мужчин, с которыми мы ходим в лес — а им и по 35 лет, и по 60, — хоть раз пенял мне на то, что я женщина. Охота всех уравнивает. Будь ты топ-менеджер из «Русала» или тракторист — все это ничего не значит. Все одинаково стоят на морозе, мерзнут, поджидая зверя, и надеются, что, если он не выйдет, хоть потом коньяку выпьют. На удачной охоте потом дружно разделывают тушу.
Мы с мужем не в тренде: мало того что едим мясо, так еще и не покупаем его, потому как магазинное мясо — это отрава, там коров кормят всякими веществами. Охоту я не воспринимаю как убийство — для меня это добыча. У нас большая семья и большая морозильная камера дома, где мы прячем мясо и птицу. За лесом мы ухаживаем: прорубаем просеки, готовим солонцы для зверей — в нашей Ярославской области номинальное лесничество. У нас там свой огород, хозяйство, картофельное поле — все натуральное. И вот повадился как-то кабан жрать нашу картошку за сараем — сожрал реально полполя, очень нагло с его стороны. Я тогда была беременна средней дочкой, на 8-м месяце, с гормональными перебоями, очень злая — решила засаду на него устроить. Муж был в городе, дети спали в бане. Укуталась в одеяло, взяла ружье, забралась в стожок сена. Темнеет, ночь теплая. И уснула. Проснулась утром — кабанов нет, никого нет. Мимо идет с похмелья пастух дядя Коля, он по задам деревни всегда коз пасет. И тут я встаю из сена — чучело с ружьем — и хрипло кричу: «Где кабан?!» Говорят, дядя Коля после этого недели две не пил. А кабаны с тех пор оттуда ушли».
Сергей Ерошенко
повар, владелец ресторана «Честная кухня»
Добыча: олень, кабан, глухарь и лось.
Ружье: итальянское Fabarm, 12-й калибр, полуавтомат.
Охотится с 2009 года.
«При выборе ружья основное правило — найти свое, свой патрон, потому что всегда есть погрешность при стрельбе из гладкоствола. Одна пуля летит точно в цель, другая с погрешностью. Если хорошая пуля, магнум тяжелый, то попадешь вне зависимости от толщины брони животного. А если ты охотишься на птицу, ружье должно быть легким при вскидке.
Я бы не стал ходить на медведя и на исчезающий вид — к примеру, на зубра. Охота — это не мясо, это азарт, процесс. Это все, что до выстрела. Зато если уж добыл, то тут важно разбираться в мясе — этому я научился, еще когда придумал наш ресторан, ориентированный на дичь. Лучшее мясо — осеннее, потому что осень — самое насыщенное и нагулянное время. Что у лося, что у кабана: начинается кормовой период, есть и грибы, и ягоды, и корешки, и орехи. Из всех зверей я обычно стараюсь добыть кабана, ведь лось — всего лишь большая корова, а кабан поживее, похитрее и пошустрее.
Есть у охотников и своя философия: добыть надо столько, сколько сможешь съесть. Зверь должен быть употреблен в пищу от копыт до головы, нельзя убить и бросить. Вот ты его подстрелил, отделил шкуру от мяса, поделил между участниками, раздал — и разошлись. Второе правило: самок не стреляешь, самки — святое, табу. Поэтому в феврале ходишь только на маленьких; в это время самки беременные и их не отличить от самцов. Но я говорю себе: будь терпелив и не бойся зверя. Зверь, когда чует человека, старается от него убежать. Он не виноват, что на него охотятся; человек — вот самая страшная тварь. А знаете, кто из охотников самый ужасный? Не браконьер. Ведь кто такой браконьер? Человек, который просто охотится без путевки в запрещенных местах, но и он руководствуется правилом «добыть столько, сколько сможешь съесть». А есть те, кто охотится легально и впятером вырезают стадо. Это не охота, а расстрел ради собственной прихоти».Олег Косарев
вагоностроитель
Добыча: любая дичь.
Ружье: ИЖ-27, вертикальный 16-й калибр.
Охотится с 2000 года.
«Мой дедушка был охотник, и мне эта страсть, можно сказать, передалась по наследству. Первые три года не мог добыть зверя: адреналин захлестывал, и руки тряслись. Не знал, что нужно стрелять на опережение, знать баллистику, хладнокровным быть. Поначалу мне просто хотелось выстрелить на поражение, чтоб потом друзьям рассказывать, ведь испокон веков мужчина — добытчик. И вот спустя три года одновременно добыл и зайца, и лису, но так много прошел километров к тому времени, что уже был не рад: слишком тяжело. Я, конечно, мог бы снять шкуру с лисы, но я боялся и не знал, как это делать. Потом привык, узнал, как правильно. К примеру, если режешь медведя на чучело, там важен определенный изгиб надреза. Если на ковер — все гораздо проще, так как не надо сшивать потом. Сейчас я люблю на зайца и лису с собачкой охотиться. Когда они гоняют зверя, сам процесс интересный: я уже не так сильно хочу застрелить зверя, сколько понаблюдать, как они его преследуют.
Для сохранения популяции нас иногда егеря просят сделать отстрел лис и зайцев. Первые переносят бешенство, вторые очень плодовитые и поедают ягоды в сельхозугодьях. В советское время лисы ценились: стоимость шкурки равнялась размеру месячной зарплаты. Лис было мало. В этом году жена попросила меня принести лису, чтобы сделать полушубок. Говорит: «Ты ходишь-ходишь, а результата я не вижу». Добыл две, надо еще по цветам подбирать: бывают красные, бывают желтенькие. Жена, конечно, норку хотела, но их популяция небольшая. Один мой знакомый парень ставит капканы: чтоб полушубок сшить, их надо не меньше 20 штук убить.
Кабан очень опасный зверь: медведь боится человека, а кабан не такой боязливый. Если раненый, то клыками разрезает корни деревьев, чувствуя преследование, обходит по следу и бежит на человека со спины. Я как-то хотел лайку притравить на кабана: в лесу у меня на даче летом водится кабан — свинья с поросятами. Обычно как: подбегает собачка и начинает лаять. А тут вечером в 9 часов вдруг слышу треск деревьев — кабан тут. Подхожу и вижу, бежит моя собачка, а кабан за ней. Залезаю на поваленное дерево, следом испуганно лезет собака. Потом вроде как свинья отбежала, я решил спускаться, пока не стало совсем темно. И тут опять нападение: она просто стояла и ждала, когда мы спустимся. Такой адреналин был! Без фонаря с горем пополам лечу и свищу — свинью пугаю».
Александр Морозов
владелец мебельного салона, друг Олега
Добыча: все от перепела до медведя.
Ружье: итальянское Benelli, пятизарядное с двумя стволами — под пули и под дробь.
Охотится недавно.
«Охота — это адреналин. В запале любим и пошутить друг над другом: к примеру, в нашей компании есть один дедушка по имени Вася, он давно охотится, и ему еще от деда, прошедшего войну, достался огромный бинокль, который он с собой все время носит. В общем, наш общий друг-шутник Юра как-то намазал салом окуляры Васиного бинокля и потом незаметно на место положил. Друг кричит: «Вася, смотри, заяц бежит!» Вася хвать бинокль, крутит-крутит — не понять. «Юрка, — говорит Вася, — ничего не вижу!» Мы все это видели, конечно, было очень смешно.
Охота — это свежее мясо. К примеру, лось — это очень вкусно. Когда у него гон, его приманивают, веточки ломают. В то время у него гормональный сбой происходит: и мясо наивкуснейшее, не чувствуется привкуса коры. Наконец, охота — это репутация. Если взять 1990-е, вопросы решались в бане. Начиная с 2000-го ряд вопросов решается на охоте. В разных регионах страны по-разному охота открывается, но мы всегда полным составом едем в Кострому, на берег реки Мезы обязательно: там глухари, тетерева, вальдшнепы. Каждую ночь — в час, в полтретьего — выезжаем с шалашами. Это процесс созидательный. Наблюдаешь, как тетерева дерутся, как они борются за самку. Смотришь-смотришь. Выбираешь потолще».
Станислав Сабанеев
фермер, профессиональный охотник
Добыча: утки, лоси, зайцы, гуси, тетерева, глухари, рябчики — любительская охота.
Ружья: ТОЗ-34, курковое тульское оружие 16-го калибра (досталось от деда), «Сайга» 410-го калибра.
Охотится с 2006 года.
«Жаль, что мне в начале моей охотничьей жизни не сказали: не торопись стрелять, не спеши пройти пятнадцать километров за три часа. Не суетись. Есть поговорка «Везет тому, кто везет». Официально я охотник с восьмилетним стажем: отец меня в детстве на охоту почти не брал, но учил стрелять, с дедом-охотником я тоже не охотился. Плотно охотиться я начал, когда уже жил в столице. А что? Хорошее мужское занятие. Ведь на прилавках ерунда лежит — это есть нельзя, это есть опасно. В сельском хозяйстве в больших агрохолдингах используется гормон роста. Он накапливается в мясе, потом в организме человека, который это съел, и если для взрослых это незаметно, то для детей фатально: у них возникает ППС, синдром преждевременного полового созревания. Мне знакомый доктор рассказывал, что у одной девочки в два с лишним года грудь начала расти, а у другой пациентки в возрасте 7 лет началась менструация. И все это из-за гормона роста, который добавляют в мясо. А охота — это здоровое мясо, наша историческая память, мужское занятие.
Я люблю ходить на рябчика. Представьте: восемь утра, золотая осень. Свежий воздух, тишина, нет грибников, которые шастают по лесу и тревожат добычу — а ведь это постоянная борьба у лесных охотников. Иногда забавно: сидишь под елкой в камуфляже, тут какая-нибудь бабушка выходит и обнаруживает вооруженного человека, который недобро смотрит, — и быстро-быстро убегает, как будто ей что-то угрожает. А иногда, наоборот, остается, начинает давать советы. Хочется сказать: «Человек, уходи, я отдыхаю». Итак, я один на один с рябчиком. Маню его на маночки: имитирую песенку самца. Эти птицы моногамны — те курочка и петушок, что встретятся осенью, весной обзаведутся потомством. Курица будет сидеть на яичках, а этот шайтан носится кругом. Я имитирую самца, который пришел на чужую территорию: местный самец прилетает выгонять меня — и не всегда возвращается живой. И вся соль — в искусстве свистеть: скольких бы людей я ни учил свистеть, у некоторых совсем не получается. Появляется самец — он маленький, чуть больше голубя, — садится на веточку или приходит по земле, и ты стреляешь. Я за раз стараюсь не больше трех убивать».