Несмотря на то что новый сезон вышел спустя три года после предыдущего, в самих «Очень странных делах», этом штате вечного лета и бесконечных каникул, минуло всего шесть месяцев. Теперь на дворе 1986-й, а друзей раскидало по миру. Шериф Хоппер (Дэвид Харбор) томится в секретной советской тюрьме где‑то на Камчатке. Одиннадцатая (Милли Бобби Браун) вместе с семьей Байерсов перебралась в Калифорнию. Каждый из переселенцев надломлен: у Оди больше нет суперсил, и над ней издеваются в школе; мать-одиночка Джойс (Вайнона Райдер) оплакивает второго возлюбленного за три сезона; Джонатан взрослеет не так быстро, как его девушка Нэнси, а Уилл продолжает откладывать камин-аут.
Оставшиеся в городе Хокинсе герои тоже переживают тот момент детства, когда дружеский коллектив либо превращается из чего‑то унитарного во что‑то федеративное, либо распадается. Лукас теперь член школьной команды по баскетболу и обижается на товарищей-гиков за то, что те не приходят на его игры. А Дастин и Майк обижаются на Лукаса, что он не приходит на их игры в Dungeons & Dragons и попадают под обаяние панка Эдди (британский актер Джозеф Куинн, невероятно похожий на юного Роберта Дауни-младшего). Продавцы года Стив и Робин продолжают очеловечивать стереотипную фантазию о парне-плейбое и его напарнице-лесбиянке.
А отличница Нэнси Уиллер, трудясь в школьной газете, превращается в Нэнси Дрю. И в этот раз у нее будет много работы: многострадальный Хокинс терроризирует новый монстр, который выбирает себе в жертвы только тех школьников, которых надломило какое‑то событие в прошлом. Из всех героев «Очень странных дел» под этот фоторобот больше всех подходит рыжая девочка Макс, чей брат пожертвовал собой в легендарной битве при торговом центре. Так что подросткам, каждый из которых чересчур погрузился в себя, придется вновь присмотреться друг к другу. Иначе не спастись — враг в этот раз ну очень страшный.
Первое, что бросается в глаза в новом сезоне, — немыслимый по меркам линейного телевидения и редкий на стримингах хронометраж. Каждый из семи эпизодов длится по 75–80 минут. А 1 июля выйдут еще два, снятые, как и седьмой, самими братьями Даффер. Кажется, теряющий подписчиков Netflix наконец-то смекнул, что публике нужно давать время.
При этом авторам даже не нужны приключения и твисты, чтобы удерживать зрителя у экранов: в первом эпизоде, если не считать последних минут, не происходит вообще ничего. Это просто красочный сон о детстве, проблемы которого теперь кажутся преувеличенными (ну что сделают Одиннадцатой школьные хулиганы?) — да и радости тоже. Все разговоры на переменах, как и положено, сводятся к тому, кто кого любит и кто стал плохим другом. Взгляды стоят больше слов, потому что дети еще не научились прятать эмоции. Маленькие тайны вот-вот обернутся большими трагедиями. Родители окончательно превращаются в персонажей менее важных, чем постеры на стенах. Кормят — и ладно. Переставший картавить Дастин в одной сцене даже демонстративно отбирает у мистера Уиллера весь завтрак, потому что завтраки — для чемпионов.
Второй сюрприз заключается в том, что уже к концу первой серии в Хокинсе начинают происходить по-настоящему страшные вещи. Новый монстр на самом деле олицетворяет чувство вины, а его способ убивать своих жертв — это клиническая депрессия на ускоренной перемотке. При этом чудовище всегда появляется эффектно, а хоррор-эпизоды перестают быть потешными: еще не «Солнцестояние», но уже «Кошмар на улице Вязов». Охота демона на несчастную чирлидершу мало чем уступает «Телу Дженнифер». Мать этой девочки неспроста делает прическу как у Сары Палмер из «Твин-Пикса». А когда в сериал врываются военные с автоматами, вдруг выясняется, что «Очень странные дела» могут быть еще и кровавыми. Впрочем, такое случалось и раньше — просто между сезонами мы забывали. Но вот чтобы персонажи «Очень странных дел» каялись о том, что смешивали «Агент Оранж» во Вьетнаме и убивали гражданских во время Второй мировой, — такого мы не припомним.
Объединение героев в маленькие мобильные группы в свое время помогло собранному третьему сезону исправить проблемы сумбурного второго. В четвертой части этот прием позволяет сериалу еще и поработать в разных жанрах — стать динамичнее и драматичнее.
Одиннадцатую, если без спойлеров, ждет фантастическая антиутопия про то, что родители могут ошибаться. Джонатан благодаря новому другу Аргайлу (смешнючий Эдуардо Франко из «Американского вандала») и их фургончику для доставки пиццы и легким наркотикам — теперь герой подростковой комедии, который должен повзрослеть если не ради себя, то хотя бы ради любимой. Нэнси и Робин заглянут в психиатрическую лечебницу, спародируют «Молчание ягнят» и встретят Фредди Крюгера (Роберт Инглунд). Джойс и ее бородатый друг Мюррей ради шерифа Хоппера готовы перемахнуть через железный занавес. Да только вот американские пародии на Россию, казавшиеся такими забавными в «Убивая Еву» и «Красном уведомлении», теперь выглядят жутко. И это еще одно напоминание, что в гостях у сказки лучше не задерживаться допоздна.
Шесть лет назад «Очень странные дела» вместе с перезапуском «Звездных войн» вдруг справились с самой большой дилеммой ребенка: как быть, когда вырастаешь из любимых вещей? Оказалось, что в них можно ходить целую жизнь.
Еще есть такая теория, что главное наследство, которое достается взрослому от ребенка, — трагическое восприятие времени. Летом оно всегда летит слишком быстро, а зимой застывает задумчивыми узорами на окнах; на одних уроках тянется бесконечно, на других его не замечаешь. И его всегда очень мало — а мира вокруг очень много. Придумавшие «Очень странные дела» братья Даффер за шесть лет все-таки повзрослели — и теперь учат зрителей не прятаться от жизни в ностальгии, а черпать в ней силы. Уроки у них, конечно, банальные, но подача безупречная. С любимыми не расставайтесь. Отчаянию не поддавайтесь. То, что страшно сказать, говорите. А еще обязательно запомните любимые песни друзей — это мелочь, которая может спасти им жизнь.
«Очень странные дела»
на Netflix (недоступен в России)
