Кабинеты Олег Кулик, художник

Рабочее пространство Кулика находится в его квартире на улице Казакова, где он живет с 1996 года: «Это прекрасный район — из-за присутствия Курского вокзала, во-первых, он образует вместе с Яузой воздушный коридор, отчего воздух здесь чище, а во-вторых, присутствие бомжей отпугивает отсюда инвесторов и строителей, и места эти они почти не тронули».

Художественная мастерская художника находится совсем рядом — в «Винзаводе»: «Я не разделяю работу, которую я делаю здесь или там, я человек искусства, и в жизни у меня один вид работы — я все точнее и точнее узнаю свою миссию».

В этой комнате Олег работает и принимает гостей, но деловыми эти встречи он называть отказывается: «У меня деловых встреч нет. Деловая встреча для меня — когда я иду к проктологу. А здесь у меня с гостями любовные встречи, здесь между нами происходит любовь».

В центре помещения находится старый, столетний, стол, который Олег доделывал самостоятельно: «Подпилил ему ножки и подложил под стекло зеркало, которое разрисовал акрилом. Получился райский сад, Эдем. Стол очень крепкий — на нем можно прыгать и скакать, он выдерживает взрослого человека. И когда ты по нему ходишь, ты будто большой бог в маленьком саду. Дизайнеры, которые сюда приходили, очень его расхваливали и говорили, что это гениальный стол».

Над ним — работа художника «Золотое яйцо», которая, по его словам, приносит удачу каждому ее владельцу: «Я повесил ее здесь, чтобы она принесла удачу и мне. Это мои родственники — мой папа, бабушка, собака, племянница, — а в золотом яйце отражаюсь я».

Перед рабочим столом, занятым компьютером, висят две работы художника: «Справа висит мой самый знаменитый перформанс — «Я кусаю Америку, Америка кусает меня». В этом образе я жил. Для меня то, что перед картиной, — это социум, а то, что за ней, — это я. Эту клетку разрушить нельзя. Ее можно только растворить. А работа слева — это следующий взгляд, противоположный. Работка с клеткой — ужасное, а это — прекрасное, но только внешне, потому что животное здесь на самом деле мертвое, а люди — всего лишь отражение. А справа — прекрасное, внутреннее мое состояние. Нужен был такой диапазон, зеркальность, и поэтому они повешены именно так — причем, сидя за столом, я чаще обращен к работе с перформансом».

«А посередине, между работами, находится вот такой жезл — мудрости, силы, чистоты, прозрачности. Сделан из муранского стекла. Это такой лингам, который меня настраивает на нужный лад, на чистое и сильное состояние души».

Архив, собранный Куликом за все время работы: «Здесь все то, что я сделал за свою жизнь. Задним умом я очень логичный человек. Все свои работы документирую и составляю сюда — хочу оставить дочери в наследство каждый день моей жизни, чтобы она разобрала, как отец пал так низко. Журналы, книги, фотографии, статьи про меня и все мои проекты».

Глобус, купленный в магазине, чтобы понимать, насколько мала Земля: «Думаешь, Россия гигантская, а потом смотришь на Атлантический и Тихий океаны, во сколько раз они больше России, — и это правильно настраивает. А эта Европа и европейские ценности — маленькая какашечка где-то сверху».

«Это искусственная молния, которая ионизирует воздух, как утверждают ловкие продавцы. Не знаю, что она делает, но чувствуется. Я стараюсь бороться с бактериями и сухостью, чтобы дочке моей жилось хорошо».

Табуретка, привезенная Куликом из Китая: «Очень удобная».

На окне по большей части собраны подарки друзей и вещи, привезенные из поездок. В красной вазе находится молитвенный круг — «с каждым его оборотом произносится 1008 молитв сразу». Лампа — дизайнерская, «красиво меняет цвета и куплена очень давно». Справа от нее висит «зеркало, в которое переходят все печали, если на него посмотреть; привезено из Тибета, откуда у меня много вещей» и бронзовые китайские колокольчики, издающие пронзительный звук. Между иконами — старая работа Кулика «Горбачев», которую он вырезал в стекле.

Недавно Олег приобрел аудиосистему с ламповым усилителем, чтобы слушать свои старые виниловые пластинки, которые он собирает с 1980-х годов: «Тогда я их не слушал, чтобы не запиливать. Осталось только проигрыватель купить».

Двустороннее зеркало, как в полицейских участках в комнатах допросов. «Оно, волшебное, приснилось мне — во сне я долго смотрел в зеркало и в какой-то момент увидел себя с другой стороны, из своего же отражения. И понял, что это состояние человека до жизни и после жизни. А рама — это и есть религия, ведь религиозное сознание — это наблюдение себя со стороны. Потом я нашел это зеркало, заказал для него раму и сам ее разрисовал — сделал из буддистских мотивов такой вполне европейский продукт».

Китайский приемник, воспроизводящий буддистские мантры.

Книги на столе: альбом по современной архитектуре — Кулик строит дом-окно в Калужской области; «Введение в изучение буддистской философии» Пятигорского: «Это комментарий знаменитого философа к ключевым текстам буддистской философии и изучение этого мировоззрения, самое глубокое в этой области из тех, что я встречал у европейских мыслителей; «Иконостас» Флоренского: «Самая главная книга для меня на сегодняшний день. В современном русском искусстве очень много говорят о поиске своей идентичности: куда опереться, на что опереться. Двигаться нам к иконам, или к авангарду, или куда-то еще. А я не так давно ездил в Италию, и там мне стало интересно, чего же от нас ждет Запад? Зашел в магазин с книгами по искусству и обалдел: самый популярный русский автор в этом книжном был Флоренский. И не только русский: он самый популярный там автор вообще. Ему посвящен целый стеллаж. И он в этой книге говорит о контексте, о том, без чего современное искусство существовать не может».