Московские ветеринары рассказывают о своих питомцах

Алина и Цесси

Кошка с улицы у визуального диагноста ветцентра «Зоовет»

Я с детства люблю именно кошек. Свою нынешнюю кошку я не выбирала, а нашла на улице. Там лежал маленький котенок в коробке, ему была максимум неделя. На тот момент у меня домашних животных не было, и я подумала — почему бы не взять? Она живет у нас почти два года. 

Все домашние животные требуют внимания и ухода. С кошками обязательно нужно играть, потому что кошка, которой не уделяют внимания, может стать агрессивной. Цесси получает должное ветеринарное внимание. Она регулярно проходит вакцинацию и дегельминтизацию. Периодически провожу осмотры, Цесси спокойно чувствует себя в клинике, но не любит уколы — взять у нее кровь на анализ очень сложно.

Есть вещи, которые я не могу сделать, например, операцию, потому что у меня другая специальность. Но если бы мне пришлось выбирать врача для Цесси, я бы подумала в первую очередь о своих коллегах. 

Наталья, Матис, Вонька, Цветик и Юки

Три котика и кроличья такса в семье частного хирурга

У меня все началось с лошадей — я полюбила их, когда в детстве занималась конным спортом. Дома у нас животных не было. Потом родители запретили мне заниматься, но любовь к животным и желание работать с ними у меня остались на всю жизнь и распространяются на всю мою семью. Моя младшая дочь в свои девять лет хочет стать ветеринаром.

Все животные появлялись у нас дома постепенно, никого из них мы специально не планировали брать.

Первым был Матис, и свое имя он получил из-за внешности. Он у нас трехцветный, среди кошек это обычный окрас, а вот коты такого цвета встречаются крайне редко. Он был бездомным, мы подобрали его на улице, подлечили, привели в порядок, и он остался у нас. Сейчас это интеллигентный взрослый кот, очень умный, для всех остальных зверей он как мама.

Потом появился Вонька, он породистый, абиссин, и тоже необычного окраса. Вонька был больным котенком, его оставили в приюте совсем маленького и слабого. Мы забрали его, смогли вылечить и выходить. Сейчас это здоровый взрослый кот, хотя с детства у него остались проблемы с надпочечниками. Самый независимый и хитрый из всех, лазает по шкафам. А имя свое получил за стойкий «кошачий» запах, видимо, его привезли из ужасных условий, из тех мест, где без должного ухода содержат сразу много кошек.

Цветик — наш второй трехцветный кот, он тоже был больным, одним из котят бездомной кошки. Он у нас самый младший и все еще шкодничает, к старшим пристает, но они все терпят.

С Юки случилось другая история. Она породистая, с родословной, ее купили совсем маленьким щенком. Но так случилось, что через несколько месяцев после покупки хозяева решили уехать на ПМЖ в США и не смогли взять ее с собой. Так она у нас и осталась.

Так случилось, что моей специализацией в профессии стала именно стерилизация: я имею дело с клинически здоровыми животными. Сначала я занималась терапией, но потом мне повезло попасть в организацию, которая занималась благотворительной стерилизацией, и с тех пор так и пошло.

К сожалению, в нашей стране очень тяжело принимаются новые открытия в ветеринарной сфере. Я была на нескольких стажировках в Англии, но когда, вернувшись сюда, начала говорить о пользе и важности ранней стерилизации, люди меня не понимали. До сих пор все ждут, пока их питомцы подрастут, хотя котята и щенки переносят такие операции куда лучше и быстрее восстанавливаются. Я сотрудничаю со многими питомниками, и там как раз приходится работать с малышами, поэтому в справедливости этого утверждения я убедилась уже не раз.

Хотя Воньку и Цветика мы выхаживали самостоятельно, в случае чего лечить их будут другие специалисты. Мои животные все стерилизованы лично мной — то, что я делаю сама, я бы никому не доверила. Но лечение не является моей специализацией, и потому да, я бы доверила их тем ветеринарам, которых знаю.

Главное, что нужно животным, — это любовь и забота, тогда никаких лекарств не потребуется, они будут чувствовать себя отлично.

Екатерина и Магвай

Йоркширский терьер Магвай у кардиолога ветеринарной сети «Белый клык»

До Магвая у меня был ротвейлер, он прожил со мной 12 лет, не чистпородный, метис, но тогда мне хотелось именно эту породу. Магвай вовремя появился в моей жизни, помог пережить потерю бывшего питомца, хотя он попал в нашу семью совершенно случайно. Подруга очень хотела себе йорка, и я взяла ей в подарок из приюта собачку, но она в итоге отказалась, сказав, что ей нужна совсем молодая, а Магваю к тому моменту уже исполнился год. В итоге он остался у нас. Имя я ему сама придумала. Был такой фильм, «Гремлины», и вот он очень похож на гремлина Магвая из-за своих ушей. У него даже есть родословная, но я не стала ее оформлять — все же собака нужна для души, а не для выставок.

Йорки очень часто болеют — они аллергики, склонны к заболеваниям сердца. Свою собаку я кормлю специальными кормами, потому что в обычной пище очень тяжело рассчитать необходимые пропорции нужных питательных веществ, а так я знаю, что Магвай получит все необходимое. Кормить «едой со стола» немного неправильно, хотя это и зависит во многом от породы, но часто такой рацион приводит к гастритам и аллергиям у животных.

Поскольку я ветеринар, у Магвая регулярные вакцинации, прививки, обследования, чистка зубов раз в полгода под наркозом. Я часто привожу Магвая в клинику, чтобы ему дома не было скучно. Йорки – активная порода, мы приучили его гулять три раза в день, и на работе в перерывах гуляем с ним по центру Москвы.

Если бы что-то случилось, я бы привезла его сюда и отдала коллегам. Сама бы лечить не стала. Это как в человеческой медицине — ветеринары не лечат своих животных, как врачи не лечат своих друзей и семью.

Илья и Катя

Собака у ортопеда ветеринарной клиники «Центр» 

Мои дедушка и бабушка были ветеринарными врачами. Изначально я выбрал медицину, но все же в итоге сила обстоятельств перетянула меня в ветеринарию. У меня дома всегда было много животных, совершенно разных. Сейчас у меня двое детей, и я стараюсь их никак не ограничивать в плане выбора, потому у нас дома помимо собаки живут еще рыбка, кошка и крыса.

Мою собаку зовут Екатерина, потому что она из города Екатеринбурга. Мы с женой были там на конференции, читали лекции, и ее принесли к нам в качестве экземпляра, на котором можно демонстрировать рентгенографические укладки (положение тела относительно ренгеновских лучей). Это был четырехмесячный щенок, которого сбила машина. Поэтому у нее такой хвост, ей удалили его в одной из местных клиник, по-моему, это даже придает ей пикантности. Люди часто спрашивают меня, что это за особенная порода, я отвечаю им что Катя – уральская пастушья. На самом деле она чистокровная дворняга.

Породистых собак надо лечить часто, и это легко объяснимо. В процессе селекции люди больше внимания обращают на фенотип, внешние признаки, и за счет этого страдает здоровье собак. Например, храп бульдогов, который многих так веселит, объясняется тем, что такие собаки почти большую часть своей жизни задыхаются как раз из-за своих «особенных» складок на морде. С дворнягами подобных проблем нет, у них очень редко встречаются какие-то врожденные заболевания и предрасположенности. 

Моя специализация — ортопедия, и в этом смысле Катя идеально мне подходит в качестве анатомического эталона строения собаки. Она похожа на волка, который является ближайшим родственником собак и при этом идеально приспособлен эволюцией к жизни в дикой среде. Я часто использую ее снимки в своих докладах и презентациях, так что можно сказать, что в моей работе она мне даже помогает.

Помимо этого, конечно, Кате повезло в плане быстрой диагностики заболеваний. Известно, что чем раньше болезнь будет выявлена и вылечена, тем меньше будет последствий. Когда Катя заболела обычным для собак сезонным паразитарным заболеванием, оно было вылечено буквально в тот же день: я заметил ее вялость, повышенную температуру, отвез в клинику, где ей сразу же поставили диагноз.

Что касается осмотров, я сам предпочитаю как можно меньше ходить по врачам и Катю не вожу. Я не сторонник «лишней терапии» в плане каких-то дополнительных витаминов и добавок в рацион для профилактики болезней.  Собак можно кормить как кормами, так и обычной пищей, но последний вариант требует значительных временных затрат — еду нужно правильно нарезать и обрабатывать. В ритме мегаполиса на это не у всех хватает времени, поэтому корма — отличный вариант. Главное — следить за весом, перекармливать собаку опасно для ее здоровья.

Если Катя заболеет, я доверю ее другому врачу, чтобы исключить личностный фактор. Хотя изначально стерилизацию я делал ей сам, но тогда еще не было той привязанности, в следующий раз я точно не буду делать ей операции.

В России значительные проблемы с профессией ветеринарных врачей. Она очень востребована, но, по сути, вузы не готовят специалистов должного уровня. Выпускник не может сразу же по окончании университета лечить животных — ему требуется проработать 3–4 года, чтобы всему научиться на практике. И потому частным клиникам приходится самим обучать специалистов, в которых они заинтересованы. 

Марина и Лютик

Курильский бобтейл у хирурга ветеринарного центра «Бемби»

Я с детства мечтала быть ветеринаром — сама приносила животных в дом, из деревни привезла кошку, настоящую уличную крысоловку, потом у меня были собаки. Позже я уехала учиться, а родители продолжили заводить питомцев сами. Любовь к животным передалась от меня родителям, а не наоборот, как это обычно бывает.

Папа Лютика был моим пациентом. Не хотела его кастрировать, но хозяйка почти со слезами просила, говорила, что дома уже есть котята, которых она не может раздать. Мы поехали к ней и забрали Лютика. До сих пор поддерживаем контакт с его братьями и сестрами. Он породистый, родословная есть. 

В доме он ведет себя как собачка — такая у него порода. Он очень добрый, мячики носит. Я думаю, и тапочки мог бы носить, если бы его научили.

Мы с Лютиком регулярно приезжаем в клинику — на плановую вакцинацию, иногда делаем анализы. Нет ничего хуже, чем лечить своих животных. Лютик, слава богу, не болел, и я не сталкивалась с тем, что нужно его лечить, хотя кастрацию проводил другой врач.