Арт-директор Bobbi Brown о безумной фоторетуши, блогерах и мужском макияже

Эдуардо Феррейра — арт-директор Bobbi Brown и финансист по образованию. После пережитой в 36 лет автокатастрофы принял решение начать все сначала и, так получилось, попал в индустрию красоты. Поработав с Clinique и MAC, стал руководителем образовательного направления в Bobbi Brown, где и продолжает трудиться по сей день.

— Вы всегда выступали за естественную красоту. Но в последнее время — во многом благодаря блогерам — все помешались на металлических помадах и цветных подводках. Как вам с этим живется?

— 25 лет назад мы были первыми, кто вообще вышел с идеей, что правильный тон — тот, которого не видно. Но утверждать, что Bobbi Brown — это только естественный макияж, не совсем правильно. Все наши сезонные коллекции — про цвет. Я бы сказал, мы за цвета, которые можно носить.

— В общем, без крайностей.

— Следовать трендам просто. Взять, например, брови. Люди помешались на бровях, но получается просто ужасно! Все потому, что тренды с подиумов переносят на улицы. А мы стараемся переводить язык моды на уличный сленг. Мы за моду, которую можно носить.

— Вас не смущает, что блогеры пытаются учить людей краситься?

— Нет. Многие из них художники, они делают отличную работу. А люди вольны смотреть и делать собственный выбор. Я вообще считаю, что потребители умные. Прежде всего, они знают свой стиль. Некоторые из них жертвы моды, некоторые нет. Я вообще стараюсь следить за всеми, кто занимается макияжем.

— Например, Jeffree Star и Nikkie Tutorials?

— Конечно. Я хочу знать, что происходит в мире. Есть же люди, которым это нравится. Но в конечном итоге женщины просто хотят выглядеть хорошо, и у них есть на это 20 минут в день. Максимум. Каждое утро им нужны какие‑то базовые навыки — а в сумасшедшие тренды вроде бейкинга и контуринга я не верю. Это выглядит плохо. Я не верю, что кто‑то хочет ходить похожим на куклу.

Меня часто спрашивают — ну как можно любить аэропорты. А я их обожаю! Только здесь можно сидеть и просто наблюдать за людьми. Смотреть на них. Пялиться. Узнавать, что они носят и чего хотят. Я регулярно захожу на страницу NikkieTutorials — но не встречал таких людей в реальной жизни. Их просто нет. Я вообще не уверен, что это можно повторить.

— С обучением женщин все понятно. А как насчет мужчин?

— Демократизация красоты — потрясающая вещь. В поколении моих родителей мужчины даже увлажняющим кремом не пользовались, тогда это было из ряда вон.

— Но мужчинам все еще предписывают выглядеть брутально.

— Да, но есть средства макияжа, которые совершенно незаметны. При желании я мог бы краситься. Еще я обожаю средства по уходу за кожей. У меня длинные волосы, и о них тоже нужно заботиться. И поскольку я люблю себя, конечно, я должен за собой ухаживать — это как в спортзал ходить. Это просто часть целого. Ведь макияж на 100% история об уверенности в себе. И если ты, будучи мужчиной, чувствуешь, что незаметный оттеночный крем и немного бронзера помогут тебе чувствовать себя увереннее — почему нет. Пятнадцать лет назад некоторые бренды даже начали запускать линейки мужского макияжа, но я в это не верю. Крем есть крем.

— У него нет пола.

— Именно! Это все упаковка — между нами говоря. И макияж тоже одинаков для всех. Но если вы меня спросите, должны ли мужчины носить подводку, я отвечу: нет, я так не думаю. Это может быть неплохо, если это твой стиль: безумная прическа, немного кайала… Но речь снова о том, чтобы быть самим собой.

— Реклама косметики всегда использует фотошоп, и в этом нет никакого смысла, потому что макияж — и есть фотошоп.

— Это тема для долгой беседы. Лично я, когда крашу на съемках, всегда стараюсь сделать макияж настолько совершенным, чтобы ретушь была не нужна. Но существовала она всегда — я помню фотографии своей мамы, на которых некоторые детали были отретушированы вручную. Это было нормально.

Технологии дали нам море возможностей. Даже на моем телефоне есть фильтры, которые можно применить (я так не делаю), чтобы выглядеть хорошо. Но ты не выглядишь классно, ты выглядишь ненастоящим. То же случилось с индустрией — мы все немного свихнулись и начали врать, не думая о том, что делаем.

Все эти накладные ресницы… Это не работает! Я уже говорил: потребители не идиоты. Люди это видят. Поэтому им так нравятся видеоуроки: это выглядит реальнее, чем вся реклама с ее фотошопом.

— А Bobbi Brown использует фотошоп?

— Всегда. Но мы стараемся не переборщить. Если посмотреть на наши снимки, они выглядят настоящими. Мы не увеличиваем количество ресниц, если в жизни оно не увеличивается.

— American Eagle, например, принципиально не стали фотошопить рекламную кампанию Aerie, и тем самым увеличили продажи своего белья.

— Нет, мы за золотую середину. Ретушь — все еще инструмент, с помощью которого можно сделать красивую картинку. Поэтому мы будем продолжать вносить небольшие, логичные правки, как во времена моих родителей.

— Как выглядит процесс создания новых продуктов?

— Нас семь человек: креатив и разработка (они химики) работают вместе. Например, Гэб — ей то ли 23, то ли 25 — уже так привыкла к языку визажистов, что понимает все эти «мне нужен белый, но такой, чтобы в нем был желтый, на-на-на».

Сначала приходит идея. Потом мы встречаемся всемером. Кто‑нибудь начинает: «Я хочу сделать это и это». А ему отвечают: «Да, отличная идея, давай попробуем». Потом мы отправляемся в разработку, и они говорят: «Да, мы можем это сделать». Они предлагают несколько вариантов продукта в разных формулах, и мы смотрим, работает ли хоть одна из них. С этим мы отправляемся в маркетинг. «Эй, ребята, мы работаем над тем-то и тем-то. Что вы об этом думаете?» Они проводят какие‑то исследования и возвращаются со своим «да, это может сработать». С этого момента и до самого запуска может пройти… Скажем так, однажды это заняло 13 лет. Но это был продукт для ухода за кожей. Обычно это занимает 6 месяцев. Но для меня запуск — это сам факт подтверждения. После него еще год уходит на то, чтобы поставить продукт на полки по всему миру. Я бы сказал, в среднем на все уходит 2 года.

Знаете, сейчас все ужасно быстро. Все доступно буквально по щелчку пальцами, и компаниям рано или поздно придется адаптироваться. Те же миллениалы сегодня хотят одного, завтра другого, они хотят интерактивности, прозрачности — происходит революция.

— Хотите попасть в их косметичку?

— Мы хотим быть везде. Даже если 11-летняя девочка придет в наш корнер, она ничего не купит — но она потребитель будущего.