«В России очень много халявы»: инженер-технолог о переезде из Москвы в Дублин

Я переехала из Москвы в Дублин два года назад. В Москве я прожила почти всю свою сознательную жизнь, за исключением года в Иркутске, где я работала в полиграфической фирме. Я закончила РХТУ им. Менделеева по специальности «инженер-техник», но, как и многие другие, нашла себя совсем в другой сфере. После выпуска у меня было два варианта: стать менеджером по продажам в лакокрасочном магазине или инженером на заводе. В те времена менеджеры были людьми, которым плохо платили, да и возможностей роста не предполагалось, в то время как на заводах не соблюдали и до сих пор не соблюдают меры безопасности, что делает работу там удивительно вредным для здоровья занятием.

Еще в университете мне стала интересна верстка и все, что с ней связано, поэтому я стала работником книжного издательства. Потом были другие должности: офис-менеджер, сотрудник турагентства, менеджер по рекламе. В общем, обычная такая жизнь, только с диким желанием путешествовать, чем я и занималась в свободное время.

Я поехала в отпуск в Ирландию два года назад в марте — в это время там жила моя подруга. Там я познакомилась со своим будущим мужем, который, вообще-то, из Латвии, но уже десять лет живет в Ирландии. В марте мы познакомились, а в декабре я уже переехала в Ирландию навсегда. Говорят, что невестам очень тяжело перебраться в Европейский союз, но у нас все сложилось довольно удачно: мы расписались в Москве, и документы на визу я подавала с пометкой «Воссоединение семьи». Никаких килограммовых папок с бумажками у меня не попросили, допрос тоже не устраивали. Единственным проблемным моментом было заключение брака с гражданином другого государства. Этим в Москве занимается единственный загс — на «Савеловской», — и у них там всегда дикие очереди, потому что он вообще очень популярный. Вот там с бумагами пришлось побегать — мы десять раз переделали документы, много времени провели в очередях и наконец расписались. 

Ближе к дате отъезда мной овладел настоящий страх. Мне тридцать лет, менять жизнь уже сложнее, чем в двадцать, плюс не хотелось оставлять в Москве маму. Как бы то ни было, главные метаморфозы со мной и моим взглядом на мир начались уже в Ирландии. Сначала была эйфория: я переехала зимой, которая в Ирландии очень мягкая, и страшно радовалась, что не мерзну (со временем организм привык, и сейчас зимой я кутаюсь в три шарфа, как и местные), Дублин казался красивым, аккуратным, тихим, все было очень классно. Тут удивительная природа, Ирландия — вечнозеленый и суровый край. У меня было очень интересное ощущение оторванности от всего мира: я как бы никакой стране не принадлежала. Со временем, конечно, вещи начали немного меняться. Особенно в плане отношения к собственной стране и родному городу.

Умные люди любят ругать Россию и хвалить Европу, в то время как по эту сторону границы становится понятно, насколько эти настроения абсурдны. В России и в Москве в частности много халявы, к которой мы так привыкли, что перестали ее ценить. Здесь, в Ирландии, надо платить за все. И когда я говорю «за все», я имею это в виду: вообще за все. Например, в России мы платим какую-то условную сумму ЖКХ и забываем об этом на месяц, в то время как здесь за все нужно отдавать деньги по отдельности. Горячей воды нет, за ее подогрев нужно платить. Мусор тоже просто так не уедет. Ты идешь и покупаешь специальные мешки и наклейки для них, один стоит примерно три с половиной евро. На наклейках — название одной из мусорных компаний. Какая наклейка на пакете, та компания мусор и будет вывозить. Если наклейки нет, то лежать он будет неделями. Потом власти этот пакет распотрошат, найдут какой-нибудь конверт с вашим именем и выпишут штраф. Здесь платный вызов скорой и пожарных, а парковка, за которую не нужно отдавать деньги, — скорее большая удача, чем норма. В Ирландии есть налог на телевизор, и ты его платишь, даже если телевизор сломан и стоит в гараже. Есть телевизор — есть налог, не платишь налог — сажают в тюрьму, без шуток.

Смена визы на вид на жительство — это тоже та еще песня. Ирландцы вообще люди, который никуда особенно не торопятся, все делают по почте (обыкновенной, не электронной) и исключительно в отведенные часы. К тому же бюрократы еще те. Вид на жительство я получала почти год, постепенно присматриваясь к эмиграционной политике. Конечно, особенного негатива в отношении приезжих здесь нет, и въехать сюда еще недавно можно было без особенных проблем. Сейчас порядок начали ужесточать, но если честно, в Дублине и окрестностях скорее встретишь эмигранта, чем коренного ирландца. Здесь много бразильцев, прибалтов и африканцев. Этнический состав района, в котором живу я, почти целиком прибалтийский, поэтому говорю я преимущественно на русском языке.

Ситуация меняется кардинально, стоит только отъехать от крупных городов на сотню километров. В ирландских деревнях и мелких городишках почти все — коренные ирландцы, поддерживающие свои традиции, они шумные, смешные и религиозные.

Иногда я скучаю по Москве. Все-таки она интересная, бурная, действительно никогда не засыпающая. В Дублине в десять вечера все живое впадает в кому. В Москве дни и ночи насыщены событиями, а здесь со временем появляется ощущение деревни. Кроме этого, в Дублине с апреля по октябрь полно туристов, и поскольку город маленький, то их всегда заметно, в Москве они все-таки рассредоточены по ландшафту. Наконец, как и везде, город создают люди. Ирландцы — исключительно доброжелательный народ, если они встречают знакомого на узкой дублинской улице, то будут стоять и трещать прямо там минут тридцать. Все будут пытаться их обойти и толкать, обе стороны будут извиняться, и так до бесконечности. Меня это автоматическое «Sorry» сначала раздражало, а теперь я сама его говорю постоянно.

Ирландцы очень доброжелательны и в отношении незнакомцев. Несмотря на то что ситуация в последние годы сильно изменилась, в Москве все равно есть места и магазины, где продавцы и менеджеры будут смотреть на вас таким взглядом, будто вы бомж и вам нельзя в магазин luxury-сегмента. В Ирландии можно зайти в бутик Кристиана Лубутена, и там тебя напоят чаем с конфетами и расскажут все о новой коллекции, вне зависимости от твоего внешнего вида. Вообще никто никого не оценивает, и это очень приятно: москвичам такого не хватает.

Отличие Ирландии от России еще и в уровне гражданской активности и политизированности населения. Например, тут все знают об Ирландской республиканской армии, которая пытается отсоединить Северную Ирландию от Великобритании и даже воссоединиться с остальной частью острова. Этот вопрос действительно иногда напрягает атмосферу, и это я узнала на своем примере. В Starbucks в Дублине меня попросили назвать свое имя, и я по русской привычке сказала — Ира (вместо Ирина). Бариста меня переспросил, попросил назвать по буквам. Ну я и сказала: I-R-A, а это аббревиатура той самой освободительной армии (Irish Republican Army). Было очень неловко, потому что бариста решил, что я так шучу, и шутка ему явно не понравилась, пришлось объяснять разницу между Ириной и Ирой. 

За российской политикой и новостями я не слежу. Все, что нужно, мне рассказывают мама и муж, и, кстати, муж очень положительно относится к России.

В отношении России общественное мнение вообще интересное: эмигранты очень любят Путина и часто про него спрашивают, с ирландцами на эту тему у меня разговора не было. Ни одного негативного момента, связанного с моей национальностью, я не переживала, за исключением того, что я не могу получить дебетовую карту уже несколько месяцев подряд. Документы в порядке, никаких правонарушений за мной нет, но карту все равно не дают. Представитель банка, с которым общаемся я и мой муж, говорит, что это может быть связано с национальностью. Все остальное — совершенно не обострено, хотя многие думали, что с принятием закона, разрешающего гей-браки, происходящим в России начнут возмущаться.

Этот закон, кстати, действительно многое поменял. Агитация в пользу разрешения была довольно агрессивная, и было удивительно, что церковь никак не отреагировала на разрешение однополых браков. И это в стране, где запрещены аборты, например! В этом плане Ирландия меня удивляет: традиционных католиков очень много, церковь играет не последнюю роль в формировании общественного мнения, но, например, есть моменты, которые ирландцы воспринимают на удивление спокойно. 

Найти работу, если ты эмигрант, сложно. Если ты не занят в какой-то очень серьезной сфере и не говоришь по-английски, будто бы он твой родной, весь опыт работы в стране, из которой ты приехал, обнуляется. Мне повезло: я устроилась работать менеджером в Polo Foods, это такой магазин продуктов из Восточной Европы. По выходным и во время отпуска я путешествую. Мне очень нравится местная природа — тут можно съездить к океану, побродить по древним развалинам, погулять в лесу.

Мне здесь комфортно и уютно. Мне нравится жить в Ирландии, и мне нравится, как повернулась моя история. О том, что я эмигрантка, я вспоминаю только тогда, когда возникают проблемы в получении всякого рода бумажек. В остальном все хорошо: мой родной город — это Москва, но только в Ирландии я дома. Я достаточно коммуникабельный и открытый человек, поэтому в общем мне рады всегда и везде, и это делает жизнь в целом интереснее и веселее.