Сны о России 2020-х. Расставляем семь фильмов Романа Михайлова от худшего к лучшему

Единственный фильм Михайлова, который оставляет впечатление необязательности. Экранизация его собственного рассказа, которая похожа на затянутую короткометражку, а не на настоящий полнометражный фильм — кинороман или киноповесть. Но даже скромный сюжет в исполнении Михайлова — любопытное окошко в уникальную режиссерскую вселенную. Он смотрит на одноэтажную Россию 2020-х как на мистическое пространство, где прошлое и настоящее сосуществуют, а обычный ход времени нарушен. На практике это означает, что, чтобы стать человеком, школьнику нужно самостоятельно отпеть покойного сельского колдуна — мелочь, конечно, но очень уж метко выхваченная из снов.

Наиболее радикально экспериментальный фильм Михайлова — снятый, как он сам описывал в нашем интервью, в режиме «лаборатории света и цвета». Съемки велись на ощупь, без сценария, и это чувствуется: картина всю дорогу что‑то невнятно пытается сказать, а по итогу кажется недоделанной. И все же это не тупиковое ответвление фильмографии, а тропинка, показывающая путь к новым, потенциально сногсшибательным открытиям. Да, сейчас может быть неясно, зачем включать целый клип рэпера Хаски посреди фильма о поиске мамы в секте. И для чего так долго импровизировать на очень плохом английском спектакль по мотивам индийской народной сказки перед толпой индийских детей. Но все равно от непредсказуемого зрелища со странными эстетическими пропорциями не оторваться.

На уровне атмосферы — убаюкивающего эмбиент-саундтрека и ослепительного контрового света — это куда более убедительное кино, чем на уровне сюжета. Словом, опыт, который даже при просмотре на большом экране может быть не самым простым, но точно очень запоминающимся — таким, что даже спустя много лет можно будет гордиться собой.

Фильм о фильме, сымпровизированный параллельно с «Жар-птицей» и перекликающийся сюжетом с «Анорой», в которой Марк Эйдельштейн снялся незадолго до поездки в Варанаси. Опять же, Индия и индийцы в кадре скорее декоративные, но съемочная группа под руководством Михайлова в роли самого себя — самая убедительная секта из всех, которые он помещал в кадр (и уж точно убедительнее молодежной как бы секты из «Жар-птицы»). По сюжету Эйдельштейн (тоже играет самого себя) сбегает со съемок, как подросток из пионерлагеря, со случайной пассией, встреченной на улице. Неутешительная мысль фильма с обманчиво позитивным слоганом в названии: даже из эскапистского мира творчества героям хочется сбежать.

Лучшие фильмы Романа Михайлова располагаются на пересечении расплывчатых сновидений и строгих жанров. «Поедем с тобой в Макао» — классическая драма об азартных играх, эдакий «Король бильярда» или скорее даже «Цвет денег» (опытный игрок тут тоже посвящает в азы профессии юного протеже — своего сына) с поправкой на современный Петербург и подпольные казино в подсобках рыболовных магазинов в качестве места действия. Главная роль самого Михайлова — одна из сильнейших актерских работ вообще во всех его фильмах, а экранные отношения отца с сыном (Олег Чугунов) реально цепляют за живое. Из минусов картины — замах скорее опять же на рассказ и тот факт, что ставки непосредственно в играх, а не в отношениях, почти не чувствуются.

Пугающе убедительный фильм Михайлова о его любимой теме — побеге от реальности. Героиня (Мария Мацель) сначала уезжает в кузове фуры на закрытую съемочную площадку болливудского фильма в одной петрозаводской заброшке (это была бы очень смешная метафора внутренней эмиграции, если бы она не была такой жуткой). А затем, борясь со скукой на фоне застопорившейся работы, включается в странную игру со съемками импровизированных ремейков советских застойных фильмов. И остается в ней навсегда. Болезненно меланхоличная фантазия в багрово-желтых тонах, прочно застревающая в голове и ничуть не уступающая похожим фантазиям Линча или, скажем, Джейн Шенбрун.

Звание самого культового отечественного режиссера 2020-х — не аванс, а констатация факта, ведь в своем дебютном фильме Михайлов сразу же сорвал культурный куш, совместив два жанра, на которых вообще базируется все современное российское кино. А именно: ревизионистскую бандитскую драму и киносказку. В целом на такой заявке можно было бы уехать далеко даже с расплывчатыми деталями, но Михайлов сразу же продемонстрировал недюжинную подкованность в обоих режимах повествования. Три сына-бандита (Федор Лавров, Кирилл Полухин, сам Михайлов в роли шулера) и отец (Анатолий Тишин) у него выглядят повидавшими жизнь, забавными и живыми. При этом режиссер смело подчиняет сюжетный фундамент сказочным законам, а не делает их каким‑то поверхностным косметическим оформлением. Результат — закрытый, но полностью закономерный экранный мир, зеркало не только российского кинематографа 2020-х, но и жизни.

Главный на сегодняшний день шедевр Михайлова работает не за счет повествовательной логики, выбора жанра или остроумных решений, а благодаря нетривиальной экранной химии. Ведь это мелодрама, и в ней, как водится, больше всего ценятся невидимые искры между героями — в данном случае оперативником (Федор Лавров) и сектанткой (Екатерина Старателева), случайно влюбляющимися по телефону на фоне голубых сугробов и оранжевых уличных фонарей. Действительно трогательное кино, идеально понятное на эмоциональном уровне, заканчивающееся не просто сонным смирением с реальностью, как обычно у Михайлова, а надеждой на то, что вот-вот случится чудо, которое изменит все.