«Наша чудесная планета погибает, и пока не похоже, что нам удастся ее спасти»

Владимир Динец
Фотография: из личного архиваВладимир Динец — известный российский путешественник, который точно забирался в те места нашей планеты, где человек не бывал вообще никогда. «Песни драконов» — книга, которую он писал шесть лет в ходе подготовки своей научной диссертации по зоологии. Ее тема — «песни» и «танцы» аллигаторовых во время брачного сезона; для того чтобы доказать свою гипотезу, живущий во Флориде Динец путешествует по Китаю, Южной и Центральной Америке, Африке и другим неизведанным даже опытным туристом местам. При этом жизнь главных героев книги — крокодилов, аллигаторов и кайманов — постоянно оттеняется собственно приключениями: зоолог ухаживает за местными красавицами, обманывает коррумпированных бюрократов, сражается с тигрицей сидя на дереве, охотится с луком на рыбу в джунглях, разбивает в барах бутылки о головы невежливых аборигенов. Из-за этого естественнонаучный нон-фикшн местами превращается в приключенческую литературу, от которой впадаешь в настоящую эйфорию — словно тебе снова восемь лет и ты в первый раз открыл книгу из «Библиотеки приключений».  

• Где вас застало это интервью, вы где-то сейчас путешествуете? Если вы сейчас дома, то откуда только что приехали?

• Мы сейчас в Малибу на конференции, но вообще в этом году путешествовать почти не удавалось: дочке еще года не исполнилось. Съездили только в Канаду, на Аляску, на Гавайи, ну и в восточные штаты пару раз, плюс летом я несколько недель в горах Сьерра-Невады работал.

• А над чем вы сейчас работаете?
• Над несколькими проектами: дописываю с друзьями книгу о социальном поведении рептилий, изучаю «язык» осетров, пытаюсь организовать экспедицию в Азию на поиски неизвестных видов млекопитающих. Но основная работа — с кукушками. Дело в том, что американские кукушки, в отличие от, например, российских, сами выкармливают птенцов, поэтому мелкие птицы Северной Америки не выработали никаких защитных механизмов против кукушек, подбрасывающих яйца в чужие гнезда. Сейчас из-за потепления климата область распространения кукушек на Чукотке расширяется, и они вот-вот пересекут Берингов пролив, а для американских птиц их появление может оказаться настоящей катастрофой.

• Насколько типаж, с которым мы встречаемся в «Песнях драконов» — зоолог-авантюрист, Индиана Джонс от зоологии, — распространен среди ваших коллег? Или абсолютное большинство из них — это кабинетные (в крайнем случае зоопарковые) ученые?
• Таких зоологов еще довольно много, но мы, конечно, в меньшинстве — и с каждым годом нас все меньше. Одна из причин — дикая природа на глазах исчезает за пределами парков и заповедников, а парки и заповедники все больше похожи на зоопарки.
• Откуда у вас, советского мальчика из Москвы, появилась такая страсть к дикой природе и нецивилизованным уголкам планеты? Что стояло на книжных полках в вашей детской комнате?
• Это, наверное, генетическое. У меня отец такой же. Он и сейчас путешествует, несмотря на возраст. Вообще-то он доктор химических наук, но каждое лето занимается изучением высокогорных бабочек в самых труднодоступных уголках Памира и Тянь-Шаня. На полках стояли Даррелл, Бианки, Дарвин и так далее.

• Изначально эта книга была выпущена на английском языке. Вы что-то убирали, добавляли при работе над российской редакцией текста? Требует ли вообще русскоязычный читатель нон-фикшна каких-то изменений?
• Довольно значительная часть книги была изначально написана на русском — как посты в ЖЖ, например. Русский текст, конечно, несколько отличается от английского: что-то надо объяснять только англоязычному читателю, что-то только русскоязычному. Ну и непереводимые шутки есть в каждом языке. Одно из основных различий — научная терминология в английском больше разработана и намного заметнее проникла в разговорный язык.
• Что чувствует человек, совершивший важное научное открытие?
• Это, конечно, ни с чем не сравнимая радость, но всегда и сомнения: а вдруг я неправильно интерпретирую результаты, невольно выдаю желаемое за действительное? А вдруг кто-нибудь про это уже писал сто лет назад в каком-нибудь богом забытом журнале на тарабарском языке? А вдруг я не сумею собрать неопровержимые доказательства и мне не поверят?
• Аллигаторы стали предметом ваших исследований довольно случайно. А почему вообще аллигаторы непопулярны у зоологов?
• Они как раз очень популярны — про них написано несколько тысяч статей, книг и диссертаций. Но почти никто до меня не изучал систематически их поведение в природе. Это очень трудно: образ жизни у них в основном ночной, многое происходит под водой или в труднодоступных болотах, а главное — часто по много часов, дней или даже недель не происходит вообще ничего. Зоологи обычно стараются работать с животными, у которых все быстро, наглядно и в лабораторных условиях — с плодовыми мушками-дрозофилами, например.

• В книге вы описываете процесс наблюдения за аллигаторами, когда вы плаваете на каяке и приглядываете за ними по много часов подряд. Как выглядит этот процесс со стороны? Вы не закрывая глаз сидите с фотоаппаратом, диктофоном и блокнотом наготове?
• Зависит от того, что именно меня интересует. Зоологи редко пытаются регистрировать все, что видят: такие огромные базы данных потом трудно использовать. Обычно стараешься найти ответ на какой-то четко сформулированный вопрос, поэтому ждешь именно те элементы поведения, которые тебя в данный момент интересуют. Разумеется, если при этом происходит что-то неожиданное или особенно редкое, все равно стараешься не пропустить. Но моргать обычно можно. Намного труднее работа видеооператоров, потому что им дествительно надо часами держать наготове камеру и микрофон и бояться моргнуть.

• Что всегда должно быть в вашем походном рюкзаке?
• Смотря куда ехать. Обычный минимум — пара фонариков, фотоаппарат, зарядники для батареек. В длинную экспедицию по интересным местам, конечно, тащишь кучу всего: ловушки всякие, сети для летучих мышей, манки, вспышку внешнюю, бинокль, подводную снарягу, лэптоп, веревки с карабинами и так далее до бесконечности.

• В какой момент вы поняли, что подготовка этой научной работы складывается в книгу? Вы сразу стали вести подробный дневник приключений и наблюдений, понимая, что потом все это станет увлекательным нон-фишкном?
• В первую же неделю в поле. Сначала меня совершенно поразили утренние хоры аллигаторов, а через несклько дней я открыл их ночные танцы. Книга стала сама собой складываться в голове. Название тоже сразу придумалось.
• В «Песнях драконов» вы разоблачаете много мифов о крокодилах — в том числе о том, что каждая особь чрезвычайно опасна для человека. Скажите, это представление распространено только в западном обществе? Как сложился этот миф? Насколько комфортно сосуществуют с крокодилами жители маленьких деревень третьего мира?

• Это не то что бы миф: каждый год от нападений крокодилов погибают тысячи людей, в основном в Африке. Опасность аллигаторов и кайманов действительно часто преувеличивают, но люди вообще обожают друг друга пугать. Отношение к крокодилам в разных культурах совершенно разное: например, в Африке обитатели деревни могут лениться построить загородку из толстых прутьев вокруг отмели, где женщины стирают белье, несмотря на ежегодные нападения, а в Боливии жители сельвы настолько панически боятся кайманов и анаконд, что не пользуются маленькими лодками и даже в больших стараются не спать. На Новой Гвинее крокодил до сих пор тотем многих племен, ему поклоняются и кое-где даже жертвы приносят.
• Происшествия и удивительные встречи происходят в «Песнях драконов» на каждой странице. У вас есть самое главное впечатление от тех путешествий, которые вы предприняли в ходе подготовки диссертации?
• Главное впечатление от всех моих путешествий у меня очень невеселое. Наша чудесная планета погибает, и пока не похоже, что нам удастся ее спасти.
• Погибает от чего? От неэтичного по отношению к природе поведения людей? Глобального потепления? Мусора, который мы ежедневно выбрасываем? 
• От всего перечисленного, но корень большинства проблем — перенаселение. На Земле сейчас в несколько раз больше людей, чем она может обеспечить едой и энергией без необратимого истощения ресурсов. Более дальновидные страны пытаются снижать рождаемость, отсталые — наоборот.
• Совсем неожиданно было встретить в книге о крокодилах рассказы о девушках, с которыми у вас начинались (или заканчивались) отношения в ходе работы над диссертацией. Скажите, эти сюжеты оказались в «Песнях драконов» из-за того, что в конечном счете это книга о любви?
• Я пытался в книге честно рассказать, как живется полевому зоологу. Не только красивые картинки и веселые приключения, но и ход научного поиска, и бытовые проблемы, и вообще все, из чего на самом деле состоит работа исследователя. Отношения с девушками при таком образе жизни удается наладить редко и с большим трудом, ими особенно дорожишь, и об этом я тоже не стал умалчивать.
• Клерку в московском офисе каждая ваша поездка покажется смертельно опасной. Вы можете назвать место, которое показалось действительно опасным именно вам?
• Клерк в московском офисе рискует намного больше, чем я. Он ведет вредный образ жизни, дышит ядовитым смогом, лавирует по обледеневшим улицам среди пьяных водителей и падающих сосулек, ходит к безграмотным врачам и лечится фуфломицинами. Вообще должен признать, что в Россию последнее время ездить стало наиболее стремно (мне приходится иногда, чтобы повидаться с пожилыми родственниками). Это ведь страна, где вам в любой момент могут проломить в подъезде голову, подбросить при обыске наркотики или вообще закатать на десять лет по какой-нибудь идиотской статье вроде оскорбления величества.