Все сама: медиаменеджер о смене места жительства с Москвы на Берлин

Я выросла в центре Москвы и переехала в Европу четыре с половиной года назад, закончив московскую школу и поступив в финский вуз. До поступления я планировала подавать документы на журфак МГУ, но не была уверена, что это мое. В десятом классе мама предложила мне поступить в Финляндию: там бесплатное и очень хорошее высшее образование. За год я экстренно подтянула английский язык, за две ночи до вступительного сверстала в фотошопе портфолио, сдала экзамены и в мае перед выпуском из школы уже знала, что я поступила на факультет музыкального и медиаменеджемента. Я была абсолютно домашней девочкой, жила с родителями, училась в гимназии и в музыкальной школе, изредка куда-то выбиралась. Вместе с моей учебой в вузе у меня получился курс экстремального взросления: пришлось начать жить отдельно от родителей в другой стране.

У меня никогда не было цели непременно эмигрировать. Мне хотелось попробовать что-то непривычное. В Москве у меня были друзья и родители, а в Финляндии надо было все начинать с нуля. Пришлось привыкать к тому, что шампунь не появится в ванной сам, еду нужно готовить, а деньги — считать. Я помню, как друзья просили меня не ныть: им казалось, что раз я уехала в европейскую страну, то мне там должно быть весело и легко. Легко не было, а потом многие из них сами начали переезжать и были уже не так категоричны. Но в любом случае со временем становится легче и проще.

Ювяскюля — город, в который я переехала, — маленький, 70 тысяч человек. После девяти вечера в моем спальном районе все умирало. Несмотря на то что преподавание было на английском, у меня был очень большой языковой барьер, разговорилась я только через полгода. Первую зиму просидела дома, потом начала постепенно обрастать друзьями. Я думаю, что жизнь в малонаселенном городе типа такого легче дается людям, которые умеют сами себя развлекать, а этого навыка у меня в семнадцать лет как раз не было. Я в основном училась до вечера, читала, ходила в гости и иногда выбиралась на студенческие вечеринки.

Учиться было нелегко. Я привыкла, что в школе пинают, дают задания, говорят, что делать. В Финляндии студент в основном предоставлен сам себе: хочешь — учись, не хочешь — не учись. Обучение было построено очень интересно, и преподаватели были заинтересованы в том, чтобы объяснять непонятные вещи. Слава богу, не было устных зачетов, потому что я безумно стеснялась разговаривать. Большую часть своего общения с одноклассниками и учителями сократила до эсэмэсок и электронных писем.

Для студентов по обмену Финляндия выглядит совсем по-другому, чем для местных. Иностранцев селят в международное общежитие, и там дикий трэш — это опция по умолчанию. По субботам там устраивали вечеринки, на которые даже полиция не приезжала. В Финляндию обычно все очень боятся ехать на обмен, потому что там якобы холодно и страшно, но потом возвращаются домой в полном восторге и дружат компаниями годами.

На втором курсе я решила поехать по обмену в Голландию, в такой же маленький университетский город Бреда, но там было чуть поживее. Учеба мне понравилась меньше, а вот общения стало намного больше. Для меня Голландия — это абсолютная противоположность России во всем, особенно в том, что касается менталитета. Это не плохо и не хорошо, но мне понадобилось какое-то время, чтобы привыкнуть к их манере общения и шуткам. Благодаря учебе в Голландии мне удалось завести приятелей по всей Европе — я останавливаюсь у них в гостях, когда путешествую, и регулярно принимаю их у себя. Мы называем это Housing Anywhere. В Голландии я разлюбила шумные студенческие вечеринки: сто человек на ста квадратных метрах, все очень громкие, веселые, но мне быстро становилось скучно. Поэтому я купила себе проездной на всю страну и проводила почти каждые выходные в Амстердаме, в гостях у близкой подруги, которая переехала в Голландию практически одновременно со мной.

Что мне кажется удивительным, так это факт, что финны и голландцы не всегда открыты к общению с иностранцами, потому что у них уже есть свой определенный уклад жизни и круг друзей. Несмотря на то что обучение происходит на английском языке, они все равно часто продолжают говорить на родном. Иногда это не очень удобно, особенно когда нужно обсудить рабочие моменты.

Мне нужно было найти практику, так как это обязательный этап моей учебы в университете. Через четыре месяца поисков мне ответила одна кинокомпания из Дюссельдорфа, которая приглашала меня к себе, а уже в июле я ехала подписывать документы. Еще через пару дней они сообщили, что решили переехать в Берлин и берут меня с собой. На тот момент я про Берлин не знала вообще ничего, только то, что там есть Стена. Пришлось срочно искать комнату, разбираться с документами. Мои коллеги отнеслись ко мне с большим пониманием, помогли мне устроиться, отпускали пораньше, когда нужно было ходить на кастинги, чтобы найти жилье. Кастинг в Берлине выглядит так: ты приходишь, двое-трое соседей допрашивают тебя с пристрастием о твоих взглядах на жизнь и пищевых привычках, не успел выйти, а в дверь уже заходит следующий.

В Берлине у меня появился устойчивый круг общения, во многом из-за идеи взаимопомощи, которую тут все исповедуют. Дело в том, что в столице Германии почти все неместные, и поэтому один всегда старается помочь другому. Через некоторое время после переезда я уволилась с работы и занялась дипломом. В то время я уже понимала, что хочу зависеть от родителей по минимуму, и начала искать способы существовать без их поддержки. С тех пор я занимаюсь фрилансом: учу людей английскому по скайпу, перевожу документы, делаю сайты. В этом тоже помогает берлинское добрососедство: тут можно прийти в бар, где за одной стойкой сидят физик, программист и интерн из местного СМИ, поэтому найти халтуру можно всегда, главное — разговаривать. Что интересно, Берлин — город относительно недорогой. В Голландии денег, которые я зарабатываю фрилансом, мне бы никогда не хватило, а тут все как-то сходится. Я вообще научилась жить дешево.

Немцы и другие иностранцы постоянно пытаются завязывать со мной разговоры про политику, но я их избегаю. В первую очередь потому, что не считаю это правильным. Приходится регулярно развенчивать стереотипы о водке-балалайке, отвечать на неудобные вопросы. У меня нет ненависти ни к России, ни к российскому государству, я отношусь к современной родине ровно. Я очень люблю русскую культуру, читаю русские книги и СМИ и хочу сохранить чистую и грамотную русскую речь. Возвращаться я пока что не планирую. У меня часто спрашивают, стоит ли ехать за границу на учебу или стажировку, и я всегда говорю, что ехать надо. Это отличная возможность узнать жизнь, чему-то научиться, это замечательный опыт. Я планирую задержаться в Европе до тех пор, пока у меня здесь будет работа. Сейчас, кстати, я занимаюсь подготовкой документов для компании, в которую недавно устроилась по специальности. Пока что я ни к чему не привязана и открыта для изменений. Профессиональный и жизненный опыт помогут даже в Москве, если придет время возвращаться.

Здесь все говорят по-английски, мне даже кажется, что английскую речь услышать можно чаще, чем немецкую. А вот в государственных учреждениях сложно найти человека, который бы смог с тобой на нем поговорить. Даже если работник владеет английским, он будет стараться все процедуры проводить на немецком. Вроде бы так требует закон. Немецкая бюрократия не сильно отличается от российской. График неудобный, документов нужна куча, какие-то из них обязательно не подойдут. К этому нужно быть готовым, можно, опять же, спросить тех, кто через это уже проходил, потому что сбор документов на рабочую визу, например, это то еще таинство.

Я начинала учить немецкий самостоятельно, потом мне по доброй воле помогали друзья, со временем я стала слушать немецкое радио и смотреть немецкие фильмы и в итоге начала нормально разговаривать. Работать я на немецком все равно пока что не могу, но точно знаю, что если активно включаться в языковую среду, то прогресс будет заметен.

Иногда ко мне приезжают в гости московские друзья, кто-то вообще перебирается сюда навсегда, и тогда я вспоминаю себя год назад и с радостью помогаю им. Рассказываю, как добраться из аэропорта в центр, как снять жилье. Мне кто-то давал советы, теперь мое время их раздавать.

Москва — это город, в котором я выросла, город моего детства. Я в нем все знаю, я его очень, очень люблю, но жить там сейчас не хочу. Дело в том, что когда возвращаешься из более-менее спокойного города в Москву, тебя обескураживает количество людей, шум и скорость жизни. Последний раз я там была в июле и заметила, что сейчас квартира моих родителей — это место, куда я приезжаю в гости, а комната в Берлине — мой дом. Москва вообще не очень приспособлена для удобной жизни горожанина, хотя я вижу, что многое становится лучше. В Берлине мне нравится метрополитен, потому что в пятницу и в субботу поезда здесь ходят по ночам, в Москве этого нет. Берлин — зеленый город, воздух здесь чище, чем в Москве. Может быть, такое ощущение возникает, потому что здесь парк в центре города — прямо за Бранденбургскими воротами.

В Берлине очень сильна связь со своим районом: люди редко выбираются из тех мест, в которых живут. В районах при этом кипит жизнь, проходят фестивали, shopping nights, бархоппинги. Мне в почтовый ящик регулярно падают приглашения на чаепития, субботники, блошиные рынки. Это не обязаловка, конечно, но лучше с соседями дружить и общаться, это удобно и весело.

Берлин — город связей, и, наверное, так везде. Мне везло: и на стажировку, и на мое новое место работы я просто присылала свои резюме — и меня приглашали работать. Из-за этого у меня нет ощущения, что все принесли на блюдечке. Конечно, вклад родителей сложно переоценить: они позаботились о том, чтобы я выучила английский, они очень помогали на первых порах, не столько финансово, сколько морально, но для меня важно ощущение, что я все делаю сама и пока что у меня получается.