Альбомы года, которые вы не заметили

Иван Сорокин: «Как показывают события последнего времени, в рамках продолжающегося возрождения девяностых можно ждать реюниона приблизительно любой группы того периода — но это не делает возвращение шотландского трио менее неожиданным: пусть даже они заново играют концерты уже как пять лет, но последний полноценный релиз Bis датируется 2001 годом. На пике сил Bis были живым воплощением мультипликационной несуразности инди-попа: так звучали бы группы из «Скотта Пилигрима», если бы действие комикса разворачивалось не в Торонто, а в Глазго. Казалось бы, эта стилистика (неуловимо политизированный диско-панк с тонким кричащим вокалом, будто предназначенный для идеальной школьной дискотеки) не может быть подвластна людям в районе сорока — ан нет: несмотря на то что «Data Panik Etcetera» лишен хитов уровня темы к сериалу «Powerpuff Girls» (возможно, главное достижение шотландцев), с мелодичностью, энергетикой и общим посылом про то, что мир взрослых страшно скучен, здесь все в порядке. При этом вылезающая местами возрастная меланхолия только играет музыкантам на руку, добавляя к гитарному рубилову легкий налет тлена».

Олег Соболев: «Вообще-то, здесь должен был быть текст об альбоме «Salvadora Robot» группы Meridian Brothers, но будет кое о чем другом. Сначала немного истории. В 2011 году Евросоюз продлил срок действия авторских прав на музыку с 50 до 70 лет. С одним условием: для того чтобы срок действия копирайта на аудиоматериалы продлился, последние должны быть выпущены в продажу. Решение Европарламента дало интереснейший результат: вот уже несколько лет мейджор-лейблы каждый год выпускают огромные, в несколько десятков песен коллекции «раритетов» главных артистов начала 60-х — The Beatles, The Beach Boys, Боба Дилана и так далее. «Раритетов» в кавычках — потому что никто в здравом уме не сможет назвать бесконечные дубли известных песен, репетиционные записи и не самые лучшие концертные исполнения настоящими раритетами. Естественно, такие свалки лежащего в загашниках лейблов аудиоматериала выпускаются или крайне ограниченным тиражом, или в виде плохеньких MP3-файлов, — так, например, прошлогоднюю коллекцию The Beatles «The Bootleg Recordings 1963» залили на iTunes и почти сразу через несколько часов удалили. Бывают, впрочем, и исключения: выпущенную в этом году компиляцию Боба Дилана «The 50th Anniversary Collection 1964» (обратите, кстати, внимание на неизобретательные названия всех этих коллекций) Sony Music издали в коробке с девятью виниловыми пластинками — правда, тиражом всего 1000 экземпляров.

Слушать все эти коллекции отборного мусора можно только самым отчаянным поклонникам, но с «The 50th Anniversary Collection» дело обстоит совсем по-другому. Компиляция, составленная из концертных записей, студийных сессий и почти полностью включенного в коллекцию концерта Дилана в доме певца Эрика фон Шмидта, явно делалась с большей любовью, чем другие подобные свалки неизданного материала. Это тщательное, подробное проникновение в 1964 год, каким он был с точки зрения самого Дилана, — вещь, которая, учитывая статус Дилана, может быть интересна довольно многим. Нет спору — полные записи «The Basement Tapes», тоже вышедшие в этом году, оказываются куда более важными, но и эта подборка как минимум интересна».

Николай Редькин: «Парню по имени Buddy 20 лет, сам из Комптона, года два назад его взял под опеку Фаррелл. Он же и помог Buddy выпустить альбом-микстейп «Idle Time», который в этом году вообще все проглядели. Нигде в годовых списках вы его не найдете, клипов нет, прослушивания на Last.fm копеечные. Не знаю, почему так вышло — наверное, вселенское невезение. Здесь хорошо примерно все. Романтичные задорные песни. Припевы, которые бы сам Фаррелл никогда не смог написать при всем его таланте. Гости не последнего пошиба — Майли Сайрус, Кендрик Ламар, Робин Тик. Короче, приятный летний рэп — включи и радуйся. Так получилось, что по большим рэп-релизам 2014 год был прососный, а вот такие приятные мелочи очень оживляли общий ландшафт. Было бы грустно, если бы «Idle Time» остался у Buddy единственным альбомом».

Тагир Вагапов: «Название короткой интродукции к альбому, «Too much for one guy», словно служит оправданием тому калейдоскопическому безобразию, что будет происходить после, — на дебютной долгоиграющей записи голландец Паскаль Пинкерт в изобразительных средствах себя не ограничивает. Для музыканта с говорящим псевдонимом Dollkraut отправной точкой и неиссякаемым источником вдохновения является прогрессивная и не очень электроника 70-х и 80-х во всем ее многообразии: тут тебе и синематический лайбрари, и корневое вокодерное электро, расцвеченное кислотными руладами, и меланхоличный балеарик-хит — словно откуда-то с Балкан, и пряный восток пополам с самбой, и даже чуть ли не гэридж девяностых. Итог: одновременно неподдельно ностальгическая и футуристическая работа, саундтрек к несуществующему фильму (да, опять; однако этот фильм действительно хочется посмотреть), пестрый и яркий аудиоспектакль с несколькими потенциальными хитами. Одно обидно: вышедший под конец года первый альбом и без того не самого заметного музыканта рискует остаться незамеченным даже целевой аудиторией. Очень зря: таких интересных и захватывающих альбомов-историй за год выходит — по пальцам пересчитать».

Кирилл Мажай: «Казалось бы, что еще нужно молодой бруклинской группе, играющей мелодичный гитарный поп, как не контракт с каким-нибудь классным именитым инди-лейблом? Например, Captured Tracks — там и Мак ДеМарко, и Beach Fossils, и Wild Nothing. В общем, идеальная компания, чтобы сразу выстрелить и завоевать сердца девчонок наряду с чартами Pitchfork. У дуэта Donovan Blanc есть все вышеперечисленное — кроме, как ни странно, признания и хоть какой-либо известности. Они записали чуть ли не самый уверенный и харизматичный дебютник этого года, который одновременно мог бы сочинить Ариэль Пинк под абсентом или какая-нибудь психоделическая рок-группа из 60-х на старых расстроенных гитарах. Donovan Blanc выглядят и звучат так, что им явно бы нашлось место в каком-нибудь хипстерском продолжении «Твин Пикса», но, слава богу, такого не случится никогда (хотя подождите-ка). Этот дуэт томных мужчин (по крайней мере они пытаются такими казаться) помещает на обложку альбома трансвестита, снимает жутковатый клип про парня с улыбкой маньяка, вздыхает о недоступной любви и шепчет в микрофон про каких-то каждый раз новых девушек. Получается это у них очень самозабвенно».

Сергей Степанов: «Сразу два джазовых альбома угодили в уходящем году в шорт-лист Mercury Prize — а я, признаться, не возражал бы и против трех. Get the Blessing — выпустивший четвертую пластинку за пять лет инструментальный (преимущественно) квартет из Бристоля, половину которого составляет ритм-секция теперешних Portishead. Для полного счастья и абсолютной легитимности гиперссылки имеется еще и камео их бессменного гитариста Эдриана Атли, но главный тут, конечно, Клайв Димер — барабанщик, также известный по штатной работе с Робертом Плантом и Radiohead. Могучий, ослепительно лысый и неуловимо напоминающий героя Дж.-К.Симмонса из «Одержимости», Димер стоит над душой своего ансамбля, подобно Квестлаву из The Roots (тоже, к слову, выпустивших не так давно сильно недооцененную пластинку), хотя солируют на «Lope and Antilope», как обычно, саксофон с трубой. Альбом можно преспокойно назвать и джазовым, и электронным, и даже построковым (в стилистическом смысле ближайший родственник Get the Blessing — это, пожалуй, Red Snapper), а можно тихо порадоваться тому, что отныне на свете есть песня под названием «Viking Death Moped».

Григорий Пророков: «Я в этом году перестал писать про музыку — и, соответственно, почти перестал за ней следить. Поэтому не знаю, насколько третий альбом HTRK прошел мимо радаров, но я его видел, кажется, в одном итоговом топе. Что это такое: HTRK — австралийская группа, играющая минималистичную мечтательную музыку. В 2009-м они выпустили первый альбом, удачно попали в волну минимал-вейва — и о HTRK даже говорили где-то около года. Потом случилась трагедия: один из участников группы, басист Шон Стюарт, покончил с собой — и их осталось двое. Из модной группы HTRK превратились в тихих, незаметных интровертов, занимающихся своим делом. «Psychic 9–5 Club» — это отличный пример того, как можно записывать хорошую музыку, растеряв всякую актуальность, и что вообще актуальность — это не главное. Это примерно тот же эмбиент-поп и минимал-вейв, что HTRK делали раньше, только в разы медленнее, мягче и мечтательнее; пластинка совершенно не из 2014 года, но все равно потрясающая. Год назад HTRK приехали в Москву и дали отличный концерт в подвале клуба «Культ». Концерт был такой, какие в Москве редко бывают: интимный, красивый, абсолютно гипнотический. Это была редкая удача, потому что они дают очень мало концертов и почти не выбираются из Австралии, но на нем при этом было человек 100. Вот с «Psychic 9–5 Club» такая же история — скромный и незаметный, но очень хороший альбом».

Станислав Шарифуллин: «Второй альбом Люка Эбботта и все те же записки из дневника музыканта, играющего с идеями в своей личной песочнице. Ранняя электроника и краутрок, полиритмия и микрохроматика, свободная импровизация и, конечно, модульный синтезатор, который поставлен здесь во главу угла. Впрочем, «Wysing Forest» не только дискуссионный повод для нердов из мира «модуляров» — тех, что способны на слух отличить результаты одного вида синтеза от результатов другого. Это еще и приятный подарок для ценителей ранней эры электронной музыки — времен, когда сценой правил не агрессивный маркетинг, а подлинная авторская независимость и дух творческих авантюр. Главная же прелесть пластинки заключается в ее несовершенстве. К сожалению, со всеми вытекающими — так уж сложилось, что большинству сегодня по душе более оформленные и прямолинейные высказывания».

Максим Динкевич: «За все годы я ни разу не получал мало-мальски приличных денег, занимаясь музыкой», — с горечью произнес Зак, сессионный гитарист знаковой портлендской панк-группы Red Dons, когда мы брали у него интервью в одном из местных баров. Остальные участники команды давно разъехались по разным городам и даже странам, и только Зак не нашел в себе сил покинуть дождливый и вечно пасмурный Портленд. «У меня такое чувство, что я застрял в зоопарке из слэмящихся детей. Я уже взрослый, но мне некуда пойти, кроме как на очередной концерт в подвале. Моя основная группа тут никому не нужна, на нас ходят 20 человек», — пожаловался он. «А как называется твоя группа?» — интересуемся мы. «Анализ мочи», — горько протянул Зак. Человек не в теме, вероятно, засмеется и скажет: «Ничего удивительного, он бы еще «Трупоглазыми жабами» назвался», но для умудренных опытом знатоков наличие слова «моча» в названии той или иной команды — это своего рода секретное рукопожатие (не шучу), за которым непременно должно скрываться что-то интересное, послушайте Neon Piss с Pissed Jeans и все поймете. Во многом поэтому тот факт, что якобы никому не нужные Piss Test довольно сильно выделяются среди коллег по сцене, не стал для меня большой неожиданностью. Играя в принципе характерный для Портленда панк-77 с «балалаечными» гитарами, Зак и компания густо замешивают его на хардкоре и едкой самоиронии; все передряги, на которые вокалист группы жаловался нам в баре, практически слово в слово отразились в его песнях: «Детки [в зале] благодарят меня за то, что я спас им жизнь/По-моему, они украли мою» («Tragedy»); «Я не выдержал давления/Всех несбывшихся надежд/Раньше я пел в анархо-группе, теперь мою окна в супермаркете» («Macy’s»); «Все мои друзья стали серой массой/Кто-то подсел на героин/Кто-то покончил с собой/Кто-то сделал карьеру/Кто-то уверовал в Христа» (оттуда же). При этом очевидно, что декларируемое отчаяние не вдавливает Зака в Землю, а помогает ему двигаться дальше — как бы он ни устал от слэма на концертах, устоять на месте под его музыку довольно сложно. Кроме того, жалуясь на то, что его группа никому не нужна, Зак ощутимо лукавит — в декабре Piss Test вернулись из масштабного тура по Европе, так что если они будут продолжать в том же духе, можно не сомневаться, что у них есть все шансы оправдать название своего дебютного альбома».

Олег Баранов: «Вы часто в последнее время замечаете группу после того, как сходили на их концерт? Я — нет. На фестивалях я сразу знаю, на кого пойду, а тех, на кого пойду, чаще всего хорошо знаю. Но этим летом произошла, по моим меркам, совсем уж странная история. Я полюбил группу из-за того, что не сходил на нее. Пока коллектив Ravioli Me Away играл, надеюсь, отличный концерт на фестивале в английской глуши, я в эту глушь медленно добирался. Сильно позже самого фестиваля я решил освежить его в памяти, открыл лайнап и возненавидел себя за то, что так и не выяснил, что за музыка скрывается за таким идиотским названием. Музыка оказалась еще более идиотской — настолько, что я рекомендую вам все бросить и послушать ее прямо сейчас. Три девушки с синтезатором, бас-гитарой и барабанами, песни на стыке постпанка и высокохудожественного попа (см., к примеру, Поли Стайрин и Tom Tom Club), тексты о женских гормонах и феминизме — и все это сыграно, спето и аранжировано с таким напором, что от каждой композиции закипает кровь, взрывается голова и что там еще происходит при встрече с искусством. Их единственный альбом называется «The Inevitable Album». Сопротивление бесполезно».

Алексей Алеев: «Катастрофически недооценный в наших краях сингер-сонграйтер Райан Адамс в последнее десятилетие пережил множество событий: и счастливую женитьбу, и войну с болезнью Меньера, которая едва не лишила его слуха, и противостояние наркотикам (тяжелые Адамс сменил на легкие), и суперпродуктивность, когда пластинки пеклись по пять штук в год, и перерывы в записи, когда подолгу не было слышно ничего. В 2014-м Адамс вышел на привычные темпы, разобрался со своим прошлым, определился с настоящим, и его новая пластинка более всех прочих звучит как свежий старт и новое начало. Тем парадоксальнее, что записанная здесь музыка представляет собой то, что принято именовать «dad rock»: альбом запросто можно вложить в одну стопку с релизами Спрингстина 1980-х и групп Foreigner и REO Speedwagon — то есть тем, что принято считать заслуженным, но слегка потертым и демонстративно несовременным. Потертость имитировать просто, заслуженность намного тяжелее, однако Адамс не просто удачно изображает узнаваемые и оттого необыкновенно родные приемы — он натурально перепрыгивает в самую высшую лигу и выдает сорокаминутный рок-альбом первого сорта, абсолютную классику без слабых мест. Открывающая диск «Gimme Something Good» — массивный рок для спортивных арен в духе Тома Петти, расстилающаяся за ней подобно туману «Kim» — пожалуй, лучшая песня о ревности за последнее время. Тревожная, но сдобренная бесподобным хуком «Am I Safe», которую легко представить на альбоме Пола Маккартни «Driving Rain», сменяется посвящением умершей родственнице «My Wrecking Ball» — одной из самых трогательных вещей в насыщенной карьере Адамса. 2014-й был крайне удачным годом для ностальгической гитарной музыки, но в мастерстве написания песен Адамса, его аранжировочных и продюсерских решениях, из которых и складывается этот диск, совсем немного ностальгии, зато гораздо больше неподдельных опыта и мудрости, которые, как известно, не пропьешь и не сыграешь».

Александр Горбачев: «Честно скажу: я узнал об этом ансамбле всего-то три недели назад, когда «Divide and Exit» начала регулярно появляться в списках лучших альбомов года, составленных разнообразными уважаемыми институциями и людьми, но поскольку с тех пор я слушаю Sleaford Mods постоянно, то почему бы и нет. Ретивый лирик Джейсон Уилльямсон и минималист-радикал Эндрю Ферн, происходящие из британского Ноттингема (что акцент тут не менее важен, чем слова, которые с ним произносятся, можно уяснить из любой песни Sleaford Mods), осуществили простую и на редкость впечатляющую операцию по обновлению разом панк-рока и хип-хопа — и возвращению их к исконным классовым корням. «Divide and Exit» (как и остальные альбомы Sleaford Mods — причем надо сказать, что прошлогодний «Austerity Dogs» в чем-то будет и посильнее) — это захлебывающиеся от благородной пролетарской ярости речитативы по мотивам реальных событий, подкрепленные сухим и мощным басово-барабанным каркасом; по сути, те же панк и рэп, очищенные от вообще всего наносного и препятствующего месседжу — и при этом вызывающие массу положительных ассоциаций в диапазоне от The Fall до Suicide. Эффект феноменальный: будто рабочий на проходной завода, плюясь и матерясь, на пальцах излагает тебе особенности классовых конфликтов в постиндустриальных западных обществах. Натуральные, в общем, ружья Теплого Стана; России такой группы очень не хватает».

Илья Воронин: «За давностью лет как-то позабылась простая мысль, что хаус-музыка когда-то воспринималась очередной придумкой афроамериканцев — следующий уровень после соула, фанка и диско, только вместо живых музыкантов вкалывают роботы, а не человек. Тех, кто про эту связь постоянно напоминает, осталось совсем ничего, и Тео Пэрриш один из них. Первые ли его альбомы, культурологические ли раскопки в серии «Ugly Edits», живые ли проекты типа The Rotating Assembly — все это яркое напоминание, каких корней следует держаться хаус-музыке. И его новый, действительно масштабный (целых два компакт-диска) альбом явно про это. Отчетливо чувствуется, что альбом записывался под впечатлением продолжительного живого турне Тео Пэрриша и его банды, которая даже на полчаса успела выступить на московском Outline. Все жанровые категории здесь оборачиваются простыми условностями, импровизация правит балом, вкалывают и роботы, и человеки. Хаус оборачивается джазом, поднимается с колен вся мощнейшая традиция афроамериканской музыки, кругом все пляшут, поют и играют на всем, что попадается под руку. Альбом — напоминание, откуда все, в общем-то, пошло».

Артем Макарский: В этом году у Даниила Аврамова вышло целых два альбома — и вот год подходит к концу, но странным образом о нем мало кто вспоминает; о том, почему вышел второй и что сейчас происходит с музыкантом, хочется тактично умолчать. Если первый, опубликованный на лейбле Other People, был, по словам Vtgnike, сборником композиций с его Soundcloud (скорее всего, это лукавство), то здесь еще один, но составленный его друзьями — в знак поддержки и любви. И стоит сказать, что второй случай куда занятнее первого: видимо, личность подбирающего и правда играет важную роль. Русский джук сменяется русским джанглом (демо выходят невероятно вовремя, но дело не в тенденциях) — в ход идут мечтательные синтезаторы на заднем плане, мелодии из переизданий русской музыки, обволакивающий и почти не доходящий до отметки «давящий» бас, ну и конечно — перкуссия, ломаная, быстрая, кружащаяся; да, это очень красиво. У русских джук-музыкантов, честно говоря, получаются по большей части вариации на тему, несколько конвейерные, немного бездушные, не танцевабельные — здесь же иное дело. Здесь есть та самая русская душа, интернациональная мечтательность и перешедший словно из советского фанка грув. Верить надо, что любовь не проходит, нет, — об этом и короткая, но очень легкая и очаровательная пластинка».

Евгений Галочкин: «Ансамбль детских музыкальных инструментов» — явление для российской, а то и для мировой сцены воистину уникальное. В состав коллектива входит обычно от двух до пяти человек. Живьем «АДМИ» выглядят просто дурманяще — на нескольких столах разложены всякие дивные детские инструменты, которые так или иначе издают звук — будь то дешевый китайский синтезатор или же обучающая азбука, которая «умеет» лаять, мяукать или, например, кукарекать. Может показаться, что с таким инструментарием «АДМИ» играют категорически веселую, карикатурную танцевальную музыку. Но это не так. Всеми лихими манипуляциями, примочками и эхоловами «АДМИ» создают и вязкое техно с элементами народной музыки, и дерганое электро, и утопичный эмбиент. Альбом «DOBROZLO», появившийся на Bandcamp группы в начале года, был презентован лишь этим летом. Но что удивительно — так и остался без должного внимания как завсегдатаев «Армы», так и посетителей детских утренников, где группа выступала с большим успехом. «DOBROZLO» — это самая настоящая радиопостановка, в которой присутствует захватывающий сюжет. К примеру, первые четыре трека могли бы озвучивать мультфильм об игре в прятки каких-то самых необычных цветастых существ — под удивительные синтетические ритмы, бухающую бочку и прорывающийся шустрый чиптюн главные герои задираются, воюют, бросаются в погоню и в конце благоговейно засыпают. Отчаянно модной можно считать композицию «Дорога» — качающее электро явно иллюстрирует поездку, которая заканчивается не очень хорошо: звуки детского органчика, пропущенные через примочки, наволакивают мрака и в конце концов превращают композицию в сгусток шума. Особняком стоит эпический двенадцатиминутный эпос «План б» — воистину героическая композиция, в которой происходит целая жизнь, а сюжет вместе с ритмом и инструментарием сменяется чуть ли не ежеминутно. Как признавался Андрей Головин, основатель «АДМИ», в интервью для «Города», «DOBROZLO» — альбом, созданный не для детей. Можно сказать, что это сложное академическое произведение, переполненное своей музыкальной жизнью. К «DOBROZLO» хочется возвращаться из раза в раз, именно поэтому этот альбом никак нельзя пропустить в уходящем году».

Костя Изиклайтус: «Стилистически «вБЕНЗИНЕестьОБЛАКА» — это самобытная компиляция направлений, сформулированных каноническими для отечественной музыки группами вроде «2H Company», «Елочные игрушки», ранние «СБПЧ», «Птицу емъ» и даже, пожалуй, «Кровосток». Лирически — более или менее уловимый поток сознания, стартующий с новостной ленты «ВКонтакте» и утекающий к каламбурному переплетению тем современных сериалов, классики кинематографа и философской литературы. То есть творчество вполне себе на любителя — коллектив, появлявшийся на страницах «Афиши» дважды, оба раза фигурировал в статьях о маргинальной сцене русскоязычного абстрактного хип-хопа. Но все-таки эту молодую в смысле возраста участников команду интереснее всего вытащить из контекста и разглядеть как отдельное явление. По сути, это простая и довольно остроумная рефлексия двадцатилетних, проросшая на наследии бытовой философии 2000-х сквозь плотный поток интернет-трафика и достигшая своего пика именно на пластинке «OGLOBLIA». Для особо искушенных слушателей у группы имеются совершенно непредсказуемые музыкальные эксперименты вроде мэшапа дебюта все тех же «СБПЧ» и альбома техно-продюсера 2562».

Феликс Сандалов: «Странная история: от группы с названием «Владимирский сентиментальный салон» (запутывающая отсылка к местному камерному хору под управлением народного артиста Эдуарда Маркина) не ждешь ровным счетом ничего, а получаешь столько, сколько за раз не вынесешь. «Без всяких «хочу» — это самая оголтелая запись года, роскошный свободный психорок, дающий прикурить даже профессиональным сумасшедшим из Acid Mothers Temple. Такой натиск вообще редко встретишь: «Котя, песя, кашку-кашку!» — в голове после часового штурма крутятся слова, звуки и образы, складывающиеся в нечто совершенно несусветное; естественная реакция: «Что это, черт побери, было?» Кого еще поймаешь на изображении русских Mamas & Papas и цитировании группы Kiss? Кто еще может играть на советском электрооргане, дутаре, бас-домре, рубабе и дышащем баяне ду-воп прогрессив, дарк-фолк, шизо-эстраду и мутантную солдатскую песню? Кто не растерял святой детский задор и полет фантазии? Кажется, уже можно было бы догадаться — «ВСС» имеет прямое отношение к самой изобретательной группе русского андеграунда первой половины нулевых годов: к «Братьям Шимпанзе». Лидер «ВСС», Сергей Васьков участвовал в разных коллективах владимирского конгломерата (кто не слышал песню про циклодол группы «Скотобаза», тот много потерял), а в последний раз появлялся на сколько-нибудь широкой публике в обличье Анатолия Благовеста. Если то была попытка переосмыслить наследие «Инструкции по выживанию» через призму живительного абсурда, то «Без всяких «хочу» можно охарактеризовать как лучший альбом, который могли бы записать «ДК» и «Коммунизм», зависнув на одной студии. Это чистой воды лихорадка, но психоделический рок должен быть по-настоящему поехавшим, чтобы впечатлять, — вот и Сергей сходит с ума за себя и за того брата. К андеграунду это имеет отношение лишь по отсутствию какого-либо резонанса — альбом записывался без малого четыре года и звучит на зависть людям, никогда не сталкивавшимся с необходимостью сводиться на китайских пищалках за десять долларов. Тем не менее 14 человек, вступивших в группу «ВСС» во «ВКонтакте», — это абсолютный антирекорд. Удивляться нечему — схожая судьба постигла тех же «Братьев Шимпанзе», которые успели записать с десяток шедевральных пластинок и распасться к моменту минимального признания их заслуг. Но разница все же есть — с «ВСС» еще не покончено, так что можете считать это своим персональным шансом встретиться с самой удивительной русской музыкой этого года».

Антон Серенков: «Странно считать Нюшу незамеченной, но сравнительно со всеобщим вниманием, оказанным в начале года Бейонсе и во второй его половине Тейлор Свифт с Иваном Дорном, «Объединение» как будто и не выходило. С виду это гладенький радиоформатный поп — на самом же деле вот, может, даже более цельная попытка выиграть на поле русской поп-музыки, играя по своим правилам, чем «Randorn». Почти все песни «Объединения» — это современный R'n'B, немного чересчур выделанный, чтобы его умелость сразу бросалась в глаза, но зато без единого скучного момента. Причина, по которой потенциальные слушатели альбома о нем не знают, заключается в самой Нюше. Наделенная обаянием, опять же, вполне тейлорсвифтовского характера — то есть чересчур милой и старательной отличницы, — изъясняющаяся в интервью часто при помощи одних только уменьшительно-ласкательных суффиксов, на концертах и в клипах она предстает человеком, с трудом и частыми провалами пытающимся преодолеть влияние похабной видеографии Бритни Спирс пятнадцатилетней давности. Мало есть вещей грустнее, чем Нюша, пытающаяся совместить свои чудесные подвижные песни со стриптизерским танцем в коротеньких черных трусах под глухой минус. Если вас это тоже пугает, то, поверьте, на альбоме ничего этого и рядом нет. Нюша «Объединения» дает сорвавшуюся с катушек школьницу скорее в духе «Девственниц-самоубийц», чем «Oops!.. I Did It Again».