Почему в 2015 году будет как минимум интересно

Главный музыкальный итог этого года сводится к тому, что никакие итоги уже можно и не подводить. Альбомные чарты, путеводители по новым жанрам, некрологи ушедшим артистам, списки лучших концертов — все это выглядит как перечень экспонатов в скучном музее, вызывает зевоту до хруста в челюсти. И дело тут не в качестве выпущенных за сезон пластинок, а в том, что музыка сама, как вид искусства, потеряла миссию, забыла задачи и не смогла обрасти новым интерактивным качеством. 

В битве технологий музыка проиграла и не готова на реванш: мы забыли, как выглядят музыкальные магазины в офлайне, нам мучительно слушать альбомы целиком, не нажимая shuffle, остаются только составленные роботами плейлисты. В мире свободного доступа к любому контенту музыки стало так много, что она превратилась в силосный корм — а редкие деликатесы кажутся скорее рудиментами какой-то забытой эпохи. И на этот счет никаких позитивных прогнозов не будет — давно предсказанная Риком Рубином система распространения музыки по подписке уравнивает производителей аудиомусора и номинантов «Грэмми», ресторанных лабухов и архивы Deutsche Grammophon. Светлое будущее наступило, и даже с новым курсом я готов платить десятку долларов за аккаунт Spotify, но только редко слушаю там что-то свежее из пластинок распавшихся LCD Soundsystem.

Осталось полгода — и «ВКонтакте» узаконит свой музыкальный сервис, мы войдем в мир «цивилизованного потребления» музыки с легальным стримингом, станем жить по законам развитого рынка — но все эти чудные примочки пришли в наш быт, когда интерес к музыке сошел на нет. «Как найдешь покой в наши мрачные дни? Знаете варианты? Саентология, фитнес, ДПНИ?» — да как угодно, хоть бутербродами с крабом, хоть переписками с «Шалтай-Болтая», только не новыми выдуманными жанрами, аутсайдерами, скандалистами, поп-прорывами из ниоткуда в никуда. 

В России в этом году, может, и не лучше, но точно интереснее. Современная российская музыка пока не сформировала свой дискурс, но уже достойна отдельного обстоятельного разговора. Последнюю пятилетку независимые музыканты гнались за пресловутым качеством звука — относительно успешные Pompeya и Tesla Boy создали миф о модном звуке и задали планку, до которой стали тянуться энтузиасты от Калининграда до Находки. Невозможно не замечать, что средний уровень записи новых групп в разы выше тех демок, что присылались в редакции музжурналов в те времена, когда музыкальные журналы еще существовали. За качеством пришли поиски новых смыслов: музыканты из Manicure, Motorama и Moremoney распробовали русский язык и вызывали условный резонанс на российской сцене, за Уралом обнаружилась забавная плеяда постпанк-язычников, яркий электронный лейбл «Береза» укрепил свои позиции, новое российское техно перестало мимикрировать под берлинское и собралось под узнаваемой вывеской «ГОСТ». Все это уже нельзя назвать длинным хвостом муджусовского «Downshifting», этот возврат на родную почву, потеря глупого стыда за прописку, желание работать с местным слушателем — все это безусловно хорошие знаки. «Хлопок одной ладони придется скоро освоить всем» — российская аудитория лайками и рублями показывает, что уже пресытилась симпатичными аранжировками и хочет настоящих песен, что гегемония хип-хопа нездорова; никому не нравятся санкции, но все готовы поддержать местных производителей. Но одних этих знаков недостаточно — и как ни странно увещевать отечественных музыкантов недавней цитатой президента, но его косноязычие обращено и к ним тоже: «Дело надо делать, работу работать, а не думать о том, как бы сохранить рейтинг», — ярлыки «модный», «перспективный» и «актуальный» стираются так же быстро, как и навешиваются, и редкий артист в России оказывается способным работать в том темпе и с той самоотдачей, чтобы действительно удержать внимание слушателя. 

Редакция «Волны» традиционно щедра на авансы локальным артистам, но выработка шахты российской инди-музыки который год не позволяет говорить о ликвидности — абсолютно очевидно, что Glintshake и «Лемондэй», «Петля пристрастия» и Sonic Death, да и прочие фавориты 2013 года могли бы в этом году закрепить свой успех (сколь относительно бы ни было понятие успеха в нашей маленькой песочнице), но не сделали этого — из-за лени ли, равнодушия ли, неважно почему. Подводить черту под 2014 годом хочется не одалживая щедрые комплименты авторам прекрасных песен (например, дико симпатичному, но страшно инертному проекту «Монти Механик»), а выражая уважение тем, кто таки смог растормошить здешнее болото, смог пробить головой потолок, перейти на новый уровень, сделать семь озорных шагов за горизонт. Это, конечно, «Самое большое простое число», которые, не прекращая извилистых творческих поисков, превратились в активно концертирующий состав с пачкой новых, проникающих под кожу песен и продуманным визуальным шоу. Это, конечно, L'One, чей тур «Все или ничего» на 40 городов показал высший класс интеграции коммерческого бренда в музыкальный контекст. Это и «Наадя», которая таки отработала все щедрые авансы прошлого года и в условиях абсолютного отсутствия конкуренции стала просто главной женщиной в российской музыке. И обаятельные Mgzavrebi, которые за год из аккомпаниаторов Гришковца превратились в хедлайнеров фестивалей и заполнили в России нишу позитивной живой музыки (опять же без видимой конкуренции). И Антон Маскелиаде, который умудрился продвинуть и пропихнуть свою эфемерную электронику в лайнапы самых разных музыкальных событий. 

К собственно материалу каждого из этих артистов можно относиться сколь угодно критически и предвзято — но 2014-й четко показал, что в российской музыке решает не только материал, но пробивная способность и хорошая репутация. Причем эти пробивные мощности следует применять не к журналистам и арт-директорам клубов, а к слушателям — мемифицированная песня Захара Мая не теряет своей актуальности, и именно равнодушие электората убивает все интересные всходы на музыкальном поле. Это удивительное качество российской аудитории является абсолютной константой, бороться с которой бессмысленно — в этой битве не помогают ни маркетинговые расчеты, ни яркие пиар-ходы. В этой стране мало добра, мало внимания и нет никаких демографических причин, чтобы стена равнодушия к музыке в целом разрушилась и наступил бум филофонии — но пока еще тут ценят упорную работу и умеют любить, а значит, не все потеряно.

Российские музыканты встречают новый год без эйфории и особых надежд — корпоративы схлопнулись, зарубежные артисты отменяют концерты, промоутеры стараются не рисковать с задирающими цены и нос модниками, регионы готовы перебиться сезон на опостылевших, но верных трибьютах Nirvana и Blur. Но у … (конца. — Прим. ред.) тоже есть своя грация — стать новым героем российской музыки теперь проще, чем когда-либо.