Фильм на выходные «Роллербол» Нормана Джуисона

В не слишком далеком будущем весь мир превращен в единое корпоративное государство: после серии войн, о которых предпочитают не вспоминать, на месте империй разместилась система монополий. Привилегированный класс — сотрудники корпораций, люди в костюмах; все остальные тоже живут, по-видимому, пристойно. Нет бедности, нет болезней. В обмен на комфорт человечество делегировало корпорациям право принимать любые решения, вплоть до самых частных. Произошло, до некоторой степени, обобществление женщин: их тоже присылают сверху.

Самый популярный спорт дивного нового мира — роллербол, что-то вроде американского футбола на роликах: две команды, включающие роллеров и мотоциклистов, катаются по крытому круглому манежу и пытаются забросить в лунку металлический шарик. Спорт контактный, с травмами и летальными исходами.

Главная мировая звезда роллербола — Джонатан И (Джеймс Каан), капитан команды Хьюстона. Хьюстон разбивает Мадрид в четвертьфинале чемпионата мира. Впереди полуфинал в Токио и финал в Нью-Йорке. Неожиданно Джонатана вызывает корпоративный босс (Джон Хаусман) и мягко, но настойчиво велит немедленно закончить карьеру, обещая «золотой парашют». Джонатан обескуражен не столько даже самим решением, сколько неспособностью понять его причину.

Все материалы про «Роллербол» («Rollerball», 1975) в качестве года действия указывают 2018-й, но это, по-видимому, работа пресс-службы — в самом фильме он нигде не уточняется. Норман Джуисон по-годаровски сэкономил на декорациях: поснимал штаб-квартиру компании BMW — вот вам и будущее. На развитие технологий указывает буквально пара деталей — можно предположить, что эволюционировали как минимум оружие и синтетические наркотики. Кроме того, вся сумма человеческих знаний, все книги на свете переведены в электронный формат и содержатся в единой (подцензурной) сети, к которой можно обратиться в специальных центрах. В одном эпизоде у героя происходит даже личная встреча с интернетом — он, как выясняется, жидкий и находится в Женеве.

Предсказание о том, что никаких государств не будет, останется один «Газпром», наверное, тоже в большой степени сбылось, но Джуисон и тут предпочитает намеки, избегает подробностей: непонятно, есть ли на самом деле бедняки или куда они делись, что произошло с религиями, как функционирует репрессивный аппарат. Режиссеру, снимавшему «Роллербол» вскоре после отставки Никсона, важен сам образ власти как чего-то, с одной стороны, предельно абстрактного, а с другой — очень человеческого, приземленного, коррумпированного. У новых диктаторов костюм вместо мундира и круги под глазами вместо интересных усов.

Из «Роллербола», конечно, выросли все антиутопии про кровавый режим и кровавый спорт — от «Бегущего человека» до «Голодных игр» (а Роджер Корман успел не только спродюсировать в тени блокбастера свой вариант, тоже по-своему замечательные «Гонки без правил», но и выпустить их на пару месяцев раньше). Однако фильм Джуисона, забавным образом, радикально выбивается из традиции, которую сам же и заложил — это что угодно, но не разросшаяся «бэха», бичующая власть и шоу-бизнес.

Конструкцию фильма, как кариатиды, поддерживают три 15-минутных экшен-отрезка, происходящих на роллербольной арене: в начале, в середине и в конце. В них есть собственное внутреннее развитие — от полного спокойствия еще пустого зала к финальному кровавому хаосу — и изумительное постановочное мастерство. Взять и придумать новый вид спорта, причем без волшебных метл, — само по себе нетривиальная задача, но снять его правдоподобно и захватывающе, оперируя одной картинкой, без комментариев, — выдающееся достижение. И, конечно, это в каком-то смысле идеальный спортивный фильм, поскольку формулирует главную идею спорта: игра, созданная, по словам корпоративного злодея, «чтобы продемонстрировать тщетность индивидуальных усилий», демонстрирует в итоге совершенно противоположное.

Но в «Роллерболе» еще так много всего. Герой Джеймса Каана, немногословный атлет, постепенно не просто осознает себя как личность, но вырастает в почти мессианскую фигуру — готовый отдать собственную жизнь, чтобы доказать ее ценность. Его бесчисленные шрамы становятся стигматами. Там, где мог быть горящий куст, Джуисон, только что экранизировавший оперу «Иисус Христос — суперзвезда», в удивительном эпизоде поджигает целую рощу.

Режиссер открыто вдохновлялся Кубриком — не только родственным по тематике «Заводным апельсином», но и «Космической одиссеей». Это видно и по стерильному дизайну, и по тому, как он пользуется крупными планами, и по Баху с Шостаковичем в саундтреке. Но самое впечатляющее — когда в фильме про драки на роликах вдруг начинается уже не Кубрик даже, а Антониони: скажем, сцена светской вечеринки, посвященной несостоявшемуся уходу Джонатана на пенсию. Закат цивилизации хорошо иллюстрировать гладиаторскими боями, но ничего лучше скучающих моделей и топ-менеджеров для этого все равно не придумали.