Фильм на выходные «Волки» Майкла Уодли
Каждую пятницу Станислав Зельвенский рекомендует хороший старый фильм, который поможет не заскучать до понедельника. На этот раз — необычный хоррор начала 1980-х о том, как опасно трогать историческую застройку.
В Южном Бронксе сносят трущобы, чтобы построить элитное жилье. Главный инвестор проекта, возвращаясь ночью с вечеринки, выходит прогуляться с женой в парке на Манхэттене. На них что-то нападает. Наутро у миллионера отсутствуют некоторые внутренности, голова жены с трудом держится на шее. Кисть гаитянского телохранителя из тонтон-макутов, держащая пистолет, лежит отдельно от тела.
Делом начинает заниматься ранее отстраненный от работы за пьянство полицейский Дьюи (Альберт Финни), в помощь ему выделены красивая женщина-психолог (Дайана Венора) и патологоанатом-неформал (Грегори Хайнс). Параллельное расследование проводит высокотехнологичная охранная фирма. Они склоняются к версии политического убийства. Дьюи тем временем озадачен волосками, найденными на месте преступления, и опрашивает индейцев, занятых на высотных работах на мосту Джорджа Вашингтона.
«Волки» («Wolfen», 1981) — первый и последний художественный фильм, поставленный Майклом Уодли, автором знаменитой документалки «Вудсток». Уодли, дитя 60-х, со временем разочаровался в кинематографе, устроился в Гарвард и полностью посвятил себя решению проблем планеты Земля — человек с ясными глазами и седыми волосами до плеч, он до сих пор читает эксцентричные лекции об отчаянном положении Homo sapiens.
Автор романа, по которому поставлен фильм, не менее замечателен — Уитли Стрибер писал фантастику и хорроры, в том числе «Голод», экранизированный Тони Скоттом, пока его, как он утверждает, не похитили инопланетяне. Писать он продолжил, но уже, конечно, под новым углом (см. фильм «Контакт» с Кристофером Уокеном). Позднее Стрибер свихнулся окончательно и превратился в персонажа вроде агента Купера, которому являются великаны с карликами и объясняют суть вещей.
Понятно, что совместная работа хиппи и уфолога не могла оказаться стандартным хоррором. Тема всяческой ликантропии в начале 80-х была на пике популярности — в том же году вышли, в частности, «Вой» Джо Данте и «Американский оборотень в Лондоне» Джона Лэндиса, — но Уодли двигался в собственном направлении. «Волки» не вполне фильм про оборотней и, в общем-то, даже не вполне хоррор. Подобно конкурентам, он, разумеется, был социальной метафорой, но куда более глобальной. И как обычно бывает в таких случаях, студия, увидев материал, пришла в оторопь, отстранила режиссера от финального монтажа и потом сама загубила прокат, пытаясь продавать фильм как очередную страшилку.
Уодли, как человек, впервые получивший микрофон, спешит высказаться сразу на все волнующие его темы. С одной стороны, конфликт «Волков» — это, конечно, урбанизация, капитал, наступающий на трущобы, и бедняки, в ответ пожирающие богатых, Южный Бронкс против Манхэттена. С другой, менее очевидной — бомба, заложенная в самом фундаменте Соединенных Штатов. Погибший миллионер Ван дер Вир — потомок голландских переселенцев, отобравших Манхэттен у коренного населения, индейцев; убийство не случайно происходит в мемориальном Бэттери-парке. С третьей, фильм постепенно поднимается до совсем уж грандиозного масштаба: человек против природы, новейшие технологии против старого доброго естественного отбора. Уодли настойчиво зарифмовывает супероборудование, которым пользуются дознаватели, чтобы увидеть человека насквозь, с похожими, но врожденными механизмами, которые есть в распоряжении у волков. Наконец, картина играет с уже очень актуальной тогда темой политического терроризма — он оказывается процессом, как бы параллельным реваншу природы.
Помятый, нестриженый Альберт Финни, выучивший американский акцент, растерянно бродит по Нью-Йорку, разыскивая что-то в живописных развалинах или поднимаясь — в одной головокружительной сцене — на вершину моста. Он играет в нормального детектива, но этот джентльменский набор — опустошенность, чувство вины, циничные шуточки, усталый флирт с коллегой — выглядит нелепо: мы с первых минут знаем то, что он с трудом выяснит за два часа. Фильм с самого начала принимает точку зрения волка, причем буквально: субъективная камера носится в нижних ракурсах по ночному городу, наслаждаясь зрением, слухом и даже обонянием хищника. Джеймс Хорнер треплет нервы саундтреком, который через несколько лет, слегка переработав, продаст в картину «Чужие». Волки — тоже своего рода чужие; они, впрочем, то же самое думают про нас.