Что мужчины думают о женской косметике: продолжение

Вика Лобанова: Два года прошло с нашей прошлой встречи! Сегодня будет еще интереснее, потому что я вам принесла такие банки, которые даже я не всегда понимаю, как работают и зачем придуманы. Давайте вот с этой штуки начнем (кушон Lancome. — Прим. ред.)

Даниил Трабун: Фу-у-у, мерзость какая.

Лобанова: Это не мерзость, это важнейшее изобретение корейской косметики за последние несколько лет!

Трабун: Это какая-то темная губчатая хрень. Как это назвать… Бебенька? Но почему, если она корейская, она такая темная?

Артем Байбуз: Ты так серьезно рассуждаешь, как будто мы квест проходим и выйдем отсюда, только если все отгадаем.

Трабун: А разве не так?

Байбуз: Смотри, тут одна губочка и другая губочка.

Роман Карандаш: Одна губка, наверное, для нанесения, а вот другая для чего?

Байбуз: Смотрите, там еще зеркало есть. А под губкой оно жидкое… Оно блестит! Короче, я думаю, что это влажная пудра.

Филипп Миронов: Это, очевидно, тональник, который наносится как пудра. Но почему это Корея и при этом Lancome?

Байбуз: Ну потому что, видимо, придумали это все в Корее, а Lancome повторяет.

Миронов: И стоит поди тысяч семь?

Лобанова: Три. В общем, все правильно. Это кушон, он нарочно состоит из двух губок, чтобы не заносить туда бактерии: вы, если туда пальцы совать не будете, с тональным кремом в идеале вообще не соприкасаетесь. Нижняя губка более пористая, в нее залит тональный крем. Верхней губкой вы его набираете. Изобретение действительно корейское, и его действительно тиражируют многие европейские марки. Рома, трясти его не надо, оно уже готово к использованию.

Миронов: А подлить тональный крем туда можно?

Лобанова: Можно, но нижняя часть с губкой сменная. Купил кушон за 3000, а потом условно за 1500 покупаешь сменный контейнер.

Миронов: Абсолютная замануха.

Трабун: А у женщин все так. А у мужчин только бритвы со сменными насадками.

Байбуз: Я вот сегодня ехал от папы в поезде, проснулся на вокзале и поехал сразу на встречи: не побрился, не причесался. А был бы женщиной, румяна бы достал, глаза подрисовал — и сразу бы нормально выглядел.

Лобанова: Ну вот этимОснова под макияж Guerlain ты вполне мог сегодня пользоваться и сразу преобразиться.

Трабун: Ого, это иноплатнетные какие-то капсулки.

Байбуз: Это серум! Сыворотка! Я знаю, что сыворотки — это самые дорогие штуки среди кремов. Сыворотка — это по факту крем, просто лакшери.

Карандаш: Прикольно было бы, если бы она прям вылезала капсулкой и ты бы ее сам лопал.

Трабун: Это же тоже способ поменьше засунуть в банку?

Байбуз: Не-е-ет, там же жижа еще между капсул.

Лобанова: На самом деле это не серум, а праймер, такая база перед нанесением макияжа. Конкретно эта сделана так, чтобы все сияло.

Байбуз: Руки у меня офигенно сияющие теперь. И пахнут вкусно.

Трабун: Ну это же только для красоты? Какой смысл в этих кружочках?

Лобанова: Как бы вам объяснить… Эта марка, Guerlain, славится таким сияющими шариками, метеоритами называются. Обычно они сухие, как пудра, а вот в этом продукты жидкие.

Байбуз: Господи, то серум, то метеорит. А бывает серум с метеоритом? А это вообще на лицо мажется или куда?

Лобанова: На лицо. Можно и на тело, но не экономно будет, дорогая штука все-таки.

Миронов: Если бы мир наркотиков был легален, каких бы разнообразных формфакторов, способов воздействия, упаковок можно было бы у косметики перенять.

Трабун: Да все эти инновационные косметики — это же отличный способ для людей, которые закон не соблюдают, перевозить все это.

Байбуз: А сколько это стоит?

Лобанова: Около четырех тысяч. Возьми вот этоХайлайтер Maybelline New York Master Strobing Stick, оттенок 200, подешевле.

Байбуз: А, ну это хайлайтер. Это надо на лицо намазать, а потом уже мазать все остальное.

Лобанова: Наоборот, эта штука в основном в самом конце наносится. На скулы, на другие выступающие части.

Байбуз: А если у меня скулы не видны за бородой… (Намазывает.)

Трабун: Ого! Но ничего не изменилось.

Лобанова: Нужно это все растушевать, а то ты сейчас как индеец.

Трабун: А он почему-то темный. Мне казалось, он, наоборот, должен быть светлый.

Лобанова: Это для темнокожих женщин.

Миронов: А где это написано?

Лобанова: Крышечка прозрачная, по оттенку же можно понять.

Миронов: А, ну то есть нигде не написано.

Лобанова: Возьмите еще корейских штук, вам, я смотрю, они пока больше всего нравятся.

Трабун: Мне очень нравятся. Они инновационно выглядят. Это точно все на лицо?

Лобанова: Да, попробуй прямо губкой нажать на лицо.

Миронов: Это какой-то тональный дезодорант.

Трабун: Ну, что-то поменялось на моем лице?

Лобанова: Нет, потому что она как раз по тону тебе подходит.

Трабун: По тону да, а по всему остальному? Что она делает?

Байбуз: Пахнет хотя бы нормально.

Лобанова: Это BB-крем.

Трабун: А, это BB. Просто убирает всякую фигню.

Лобанова: Поры, покраснения.

Трабун: О, теперь от меня все поры уйдут.

Лобанова: Попробуй вторую штуку еще.

Байбуз: Это то же самое? Хотя нет, тут защита SPF 50. Я пока понимаю, что это аэрозоль. (Наносит.)

Лобанова: Не бойся, это просто BB-крем в форме аэрозоля, охлаждающий, для жары. Предполагается, что летом он кожу остужает.

Байбуз: Мне жжет лицо, прямо очень сильно!

Лобанова: Я забыла, что у тебя чувствительная кожа.

Трабун: Она должна холодить лицо?

Лобанова: Да, пишут, что на 5 градусов.

Миронов: Реально стягивает. И правда холодит.

Карандаш: Ништяк!

Миронов: Да ну, это из магазина прикольчиков.

Лобанова: Корейская просто.

Байбуз: В Корее и телефоны до сих пор раскладушки.

Трабун: А оставляет ли это след?

Лобанова: Если ты нормально растушуешь, нет, ты через минуту забудешь, что она у тебя на лице.

Байбуз: А я зимой, когда мою голову, постоянно замечаю, что у меня потом болит лоб. Его стягивает, и я мажу его кремом увлажняющим. Мне кажется, у меня зимой лоб чувствительным становится.

Миронов: А что этоСыворотка и тонизирующая основа MAC Lightful 2-in-1 Tint and Serum with Radiance Booster, 4350 р. такое?

Трабун: Это выглядит реально круто.

Миронов: Формфактор вообще потрясающий.

Байбуз: Это увлажняющий крем? Ой, посмотрите, там еще под попой у него вторая баночка!

Карандаш: Офигеть.

Лобанова: Тема, ты хотел серум, вот он. А внизу тон, ты можешь их смешивать, а можешь по отдельности наносить.

Трабун: О, это все еще пахнет жвачкой.

Карандаш: А выглядит как сгущенное молоко.

Миронов: Очень интересная вещь. Как конструктор.

Байбуз: Смотрите, я нашел первый русский продукт.

Миронов: Борис Акимов сделал? А, Сергей Наумов.

Трабун: Борис Акимов от косметики.

Байбуз: Тут написано «Челябинск». Почему Челябинск?

Лобанова: Может, потому что он из Челябинска.

Трабун: Гениально, как в детстве замазка. Только тогда она не блестела…

Миронов: И ценность ее в непонятности.

Байбуз: Вам не кажется, что это слишком сильно блестит? Сложно мне это на лице представить.

Лобанова: Попробуй под фонариком посмотреть.

Байбуз: О-о-о, это прямо празднично.

Трабун: Новогодняя. Ну а что, в России какой праздник главный.

Байбуз (Миронову): Намажь посильнее, погуще.

Миронов: Меня, кажется, женщина домой не пустит.

Байбуз: Да, слишком нарядно.

Карандаш: Я этой шляпой не мазал, дайте мне тоже.

Байбуз: Это не шляпа, это православный русский продукт.

Миронов: Хочется выйти замуж за свою руку.

Трабун: А на самом деле куда это мазать?

Лобанова: Это хайлайтер, на лицо, на тело.

Карандаш: Я все понял, его чуть-чуть совсем нужно. А мы переборщили.

Лобанова: Вы, честно говоря, все выдавливаете такими порциями, что семерых накрасить можно.

Трабун: Давайте к маслу перейдем.

Миронов: Опять серум какой-то.

Байбуз: Это праймер, тут написано. Еще написано «Финиш».

Лобанова: Это серия так называется Photo Finish, все продукты, созданные для использования на съемках в HD.

Трабун: А чем они от обычных отличаются?

Лобанова: Эффект фотошопа на коже: ни пор, ни складок, ничего нет, просто все ровное и сияет. В идеале, конечно.

Байбуз: Мне кажется, у меня сейчас такой эффект на руке. Одна рука — в Сергее Наумове, и здесь не HD, а на второй — прямо, смотрите, HD-эффект.

Трабун: Я даже трогать не буду, там пипетка. У меня с ними не очень.

Лобанова: У этого масла десяток способов применения.

Байбуз: Курицу делать с рисиком, баклажаны…

Лобанова: С уходом смешивать, с дневным кремом, с тональным. На голое лицо, на ночное лицо, утром на лицо.

Миронов: Десяток способов применения только в гетеросексуальном сексе.

Лобанова: На него еще особенно хорошо ложится тональный крем.

Байбуз: Мне кажется, любое масло типа льняного можно использовать десятком способов.

Трабун: Да, не впечатлило.

Миронов: Это тонак.

Байбуз: Ты что, это же розовое, сразу видно, что это блеск для губ или жидкая тень.

Трабун: Мне нравится, что мы начинаем гадать, еще до того как открыть упаковку.

Байбуз: Это какая-то липкая хрень для губ. Нет! Это румяна!

Миронов: А почему подается в таком карандаше, как для губ?

Лобанова: Чтобы тебя запутать.

Миронов: То есть через год колбасу будут в виде карандашей для глаз делать?

Трабун: Я нашел какую-то белую вещьМатирующая база под макияж MAC Prep + Prime Skin Smoother, 2790 р.. Запах довольно приятный.

Байбуз: Это мой природный.

Миронов: Это крем для культуристов? Я не понимаю, что это вообще такое. По консистенции это что-то губное. Или какая-то субстанция швы затирать.

Трабун: Мне кажется, здесь вазелиновая основа.

Байбуз: Это вазеляка. Цвета у нее нет.

Миронов: Может, это зубы мазать?

Байбуз: Сейчас мы посмотрим, сохнет ли она. Не сохнет, окей. Может, на нее блестки прилеплять?

Лобанова: Это побочный эффект, с назначением ее не связан.

Трабун: Может быть, это основа…

Миронов: Основа основ?

Байбуз: Она мне больше всех пока нравится, но что это, я не знаю.

Лобанова: Это так называемая затирка для пор, база под макияж, которая выравнивает все.

Миронов: Погоди, а как она их закрывает? Поры.

Лобанова: Она силиконовая, поэтому заполняет все впадины, поры или морщины. Эта еще и матирует.

Трабун: А хуже потом не будет? Ты же не даешь порам дышать.

Лобанова: Слушай, это все мифы какие-то из прошлого века. Косметика сейчас умнее, чем твой айфон, она столько проверок и тестов проходит.

Трабун: Я тогда намажу.

Миронов: Ты мне больше нравишься с порами.

Миронов: Это просто красивая коробочка. Пудра?

Байбуз: Это не пудра, это затемнитель.

Трабун: Нет, это бронзер. Бронзер пор?

Лобанова: Это Dolce & Gabbana, сицилийская коллекция прошлого лета, на одежде такие же принты были.

Трабун: Вы знаете, у меня, кажется, поры правда немножко сгладились.

Карандаш: Ты почувствовал, как они исчезли? Или просто в зеркало посмотрел?

Трабун: Я посмотрел.

Карандаш: А надо, чтоб почувствовал.

Миронов: Я как представлю, сколько места в сумке у мужчин освобождается за счет того, что для всего, что им нужно, есть айфон. Пора уже электронную косметику делать. Хотя всем все равно сейчас, главное, как ты в фейсбуке будешь выглядеть.

Трабун: Типа фильтров для Snapchat?

Миронов: Ну да, когда у тебя на лице такая тонкая маска из наномолекул — и ты их в приложении красишь.

Байбуз: У меня сегодня в такси по радио шутили, что скоро всех хоронить будут на ай-кладбище.

Лобанова: «Черное зеркало» какое-то пошло.

Миронов: Я жду, когда будут такие комбинаторные продукты, чтобы там и праймер, и фотофиниш, и чтобы все это можно было жрать.

Трабун: Слушайте, тут гениальный копирайт: «Скин-динавия». Я пока понял только, что это спрей. Можно брызнуть? (Поливает Миронова.) Так красиво, лоб, как будто ты четыре часа в «Симачеве» танцевал.

Миронов: Это термальная вода?

Байбуз: Это мейк-ап-финишный спрей. Здесь инструкция нарисована. Берешь какую-то кисть, что-то наносишь, а потом «Скиндинавией» делаешь шейк-шейк.

Миронов: Короче, это нужно, если ты женщина, а в Москве вдруг дождь пошел.

Лобанова: А вот это вы пробовали? Просто для сравнения с Сергеем Наумовым, в три раза дороже и немного в другом формате.

Трабун: Мне нравится, что она в три раза дороже и в три раза меньше. На руках хорошо смотрится. Я бы носил на пальцах.

Лобанова: Уши же красят, ты можешь новую моду ввести.

Карандаш: Все по-другому стало, не как раньше…

Байбуз: Вот этоРассыпчатая основа под макияж MAC Prep + Prime CC Colour Correcting Loose, 2290 р. красивая штука. Только пустая.

Лобанова: Да не пустая, там наклейка, а под ней дырочки.

Байбуз: Так, и что это? Prime CC. Это как BB?

Лобанова: СС — это color correction. Типа фиолетовая штука скрывает зеленцу в лице. Зеленый, наоборот, покраснения убирает.

Байбуз: Это надо поверх Сергея Наумова. Смотрите, как красиво.

Миронов: Да, как Кэти Перри.

Лобанова: Давайте наконец помаду потрогаем.

Байбуз (про Artistry): Это Amway? Это лучшая вещь на свете. Во-первых, здесь зеркало. Во-вторых… Охеренно! Я такого не видел! Подсветка встроенная!

Трабун: Она от USB заряжается?

Лобанова: Вообще, ее не надо заряжать, она, когда закрыта, не горит.

Трабун: Это клево в клубе использовать. Как это рекламируется вообще?

Байбуз: А у них нет рекламы. Это самая большая в мире компания прямых продаж, у них по всему миру больше всего продаются БАДы, а в России чистящие средства. Это как Avon, только крупнее.

Лобанова: А как вам кушон-помада?

Трабун: Мне очень нравится. Красиво.

Миронов: Мне кажется, это для выпускниц детского сада.

Лобанова: Еще есть черная помада. Матовая.

Байбуз: Я черную буду!

Лобанова: Она поначалу немного резиновая, но потом застывает, и ты ее уже не отмоешь никогда.

Байбуз: А если у меня силикон на губах?

Лобанова: Тем лучше, это же праймер, то есть база.

Байбуз: Давай! Крась! У меня будет маленькое черное платье на губах.

Байбуз: Мне не нравятся ваши лица. Вы до этого веселее были.

Миронов: Это выглядит радикально.

Карандаш: Ты так выглядишь, как будто тебе плохо сейчас станет!

Байбуз: А мне не то чтобы хорошо сейчас!

Лобанова: Подожди две минуты, она станет совершенно матовой.

Байбуз: А зачем все эти ненатуральные цвета помад девушкам?

Миронов: Потому что могут.

Трабун: На самом деле так будет выглядеть мужская помада в ближайшем будущем.

Байбуз: Надеюсь, не будет.

Лобанова: Давайте уже для глаз посмотрим продукты. Вот, например.

Миронов: О господи, это какая-то затычка!

Трабун: Это как будто из песни «Арабская ночь»…

Байбуз: А я забираю.

Лобанова: Да это просто подводка для глаз в виде пудры. Очень красивая, по-моему.

Байбуз: А что тут делает зубная щетка?

Байбуз: Это чтобы брови расчесывать? А можно бороду? Тогда я хочу ее тоже забрать. Ром, тебе надо ею сделать пробор на бровях.

Трабун: А как называются брови как у Ромы, только на девушках?

Лобанова: Кара Делевинь?

Миронов: А это маркер для работы с документами?

Трабун: Это для каллиграфии.

Байбуз: О, а это подстригать и сбривать брови. Можно стричь, а можно брить. Выглядит как Сейлор Мун.

Лобанова: Это триммер.

Байбуз: Это скорее бровиммер.

Карандаш: А раньше было модно выбривать в брови полосочку.

Лобанова: Земфира так ходила.

Миронов: У меня сын так ходит.

Байбуз: А дай вот этуТени MAC Paints, оттенок Bamboom штучку.

Трабун: Красиво, мне нравится. Похоже на краски масляные.

Байбуз: Это как собачка тебе на руку…

Лобанова: Короче, это тени для век, но в таком универсальном оттенке, что можно и как бронзер, и на губы, и для контуринга, в общем, совершенно убийственная штука.

Байбуз: Но зато размер с пипеточку.

Трабун: Очень хорошая, универсальная вещь. Я от нее стал черным.

Байбуз: Тем временем такая хрень произошла. Помада моя застыла и превратилась в корку.

Миронов: А я загипнотизирован вот этим.

Байбуз: Знаменитые тени с вазелином! Еще это хайлайтер. Потому что блестки остаются.

Трабун: Какая-то неприятная вещь.

Байбуз: Мне кажется, мы не поговорили ни о судьбах человечества, ни о чем важном. Завтра (съемка проходила 7 ноября 2016 года. — Прим. ред.) вот все узнают, кто победит, Хиллари или Трамп.

Трабун: Давайте оценивать так, Хиллари эта косметика или Трамп. Вот черные губы — это?

Хором: Трамп.

Лобанова: А бровиммер?

Хором: Хиллари.

Байбуз: Да это Сейлор Мун, и все тут.

Миронов: Мне в целом нравится, когда женщина использует одно косметическое средство. Или помадку, или глазки сделает.

Трабун: Давайте подумаем о том, что нужно женщинам, а не что мы хотим.

Миронов: А бывает внутренняя косметика?

Байбуз: В моем детстве мамина подруга шарики ела, румяна. Там было написано: «Улучшают цвет лица». Ну она и ела. Жива-здорова вроде.

Лобанова: А на этоТушь MAC Pro Beyond Twisted Lash, 1650 р. вы посмотрели?

Байбуз: Вау. Это под любым градусом красить глаза?

Лобанова: Да, будто профессиональные визажисты любят под неожиданным углом красить, не как обычные женщины.

Лобанова: А вот пигмент зеленый не потрогали.

Миронов: О, это наркота какая-то.

Карандаш: Не нюхай только, я тебя умоляю.

Трабун: А что это за пигмент и зачем он нужен, если у всех и так лицо зеленое?

Трабун: Зеленый — это Трамп, да? А фиолетовая — Хиллари.

Миронов: Сейчас мы еще Хиллари подсыплем. Для нас это пустые сущности, а девочки будут смотреть и говорить: они кэш трогают, кэш на себя намазывают.

Трабун: Смотрите, кого Рома нарисовал.

Байбуз: Давайте сделаем выводы.

Трабун: Косметикой мужики пользоваться не будут.

Байбуз: Не будут, это несексуально. Все эти тенденции какая-то шляпа.

Лобанова: Поклянись на Chanel.

Байбуз: Клянусь.

Трабун: Мне кажется, корейская косметика в смысле маркетинга прорвалась очень далеко, потому что она превращает флакончик в игрушку, с которой ты реально играешь. И это клево. На самом деле разницы между этой липкой хренью фиолетовой и той зеленой никакой нет. Какая разница, какой бренд. Это все просто развлечение.