У эскортницы Кэт (Анастасия Кувшинова) заболел ребенок, еще совсем грудничок, поэтому она со своим сутенером Аликом (Дмитрий Карташов) едет в больницу. Алик не отец ее дочки Маши, но ведет он себя так, будто девушка и ребенок — его собственность. Кэт находится в долговой зависимости у Алика (по сути, в рабстве), поэтому вынуждена брать любые его заказы, хотя некоторые из них за гранью добра и зла. Кэт хочет вырваться из порочного круга, но для этого нужен рывок, на который у секс-работницы не хватает сил. И тут жизнь подкидывает ей вариант.
Прошлый фильм Бориса Акопова назывался «Бык», этот мог бы называться так же: Кэт бычит не хуже гопника с соседнего двора, а ближе к финалу надевает кофту с эмблемой баскетбольной команды «Чикаго Буллз», на которой красуется красная морда быка. Тактика Кэт проста: ее защита — это нападение. Она всегда готова броситься в атаку, потому что знает: если она не сделает этого, ее ударят первой. В общем, бедовая девушка, которой палец в рот не клади — откусит. Настоящая женщина-кошка. Неспроста же в ее имени (не Катя, а Кэт), в ужимках, повадках и любви к морепродуктам есть что‑то кошачье, да что там — помимо ребенка, у нее есть рыжий кот! Каждому своему герою (и героине) Акопов выбирает звериный тотем, потому что, согласно его художественной концепции, мы все живем в каменных джунглях.
Поэтому уже второй фильм Акопова посвящен исследованию социального дна — миру городских (ночных) животных. Как признается сам режиссер, такой интерес к криминалу продиктован временем его взросления — девяностыми. Если не знать, какой в «Кэт» год на дворе, можно посчитать, что та самая лихая эпоха. Герои как будто все еще живут в условиях дикого капитализма, эпохи первоначального накопления капитала, когда всем мальчикам суждено было стать бандитами, а девочкам — секс-работницами.
Но это, конечно, обманчивое впечатление. Несмотря на разлитый в воздухе и на злых улицах мрачный девяностнический вайб, Акопов ни на секунду не дает забыть, что действие происходит в наши дни. И дело не в смартфонах и не в том, что «мы стали более лучше одеваться», а в том, что режиссер устраивает своей героине настоящую одиссею по всем кругам современного московского ада, превращает ее в джойсовского Улисса, чтобы мы вместе с ней увидели нелицеприятный портрет России на обочине. Тут и модная вечеринка с женскими боями в грязи, на которой Кэт знакомится со светским фотографом Максимом (Егор Трухин), который влюбляется в нее с первого взгляда, но оказывается таким же мудаком, как и все остальные мужчины. И закулисье Большого театра, где Кэт общается с извращенцами от мира искусства (самый желчный шарж, но он объясним тем, что Акопов в прошлом балерун, который 14 лет простоял у станка). Тут и митинг против власти, в который случайно вливается героиня. И концерт шансона, на котором выступает отец ее ребенка (Николай Шрайбер), не желающий признавать свое родительство. И визит к ветерану войны с протезом и к представителю элиты, у которого не стоит. И что только не.
При этом «Кэт» не реалистическая драма. Акопов ни на секунду не дает забыть, что снимает (местами по-настоящему кринжовый, иногда хочется закрыть глаза от стыда) социальный гротеск в духе Юрия Мамина и Сергея Лозницы. Да что там: у него даже появляется Василина Маковцева из «Кроткой» Лозницы — в роли таксистки, которая рассказывает Кэт про ад лихих девяностых и про то, как не потерять себя в этом аду. Может показаться, что эта таксистка выступает для героини моральным императивом (вот, смотрите, женщине тоже пришлось несладко, но она не сдалась, не пошла на панель), но это тоже обманчивое впечатление. Акопов не занимается морализаторством, а снимает тактильное кино про мытарства загнанного жизнью в угол маленького человека, который за несколько дней должен решить все свои проблемы. Поэтому неудивительно, что среди референсов (картин, которые его вдохновили) режиссер называет фильмы братьев Сафди — не столько даже «Хорошее время», сколько «Неограненные алмазы». Вообще желание Акопова стать российскими Сафди или даже Мартином Скорсезе не нуждается в особых комментариях.
Однако сами его фильмы нуждаются в более внятном, артикулированном социальном комментарии. Акопов, что было понятно по «Быку», классный визуализатор. И в «Кэт» есть несколько выразительных, захватывающих сцен, снятых на объектив фиш-ай, «рыбий глаз». Но, как и в «Быке», в «Кэт» нет какого‑то осмысленного авторского высказывания. Про что все это? Про то, как страшно жить в России? Вот новость! А еще у фильма очень пижонский (что классно) и открытый (что грустно) финал. Акопов говорит, пусть каждый зритель сам решает, чем все закончилось. Но есть ощущение, что когда режиссер снимает открытый финал, когда он не знает, чем завершить историю, сказать ему, по большому счету, нечего.
Евгения Ткачева
«Кэт» выйдет в российский прокат 15 сентября.
