Фильм на выходные «Вундеркинды» Кертиса Хэнсона

«Вундеркинды» — экранизация второго шейбоновского романа. Грейди Трипп (Майкл Дуглас) — профессор литературы в питсбургском колледже. Семь лет назад он написал успешную книгу «Дочь поджигателя»; с тех пор пишет следующую, которая из задуманного компактного хита со временем превратилась в безразмерное и, судя по всему, бесформенное чудовище: «Я не мог остановиться», — пробурчит позже Трипп, печатающий у нас на глазах 2611-ю страницу.

События фильма занимают один зимний уикенд. С утра от Триппа уходит очередная молодая жена. Вечером в колледже начинается литературный фестиваль, на который из Нью-Йорка приезжает требовать с Триппа книгу его друг и издатель (Дауни-младший) с подхваченным в самолете трансвеститом. У ректора (Фрэнсис МакДорманд) происходит вечеринка, на которой она сообщает, что беременна от Триппа (ее муж — декан английского отделения, то есть его непосредственный начальник). К Триппу банным листом прилипает его лучший студент Лир (Магуайр), сумрачный аутист. В багажнике машины Триппа (с которой тоже не все так просто) вскоре оказывается труп слепой собаки по кличке По и горжетка Мэрилин Монро из бесценной коллекции ректорского мужа. Идет снег.

Шейбон написал «Вундеркиндов» в 30 с небольшим, у него за плечами была и ранняя слава с «Тайнами Питсбурга», сочиненными на университетской скамье, и гигантская неоконченная книга, съевшая несколько лет жизни, поэтому автобиографичны оба главных героя: и Лир, и Трипп — осколки автора, разом из прошлого и из будущего. То, что осколки совпадают и первый с высокой вероятностью однажды превратится во второго, — собственно, и есть драматическое содержание «Вундеркиндов». Но это нехитрое открытие явно не стоило бы мессы, поэтому Шейбон, а вслед за ним режиссер Хэнсон, устраивает mess: эксцентрическую комедию в духе 30-х, помещенную в бархатные декорации кампусовской прозы.

В которой свои правила — и львиная доля обаяния (а этот фильм не велик и даже, в сущности, не слишком хорош, но обаятелен бесконечно) «Вундеркиндов» в том, с какой насмешливой тщательностью они соблюдены. Профессор с седыми патлами, красным шарфом и пакетом марихуаны в бардачке. Гениальный студент, который, оставшись в аудитории после разбора его рассказа, просит выключить свет. Студентка в обтягивающем свитерке, снимающая у профессора комнату. Болтун-издатель. Саркастичная ректорша. Надутые коллеги. Уютный снежный Питсбург, сказочно схваченный Данте Спинотти, любимым оператором Майкла Манна, перед тем снявшим для Хэнсона «Секреты Лос-Анджелеса».  

В этом мире невозможны по-настоящему болезненные падения, потому что все острые углы заботливо обиты мягким: изменив, ты переедешь в соседний дом, неудача книги послужит материалом для следующей, выгонят — ну и ладно, мало ли этих колледжей. Так ли? Не совсем. Но вместо того, чтобы, как поступают девять авторов из десяти, драматизировать ключевые события (преступление, секс, расплата), Хэнсон прячет их в складках фильма, спешит перейти к следующей сцене, никого не осуждает и вообще неизменно сохраняет ровный тон. Поскольку это кино — среди прочего — о взрослении и способность принимать жизнь такой, как есть, то есть состоящей главным образом из неловкостей и неудач, — единственное, что отличает 50-летнего профессора от его 20-летнего студента. 

«Раньше я волновался, но времена изменились», — поет Боб Дилан, пока по экрану бегут начальные титры. И, кажется, в этом действительно что-то есть. «Вундеркинды» номинировались на три «Оскара», а получили один: Боб Дилан «за лучшую песню, написанную специально для фильма».