Московские протесты Москвичи свой выбор сделали

После многотысячного митинга на Болотной площади и перед новым митингом 24 декабря на проспекте Сахарова «Афиша» позвонила самым разным людям и попросила рассказать, что изменилось в их жизни и вокруг них.

архив 21 декабря 2011

Сергей Капков

руководитель Департамента культуры Москвы

«Большинство тех, кто пришел на площадь, — аудитория «Афиши». Люди очень рады, что увидели своих. Для меня это показатель того, что в Москве мало мест, где люди могут общаться между собой. «Ой, я пришел на митинг, а там такие люди приятные, добрые лица». Я таких людей видел в парке Горького. Был на Болотной, смотрел на этих людей. Поворотный момент — это когда резко, а это легкая реакция в общественном сознании. Хотел бы, чтобы какое-либо общественное движение выступало за деятельность. За велосипедную Москву, например. Самая эффективная общественная деятельность, которая была, — это «Синие ведерки».

Божена Рынска

светский обозреватель

«Горожане недовольны ситуацией в стране. Недовольство подошло к поверхности. Как вода, которая нагревается в кастрюле — еще не закипела, но градусов до шестидесяти-семидесяти ее температура уже поднялась. Как только появится лидер, который сможет подтянуть самых респектабельных и состоятельных, не олигархов-олигархов, а просто крепко богатых людей, — вот тогда произойдет важный перелом. Потому что богатые люди как никто понимают, что закон очень важен. А законность уничтожена. И как только они будут готовы взяться за вилы — тогда будет происходить все самое важное. Лозунг сменится с «Пора валить!» на «Пора гнать наперсточников! Пора отожрать свое!».

Антон Белов

директор «Гаража»

«Мы сделали главное — выразили свой молчаливый интеллигентский протест по поводу несогласия с результатами выборов и их методикой. Мы в мяч на своей стороне поля поиграли, теперь пасанули его на другую. Я хочу, чтобы отношение власти с народом превратилось в полноправное партнерство через различные методы общественного контроля. Я хочу, чтобы к президентским выборам как можно больше людей превратились в независимых наблюдателей и членов избирательных комиссий, которые будут мониторить и собирать все нарушения и мешать им уже на месте. Это самое важное, что мы должны от себя ждать».

Арсений Жиляев

художник

«По моим и не только моим ощущениям люди на митинге либо вообще не слушали, либо слушали с большой неохотой. Я очень воодушевлен происходящей политизацией, но одновременно разочарован теми формами, которые она пока что принимает. У меня складывается ощущение, что мы боимся самих себя, а власть и политиканы используют это в своих целях. Нам не превратить Россию в один большой парк Горького, но уверен, все едины в ощущении, что наступает время отказа от штампов двадцатилетней давности и начала разработки новых альтернатив. Одной из них может быть борьба молодых и недовольных всего мира за переизобретение слова «социализм».

Сергей Пархоменко

журналист, соорганизатор митинга

«Огромное количество людей, живущих в нашем городе, часто ощущают приступы острой неполноценности. Люди не могут радоваться тому, чему другие радуются, не могут смотреть этот телевизор, не могут гулять там, где гуляет толпа, потому что городские праздники кажутся ужасно натужными и пошлыми, не могут голосовать за тех, за кого все, кажется, голосуют. И часто возникает ощущение, что, может, со мной что-то не так? Все же относятся к этому гораздо спокойнее. Один я чего-то тут прыгаю. И вдруг оказывается, что ничего подобного: нас таких много, очень много, прямо до горизонта. Ты понимаешь, что ты не выродок».

Юрий Григорян

архитектор

«Я не ходил, потому что не успел. Почти пришел туда и понял, что опоздал уже. Я пойду 24-го. Очень хотел, честно. Я думаю, что даже до Болотной атмосфера в городе изменилась. Было ощущение, что до митинга уже все по-другому. Как-то назревало. Большое количество приличных людей никогда не считало необходимым куда-то ходить и что-то показывать, выходить куда-то, все держали это при себе. В этот раз многие порядочные люди просто пошли куда-то. Это первый раз. И он говорит о том, что философия сидения дома просто себя изжила. Я не являюсь провидцем, но в любом случае то, что всем надоело, — это очевидно».

Дмитрий Борисов

ресторатор

«Не уверен, что мне сейчас близка митинговая активность, хотя она необходима. Это масштабное событие не в количестве народа, а по реакции. Я вернулся 12-го числа из Израиля с дочкой, и все, вообще все, с кем я сталкивался — от таксистов до не знаю кого, — все обсуждали только это. Куда это выльется и чем закончится, я не понимаю. Важно для меня, что там были Акунин и Парфенов, а не политики. Понятно, что в девяностые нае…али, и уверен, что и сейчас нае…ут. Симпатичные люди, которые вышли на этот митинг, выйдут и 24-го — в результате всех нас нае…ут, потому что мы стараемся жить по человеческим правилам».

Александра Ребенок

актриса

«Основная масса населения, которую вижу в супермаркетах и гипермаркетах, как всегда чувствует себя комфортно. Очень хочется, чтобы общество стало социально активным. Не знаю, к чему это приведет, но хорошо, когда ты, вместо того чтобы кидаться пельменями на кухне, разговаривать с телевизором и после смиренно ехать на свое рабочее место, можешь встать и сказать, что тебе не нравится происходящее. В любом случае это перемены. Изменится ли что-то? «Я знаю пароль, я вижу ориентир, я верю только в это — любовь спасет мир» — как говорил великий поэт XXI века».

Алексей Kio

художник

«На выборы я опоздал, а на следующий день фейсбук взорвался постами про грядущий митинг на Чистых прудах, и я решил пойти. В какой-то момент оказался не в том месте, не в то время — меня молча взяли под руку и повели в автозак. А Болотная была поразительной, с сильным ощущением единения. Атмосфера определенно изменилась, даже мои аполитичные друзья спорят без устали о возможных вариантах развития, реакции властей, СМИ и граждан. Я все время слышу обрывки фраз, разговоров людей разных возрастов, видно невооруженным взглядом, как это волнует людей. Про поворотный момент ничего сказать не могу — будет ясно после 24-го».

Михаил Котомин

генеральный директор издательства Ad Marginem

«Я рад, что сходил, добавил свое тело к этой толпе. Этот митинг еще показал, что митинг — работа. Кто-то должен кричать, кто-то должен уметь работать с толпой, кто-то должен выдвигать очень простые слоганы или кричалки. Очень хорошо, что 10-го числа люди вышли и они еще раз выйдут, то есть какое-то пробуждение начинается, и начинаются эти горизонтальные связи. Но, мне кажется, сейчас это все замылится и будет все меньше и меньше людей выходить. Но на самом деле это не важно. Впереди целая вечность. Так что выход людей 10-го числа — это начало поступательного движения, оно отзовется через месяца 2–3 по другому поводу».

Андрей Бойко

ученик десятого класса школы №57

«10 декабря нам просто дали контрольную, так же, как и всем. Что же касается самих митингов — это, безусловно, правильная вещь, на следующий придет еще больше народу. Конечно, наши требования вряд ли будут выполнены, но они будут услышаны, медвепуты как минимум подумают о том, сколько они еще протянут. В митингах важно показать власти, что сознательные граждане есть и что их не так мало, как им всем там кажется. Уверен, такого не повторится на следующих выборах, «ЕдРо» проиграет, а победит новая, не прокремлевская партия, которую таки создадут».

Дмитрий Песков

пресс-секретарь Владимира Путина

«Митинги — абсолютно нормальное явление для развитого гражданского общества. В европейских столицах проходят гораздо более многочисленные манифестации по самым разным вопросам. Гражданское общество же не стоит на месте, оно развивается, эволюционирует вместе со страной. Когда в стране надлежащая атмосфера для экономического развития, социального развития, политического развития и иного — развивается также и гражданское общество. Сами по себе протесты трудно расценивать как позитивный признак. Но то, что какая-то часть граждан высказывает свое мнение, — это свидетельствует о развитии гражданского общества».

Максим Ковальский

бывший главный редактор журнала «Коммерсант-Власть»

«Граждане почувствовали, что у ребят что-то зашаталось. И ребята тоже это почувствовали. Думаю, мое увольнение связано с этим. Насколько я знаю, компостировать меня планировалось до всякой фотографии. Я не ходил на Болотную — не хожу на такие мероприятия, можно назвать это позицией, можно сказать, что я мерзну. Их состояние после митинга вот так описать можно. Человек трудился, все получалось. Чуть-чуть расслабился — и вдруг стало то ли не везти, то ли не получаться, он пытается собраться, а не может».

Андрей Монастырский

художник

«Я на такие большие события не хожу. Вообще-то, нет ничего странного в том, что сто тысяч собралось у нас, это не так уж и много для мегаполиса. Как это они по звонку Хиллари Клинтон вышли? Что за бред, она всех их обзвонила, что ли? Точно, что половина вышедших вышли из соображений прикольности и того, что модно. Много молодых людей. Ну а потом вот уже десять лет ничего такого не было, и нужно, чтобы на поле общественной жизни что-то происходило. Я резко против революционных настроений, стопроцентно против. Сейчас вышли не из-за выборов скорее, а из-за перспективы однообразия на много лет вперед, из-за соображений скуки».

Дмитрий Глуховский

писатель

«80% людей, которые пришли на Болотную площадь, — это восставшие из социальных сетей. Которые долгое время подогревали себя и своих френдов протестными сообщениями, писали друг другу о том, что так больше невозможно. Хипстеры-бунтари и «восставшие из фейсбука» не должны обольщаться. Власть не собирается их слушать. Если мы позволим себя проигнорировать, если для нас все сведется к однократному хеппенингу — а фактически то, что произошло, было не демонстрацией и не митингом, а хеппенингом, — если мы не сможем сплотиться и проявить настойчивость, то нас будут иметь и дальше ближайшие 12 лет».

Вячеслав Позгалев

губернатор Вологодской области, подавший в отставку после низкого результата «Единой России» на выборах

«Я отношусь к митингу на Болотной площади спокойно. Люди реализуют свое конституционное право высказать свое мнение. Главное, чтобы эти акции носили мирный характер и не допускать никаких эксцессов, могущих привести к беспорядкам. Если в разрешенном месте и в разрешенный час разрешенное количество людей собирается вместе обсудить итоги выборов — это признак демократического государства. Митинг на Болотной — крупное событие. Можно соглашаться или не соглашаться с тем, о чем говорили там, но отмахиваться от этого нельзя».

Роман Гарин

предприниматель

«Протест — это одна из тех вещей, которые я могу сделать. Прохоров, возможно, благодаря нашим действиям увидел, что есть много небезразличных людей. Думаю, наши действия пробудят чувства среди обычных граждан, что в конечном счете даст больше, чем просто перевыборы. Наши действия дадут уверенность в том, что можно что-то менять, без уверенности сложно сделать шаг. Скорее всего, результат наших митингов мы увидим ближе к президентским выборам. Например, уже даже среди моих друзей есть те, кто хочет пойти наблюдателями на предстоящие выборы, хотя эти же люди недавно даже не хотели голосовать».

Станислав Белковский

политолог

«Перелом произошел, потому что люди устали от одиночества. Аппетит приходит во время еды, и сейчас есть запрос на то, чтобы каждый человек ощутил себя гражданином. И, собственно, формат митинга на Болотной качественно отличается от предыдущих мероприятий. Митинги на 300 человек — это митинги политических активистов. А Болотная была уже митингом обывателей. Тезис «не занимайся политикой, и все будет хорошо, занимайся только своими частными семейными делами» подвергнут ревизии. Достигнут тот предел, после которого, не занимаясь политикой, изменить ничего нельзя».

Ксения Собчак

телеведущая

«Произошло самое страшное для власти. Стало стыдно одобрять действия «Единой России». Сидя в модном ресторане с людьми, которые получили от этой жизни все, хорошо зарабатывают, успешные и должны как бы поддерживать стабильность всей ситуации, сказать «А что? Я вот за «Единую Россию», они молодцы, все правильно делают» — сказать это сейчас, в данных условиях, означает социальную смерть. И это самый страшный для нашего правительства, для правящего режима результат вот этих последних трех недель. И это уже вернуть нельзя».

Илья Варламов

фотограф, блогер

«Наши вертолетные фотографии хорошо разошлись, мы продали их на ленты всех агентств, на первые полосы многих СМИ, на Guardian, например. Хочется, чтобы следующий митинг был масштабнее, но сомневаюсь: новогодние праздники впереди, и перспектива провести его в клетке многих смущает. Многие вышли 10-го, потому что все выходили. У меня вот папа сходил на Болотную, второй раз не пойдет — сходил, посмотрел. Люди поняли, что на митинге холодно и не так уж весело. С другой стороны, две недели назад никто бы не поверил, что на митинг оппозиции выйдут 50000 человек, поэтому рассуждать о будущем как-то глупо, может, миллион выйдет».

Денис Терехов

управляющий партнер компании «Социальные медиа», двое сотрудников которой попали в тюрьму после митинга 5 декабря

«То, что произошло на Болотной площади, — это чуть ли не впервые в истории российского интернета выход из офлайна в онлайн. Интернет очень долго недооценивали, к нему относились как к какой-то игрушке взрослых детей. Происходящие процессы — это не просто очередной разговор про политику, очевидно, что российский интернет просто беременен революцией. В ближайшее время начнет выкристаллизовываться категория людей, которые умеют не только ставить лайки, но и отрывать задницу от стула».

Анастасия Попова

главный редактор сайта «Теории и практики»

«Ожидать, что после одного-единственного массового, но только в рамках Москвы, выступления нам сразу дадут другую страну, других людей, другого президента и вменяемую оппозицию — это bullshit полный. Конечно, не дадут. Настроение неясное, потому что умы неясные. Все находятся в состоянии раздрая, который, с одной стороны, очень вдохновляет, а с другой стороны, абсолютно не конструктивный. Я пойду 24 декабря и буду ходить на митинги. Если ты с чем-то не согласен и ты не можешь на это повлиять никак через судебные институты из-за всех этих проволочек, если тебе надо действовать быстро, ты идешь на улицу».

Михаил Шляпников

сельчанин, провел параллельно с Болотной митинг в деревне Колионово

«Деревенский митинг отличается от городского более конкретными требованиями. У нас, например, помимо политических требований было простое требование об избавлении от строящейся помойки. Конечно, 24 декабря митинг состоится вновь. Более того, нас поддержали еще несколько деревень в округе и по России. Теперь мы не одни такие деревенские. Теперь, после митинга на Болотной, у народа появилась хоть какая-то надежда. А вообще на двадцать собравшихся у нас на митинг человек, только один слышал фамилии Навального или Чириковой».

Анатолий Бурчаков

продюсер «Коммерсант-FM», работал наблюдателем на выборах

«Когда работал на участке, запомнилось, что туда, уже проголосовав, возвращались люди со свидетельствами о смерти своих родственников и добивались, чтобы их фамилии были удалены из списков избирателей. Старики, которые, как считалось, являются опорой режима, опустив в урну бюллетени, проклинали «Единую Россию». Студентка, вошедшая в комиссию от КПРФ, обнаружила несколько вбросов, пошла на принцип и написала жалобу. Благодаря им случилась Болотная площадь. Самое важное — многие узнали, что рядом живут абсолютно нормальные, неглупые и неравнодушные люди. И их очень много».

Захар Прилепин

писатель

«Никого не хочу обидеть, но подавляющее большинство этих 80 тысяч, что пришли на Болотную, — политические новобранцы, их наивность ошеломительна. Люди собрались, поулыбались, вечером напились и ликуют. В то время как Навальный, Яшин и еще сотня человек сидят в кутузках. 80 тысяч человек не догадались хотя бы потребовать отпустить задержанных немедленно. Оппозиция, собрав столько народа, имела шанс отыграть сто очков сразу — но не отыграла ни одного. Не надо было стоять на месте. Надо было мирно передвигаться по Москве, избегая провокаций. Надо было ставить там палатки и стоять, как на Майдане».

Марк Боярский

фотограф

«Мне пришло СМС с незнакомого номера: «Интересно ли поснимать для нас «за денежку». Перезвоните, если удобно». Перезвонил. Сказали, что снимать надо Тину Канделаки на митинге. Когда сказал жене и сестре об этом разговоре, они в один голос набросились, чтобы я отказался, так как это беспринципно и стыдно. Думал, сниму, как она со сцены пытается всех убедить, что «ЕдРо» равно добро. Потом увидел видео, в котором Канделаки возглавляет шествие. Меня прямо передернуло от ее двуличности. Сам теперь готов выходить столько раз, сколько потребуется, чтобы от власти последовала хоть какая-то реакция».

Олег Дорман

режиссер

«Люди вышли именно сейчас, потому что окончательно поняли свою ответственность. Выросло поколение людей, которые хотят уважения. К себе и друг к другу. Не хотят, чтобы правила общежития устанавливали Шариковы. Только надо быть готовыми выходить всегда. Защищать права всегда. Беспокоиться о стране всегда. Следить за властью всегда. Потому что свободу нельзя завоевать. Ее можно отвоевывать — каждый день. И даже ночью. Свобода — кропотливая работа. В общем, я хотел перефразировать Гете: лишь тот достоин счастья и свободы, кто каждый день идет за них на бой».

Алексей Шичков

совладелец сети прачечных самообслуживания, вел прямую видеотрансляцию из ОВД, куда отвезли Алексея Навального

«Было приятно, что люди смотрели, беспокоились. Нам писали, поддерживали. А менты не мешали, потому что думали, что мы такие дебилы, что снимаем себя просто так. Не могу больше терпеть партию глупцов и лентяев. Так нельзя. Когда я сидел, меня поддерживали люди, с которыми мы едва знакомы. Парни моих бывших сотрудниц теперь ко мне просятся в друзья и говорят, что я молодец. Все мои друзья и приятели собираются теперь идти на митинги. Конечно, атмосфера изменилась. Все всё понимают. Неполитизированные знакомые все против «Единой России» теперь».

Григорий Мельконьянц

социолог, автор мема «Вы — сурковская пропаганда»

«4 и 10 декабря перевернули представления о гражданской активности и перечеркнули все социологические исследования. Люди поверили в свои силы и поняли, что они являются источником власти, способны на многое и при этом могут делать это мирно. На мой взгляд, это переломный этап в истории современной России. Власти все отрицают и пытаются всячески игнорировать гражданский протест лишь потому, что они не могут сформулировать отношение к нему. Если они сейчас всем заткнут рты, Болотная будет разрастаться на другие площади. И уже без согласования с властями».

Илья Азар

корреспондент Lenta.ru

«Еще осенью наша страна с помощью решившего баллотироваться на третий срок Путина погрузилась в глухую беспросветную тоску. Но вдруг случилось чудо, и всего за пару недель в России возникло и окрепло гражданское общество. Когда все увидели единороссовские 50% и посмотрели видеоролики с нарушениям, произошла Болотная. Теперь Путин, растерявший за годы власти политическое чутье, во время прямой линии назвал нас продажными баранами, а символ нашего протеста — белые ленты — обозвал контрацептивом, чем вынуждает народившееся гражданское общество вернуться на площадь, чтобы объяснить, кто в нашей стране баран и гондон».

Павел Арсеньев

организатор сообщества «Уличный университет», автор плаката «Вы нас даже не представляете»

«Важно участвовать в движении, заняться уличными протестами, уличной работой, агитацией, созданием советов на рабочих местах, в своих жилищных комитетах, студенческих аудиториях. Уже не важно, были ли украдены голоса, ввел ли Путин себе ботокс. Нужно делать творческую лабораторию протеста с мастер-классами, как делать баннеры, придумывать слоганы, лотки с книгами, которые будут бесплатно отдаваться. Нужно больше сцен, чтобы слушали не только Шендеровича несчастного. Чтобы люди начинали творить. Творчество — это в том числе и эти митинги».

Андрей Лошак

журналист

«Воздух изменился — стал свежее. Тандем окончательно десакрализировался, теперь в глазах многих это просто два смешных коротышки, разыгрывающих перед нами фарс. Наиболее передовая часть общества вдруг почувствовала, что эта власть перестала соответствовать запросам и духу времени, морально устарела. Ни на какую модернизацию они не способны, все, что они делают, — фейк, заканчивающийся распилом. Впереди цепная реакция — возмущение, смешанное с презрением, от Москвы до самых до окраин. Поворотный момент пройден в том смысле, что кольцо власти перестало работать, власть ведь во многом магическая вещь: так вот, магии больше нет».

Виктор Майклсон

доцент РГГУ и основатель компании «Коммуникатор»

«Выросло поколение людей, которые не очень знают, что такое страх, репрессии, люди, у которых чувство собственного достоинства природное. Ценности рыночного общества и частной собственности очень сильны среди этой молодежи. Я бы сказал, что я видел на Болотной площади городскую элиту: это были люди хорошо одетые, с грамотной речью и с неозлобленными, ненапряженными лицами. Это были те люди, которым жить хорошо, но они чувствуют, что их права ущемлены. На митинге я вспомнил слова: «Давно уже расстались мы с цепями, нам, слава богу, есть чего терять».

Глеб Павловский

политолог

«Люди после многих лет политической индифферентности вышли и поняли, что они ничего не представляют и не знают; те, кто выступает на этой сцене, им не интересны, они их не слушают. Я наблюдал на Болотной, как люди, стоя почти у сцены, с большим удовольствием целовались, чем слушали. И теперь нужно что-то другое. Но ситуация уже необратима. Да, произошел очень глубокий сдвиг. Митинги скорее формально отражают суть процесса, который более глубок, но который, конечно, был запущен 4 декабря. Хотя, может, даже и 24 сентября, когда президент с премьером в прямом эфире поменялись будущим, и это будущее теперь печальное у них обоих».

Елизавета Пахомова

врач-офтальмолог высшей категории психоневрологического интерната №26

«Общество и мое окружение в частности начинает понимать, что его дурачили и продолжают в том же духе. Понимают, что своим терпением породили безнаказанное попустительство. Народ уничтожают. Бесперспективность и отсутствие цели в жизни порождают пьянство, наркоманию, агрессию, нежелание создавать семью, развиваться и расти духовно. Поможет ли в этом митинг? Не знаю. В любом случае надо что-то делать. Надо объединяться, но не надо забывать о проблемах, уходя с площади. Померзнуть пару часов на улице — это не то, чем ограничивается гражданская ответственность».

Сергей Минаев

телеведущий

«В каких районах изменилась атмосфера — в Капотне или на Красной площади? В Капотне, я уверен, не изменилась, а на «Красном Октябре», в баре Bontempi, где потом сидели участники митинга, наверное, изменилась. Я полагаю, что выходить небесполезно, потому что права не дают, их берут — и за права надо бороться. Но не с такими знаменами и лозунгами Немцова и Чириковой. Кажется, общество впервые с 1993 года стало проявлять свою гражданскую позицию, и это очень приятно. Главное — чтобы этим какие-нибудь ублюдки не воспользовались. А я полагаю, что воспользуются».

Александр Уржанов

шеф-редактор «Центрального телевидения»

«Довольно глупо ждать, что даже если на проспект Сахарова еще 50 или еще 150 тысяч человек выйдут, то на следующий день все поменяется. Я не знаю, в какую сторону изменилась атмосфера — этот вопрос нужно задавать в конце 2021 года. Последствия в долгосрочной перспективе будут более заметны, чем сейчас в короткой. Эмоций не очень много. Холодной головой я не совсем могу понять, чем может все закончиться. В этом смысле я уверен, что был прав Быков, который, задавая сам себе вопрос, когда все это закончится, сказал, что это не закончится».

Андрей Кураев

диакон

«Значительная часть людей, которые были на площади, объединились, потому что им не нравится человек по имени Владислав Юрьевич. Убежден, что на митинге 24 декабря народу будет значительно меньше, чем на митинге 10-го числа. Общественная атмосфера уже разрядилась. Многие уже были на улице и как бы выполняли свой долг перед самими собой. К тому же митинги — это уже не запретный плод, который, как известно, вкусен и сладок. Я читаю и слышу, что значительная часть народа, которая вышла на Болотную площадь, пришла туда не для того, чтобы кого-то поддержать, а чтобы потом с уважением относиться к самим себе. Они это сделали».

Полина Дубик

обозреватель моды

«На Болотной встретила людей из совершенно разных сфер, которые в других обстоятельствах в одном месте не пересеклись бы никогда — бывших одноклассников, которых не видела лет 15, знакомых коммунистов, которые вручили мне красное знамя, семейных друзей. Разговаривала со случайными, незнакомыми людьми. За последние дней десять даже водители такси пытались говорить со мной о выборах, о том, как все осточертело, — все в самых разных выражениях. Один ходил на митинг на Болотной. Один сказал, что, может, пойдет 24-го на Сахарова. Раз таксисты об этом говорят, значит, что-то меняется».

Никита Боровиков

лидер движения «Наши»

«Организаторы искусственно раздувают масштаб событий. Печально, что большое количество людей, которые пришли на Болотную, стали объектами манипулирования несистемной оппозиции, которые митинг 10 декабря выдают за свою победу. Не думаю, что это люди, которые отрицательно настроены ко всему происходящему в стране. Просто это люди, которых что-то не устраивает. А что-то устраивает. Также не считаю, что основным лозунгом митинга на Болотной был «Перевыборы!». Это происходит попытка узурпации мнения десятков тысяч людей, которые вышли на демонстрацию, несколькими, с моей точки зрения, весьма жалкими группами».

Павел Бардин

режиссер

«Чтобы загладить вину, что не был 10-го, точно пойду на митинг 24-го. И хочу попытаться сагитировать максимальное количество друзей и знакомых, но, по-моему, все и так уже хотят идти сами по себе. Хочется выразить протест против унижения достоинства граждан Российской Федерации. За свободы и честные выборы, за перевыборы обязательно. К ним можно много чего еще добавить от себя и общего, и частного. Я думаю, все идут с разными надеждами и как раз главное, что мы все разные, а не то, что у нас нет какого-то одного лидера. Это новая сетевая структура, и даже внутри этих акций будут какие-то мини-акции, у каждой из которых будут свои стихийные лидеры».

Михаил Фишман

журналист

«Нельзя украсть в городе миллион голосов, чтобы это не стало очевидно всем, кто в этом городе проживает. Не знаю, сколько людей придет снова, но точно знаю, что нас должно быть много. Люди, которые пришли на Болотную, просто хотят вернуть себе то, что у них украли. И еще я точно понимаю одну вещь: этот процесс не потухнет сам, и остановить его невозможно. Он будет только расти. Потому что теперь это наш жизненный стандарт — думать о том, кому и почему идут наши голоса и вообще учитывается ли наше мнение о том, как городу надо жить. У власти, которая этого не понимает и думает, что все само рассосется, точно нет будущего».

Максим Кононенко

блогер

«Очень характерно, что для митинга символом выбрали именно песню Цоя «Перемен». Почему-то никто не задумывается над тем, про что песня «Перемен». А это песня про то, как сидят люди на кухне, вот у них горит газ, они пьют чай, курят — и ждут перемен. Они сидят на кухне и ждут — а жизнь проходит. Вот, собственно, этих людей Путин и имел в виду, когда говорил про использованные презервативы. Люди, которые выходили на митинг, то же самое говорили: «Мы устали ждать». Зачем ждать-то? Надо действовать! А действия никакого не происходит».

Ирина Прохорова

главный редактор «Нового литературного обозрения»

«Появилось ощущение свежего воздуха, который подул откуда-то. В последнее время было ощущение какого-то тупика, отсутствия перспективы. Общество впервые за много лет попыталось действительно выразить свою волю и отношение, для меня это очень важный фактор. И можно говорить о том, насколько это убедительная была победа, можно ли это считать победой, но мне кажется, что сам факт того, что стали протестовать против нечестных выборов, — это очень важный внутренний процесс. Я как гражданин этой страны хотела бы, чтобы началась осознанная, упорная борьба общества за права и свободы».

Тина Канделаки

телеведущая

«Не могу сидеть дома, когда в моем городе происходят такие события. Думаю, все начало меняться, а митинг лишь отразил начавшиеся изменения. Среди тех, кто пришел на Болотную площадь, было немало представителей нового креативного класса: режиссеров, дизайнеров, операторов, архитекторов, рекламщиков, пиарщиков, журналистов, медийщиков, чья работа связана с созданием новой реальности, — они никогда раньше не были замечены в подобных мероприятиях на свежем воздухе. Как их встроить в систему, власть не знает, но им придется учиться, не замечать их нельзя. Это шанс изменить Россию эволюционным путем, и власть обязана им воспользоваться».

Варвара Бахолдина

профессор МГУ

«Массовые гражданские протесты — это очень позитивный знак. Из нашей непосредственно семьи никто в них участия не принимал, но морально я полностью с теми, кто был на Болотной площади. Этот протест говорит о том, что народ все-таки у нас не совсем сонный и равнодушный. Оказалось, что существует общественное мнение, люди готовы его высказать и хотят перемен, которые действительно давно назрели. Мы можем уже видеть, слышать и ощущать гражданское общество. Думаю, что степень интенсивности реакции постепенно, может быть, и снизится. Нужно обращать внимание на людей, их мнение должно быть очень важно для власть имущих».

Светлана Бондарчук

телеведущая

«Я была на Болотной площади. Этот митинг заставит людей, от которых многое зависит в государстве, как-то вступить в диалог. Надеюсь, мы не спровоцировали обратную реакцию. Там не было агрессии вообще, только когда националисты пришли. Очень приятное ощущение от всего этого. Не уверена, что это поворотный момент, что произойдет волшебство и все мы начнем жить в новой стране, но точно знаковый. Будет ли лучше или станет еще жестче, но не сделать этого было нельзя. Люди пришли за переменами, но люди не хотят революции, многие пришли не к оппозиции, а чтобы эта власть что-то сделала».

Василий Уткин

спортивный комментатор

«Если бы вы не представляли столь уважаемое издание, я бы назвал вопрос про изменение атмосферы в городе дурацким, потому что ответ на него очевиден. Это то же самое, что спросить: «Правда сейчас два часа дня?» Вот и все. Знаете, есть такая песня, хотя вы моду на эту группу не застали, наверное, — «Машина времени». Есть такая песня «Вот новый поворот, что он нам несет». В момент поворота неизвестно, что он нам несет, но это не означает, что нет поворота».

Теги