Павел Вардишвили о том, что не так с вечеринкой Midsummer Night's Dream

О том, что с костюмированным балом Midsummer Night’s Dream что-то не так, я начал догадываться еще в прошлом году. Сотрудница пиар-агентства, обслуживающего мероприятие, за два часа до начала оборвала мой телефон с просьбами приехать, была готова даже прислать вертолет — так нужно было паблисити. Я не поехал, но тогда, несмотря на нехорошие предчувствия, величие карнавала не вызывало сомнений. Зато в этом году над Midsummer больше потешались, чем восхищались: смеялись над старлетками и московской богемой, которые прыгали на ВДНХ под техно-музыку в образах лесных существ и шизофренических роботов. Магия праздника с переодеваниями исчезла. Разобраться, почему так получилось, можно заглянув в его историю.

Первый Midsummer Night’s Dream прошел в 2007 году в усадьбе Середниково, где провел юные годы Лермонтов и рядом имеется санаторий «Мцыри», — вполне себе романтический адрес. Это была не вечеринка, а свадьба хозяина сети мебельных магазинов «Соло» Салавата Тимирясова и его девушки, художницы Марго Трушиной. На действо по мотивам шекспировского «Сна в летнюю ночь» приглашенные съезжались в костюмах эльфов, принцев, пажей, лесных чудищ, русалок и троллей. Организаторы составили немыслимый лайнап из техно-музыкантов и диджеев со всего мира. Через 3 года, в 2010-м, в день свадьбы, мероприятие повторили, слегка расширив состав гостей. И так пошло каждый год.

На свой первый Midsummer я попал в 2012-м — в самый расцвет проекта. Из праздника на 500 человек он превратился в фестиваль, на который приглашаются друзья друзей, и их друзья, и еще их друзья, но все равно главенствует идея камерности и междусобойчика. Привезли швейцарскую группу Yello — они давали виртуальный концерт с дико красивым шоу на плавучей платформе. Чуть позже старички из Orbital выгрузили на толпу порцию сумасшедшего рейва. Празднику удалось сохранить ощущение общего дела: никаких спонсоров не было — друзья из алкогольных компаний выделили напитки, стилисты и парикмахеры помогли гостям преобразиться под фантазийный дресс-код. Можно было предположить, что амбиция Марго и Салавата была в создании новой традиции, чтобы «Сон в летнюю ночь» стал узнаваемым московским мероприятием, как нью-йоркские балы Save Venice ну или Bloomsday в Дублине. Вокруг красиво, без напускного шика, без пошлостей, но и без стеснения гуляла тусовочная Москва. На утро инстаграм расцвел фантастически — и миссия, и ее воплощение в 2012-м казались революционными.

2013-й продолжился также удачно, но с оговорками. Организаторы начали полуоткрытую продажу билетов по рекомендации: новичкам вход стоил 4000 р., прошлогодним участникам — 2000 р., членов секретной группы на фейсбук пускали бесплатно. Помимо друзей друзей на вечеринку пошел косяк звезд того или иного космизма: эльфами прикинулись и телеведущие Таня Геворкян с Дашей Субботиной, и кураторы Иосиф Бакштейн с Ольгой Свибловой, и теннисист Марат Сафин, и стилист Оксана Он. Алкогольные спонсоры стали позиционировать себя агрессивнее, а вот костюмы гостей из прекрасного немножко повалились в трэш. Очевидно, что от расширения списка всегда хромает качество. Но все равно — это было лучшее событие в Москве, мирового уровня, такое, какого никто не делал. И это причудливое сочетание детской игры в переодевания со взрослой электронной музыкой прекрасно работало: англичан из группы Plaid, израильтянина Гая Гербера и утренний рейв в лесу я запомню надолго.

В 2014-м появилось то самое пиар-агентство, вертолетное такси и публикации в Tatler. Билеты поступили в открытую продажу, начали пускать без костюмов. К середине рейва нагрянула милиция — не за тем, о чем вы подумали, а пресекать продажу алкоголя. По рассказам очевидцев, впечатления от «Сна» получились скомканные: похоже, проект был не готов к масштабированию. Хвалили карнавал скорее по инерции и потому, что «это же друзья делали». Тогда же случился первый фестиваль Outline — тоже в лесу, тоже с электроникой, но без переодеваний, — и идти на еще один рейв у меня не оставалось сил.

В этом году я тоже не пошел — следил за событием в соцсетях. Главной медиасенсацией Midsummer Night's Dream-2015, переехавшего из лермонтовской усадьбы на ВДНХ, стал обнаженный художник и рекламный деятель Федор Павлов-Андреевич, разгуливающий с душевым шлангом на причинном месте. Аудитория светских и не очень сайтов была, конечно, шокирована, но у меня публичное обнажение в 2015 году вызывает лишь скуку и легкое недоумение. Как и весь карнавал: стало ясно, что идея костюмированного рейва осталась там, в 2012-м. Так же, как «Gagarin Party» у нас ассоциируются с девяностыми, фестиваль Fortdance — с началом нулевых, а «Солянка» и хипстеры — с их финалом. Из общегородского праздника, которым мог бы стать «Мидсаммер», он превратился в придурковатое гетто, жизнь которого описывают tatler.ru и super.ru.

Претензий к идейным вдохновителям праздника Салавату Тимирясову и Марго Трушиной, продюсеру Владимиру Месхи и режиссеру Жу Монтвилайте с технической точки зрения нет. У них все в порядке и со вкусом, и с возможностями, и со способностями. Шагающие Пушкины в Ночь музеев-2013, детский Midwinter Ball в Петровском дворце и другие истории компании Rise Entertainment Монтвилайте и Месхи, — красота и заглядение. Да и «Сон в летнюю ночь» надо признать важной вехой в истории Москвы. 

Однако выходить с такой концепцией к широкой публике в 2015-м не стоит. Три года назад полузакрытый рейв с флером таинственности, как в «Широко закрытых глазах» Кубрика, вполне соответствовал времени. Сейчас же, когда на вечеринках и ром-кола за 300 р. кажется дорогой, тысячи взрослых человек в серебряных красках с эльфийскими ушами, беснующиеся под техно на ВДНХ, — все это действительно выглядит как сюжет с таблоидного сайта, в котором совершенно не хочется участвовать. Равно также не хочется обижать организаторов — просто Midsummer надо было либо продолжать делать на голом энтузиазме для друзей и друзей друзей, либо брать деньги у спонсоров, нанимать пиар-агентство, пускать рекламные ролики на «Серебряном дожде», привозить актеров театра «Глобус», звать на открытие Собянина в образе лесного царя и вообще быть впереди планеты всей, а не как обычно. 

Все лето меня не покидает ощущение, что в окончательно отрезвевшей Москве 2015 года обнаружился необычайный спрос на три вещи — простоту, разум и искренность. И здесь авторы Midsummer Night's Dream, похоже, попали в ту же западню, что и вышеупомянутый голый Павлов-Андреевич, который с юности публично решает свои психологические проблемы и называет это искусством. То ли они так неуклюже хотят заработать денег, то ли прийти к какому-то эвент-господству, то ли стараются кого-то впечатлить за счет былых успехов.