Что смотреть в сети: 7 новых картин о чудо-женщинах, оказывающихся круче и умнее мужчин

Острая на язык девчонка с обаятельным неправильным прикусом (Белла Рэмси, та самая девочка-лорд из «Игры престолов») рассказывает о своей жизни в качестве дворянки в средневековой Англии. Тут у нее есть друзья (пастушок и чуть более хорошенькая девочка-дворянка из соседнего села), враги (в основном воспитательница), краши (дядя-рыцарь, сыгранный всеобщим крашем Джо Элвином) и любимая семья (два брата — дурак и монах, а также мама и папа — легенды британского ТВ Билли Пайпер и Эндрю Скотт). Жизнь 14-летней девушки куда‑то летит буквально кубарем: вскоре после первого визита «леди в красном» стоящий на грани разорения отец начинает приглашать в дом женихов разной степени отвратительности. Чтобы не попасть в лапы к самому психопатическому, небритому и немытому монстру, бойкой героине придется быстро что‑нибудь придумать.

Лена Данэм, одна из наших любимых режиссерок, выпускает вторую режиссерскую работу в этом году и не разочаровывает: если шедевральная «Острая палка» была специфической антикомедией о сексуальном раскрепощении, то «Кэтрин по прозвищу Птичка» — универсальный хит, моментальная классика киноромана воспитания для детско-юношеской аудитории.

И снова механизмы, которые Данэм задействует в повествовании, оказываются нетривиальны. Здесь сочетается наглый ревизионизм (от слепого кастинга и современного поп-саундтрека до зумерского сленга и постиронии в диалогах) и доза отрезвляющего реализма (Кэтрин не просто противостоит патриархату, а мыслит и ищет место в мире, не выходя из его парадигмы; женский телесный хоррор бьет по зрителю серпом). Главное же достижение картины — в чувстве магии и свободы, которое дарит каждый кадр. На экране кто‑то все время шутит, куда‑то двигается или с кем‑то борется, показывает живые эмоции — скучать вообще невозможно. Концовка же, как и в случае с «Острой палкой», оказывается таким чистейшим хеппи-эндом, что в 2022 году смотрится в качестве чистой провокации. Двенадцать лет назад Данэм снимала самое злое кино своего времени, а теперь снимает самое доброе — и в обоих случаях оказывается не имеющей конкурентов в плане актуальности авторкой. Н.Л.

У бывшей студентки Эмили (Обри Плаза) огромные долги за обучение, которые она никак не может погасить: ее не берут на работу с достойной зарплатой из‑за судимости. Поэтому девушка денно и нощно трудится в кейтеринговой компании, пока однажды коллега не подкидывает ей контакты ушлого ливанца Юсефа (Тео Росси, сериал «Люк Кейдж»), промышляющего ворованными банковскими данными. Эмили решает разок выполнить его задание — и оказывается по уши в криминале.

Если не знать, что это режиссерский дебют, то ни за что не поверить в то, что для Джона Паттона Форда это первый фильм. Слишком непринужденно дебютант разводит мизансцены, слишком уверенно держит ритм и слишком спокойно дарит нашей любимице Обри Плазе одну из лучших ролей в ее карьере. Несмотря на то что Росси составляет с Плазой отличный дуэт, «Преступница Эмили», по сути, фильм одной актрисы. Такое гангстерское кино легко представить себя поставленным в (пост)перестроечной России и «Новом Голливуде», поэтому особенно ценно то, что оно вышло не тридцать или пятьдесят лет назад, а сейчас. Форд доказывает, что не перевелись еще в Америке жанровые умельцы, способные снимать качественные и, что важно, человеческие криминальные драмы.

И пусть с точки зрения содержания в картине нет ничего новаторского (даже остросоциальный месседж, связанный со студенческими долгами, остается сугубо внутриамериканским), сила этого маленького фильма не в сюжете, а в форме. Это тактильное, живое, энергично снятое кино, пульсирующее всамделишным саспенсом. Режиссер Борис Акопов говорил, что при работе над картиной «Кэт» вдохновлялся фильмами братьев Сафди («Хорошее время», «Неограненные алмазы»). Видно, что Джон Паттон Форд смотрел в ту же сторону. Однако американскому режиссеру, в отличие от отечественного постановщика, удалось снять кино не в духе братьев Сафди, а как у братьев Сафди. Е.Т.

Симпатичная и способная девочка растет беспризорницей среди живописных болот Северной Каролины: ее по очереди, как в сказке, бросили мама, сестры, братья и папа-алкоголик. Несмотря на такие незавидные (на самом деле, нет) обстоятельства, героиня ни в чем себе не отказывает и всегда делает, что захочет: живет в отдаленном хуторе-особняке, с детства развивает мидийный (от слова «мидия») бизнес, а повзрослев, пытается выбрать между двумя похожими красавчиками, запавшими на нее. Один из парней оказывается подонком и погибает при таинственных обстоятельствах; девушка защищается в суде, а потом пишет ботаническую книгу-бестселлер. Ну правда сказка.

«Там, где раки поют» — экранизация крайне популярной книжки для чтения в отпуске, которая взлетела после участия в книжном клубе Риз Уизерспун. Писательница Делия Оуэнс, написавшая дебютный роман в 69, собрала в истории все упоительные фантазии женщины-нонконформистки: о собственных недооцененных талантах, о вынашивании изощренного плана мести обществу, о неминуемом признании и счастливой пенсии. Нельзя сказать, что она писала о том, чего не знает: Оуэнс во время жизни в Замбии тоже успела побывать подозреваемой в убийстве. Фильм, лишь номинально притворяющийся детективом, всю эту психопатически-нарциссическую муть не отстраненно препарирует, а приукрашивает до состояния пошлейшей мыльной оперы.

Актеры, актрисы, пейзажи раздражающе, приторно красивые; визуальное повествование и монтаж напоминают не триллер, а гламурную рекламу женского парфюма. По крайней мере, это не затянутый мини-сериал, а полный метр (сейчас это редкость), но лучше бы это была серия рилсов или тиктоков — тогда причин беситься было бы меньше. Н.Л.

Худшая вечеринка в истории: мажор-душнила (Пит Дэвидсон), еще четыре мажорки разной степени душноты (из них можно выделить Рейчел Сеннотт — самую дикую и невротичную), стареющий хипстер (Ли Пейс, крутой) и чувствующая себя не в своей тарелке восточноевропейская девушка (номинантка на «Оскар» за «Бората-2» Мария Бакалова). Как ни удивительно, но с каждой сценой вечеринка становится еще ужасней, чем могло показаться: за окном начинает бушевать ураган; во время игры в «Мафию» кого‑то убивают мачете; поиски уже реальной, не игровой мафии превращаются в серию токсических выяснений отношений, усугубленных влиянием наркотиков. Для тех, кто доживет до финала, заканчивается все скорее до слез смешно, чем до слез трагично.

«Тела, тела, тела» — антислешер в том смысле, что пугать или шокировать местные сцены смертей вряд ли смогут, зато главным аттракционом и кошмаром становятся сцены диалогов, где героини сыплют интернет-сленгом, выясняют, кто больший мажор и душнила, и переживают наркотические нервные срывы. Триггером в кульминационной сцене насилия становится признание в том, что кто‑то ненавидит чей‑то подкаст; фактически главный злодей фильма не маньяк, а соцсеть тикток.

Снято кино с дьявольским чувством юмора и игривостью, но все-таки на полноценное жанровое развлечение едва тянет: на одной сатире духа времени далеко не уедешь. Повторимся: это еще один пример фильма, который выгодней смотрелся бы не в виде полуторачасового полотна, а в виде серии коротких тиктоков — возможно, и сама режиссерка Халина Рейн это подозревает, раз выделила несколько минут после титров под серию импровизированных приколов со съемочной площадки. Н.Л.

Дождливая рыбацкая деревушка у берегов Ирландии, будто навсегда зависшая в (как минимум) позапрошлом веке. К меланхоличной и красивой, как осенний шторм, работнице рыбного завода (великая Эмили Уотсон) возвращается после семи лет австралийской релокации взрослый сын (Пол «Нормальный человек» Мескаль). Несмотря на то, что действие номинально разворачивается в эпоху интернета, мужчина никак не контактировал с семьей все это время. Однако как минимум одна большая примета современности вторгается-таки в сюжет: герой оказывается обвинен в сексуализированном насилии, после чего матери приходится сделать моральный выбор. Эта часть уже полностью лежит в пространстве мифа: в воздухе витают эдиповы мотивы (напряжение между персонажами чем‑то напоминает обладающую схожей завязкой картину «Мама, я дома»); заканчивается все как в античной трагедии.

Скажем честно: «Твари божьи» осилят далеко не все купившиеся на модный молодежный лейбл A24 зрители. Это тот еще слоубернер, а точнее слоудраунер, ведь основной визуальный мотив здесь не медленное горение, а мучительное утопание, фигуральное и буквальное: начинается все с ныряющей в водную пучину камеры и выловленного трупа утопленника; в середине главный герой, устричный добытчик, чуть не тонет из‑за жадности; спойлер концовки вы легко додумаете сами. Увы, это по-готически красиво снятое, тревожно озвученное (как постхоррор) и величаво смонтированное (недаром монтажерка Саэла Дэвис была повышена до звания полноценной сорежиссерки), но уж очень банальное и вторичное кино с пунктирной драматургией. Конечно, Уотсон одними молчаливыми взглядами вскользь камеры делает драму, а вот Мескаль тест на профпригодность чуть не проваливает. Н.Л.

У маленькой Нормы Джин (Лили Фишер) были проблемы с сумасшедшей мамой (Джулианна Николсон), а еще у нее не было «папочки», поэтому, когда девочка выросла в голливудскую секс-бомбу Мэрилин Монро (Ана де Армас), она стала видеть фигуру «папочки» в окружающих ее мужчинах: бейсболисте Джо ДиМаджо (Бобби Каннавале), драматурге Артуре Миллере (Эдриен Броди) и президенте Кеннеди (Каспар Филлипсон, который уже играл JFK в «Джеки» и сериале «Проект „Синяя книга“»).

За двадцать лет австралийский режиссер Эндрю Доминик снял всего четыре игровых фильма (помимо «Блондинки», это «Тесак», «Как трусливый Роберт Форд убил Джесси Джеймса» и «Ограбление казино») и несколько серий второго сезона «Охотника за разумом» Дэвида Финчера, но этого оказалось достаточно, чтобы войти в сонм великих. «Блондинка» — самый спорный и самый тяжелый фильм Доминика на сегодняшний момент. Не всякий выдержит трехчасовую женскую истерику, а фильм как раз про это. Многие (особенно феминистки) восприняли картину в штыки, посчитав глумлением над биографией Мэрилин Монро, настрадавшейся при жизни и требующей уважения после смерти. Однако в защиту режиссера стоит сказать, что, во-первых, это экранизация 900-страничного феминистского романа Джойс Кэрол Оутс, а, во-вторых, то, с каким состраданием Доминик смотрит на Мэрилин, не дает поводов заподозрить его в глумлении.

Возможно, постановщику следовало поступить по примеру Гаса Ван Сэнта в «Последних днях», где солиста «Нирваны» звали не Курт Кобейн, а Блейк. Доминик тоже мог обойтись без имени Мэрилин Монро. Причем шаг к этому уже был сделан в названии, взятом из романа: не зря же картина называется не «Монро», а просто — «Блондинка». Как и «Последние дни», «Блондинка» это не фильм-документ, а фильм-ощущение, фильм-сон. Наверное, если не проникнуться его меланхоличным настроением, можно и не получить удовольствия от просмотра. Однако если вам удастся это сделать, то вы рискуете на три часа со всеми потрохами провалиться в чужой кошмар. У Доминика есть собственное ви́дение и одно волшебное свойство: он упорно гнет свою линию, пока внутри тебя что‑то не ломается. Поэтому для тех, кто находится с режиссером на одной художественной волне, новый фильм точно станет одним из самых сильных впечатлений года.

Когда‑то про «Искусственный разум» писали, что это фильм Стэнли Кубрика, снятый Стивеном Спилбергом. Так вот, «Блондинка» — это фильм Дэвида Линча, поставленный Эндрю Домиником. Он жутко похож и на «Малхолланд-драйв», еще один сюрреалистический триллер про блондинку в беде, и на «Твин Пикс» (в какой‑то момент композиторы фильма Ник Кейв и Уоррен Эллис просто начинают косплеить главную музыкальную тему Анджело Бадаламенти из линчевского сериала).

Конец у этой «Блондинки» страшно печальный. В финале объевшаяся барбитуратами Мэрилин встретится не столько с отцом, сколько с Отцом. Однако меньше всего фильм похож на канонизацию. Это броский, изматывающий, жалостливый женский портрет, идеальный эпиграфом к которому служат слова Лоры Палмер из полнометражки «Твин Пикс: Сквозь огонь»: «И ангелы тебе не помогут, потому что они улетели». Е.Т.

Бывший порноактер Майки (Саймон Рекс) с поджатым хвостом возвращается домой в Техас: его карьера пошла ко дну, ему негде спать, поэтому он просит свою жену Лекси (Бри Элрод), живущую с мамой (Бренда Дайсс), перекантоваться у нее на диване. Потихоньку Майки встает на ноги — в частности, за счет продажи марихуаны нефтяникам, которую ему подгоняют темнокожие дилеры. А вообще все окей у мужчины становится в тот момент, когда он знакомится в пончичной с сексапильной 17-летней кассиршей Рейли (Сюзанна Сон), которая просит называть ее Клубничкой. Сначала Майки до беспамятства влюбляется в девушку, а потом решает вернуться в Калифорнию, склонив Клубничку к работе в порнобизнесе.

Если режиссура — это искусство манипуляции, то Шон Бейкер («Мандарин», «Проект Флорида») — манипулятор высочайшего класса, ведь все два часа он заставляет нас сочувствовать, а то и сопереживать конченому мудаку, которому мы в реальной жизни и руки бы, наверное, не подали. Это заслуга не только рэпера-комика-телеведущего Саймона Рекса (отличного!), но и режиссера, который умеет превосходно работать с актерами — как с профессиональными, так и непрофессиональными. Вообще, у Бейкера все артисты настолько органичны, что даже не отличишь, кто из них служит в театре, а кто просто мимо проходил. Для изучавшей классическую музыку артистки Сюзанны Сон эта картина вообще стала полнометражным актерским дебютом. В фильме она исполнит песню «Bye Bye Bye» ’N Sync, которая еще дважды прозвучит в картине и станет, по сути, ее гимном, веселым реквиемом по трамповской Америке.

«Красная ракета» снята в жанре социального реализма или, как его называют в Великобритании, «реализма кухонной раковины». Но у Бейкера это очень цветастая «кухонная раковина». Фильм похож на радугу, выглянувшую после дождя: на экране сверкают все цвета спектра. Несмотря на тяготы жизни, герои режиссера всегда остаются оптимистами, а то и плутами. И в жанре настоящей плутовской комедии Бейкер приблизился на сей раз к уровню Мольера. Е.Т.