Фильм на выходные «Поезд ужасов» Эухенио Мартина

В 1906 году экспедиция Королевского геологического общества под руководством профессора Сэкстона (Кристофер Ли) обнаруживает в горах Китая обледенелые и довольно отвратительные останки древнего человека. Упаковав их в ящик, Сэкстон садится в транссибирский экспресс.

По совпадению в Москву же держит путь его старый знакомый доктор Уэллс (Питер Кушинг) с помощницей. Кроме того, в поезде находятся русский полицейский инспектор, прогрессивный инженер по фамилии Евтушенко, женщина-загадка (естественно, без билета) и польская аристократическая пара свободных нравов, которая пользуется услугами собственного Распутина, эксцентричного священника Пужардова. Вскоре оказывается, что полуразложившемуся древнему человеку скучно путешествовать в багажном отсеке и он присоединяется к остальным.

Обычно в ящике передвигался сам Кристофер Ли: Дракула пользовался гробом, Мумию везли из Египта в деревянном контейнере. Но времена несколько изменились. К началу 1970-х золотые дни британской студии «Хаммер», где Ли сделал себя имя, были уже позади, а в США к нему только начали привыкать, поэтому актер регулярно снимался в континентальной Европе, как правило, в малобюджетных хоррорах. Один из них — испанский «Поезд ужасов» («Horror Express», 1972). Эухенио Мартин был мультижанровым режиссером средней руки из местных, сценарист (по имени Арно Д’Юссо — идеально для автора категории «Б») и продюсер, оба американцы, оказались в Мадриде, поскольку потеряли работу в Голливуде во времена маккартизма. В принципе, ничто не предвещало, что «Поезд» будет отличаться от десятков подобных фильмов, сегодня накрепко забытых — однако же он каким-то чудом получился маленьким шедевром, который смотрят и сорок лет спустя.

Продюсеру удалось привлечь еще одну хаммеровскую легенду — Питера Кушинга, в дуэте с которым Ли за всю жизнь снялся больше 20 раз, словно во времена немого кино. Харизматичный гигант Ли и Кушинг с его внешностью изможденного аристократа составляли грандиозную динамическую пару: Кушинг играл Ван Хельсинга, Ли — Дракулу, Кушинг Франкенштейна, Ли — его чудовище, Кушинг Шерлока Холмса, Ли — сэра Генри (а впрочем, Шерлока тоже, да еще и Майкрофта). В «Поезде» они в виде исключения оказались союзниками. Продолжая, впрочем, играть на контрасте: усатый антрополог Ли со своим немигающим взглядом и раскатистым басом шагал по вагонам, как по полю боя, кушинговский доктор предстал комическим британцем в бабочке и с манерами куницы.

В основе сюжета — хотя в титрах об этом ни слова — классическая фантастическая новелла «Кто идет?», известная всем после трех (на тот момент лишь одной) экранизаций как «Нечто». Сценарист, укравший историю, в каком-то гениальном озарении придумал перенести ее с полярной станции в еще более эффектное замкнутое пространство, мчащийся через сибирские снега поезд. Благодаря этому в фильме появился элемент британского дорожного детектива вроде «Убийства в Восточном экспрессе», который придал хоррору элегантную игривость. Несмотря на кровоточащие глаза, волосатые лапы и даже мимолетное появление зомби, «Поезд» все время балансирует на грани комедии, намеренной и не очень.

Финансовые ограничения на экране не очень заметны — даже спецэффекты сделаны, в общем, недурно — но постановочный бардак, свойственный малобюджетному кино, конечно, бросается в глаза. Пока закадровый голос Ли говорит, что экспедиция была в Маньчжурию, титр на экране сообщает «провинция Сычуань». Через несколько минут вокзал сопровождается титром «Пекин», а один герой спрашивает другого: «И что вы делаете в Шанхае?» Эпизодического персонажа по фамилии Красинский играет несомненный японец. Польских аристократов сопровождает православный священник, который в минуты отчаяния начинает причитать «О, шалом, шалом». Состав, разумеется, гордо изукрашен буквой «щ». Этнографический китч принимает эпические масштабы, когда в поезд вваливается отряд казаков, до того расквартированных в какой-то избушке посреди Сибири, — и выдающийся артист Телли Савалас в красном кафтане просто забирает фильм у изумленных британских коллег в личное пользование.

Эухенио Мартин был явно неравнодушен к модному тогда джалло и снимает не без пижонства: можно отметить, скажем, параллельный монтаж трепанации черепа и разрезания бифштекса. Или разнообразные операции с глазом, который в этой истории оказывается главным героем, из чего можно сделать выводы даже и философские. Или неожиданно пронзительный музыкальный мотив. В целом режиссер, конечно, ориентировался на продукцию «Хаммера», однако фильмы студии, при всех их достоинствах, было все труднее продать зрителю — не столько из-за картонных декораций, сколько из-за того, что организация нарратива в кино стремительно менялась. Проще говоря, они уже тогда, видимо, выглядели ужасно медленными. «Поезд» же, взяв от «Хаммера» лучшее, двинулся уже в новую эпоху, где нельзя останавливаться ни на минуту. Бог с ними, сибирскими казаками, — это энергичное, отменно придуманное, восхитительно глупое зрелище с прекрасными актерами. Иными словами — фильм, обладающий всеми признаками блокбастера и сделанный при этом за 300 тысяч в вагончике, оставшемся после съемок другой картины. Возможно, когда-нибудь ученые извлекут из-под обломков рецепт такого кино, и оно зашагает среди обомлевших людей, страшно зыркая красным глазом.