Венеция-2013 Фильм дня: «Валенса: Человек надежды» Анджея Вайды
В Венеции вне конкурса (в присутствии самого Валенсы) показали фильм Анджея Вайды про Валенсу — настоящее пособие про политику in the making.
Начало 1980-х. Самая известная журналистка Европы Ориана Фаллачи — в мехах, духах и с папиросой — высаживается из машины в спальном районе Гданьска. Она приехала, чтобы взять интервью у лидера независимого профсоюза Леха Валенсы (Роберт Вицкевич); еще десять лет назад он был простым электриком — скоро станет лауреатом Нобелевской премии мира и президентом Польши в результате первых свободных выборов. «Эту квартиру он получил от государства», — говорит переводчик, пока Ориана брезгливо осматривается по сторонам. «Он что, получил квартиру от государства, против которого выступает?» Вопрос повисает в воздухе.
Появление в кадре Фаллачи, которой Валенса, улыбаясь в усы, рассказывает свою историю, имеет прозаическую причину — фильм отчасти финансировался итальянцами, роль должна была играть Моника Беллуччи, но в итоге сыграла менее звездная и фотографически похожая актриса и литератор Мария Розария Омаджо.
Если отбросить это интервью — достаточно условную рамку, компромисс с итальянской аудиторией и продюсерами, то у Вайды получилось убедительное и нескучное житие одиночки, который был отцом не только своим шестерым детям, но и всей новой Европе, родившейся на руинах советского блока.
Как и фильм Пабло Ларраина «Нет» (про короткую и действенную избирательную кампанию, в результате которой в Чили закончился Пиночет), «Валенса» — не только увлекательное, но и полезное пособие для начинающих политиков и наблюдающих за ними граждан (тут, кстати, объясняется, как себя вести, когда бьют по почкам).
Превращение электрика в лидера нации у Вайды — совокупность внешних обстоятельств (одно зацепилось за другое, уже нельзя было остановиться) и личных качеств, главным из которых становится отсутствие страха; вечного аргумента про «у меня же дети» для Валенсы не существует; жена — абсолютная святая этого фильма, грустит, но понимает. Вайда не обходит молчанием и парадоксы, возникавшие в биографии Валенсы, завербованного спецслужбами во время рабочих волнений начала 1970-х; да, утверждает Вайда, ошибки и погрешности неизбежны, но в наших силах сделать так, чтобы в решающий час они больше не имели значения.