Хоррор от A24, корейский блокбастер и инопланетяне: что стоит увидеть в кино в августе

Самый суровый корейский мент (Ма Дон Сок) разбирается с очередной группой подонков (на сей раз это продавцы синтетических наркотиков в Пусане) привычными методами: вырубает врагов с одного удара, таранит своим телом легковые автомобили и выламывает крышки сейфов голыми руками. Ситуация осложняется, когда становится понятно, что в деле замешаны еще и вооруженные катанами якудза, главу которых играет легендарный японский артист Дзюн Кунимура («Убить Билла», «Вопль»).

«Криминальный город» — самая успешная корейская кинофраншиза современности, третья часть которой по сборам расположилась ровно посередине между «Топ Ганом-2» и «Аватаром-2» (и намного выше «Барби» — для этого есть особые причины). Почему в наших краях это не такая сенсация — как раз загадка, ведь корейцы давно преумножили все достижения голливудского развлекательного кинематографа, а дубляж фактически уравнивает языковые различия. Возможно, как раз с третьей частью все изменится — скажем, «Джон Уик» тоже выходил на новый уровень популярности с каждым следующим фильмом.

Актриса и по совместительству мать-одиночка (Джиллиан Джейкобс) проживает один очень насыщенный день: встречает по очереди сразу двух бывших, знакомится с разговорчивым попутчиком и даже попадает в подобие комедийного фильма-ограбления. Каждая следующая сцена выглядит так, будто она взята из совершенно другого фильма, — это и есть основная особенность данной истории.

«Семь лиц Джейн» — один из самых необычных фильмов-альманахов в истории кино. Режиссер (а также соавтор сценария всех последних фильмов Уэса Андерсона) Роман Коппола собрал независимых американских кинематографистов и предложил сымпровизировать кино про одну и ту же главную героиню, играя в игру «изысканный труп», когда никто особо не знает, про что снимают остальные коллеги. В результате пленочное зерно сочетается с цифровым лоском, мелодрама — с неловкой комедией, а достаточно опытные режиссеры (Джиа Коппола, Ксан Кассаветис, клипмейкер и хореограф Райан Хеффингтон) передают эстафету самим актерам (Джейкобс и ее коллега по сериалу «Сообщество» Кен Чон) и совсем свежим дебютантам (Хулиан Акоста, Алекс Такач, Бома Илума). Критики успели похулить кино за неровность и сырость, но, кажется, это ровно тот случай, когда в неровности и сырости и состоит не баг, а главная фича уникального экспериментального проекта.

Сытые австралийские подростки, оставшись дома без родителей, не курят, не пьют и даже не колются, а играются со старинной гипсовой рукой. Если ее пожать и произнести нехитрое заклинание, увидишь привидение, с которым можно поговорить или предложить в себя вселиться, без всяких уловок и саспенса. Подстрекательская бравада и угар от съемок тиктоков резко обрываются, когда один из призраков уничтожает лицо чьего-то младшего брата об угол стола, а из ада возвращается мама-самоубийца. Это не только очень страшно, но и совершенно душераздирающе.

«Два, три, демон, приди!» — вероятно, начало нового большого тренда в кино: этот новый суперхит студии A24 поставили австралийцы Дэнни и Майкл Филиппу, пришедшие в кинотеатры прямиком с ютуба, где на канале RackaRacka успели набрать под семь миллионов подписчиков. Там они снимали мини-боевики до 10 минут, где не было ни рассусоливаний-экспозиций, ни драматических арок, ни травмированных героев, а сразу же начиналось рубилово и мочилово с участием Рональда МакДональда, Пикачу, Наруто, героев «Улицы Сезам» и кого только не. В полнометражном хорроре все приметы большого кино, разумеется, на месте, но и достижения ютуб-кинематографа не растеряны. Это просто очень стремительный, брутально прямолинейный и пугающий до костей чистой виртуозностью постановки фильм. Что во времена претенциозных постхорроров, больше похожих на проходные фестивальные драмы, бесценно. У братьев-близнецов Филиппу явно большое будущее — уже объявлено, что их следующим фильмом станет блокбастер по игре Street Fighter.

Богачка возвращается после учебы в Париже в родное итальянское поместье. Главная ее проблема — одиночество, поэтому целью номер один она делает воссоединение и налаживание отношений с подругой детства, которая вообще не хочет выходить из дома. В конце концов они вместе жарят зефир, играют в бирпонг и дерутся на кулаках, как будто на дворе не насквозь цифровой 2023-й, а как минимум невинные нулевые.

«Аманда» дебютантки Каролины Кавалли из программы Венеции-2022 — бесстыдный ремикс на главные хиты миллениалского кино. Комедийные дэдпен-интонации умниц «Рашмора» накладываются на милый цинизм героинь «Призрачного мира», после чего драма взросления из «Леди Бёрд» помещается в живописные композиции «Руки Бога». На некоторые вещи можно смотреть бесконечно — симпатичные фестивальные комедии о взрослении среди них.

Журналисты с черно-белого аргентинского телевидения намереваются вскрыть в прямом эфире политический заговор, связанный с сатанинским влиянием в правительстве. Постепенно выясняется, что заговор этот вовсе не политический и даже не оккультный, а лавкрафтовско-космический. Вот к чему приводит попытка вскрыть тайные силы, управляющие не государством, а самой реальностью.

В российский прокат под дурацким названием «Паранормальное. Прямой эфир» выходит один из самых оригинальных, если не сказать отбитых, хорроров последних лет — аргентинская «Оккультная история». Каких‑то зрителей взбесит его многословность, мучительная неторопливость прямого эфира и множество вопросов, оставленных без ответа в конце. Но поклонники жанра точно оценят обволакивающую атмосферность ретроизображения и поступательное нагнетание саспенса без дешевых разрядок. Это тот случай, когда кино пугает до мурашек не шокирующими ответами, а самой постановкой вопросов, заставляющих сомневаться во всем и вся. При этом «Прямой эфир» похож скорее не на стрим последователей теорий заговора QAnon, а на очень дурной лихорадочный сон, от которого так просто не проснуться.

Два корейца, называющих себя посредниками, занимаются крайне нелегальным бизнесом: крадут младенцев из церковного беби-бокса, после чего продают усыновителям на черном рынке. Все идет не по плану, когда одна из матерей, бросивших ребенка, возвращается к беби-боксу и настаивает на том, чтобы принять участие в выборе приемных родителей. Тем временем на след мужчин выходят еще и полицейские.

Хирокадзу Корээда вот уже почти 30 лет работает на поприще духоподъемной семейной мелодрамы и в этом низком жанре сумел достигнуть пугающих успехов. Новые его работы практически ежегодно показываются в Каннах, там же случаются и награды (хотя «Золотая пальмовая ветвь» «Магазинным воришкам» и несколько забылась после триумфа перекликающихся с ними «Паразитов»), а ведущие артисты с радостью снимаются во всех новых фильмах о старом (в случае с «Посредниками» это Сон Кан Хо из тех же самых «Паразитов» и Пэ Дуна из «Облачного атласа»). О превратностях усыновлений и отказа от детей Корээда уже снимал и «Никто не узнает», и «Чудо», и «Сына в отца», и «Нашу маленькую сестренку», и знаменитых «Магазинных воришек». Словом, опытные зрители ничего нового от режиссера уже не ждут, если только не принимать за новизну искусственные изменения вроде все более неправдоподобных развязок и переноса действия в новую страну (предыдущий фильм японский режиссер снимал во Франции с Катрин Денев и Жюльетт Бинош, а теперь вот отправился в Корею). И все равно то, как всякий раз оставлять глаза зрителей на мокром месте, никто лучше этого мастера не знает.

Южноготический клан: отец-угнетатель (Роберт Патрик) и трое по-разному сломленных жизнью отпрысков. Старший сын (Ник Стал) живет в тарантиновском триллере про табор рома, ворующих детей; младший (недооцененный артист Скотт Хейз) — в фолкнеровской прозе о психическом недуге; дочь (Келли Гарнер) продирается сквозь собственную брачную историю. В конце концов все они встречаются то ли в христианской притче (недаром у всех героев библейские имена), то ли в сатанинском хорроре.

«Шепоты мертвого дома»Оригинальное название, под которым фильм показывали среди прочего на ММКФ-2022, — «Что видел Иосия». — пример многослойного и размашистого повествования, которого не ждешь от жанрового кино: в конце остается чувство не убитого зрелищем категории «Б» времени, а скорее послевкусие от прочтения романа, эдакой хоррор-версии «Шума и ярости». Неидеальное, но точно ни на что не похожее, памятное кино, особенно ценное в эпоху бездушных стримингов и их однотипного контента.

Очень красивый тиран-абьюзер (Мельвиль Пупо) превращает жизнь гражданской жены (Виржини Эфира) в кошмар: газлайтит, контролирует, сталкерит и ограничивает в общении с сестрой-близнецом (также Виржини Эфира, которая, к слову, совсем недавно играла сразу пятерых женщин в «Дон Жуане» и проживала две жизни в «Двойном обмане Мадлен Коллинз»).

Неужели новая этика добралась даже до французских мелодрам о пылких романах? Нет, она всегда там была. По существу фильм «Только ты и я», показанный вне конкурса в Каннах в этом году, — вольный ремейк «Ада» (1994) Клода Шаброля, в свою очередь ремейка «Ада» (1964) Анри-Жоржа Клузо. Единственное большое отличие — на сей раз историю рассказывает женщина (Валери Донзелли), несколько переводя фокус с ярких пороков абьюзера на тихий опыт жертвы.

Профессиональный жалобщик (сэр Бен Кингсли) и две его подружки-пенсионерки заводят дружбу с на лицо демоническим, но добрым внутри синим человечком, упавшим вместе с летающей тарелкой на грядку. Герои хотят помочь пришельцу вернуться на родную планету, но неожиданно выясняется, что для починки звездолета ему необходимы мертвые домашние животные (не спрашивайте).

Марк Тертлтауб, успешный продюсер («Маленькая мисс Счастье», «Прощание»), дебютировавший в режиссуре на седьмом десятке, снимает своих ровесников в картине, которую сложно описать иначе как «„Инопланетянин“ для самых стареньких». Жаловаться на еще одно милое и забавное кино об универсальности коммуникации и ценности дружбы было бы странно. Да и в идее о том, что один очень странный пришелец (чуть ли не страннее, чем у Спилберга) способен научить эмпатии не только ребенка, но и взрослого, есть много житейской мудрости.

Видеокассета с очень страшным видеорядом убивает всякого человека, ее посмотревшего. Если точнее, не кассета, а призрак длинноволосой девушки, которая в течение недели после телефонного звона и фразы «ты все видел» вылезает прямо из телевизора.

В отсутствие крупных голливудских премьер в России расцвел и, кажется, успел всем надоесть повторный кинопрокат. Только этим летом в кинотеатрах крутили Джармуша, Каракса, «Донни Дарко» и «Стрингера». На этом фоне классический «Звонок» Хидэо Накаты выглядит настоящим исключением из правил. Во-первых, формально это никакой не повторный прокат, ведь до этого в российских кинотеатрах картина никогда не выходила. Во-вторых, хоррор — чуть ли не единственный жанр, для которого большой экран и присутствие других зрителей действительно радикально меняют опыт просмотра. Ну и в-третьих, «Звонок» — это кино, с которого все начиналось: не только волна J-хоррора и его американских ремейков, но и все эти ваши высокохудожественные постхорроры. Ведь столько подлинной эмпатии, сколько режиссер Наката испытывал к призраку (и скелету) Садако, мало кто из хоррормейкеров когда‑либо проявлял к своим героям.