«Убийца» (2023), реж. Дэвид Финчер
«The Killer»
Фатально промахнувшись на задании в Париже, преследуемый своими нанимателями, элитный киллер (Майкл Фассбендер) пускается в бега. Когда заказчики добираются до его девушки, наемный убийца решает убить их всех.
Сценарий балабановского «Брата» (тоже так‑то фильма про киллера) занимал всего 27 страниц. Надо полагать, у финчеровского «Убийцы» он был не сильно длиннее. Большую часть хронометража отдана под скупые, рутинные действия героя Фассбендера — этакого мельвилевского «Самурая» без прошлого и будущего. Однако, в отличие от персонажа Алена Делона, у финчеровского киллера есть не только путь, но и цель. К которой он решительно идет, переступая через еще теплый труп очередной жертвы.
«Убийца» возмутительно красив. Финчеровский стиль (все желтое или синее) узнается с полкадра, а вылизанные мизансцены отдают патологическим совершенством. Каждую сцену можно поставить на «стоп», распечатать на принтере и вставить в рамку. Финчер — король формы, но это не новость. Тем интереснее понять, может ли картина предложить что‑то интересное с содержательной точки зрения, кроме того, что режиссер снял метакино про свои отношения с кино. А в качестве лирического героя, как и Триер, выбрал убийцу — только не серийного, а наемного. Да, может: и это закадровый голос протагониста, который занимает львиную долю повествования.
Обычно этот прием считается в кино костылем, ведь главный принцип кинематографа: «Показывай, а не рассказывай». Однако в «Убийце» это не костыль, а фундамент, на котором стоит вся авторская задумка. Без него все теряет смысл. Очевидно, что сверхзадачей Финчера и сценариста Эндрю Кевина Уокера (который уже работал с режиссером над великим триллером «Семь», а тут переписал нуарный комикс
Кажется, Финчер, любящий гепатитные цвета, просто купился на желтую обложку. Алексиса Ноулента и Люка Жакамона) было показать, что творится в голове у хладнокровного наемного убийцы. Выслушать его исповедь.
По Финчеру, в голове у киллера царит невероятная тоска. Нет более скучного и унылого человека, чем наемный убийца. Фильм виртуозно развенчивает его романтический образ, сформированный мировым кино. Просто представьте себе невозмутимого ангела смерти Антона Чигура
из «Старикам тут не место», который бы начал безостановочно болтать и нудеть, — вот так и выглядит «Убийца».
В общем, это довольно любопытный прием. Но у него есть один минус: он довольно быстро выдыхается. «Убийца» грешит монотонностью. Все становится понятно минут через сорок, а фильм идет два часа, в течение которых мы вынуждены слушать неутихающий бубнеж машины для убийства. В финале уже хочется, чтобы он заткнулся.
Если бы Финчер впустил в фильм побольше юмора (как, скажем, Ричард Шепард в «Матадоре», где Пирс Броснан блистательно сыграл рефлексирующего киллера), это пошло бы картине только на пользу. Однако, несмотря на все комедийные элементы (чего только стоит анекдот Тильды Суинтон про охотника и медведя!), она остается холодной, как осколок льда, который, кажется, застрял в сердце у главного героя.
У нас есть Финчер дома: пока «Убийца» собирает просмотры на «Нетфликсе», в российский прокат выходит сделанный под сильным влиянием «Семи» и «Зодиака» такой же вязкий, как слешер «Кошмар на улице Вязов», нуар Алисы Хазановой по сценарию Романа Волобуева. Впрочем, зачин его также напоминает ненаписанный сезон «Настоящего детектива»: два следователя — молодой и бывалый (Владимир Аверьянов и Алексей Серебряков) — приезжают в подмосковный город расследовать серию подростковых самоубийств. Вскоре после очередного суицида молодой решает, что за всем этим стоит сила пострашнее Фредди Крюгера, но ему никто не верит. И тогда он (в аллегорическим смысле переродившись) решает всем проповедовать свою точку зрения, не зря же его зовут Лазарев.
На протяжении двух часов дело о «синих китах» и волне подростковых суицидов вырастает в высказывание о судьбах родины и порочной человеческой природе, а авторам несколько раз удается обмануть зрительские ожидания. «Белый список» не чистое жанровое кино. Это не детектив, а антидетектив, в котором Хазанова и Волобуев заимствуют депрессивный вайб у Финчера и корейцев (например, из «Воспоминаний об убийстве»), а двухактную структуру — у Кубрика. Так что не удивляйтесь, что на середине фильма как будто начнется вторая серия. Вообще есть ощущение, что «Список» мог бы быть мини-сериалом, но против этого была Хазанова: «Мог бы „Белый список“ быть сериалом? Конечно, почему нет! Это хорошая нарративная модель — мини-сериал на восемь серий. Я этот формат очень люблю — просто смотреть. Однако в „Списке“ он бы, мне кажется, не сработал. Мы бы завязли в сюжетных арках каждого персонажа. А мне был важен мэсседж, который за восемь серий мог бы раствориться в историях людей. Поэтому я настаивала на том, чтобы это был полный метр».
В прокате — с 23 ноября.
«Русалочка» (2023), реж. Роб Маршалл
«The Little Mermaid»
Русалочка Ариэль (Халле Бейли) — дочка подводного царя Тритона (Хавьер Бардем) — так влюблена в мир людей, что вскоре влюбляется и в человеческого принца Эрика (Джона Хауэр-Кинг). Отец, понятно, против, а главную героиню поддерживают только близкие друзья — рыбка Флаундер и олуша Скаттл (которого назойливо озвучивает рэперша Аквафина). Тогда русалочка решает заключить дьявольский договор с морской ведьмой Урсулой (Мелисса МакКарти). Она отдает свой волшебный голос сирены в обмен на ноги и оказывается на суше, где ей теперь предстоит найти Эрика. Если она не добьется от него взаимности, то навсегда станет пленницей ведьмы.
Это в конце восьмидесятых — начале девяностых «Дисней» экранизировал новые сказки, теперь он в основном переснимает старые. Вот лайв-экшеном-ремейком обзавелась и «Русалочка». Но так ли он был необходим? Кажется, нет. Диснеевские мультфильмы 1990-х особо не нуждаются в игровых ребутах, потому что, в отличие от анимации студии 1930–1950-х годов, не слишком морально устарели. Это как будто понимают и в самой компании, поэтому перезапуски подвергаются косметическим изменениям.
Давайте сделаем семью морского царя Тритона мультинациональной, а злодейку Урсулу его сестрой! Давайте Ариэль будет петь (в своем воображении), даже когда лишится голоса! Давайте это она в финале спасет принца Эрика, а не он ее! И плевать, что мультинациональная семья Тритона выглядит неправдоподобно (получается, царь, что, многоженец?), а его родство с Урсулой — странным (думается, даже в сказочном мире русалка и женщина-осьминог относятся к разным биологическим видам). Плевать, что песни Ариэль затягивают и так безразмерное повествование, а спасение принца Эрика из лап Урсулы — упрощенный манифест girl power«Девичья сила» в переводе с английского..
Новая «Русалочка» не добавляет ничего принципиально нового к предыдущей. Единственным новаторским решением было перенести место действия в Карибский бассейн (снятый, правда, на срединоземноморской Сардинии) и, соответственно, сделать Ариэль темнокожей. Халле Бейли хороша, но на одном обаянии главной героини далеко не уедешь. В этой ситуации «Дисней» мог бы пойти на действительно радикальный шаг и рассказать историю с точки зрения Урсулы. Показать, что за этой злодейкой есть своя правда, как он уже это делал в «Малефисенте» и «Круэлле». Но Мелисса МакКарти, к сожалению, не удостоилась такого щедрого подарка от «мышиной студии», поэтому ей пришлось играть стереотипную злодейку.
Волшебную щуку Василису (Мила Ершова) против ее воли хотят выдать замуж за морского владыку, поэтому она сбегает из дома в «нейтральные воды», где ее зимой из пруда вылавливает ленивый молодец Емеля (Никита Кологривый). Он не любит работать (поэтому говорит своему слепому отцу-кузнецу, что еще не вырос), а любит на саночках кататься и валяться на печи. Щука обещает Емеле, что исполнит три его желания, если он ее отпустит.
Разбазарив по собственной глупости два, последнее Емеля решает приберечь и сам добиться расположения царевны Анфисы (Алина Алексеева), в которую безответно влюблен. К Анфисе также сватается британский посол (Юрий Колокольников) со своими супернавороченными гаджетами, однако симпатии царя Феофана (Роман Мадянов) на стороне Емели. Только вот царевна ни в какую не хочет замуж за простого мужика, поэтому придумывает молодцу одно самоубийственное задание за другим. Принявшая человеческий облик и проникшаяся симпатией к Емеле Василиса помогает ему не сгинуть и сама не замечает, как влюбляется в парня.
Неспособная на прямое высказывание российская киноиндустрия тоже взялась за переосмысление своего сказочного наследия. Однако у этого «По щучьему велению» куда больше общего с европейской мифологией (скажем, Кощей в фильме не бессмертный злодей, а славянский Аид, который правит в загробном царстве) и диснеевским «Аладдином», чем с легендарной советской экранизацией Александра Роу. Например, щука Василиса — это Жасмин и Джинни в одном лице, а в финале герои побеждают главную злодейку так же, как Аладдин Джафара. Совпадение? Не думаем!
Голливудские сказочные тропы уже стали частью общемирового канона, а режиссер «По щучьему велению» Александр Войтинский не боится их заимствовать (до этого он уже переснял на мощностях российского автопрома «Человека-паука» в «Черной молнии», а затем «Навсегда» и «Привидение» — в «Призраке»). Собственно, главный козырь новой «Щуки» в том, что она не замыкается в рамках чьей-то лубочной фантазии, а оказывается частью узнаваемого мирового культурного кода и поэтому, хочется верить, будет понятна и за пределами России.
Другое дело, что сказку можно обвинить в том, что она, как и мы в этом материале, злоупотребляет политикой импортозамещения, — царь отчаянно пытается доказать лорду Ротману, что русские технологии не хуже. Однако комизм ситуации в том, что никаких отечественных технологий не существует. Либо они имеют волшебное происхождение, как кот Баюн с баяном, за которым Емеле приходится идти за тридевять земель. Еще сказку можно было бы обвинить в том, что она рисует слишком уж елейный образ царя-батюшки с деревянной короной, однако в анамнезе у Мадянова была роль злого чиновника в звягинцевском «Левиафане».
«Как же похорошела столица при царе-батюшке!» — восклицает Емеля, завидев царскую обитель. Да, но какой ценой?! И похорошела ли, если город сделан из дерева, так же как демократичная царская корона. «Щука» оставляет массу лакун для интерпретаций, но главное — она не культивирует заезженные типажи, а деконструирует закостеневшие архетипы. Тот же Кощей, сыгранный Федором Лавровым, оказывается вовсе не злодеем, а волшебная щука — больше чем волшебной щукой. Вообще, главное украшение фильма как раз Мила Ершова из «Трудных подростков» и «Фандорина», которая своей печальной улыбкой и мудрой рассудительностью делает эту картину сильно умнее, чем может показаться на первый взгляд.
«Оппенгеймер» (2023), реж. Кристофер Нолан
«Oppenheimer»
Главное чудо мирового проката 2023 года все-таки не «Супербратья Марио» и не жизнь в розовом цвете про куклу, а трехчасовой байопик про изобретателя ядерной бомбы, который собрал почти миллиард долларов. Когда такое последний раз было? Такое ощущение, что после провала «Довода» Кристофер Нолан сделал выводы, восстал, как феникс из пепла ядерного огня, и, что еще важнее, перепридумал себя. «Оппенгеймер» — совершенно удивительное кино, которое похоже и одновременно не похоже на нолановские фильмы, в первую очередь из‑за нехарактерного «поэтического монтажа», смахивающего на музыкальную партитуру.
«Оппенгеймер» производит впечатление не срежиссированного, а сдирижированного фильма, потому что играющая за кадром музыка Людвига Йоранссона практически не смолкает ни на секунду. По сути, это опера, в которой артисты не поют. Это «кино Терренса Малика», но с лихо закрученным и нелинейным сюжетом, в котором творцу (Оппенгеймера в исполнении Киллиана Мерфи сравнивают с современным Прометеем) предстоит ответить за свое творение. При этом Нолан специально не показывает бомбардировку Хиросимы и Нагасаки, а самый душераздирающий момент в фильме оказывается связан с Оппенгеймером, который долгим взглядом провожает грузовики, уезжающие с бомбами «Малыш» и «Толстяк». Нолан не первый, кто снял кино про гения, но один из немногих, кто сделал это увлекательно. Фильмы про ученых, как правило, изнурительны и нудноваты, а «Оппенгеймер» — практически триллер, который держит в напряжении с начальных до финальных титров.
Всеми забытое советское кино, которое реактуализировалось в связи с выходом «Оппенгеймера». Режиссер Игорь Таланкин закручивает временные эллипсы не хуже Нолана, а вторая серия «Выбора цели» и вовсе выглядит как спин-офф голливудской картины. Но в остальном это очень разные фильмы. Если у Нолана физик-ядерщик остается человеком со всеми земными страстями, то Таланкин и сценарист Даниил Гранин сразу делают из Игоря Курчатова (Сергей Бондарчук) ядерного пророка. Отсюда его длинная борода, бесконечные проповеди и сравнения со священником.
Вообще для соцреалистического искусства в «Выборе цели» слишком много церковных куполов и метафизики вместо физики. Главный конфликт картины строится вокруг искушения по поводу боевого применения ядерного оружия. Если Оппенгеймер (в «Выборе цели» сыгранный Сергеем Юрским) поддается ему и участвует в заседании по сбросу бомб на Хиросиму и Нагасаки, то Курчатов на вопрос ребенка о Царь-пушке («А она может стрелять?») отвечает: «Может. Но из нее так ни разу и не выстрелили». Тут в метафорическом смысле имеется в виду созданная им атомная бомба, которая так и не получила боевого применения. После проповеди на пленуме Курчатова чуть ли не причисляют к лику святых, но эта елейная концовка проигрывает нолановскому финалу, где Оппенгеймер видит выжженную землю и с ужасом понимает, какого джинна он выпустил из бутылки.
«Рептилии» (2023), реж. Грант Сингер
«Reptile»
На место преступления, похожее на убийство на почве страсти, прибывает детектив полиции Том Николс (Бенисио Дель Торо, соавтор сценария). Жертва — молодая риелторша (Матильда Анна Ингрид Луц), которую нашел ее парень (Джастин Тимберлейк). На него первым делом и падает подозрение, хотя у убитой был муж (Карл Глусман) — подозрительный тип. Да и сосед (Майкл Питт) тоже не вызывает доверия. Николс берется за расследование, еще не подозревая о том, куда оно на самом деле его выведет.
«Кто убил аудитора?» — вопрошал кринжовый говорухинский нуар «Weekend». «Рептилии» задают вроде похожий вопрос: «Кто убил риелторшу?» Однако полнометражный дебют Гранта Сингера (до этого снимавшего клипы — например, для Скай Феррейры и The Weeknd) лишь формально детектив. На самом деле это мрачная притча о грехопадении в жанре «реализма кухонного крана» (по аналогии с «реализмом кухонной раковины»), где кран — это метафора жизни, которая будет течь, как вода, несмотря ни на что. Многие критики посчитали кинодебют Сингера слишком сложным и запутанным. Что ж, это много говорит о состоянии современной кинокритики и поп-культуры, ведь когда‑то (а конкретно — в девяностые) такие умные криминальные триллеры, как «Рептилии», были вершиной мейнстрима, а не влачили жалкое существование на стримингах. Однако в искусстве никогда ничего не исчезает без следа и все всегда возвращается.
В 1991 году празднующего повышение до подполковника следователя по особо важным делам Иссу Давыдова (Нико Тавадзе) вызывают на работу. Обнаружена новая жертва маньяка, которого милиционер вместе с молодым напарником Севастьяновым (Евгений Ткачук) ловил с 1981-го и, кажется, поймал. Но теперь все указывает на то, что тогда арестовали не того.
«Казнь» — тоже полнометражный режиссерский дебют модного клипмейкера (Ладо Кватании, который снимал клипы для Хаски, «Ленинграда» и своей будущей супруги Манижи) и тоже эстетский криминальный триллер, только, в отличие от «Рептилий», еще более запутанный. Чтобы разобраться в происходящем, скорее всего, потребуется повторный просмотр, потому что на экране два часа творится темпоральное безумие (героев мотает туда-сюда по временной шкале), а Кватания, войдя во вкус, устраивает флешбэки внутри флешбэков. А еще он откровенно косплеит любимое кино — главным образом южнокорейское: в «Казни» будет видеокассета под названием «Воспоминания об убийстве» (специальный анахронизм), квартира-тюрьма, как в «Олдбое», и даже туалет, как в «Паразитах».
В оммажах нет ничего плохого, но только если автор понимает, что за историю он хочет рассказать. Кино же Кватании по большей части состоит из эффектных эпизодов и символов, которые, как косвенные улики, никуда не ведут. Финалу можно придумать любую устраивающую вас концовку. Про что все это сейчас было? Про то, что в СССР официально маньяков не было, хотя в душе каждого второго жил серийный убийца? Или про то, как страна в 1991 году вышла из подвала, но пошла не по тому пути, потому что не разобралась со своим мрачным прошлым? Нет ответа. Возможно, его нет и у самого Кватании.
«Человек-муравей и Оса: Квантомания» (2023), реж. Пейтон Рид
«Ant-Man and the Wasp: Quantumania»
После окончания «Саги Бесконечности» студия «Марвел» начала новую главу — «Сагу Мультивселенной» — и позвала для ее конструирования главных сейчас специалистов по параллельным мирам в кино: сценаристов «Рика и Морти» — Майкла Уолдрона и Джеффа Лавнеса. Уолдрон выступил шоураннером «Локи» и написал «Доктора Стрэнджа: В мультивселенной безумия», а Лавнес — триквел «Человека-муравья». «Квантомания», в которой герои попадают в квантовый мир, опирается на весь восьмидесятнический сайфай разом, но в особенности на фильмы про уменьшившихся людей — от «Внутреннего пространства» до «Дорогая, я уменьшил детей». Проблема только в том, что она не может похвастаться их оригинальностью. «Муравей» с удовольствием пережевывает фантастический канон, но на выходе так и остается бледной копией. У авторов в 1980-е не было таких технологий, как сейчас, зато была фантазия, с которой они покоряли мировой кинопрокат. Неутешительные сборы «Квантомании» и «Марвелов» говорят о том, что фантазия у «Марвела» кончилась — у студийных функционеров хватает выдумки только на то, чтобы в КВМКиновселенная «Марвел». вернуть Роберта Дауни-младшего и Криса Эванса.
Советский школьник Карик (Алексей Черцов) втягивает свою младшую сестру Валю (Анна Дикуль) в слежку за подозрительным соседом — профессором Енотовым (Василий Ливанов). Они думают, что он шпион, а тот на самом деле оказывается выдающимся ученым, придумавшим уменьшающий эликсир. Выпив его, дети становятся размером с жучков и попадают в удивительный мир насекомых. Вольная экранизация одноименной повести Яна Ларри — один из первых советских фильмов, в котором были применены визуальные спецэффекты и написанная на компьютере музыка. Отметим, что «Необыкновенные приключения Карика и Вали» вышли одновременно с «Внутренним пространством» и за два года до «Дорогая, я уменьшил детей», но при этом особо им ни в чем не уступают. Как и всякий восьмидесятнический сайфай, «Карик и Валя» подкупает своими рукотворными, кукольными спецэффектами, от которых и сейчас отвисает челюсть. А благодаря безудержной фантазии фильм выглядит круче всяких «Квантоманий». Сайфай убило не торжество технологий, а дефицит идей.
«Кокаиновый медведь» (2023), реж. Элизабет Бэнкс
«Cocaine Bear»
1985 год. Пролетая над национальным парком «Чаттахучи-Окони» в штате Джорджия, наркокурьер не придумал ничего умнее, чем сбросить несколько сумок с кокаином на землю. Кокаин нашла самка барибала — черного американского медведя — и устроила в заповеднике настоящий дестрой. Комедийный хоррор Элизабет Бэнкс восходит к голливудской традиции фильмов с животными хай-концептами и целой плеяде картин про кровожадных мишек, но даже на таком богатом на всякие курьезы материале ей удается выйти на новый уровень глупости. Медведица обдолбалась кокаином? Что за бред! Однако довольно быстро этот безумный сюжет захватывает внимание, а за попавших в эпицентр эпичного замеса наркоторговцев, полицейских и медсестру (Кери Расселл) с двумя детьми (Бруклин Принс и Кристиан Конвери) начинаешь переживать как за родных. Особенно за женщину с детьми, ведь, как и медведица с медвежатами, она просто хочет выжить в этом безумном, безумном мире.
Как «Кокаиновый медведь», «Бешенство» Дмитрия Дьяченко (к слову, режиссера «Чебурашки») тоже как бы основано на реальных событиях, но при этом сделано на предельно серьезных щах. Это не комедийный, а самый настоящий таежный сурвайвал-хоррор (несмотря на то что «чебурахнутый» трейлер от кинокомпании «Вольга» и несколько комичных сценок в фильме настраивают на юмористический лад). По сюжету суровый отец (Алексей Серебряков) привозит своего наркозависимого сына (Всеволод Володин) в тайгу, чтобы он переломался. Но тут среди местных волков случается эпидемия бешенства, и главным героям в компании еще нескольких мужчин приходится противостоять клыкастой угрозе. Понятно, что волки в фильме выступают метафорой героиновой зависимости, а главный босс, с которым приходится столкнуться протагонистам, — это не просто медведь, а героиновый медведь. Фильм здорово держит в напряжении и доказывает, что Дьяченко — неплохой мультижанровый режиссер, который умеет и в комедию, и в драму, и даже в звериный экшен.
