Svora, Sisto, PZDC и другие: кто, как и зачем делает нелегальные рейвы

Svora Air (Москва)

«Надоели клубы, захотелось в лес с друзьями и с хорошей музыкой, но чтобы не было такого — приезжаешь на рейв и не знаешь, куда деться от транса, и прячешь свои вещи в палатке от наркоманов всяких. Сначала спрашивали места по знакомым, потом ездили на машине каждые выходные — проверяли или искали сами. Первую площадку мы нашли на Оке, там были пляж и песок. Мы установили звук, палатки — и тут начали съезжаться туристы, которые бывают там каждые выходные. С детьми, собаками, теннисными ракетками. Когда приехали все наши, мы поняли, что находимся в окружении желающих здесь же отдохнуть. Были неприятные моменты, когда люди ругались между собой, так что в другой раз мы нашли место, где вообще никого не было. Ездили и проверяли все по десять раз, а однажды наткнулись на таких же чуваков, как мы, только они язычники. Не электронную музыку ставят, а на гуслях своих играют.

Нам не хватало в Москве веселой хаус-сцены и техно. Сейчас, поскольку у нас нет лайн-апа с определенной концепцией, это вылилось в совершенно разные стили: один играет транс, другой — драм-н-бейс. В прошлом году даже привозили ребят, которые играют метал. Очень круто звучит в лесу.

Мы собираем друзей на природе раз в год на три дня и стараемся каждый раз сделать что-то новое. Все на свои деньги — сбрасываются человек пять. Иногда у друзей брали оборудование, иногда в аренду можно на Avito дешевле найти. Потом те, кто приезжают, тоже сколько-то скидывают. Это не только музыка, это еще и что-то вроде туризма. Чем-то андеграундным или секретным я бы это не назвала. Костяк у нас всегда 50-70 человек — друзья друзей, знакомые знакомых. В группе на фейсбуке добавлялось человек 300-400, а приезжало, думаю, до ста. Можно сделать, чтобы приехало больше людей, потому что когда на танцполе много людей, это прикольно, но тогда организация становится в тягость — нужно следить, чтобы никто не поджег лес и не испортил оборудование.

У нас скорее дружеский капустник, семейное мероприятие, турслет. Кто-то приезжает на музыку, кто-то — на велосипедах покататься, кто-то — поиграть во что-нибудь и поспать. Некоторые даже бывают с удочками и лодками. Когда делаешь мероприятие, думаешь, что все будут танцевать, а оказывается, что есть группа ребят, которые пришли шашлыков поесть. Бывает, присоединяются туристы или чуваки из соседних районов, которые не понимают сначала, что происходит. На самом первом рейве к нам приехали куча мотоциклистов — тоже там отдыхали, услышали музыку. Чувство единения во время мероприятия, конечно, есть, иначе я бы этим не занималась.

Вопрос легальности проведения нас заботил, но мы не делаем что-то масштабное и коммерческое. Не берем деньги и не занимаемся ничем противозаконным. Столкновений с кем-либо у нас не было, поскольку мы стараемся от этого максимально уйти. Зависит от места. Если ты отъезжаешь за 30 км от Москвы и включаешь музыку на 5 киловатт, то соседние деревни все это слышат. Особенно если рядом с водой, потому что по реке звук распространяется очень быстро. Даже смотрела как-то видео, где на подобное мероприятие приехали чуваки в костюмах на «Жигулях» и грозили чуть ли не расправой. С теми туристами, которым мы вроде как мешали, мы договорились — дали им бутылку вина, они успокоились.

На трансе все объедаются кислотой и ничего больше не происходит. Мы и сделали мероприятие для того, чтобы основа была не на веществах, а на музыке и времяпрепровождении. В любой компании есть те, кто пьют, кто употребляют вещества и те, кто вообще ничего не употребляют, а приехали поесть. Каждому найдется место.

Раньше мы делали мероприятия и в Москве — на день рождения, Новый год, Хеллоуин. Сейчас места, где мы их проводили, закрылись, да и хочется в лес, на природу, а не пóшло в городе. Да, однажды мы в таком же формате сделали масленицу — сняли коттедж и приехали туда с музыкой. Зимой тоже клево, потому что есть снег».

Sisto (Санкт-Петербург)

«Sisto каждый год проходит в начале мая, символизируя переход из холодного времени года в теплый. Приезжая строить фестиваль, мы еще видим лед на озере, а когда уезжаем, вовсю распускаются листья. Официальная часть длится пять дней, но многие живут в лесу вместе с нами  по две недели. Гости абсолютно разные — многие на танцполы даже не ходят, а остаются в палатках у себя в лагерях. Некоторые, наоборот, спят прямо у колонок.

Десять лет назад Питер кишел разными рейвами — свободы для для проведения подобных событий в нашей стране было тогда чуть больше. А вот псайтранс-фестиваля не было, хотя комьюнити в городе, да и вообще в стране, к тому времени уже сформировалось.  Начиналось все где-то с тысячи человек, сейчас цифра близка к шести-семи тысячам. Был бум в 2010 году: приехало около десяти тысяч, мы почти захлебнулись от людей, погода еще стояла дрянь. После этого появился подмосковный опен-эйр, проходящий в те же даты, и это немного забрало у нас народ, чему мы оказались очень рады. Все-таки цели проводить фест для десятков тысяч людей у нас нет — не потянем, да и дух потеряется.

Первый Sisto прошел в деревне Систо-Палкино на финском заливе, от названия место и родилось название фестиваля. Но еще раньше, летом 2003 года, мы провели свое совсем первое событие — Space of Joy Festival, 25-часовой музыкальный марафон транс-музыки на Крестовском острове под завершение проходившего там же буддистского фестиваля. Со Space of Joy мы где-только не были: в Краснодарском краю, в Крыму, на Алтае во время солнечного затмения, в Карпатах, в Карелии… В последнее время остановились в Крыму — проводим на мысе Айя в сентябре вот уже четвертый год. Несмотря на то Крым стал русским в 2014-м, тоже там провели. Перед фестом чуть не закрыли из-за военных учений в Балаклаве, а в первый день гости наблюдали запуск ракет. Всякое бывает.

Не смогу объяснить, чем мы отличаемся, тем, кто у нас не был. Чистотой сознания и любовью к Природе, наверное. Экология для нас стоит на первом месте. В какой-то степени мы эко-фестиваль, хотя не любим слово «эко». Мы убираем весь мусор с озера каждый год перед фестивалем и после него. Следим за экологичностью материалов, но без фанатизма и спекуляций в этом плане.

Вход первые годы был бесплатным, потом еще пару лет стоимость билета была чисто символической. Сейчас мы собираем оргвзносы, начиная с февраля и вплоть до входа. Платят далеко не все, это большая проблема, безбилетников стало порядочно и пока от них не избавиться — ходят и ходят по лесам в обход… Мы уже многое пытались делать, но выдворять с мероприятия их не можем. Других источников финансирования, кроме своих сил, у нас нет — мы не привлекаем рекламу на фест, это принципиальная позиция, и не участвуем ни в каких темных делишках, связанных с распространением всякой дряни. Даже алкоголь стараемся запрещать продавать в лесу, ни к чему это.

Мир музыки многогранен уже давно, поэтому найти диджеев дело нехитрое. Начинались мы как чисто псайтранс-фестиваль с основным танцполом и чилаутом, с годами приходили разные жанры психоделической музыки. Появилась сильная живая сцена, появилась нойз-поляна, экспериментальная сцена… Нас уже нельзя назвать чисто трансерским мероприятием — транс остался только на основном танцполе, куда мы приглашаем диджеев с именем. Больше нигде транс не играет, это даже запрещено — не хотим какофонии.

На данный момент в комьюнити, по данным соцсетей и форума, около 15000 человек. Но к популярности мы как не стремились, так и не стремимся — даже наоборот, подумываем поудаляться из соцсетей и вернуться в старые добрые форумы, там тише и спокойнее. Нельзя допустить, чтобы психоделическая музыка опопсела, нужно держаться в стороне от мейнстрима.  Вопрос андеграунда очень волнует — я бы вообще устроил как-нибудь круглый стол всех организаторов и обсудил насущные вопросы. Их уже много накопилось, и можно было бы создать некий кодекс чести андеграундной музыки. А то слишком много стало между нами ссор и непоняток. А ведь это как раз признаки шоу-бизнеса».

«Лопатёпье» (Москва)

«Я искал места для мероприятий под Москвой где-то с середины 2000-х. Мне позвонил человек и позвал посмотреть место в районе лопатинских карьеров. Название родилось, собственно, от Лопатино. На первой вечеринке мы просто поставили пару колонок, а потом все начало развиваться. Самый крупный рейв был в 2009 году — порядка трех-четырех сцен, впервые были живые музыканты. Все это — полностью подпольное мероприятие, поскольку происходило в лесу, переносили только его с карьера на карьер. Я проштудировал все законы, включая Лесной кодекс. Тебе никто не может запретить проводить мероприятие в лесу, единственное — у организаторов возникают проблемы, если кто-то приезжает с наркотиками. Но проблемы даже скорее возникают у тех, кто с ними приезжает — организаторов обычно отпускают, проводя объяснительные беседы, или вообще не задерживают. Ни одно мероприятие я по документам не проводил. Даже то, которое делал в Москве — вроде «Системного хаоса», который второй раз прошел в центре города в заброшенном подвале.

До этого я больше посещал мероприятия — года до 2001-го очень нравился «Казантип». Тогда люди работали за идею, в ноль, минус, с трудом находя звук, свет, договариваясь с какими-то бандитами, чтобы их не трогали. Сейчас это бизнес — все ездят в качестве диджеев или в качестве музыкантов по миру и зарабатывают на хлеб. Подпольные рейвы сейчас особенно не делают. Вот фестиваль «Структурность» мне очень нравится, который устраивает Леня Котельников. А в основном все какие-то посиделки у друзей — кто-то решил день рождения отпраздновать, давайте все соберемся. Подпольным рейвом это не назовешь. Я устраивал пати на границе Лосиного острова и Сокольников. Там есть бывшая грузовая, ныне заброшенная станция «Белокаменная» — довольно большой ряд построек, который сейчас в руинах. Одна из них — деревообрабатывающий комбинат. Рядом — Сокольническая шелкопрядная фабрика, там один сторож всего. Вот этот дом номер 14 вообще не охраняется, и там мы делали вечеринки два раза. Еще один раз — привожу я туда аппаратуру, а там пейнтбольщики бегают. Они нас еще в первый раз доставали — забрасывали дымовыми шашками. Но это только с утра было. А тут мы приехали, и вечером такое. И, оказывается, еще ребята в этом же месте делают вечеринку. Мы как-то договорились, что мы в одной комнате делаем, а они — в другой.

Вообще, я продвигаю идеологию красных рейвов — электронная музыка, все, что подразумевается под словом рейв, только в красном коммунистическом концепте. То есть не коммерция, плюс пролетарский состав как музыкантов, так и посетителей. Пролетарский — это значит, что люди небогатые, которые делают все на квартирах и не пишутся на дорогих студиях. Работают на малооплачиваемых работах — не скажу, что с тяжелыми условиями труда, но, в принципе, так. Идеологическая направленность желательна, но любой человек может выступать с любой идеологией. Единственное, что правые могут начать конфликтовать, чего, конечно, не хотелось бы.

Самым труднодоступным было экспериментальное мероприятие в 2009 году — единственное за всю историю существования этого объекта: шара, изготовленного из стекловолокна, стоящего в полной глуши, по-моему, в семнадцати километрах от Дубны, в нескольких километрах от берега Волги. Там прошла игра «Геокэшинг», после чего место было запалено — до этого только местные о нем знали. Туда стали ездить на джипах, разбомбили дорогу, а там же Иваньковское водохранилище, дамбу поставили в Дубне, вода растекается — и вся дорога превратилась в кисель. Вот туда пришлось действительно снимать трактор, но это стоило того. У меня есть аудиозапись этой вечеринки. Это даже не вечеринка была, а эксперимент — там внутри абсолютно потрясающие звуки. Может быть, кто-то что-то подобное делал, но я не слышал. Шар звуки отражает интересно, и там еще такие лужицы по периметру, разные отверстия... Я ходил с диктофоном, записывал. Я хотел там сделать мероприятие побольше, но, к сожалению, финансовые возможности не позволили».

Breakcore.ru (Москва)

«Я никогда не отличался организаторскими способностями, всегда был потребителем. Идея о проведении мероприятия родилась, когда заслушивал до дыр зарождавшуюся звезду IDM и брейк-кор сцены из Альметьевска — Артура Distimia. Решил притащить его в Москву, за помощью в организации обратился к Леше 8088, примкнув к Breakcore.ru. С 2006 года наша команда почти не менялась, и нам всегда помогали друзья и сочувствующие рейверы. Как бы это ни было банально, именно восторженные отзывы о прошедшем мероприятии стимулируют двигаться дальше, стараться, придумывать, творить. На наше развитие сильно повлияли наши коллеги из IDM-Group, с которыми мы устраивали соревнования в организации вечеринок (по-дружески, конечно), но у нас была маленькая команда (два-четыре человека), и большие мероприятия удавались с трудом. Они нам давали стимул сделать что-то более мощное, придумать тематику оригинальнее. Надеюсь, мы тоже не давали расслабить им булки.

Мы дважды делали вечерний опен-эйр: одно мероприятие было при поддержке PZDC на набережной Москвы-реки. Он был легальным, и основной музыкальной составляющей был дабстеп. Второе было этим летом, совместно с Moscow Junglist Community в Парке Горького в скейт-парке Puma и звучал джангл и рагга-джангл. А так все тусы проходили в клубах, фабриках и барах. Мы делаем мероприятия только в Москве, так как знаем и публику, и места. В других городах есть свои деятели — незачем туда соваться. Вообще, довольно трудно найти место под такой формат музыки. Все владельцы клубов и арт-директоры думали, что мы сатанисты, наркоманы или того еще хуже. Приходилось говорить, что будет жесткий драм-н-бейс. По факту вонзали спидкор. Проканывало. Ну не будем же мы говорить, что будет полная вакханалия с привозом БДСМ-шоу из Белорусии.

Мы еще как дружим с другими организаторами — ребята устраивают события в самых необычных местах, с необычными декорациями и выжимают все соки мощным рупорным звуком. Пишем музыку как с ребятами из PZDC, так и с Костей S.Kid, украинскими братьями Fat Frumos, [P-R-Z], Brutallo. Дружим и с другими организаторами по России и за ее пределами. Однажды я побывал на Украине, в Одессе, на рейве от промо-группы Suck Puck. Я такого угара нигде не видел. А вот друзья путешествовали на рейвы в Европу и отметили большую распространенность плохой музыки. Несколько тысяч человек? Нам пока такого и не снилось. Угар там соответственный. Но в данный момент мы считаем, что так, как есть, и должно быть. Это же андеграунд, а не мейнстрим. Брейккор не мертв, у нас он особо и не рождался.

Большинство наших друзей — продюсеры, диджеи, промоутеры, фотографы, видеооператоры, виджеи и прочие творческие личности, все, кто может как-то участвовать в музыкальных событиях. Мы пишем и играем всякую всячину, сами все умеем. Никогда не возникало сложностей сделать крутой лайн-ап и найти человека, который будет заниматься, например, видеооформлением. Зачастую лайн-апы были даже перенасыщены, музыкантам давалось по 30-40 минут на сет, а максимальное количество музыкантов было 35 за ночь. По музыке основной фишкой было дикое смешение всех стилей. На одном танцполе совмещались как дабстеп и 8-бит, так и хэппи-хардкор с терроркором и грайндкором. Никаких рамок — весь спектр стилей. Мне кажется, что очень круто, когда ты все музыкальные потребности можешь пополнить за одну ночь. Вот люди обленились или стали скучнее, любят стоять у бара. А если начинает играть хит, бегут откидывать кегли. Но если подумать, то большинство уже обзавелись семьями, и выбраться лишний раз постоять, потягивая коктейльчик и почесать языком любят все. 

Полиции не нужно знать о том, как мы отдыхаем. Проблем с законом у нас никогда не было, поэтому и говорить с ними не о чем, хотя однажды мы все же согласовали дневное/вечернее мероприятие на набережной Москвы-реки. Иначе было никак, в солнечный день и в очень людном месте. Где уютнее — на подпольных или закрытых пати?  Приятней всего — находиться среди своих. В этом нелегальным/приватным мероприятиям нет равных».

Witches Sabbath (Самара)

«Мы сделали фестиваль и практически сразу решили, что он должен быть ежегодным. Раньше Witches Sabbath была серией пати, а в последний год это уже нечто большее, чем фестиваль: мы стали саундсистемой — отличается это тем, что у нас появился свой звук. Раньше брали в аренду, и это било по карману. На Самаре мы не сосредотачиваемся, только фестиваль всегда проходит в городе. А сама саундсистема Witches Sabbath может поучаствовать где угодно — хоть в Уфе. Бывают пати, которые анонсируются в соцсетях, а бывает, когда люди собираются в одном месте, и потом человек приводит их на место сбора. Если рассчитано на широкую массу, то мы стараемся все разъяснить, а вот если формат достаточно закрытый, тогда никому ничего не объясняем. Все, кто в теме, приходят на место сбора. Бывает, что люди пишут: «Мы не нашли, долго ходили». Но закрытое пати этим и прикольно — не может быть такого, чтобы найти было легко.

Мы дружим и с PZDC, и с другими саундсистемами. Людей, которые вообще что-то делают — необязательно пати, а вообще интересные проекты — в стране не так много. Мы, естественно, делаем что-то и вместе — это даже сама цель. Если взять именно фестиваль Witches Sabbath, то наша цель и задача — предоставить точку сборки, площадку. Остальное происходит само собой — все приезжают, и начинается действие. Мы не прогнозируем заранее, как это получится — программа формируется самими участниками. Может прийти человек с любым проектом: я фотограф, я монтирую видео, я занимаюсь светом — и он будет делать то, что ему нравится. То есть вот кухня, вот файер-шоу — мы вообще в это не вмешиваемся. Вот наши друзья Ezhprom участвовали этим летом — у них, например, было свое шоу на мотоциклах.

Музыка со временем у нас менялась. Она достаточно своеобразная и неформатная, это не мейнстрим и не попса: сначала были брейккор, хардкор, 8-бит, по мере роста подключились джангл и драм-н-бейс. Все, что не формат — все подходит. Но с годами музыкальный контент стал более мягким, более съедобным для слушателя. От тяжелого мы никуда не ушли — люди как играли, так и играют. Просто мы грубо говоря расширились. Последнее время мы любим и играть и писать текно — не техно, а текно. Не стоит вдаваться в это.

С полицией мы не договариваемся, столкновений не было. Мы ничего такого не делаем и стараемся соблюдать закон — собрались где-то, включили музыку, пошумели и разошлись. На четвертый фестиваль приехала полиция — и так и осталась поддерживать на мероприятии порядок. Вещества — это достаточно деликатная тема. Мы ничего не продвигаем и не распространяем — кто-то пьет, кто-то еще что-то делает. Этот вопрос в принципе неважен. Это как день рождения — ты идешь к другу и не знаешь, будут там обдолбанные или пьяные. Прогнозировать невозможно, ты же у друга на дне рождения.

Нам пофиг и на андеграунд, и на мейнстрим. Количество народа большого значения не имеет: 50 человек соберется и попрыгает — прикольно, 300-500 — тоже прикольно. Самые кофмортные условия — это 300-400 человек и лес. Цели вырасти у нас нет — если нужно собрать больше людей, надо пользоваться другими методами, заниматься другой музыкой и подавать совершенно иной контент. Мы и так растем. Мы же делаем это не с целью получить что-то взамен. Мы собираемся, ставим звук — и нас это прет»

Ezhprom и Sibtropic (Тюмень)

«У нас был опыт резидентства в одном клубе, но там все было достаточно скучным и однообразным. Тогда мы решили организовывать вечеринки в неприспособленных для этого местах: на задворках города и заброшенных заводах, например. Делали это легально и полулегально. Несколько раз приезжала милиция, но мы как-то договаривались с ними.

В нашу санундсистему входили достаточно разные стили музыки, объединял их ломаный ритм. Потом мы позиционировали себя как люди, которые продвигают дабстеп — причем это было в 2005 году, когда он только зарождался. Сначала приходило мало людей, но, когда раскачались, некоторые организаторы в других городах стали говорить, что Тюмень — столица дабстепа. В то время был очень популярен продюсер из Великобритани — Milanese: он сейчас, к сожалению, пропал из виду и пишет треки к фильмам. Мы сразу привезли его из Лондона в Тюмень — не через Москву. В Москве на нас почему-то из-за этого обиделись. Однажды на дабстеповую вечеринку пришло более восьмисот человек, и администрация заведения, где мы это проводили — роллердрома, приспособленного для скейтбордистов и роллеров,— запретила туда людей пускать. Если погода позволяет, мы, конечно, стараемся делать открытые вечеринки. Один раз сделали опен-эйр на птицефабрике под Тюменью — и это был неудачный выбор места: к вечеру начало пахнуть жжеными перьями. Тот туман вечеринке придал определенный акцент. 

В прошлом году саундсистема и промогруппа Ezhprom отметила 9 лет. Ситуация изменилась в 2010-м, когда Сергей Сабуров, работавший раньше программным директором, переехал в Москву, а я — на север (но я все равно продолжаю раз в месяц участвовать в организации). Формат и концепция вечеринок со временем немножко менялись. Сабуров был достаточно выдающийся маркетолог: мы делали для мероприятий значки, кассеты с миксами, масками и прочие сувениры и атрибутику с нашим логотипом. Еще была программа в FM-диапазоне, вещавшая на всю Тюменскую область. Сейчас она тоже есть, но уже без ведущих — наши миксы проигрываются без нашего участия. Начала немножко исчезать андеграундность — все приютились в разных местах, каждый свободно делает свои вечеринки, и уже нет такого драйва. 

Да, у нас платный вход, но мы практически всегда все равно оставались в минусе — один раз улетели в минус сто тысяч. С аппаратурой раньше было легче — у нас были друзья, которые предоставляли ее для вечеринок. Сейчас уже из других источников берем в аренду. Но для диджеинга аппаратура у нас своя. Последнее время мы вообще не делаем вечеринки под открытым воздухом одни, а зовем дружественные нам саундсистемы и промогруппы. Они приглашают людей по своей линии, и мы по своей. У нас есть система смс-флаеров, по которым предоставляются определенные скидки. Ну и по значкам тоже дешевле. А есть люди, которые набили татуировки с нашим логотипом — им вообще вход всегда бесплатный.

У нас всегда были вечеринки, на которых употребляли алкоголь. Вещества если употреблялись, то до мероприятий или после. Несколько раз к нам приезжал ГНК. Однажды приехали зимой, в гололед — поднимались на лестнице и падали, как колобки в черном, а мы смотрели на это. Ничего не нашли. Недавно приехали и всех диджеев забрали на анализ — тоже ничего не нашли. Ну курят там, но вне вечеринки. А в 2014-м случай был — охранниками на нашей вечеринки были, собственно, люди из ГНК, которые просто подрабатывали этим делом».

«Как промоутер я к нелегальным рейвам в Москве не имел отношения, но ходил на PZDC, более андеграундных и антикоммерческих мероприятий тут, пожалуй, никто не делает, вечное уважение этим ребятам. В Тюмени мы кооперировались с трансерами. Сам я псай-транс никогда не слушал, но меня восхищало умение трансеров найти четкое удаленное место в лесу летом, чтобы и менты не нашли, и клещи не покусали, что в Сибири задача не из простых. Мы представляли техно и бейс-сцену в тех краях, были и самостоятельные поползновения, но лучше всего рейвы получались именно с псай-транс уклоном. Трансеры выдавали нам танцпол, совместно организовывали доставку народа в лес и из леса. Обживали прощадку, разбивали палаточный городок, строили конструкции из поваленного леса (не рубили деревья), арендовали генераторы, привозили бар — в общем, все с ноля строилось, а после многодневных рейвов постепенно площадки возвращались в первоначально-первобытное состояние, мусор весь вывозили, конечно. Идеальный рейв получался, когда и погода была супер, и народ был активный, и посторонние нас не находили. 

Мы бы сами без трансеров такое не смогли бы сделать: они изначально с природой в ладах, а у нас алконарод, да еще и бабы какие то на высоких каблуках умудрялись в лес приехать, да еще и гардероб потребовать. Почти 10 лет назад мы самостоятельно гоняли по заброшенным заводам за чертой города, нашли их много, они там все заброшенные, чего уж там, хозяев было не найти, но они появлялись в самый ответственный момент за данью. Деньги мы давали, конечно, главное, что они были не против и особо не мешали. Главный рейв у нас получился на берегу озера с кучей танцполов, один из которых был прямо под речным краном на берегу. С техникой безопасности мы, как я это сейчас понимаю, не очень дружили. Хорошо, что обошлось без несчастных случаев. Еще хорошо, что мы были энтузиасты алкоголя, а не наркотиков, поэтому не привлекали внимание проверяющих органов. После того, как народа на наши мероприятия стало ходить неприлично много, сразу и аренда выросла, и проверки начались. Это, конечно, пыл из нас подвыбило. Постепенно дрейфовали к вечеринкам в ночных клубах. Скука победила».

PZDC (Москва)

«Я участвовал в рейвах еще в 1998 году, когда мои друзья делали подобные мероприятия в Израиле на недостроенных парковках. Сейчас такие штуки проводятся все реже, потому что обнаружить их стало легче. Еще был на довольно крупных рейвах в Англии: там это всегда было массовым, потому что сцена более развита, и до сих пор проводятся нелегальные вечеринки в местах, о которых узнаешь в день мероприятия вечером. На старой фабрике легко могут собраться 500-600 человек, а то и больше. В конце 80-х на такие вечеринки в Манчестере, когда развивалась сцена эйсид-хауса, ходили тысячи. В Израиле это было не особо массовым, но там и сцена не очень большая.

Я играл у PZDC несколько раз — и на однодневных рейвах, и на трехдневных (они в конце августа делали «Текниваль» в районе города Орел). PZDC делают вечеринки каждое лето — находят места где-то в Подмосковье или дальше, привозят туда звук, свет, генераторы, ставят бар. Чем удаленнее вечеринки, тем меньше на них народа: это удаленные, скрытые места, до которых сложно добраться на автобусе или такси, ездить туда не очень удобно. Народ не совсем врубается в эту тему, и еще в Москве люди довольно ленивые — если нельзя взять такси, то народ сливается. Приезжают совсем фанаты музыки и такого образа жизни. Играет обычно драм-н-бейс, брейккор, джангл, немного техно. Местами дабстеп.

На природе и правда уютнее, чем на вечеринках в клубе. Ты не закрыт в четырех стенах, можешь пойти погулять в лес — то есть не обязан сидеть здесь и слушать эту музыку, бухать и с кем-то общаться. Больше свободы — можешь искупаться, можешь поехать куда-то поблизости. Более расслабленная обстановка. В случае с PZDC еще комфортнее себя чувствуешь, потому что вокруг знакомые — нет людей, которые могут докопаться или чем-то тебя загрузить.

О полиции, конечно, все думают, но у PZDC большой опыт — они находят места, куда полиция просто так не поедет. Либо дорога плохая, либо это удаленная точка. Я не видел, чтобы к ним приезжали. В Англии да —  видел, как приезжала полиция и закрывала. В России скорее устраивают облавы в клубах. Если ловят со стафом, то появляются дополнительные проблемы, как и в любой стране. Но это, мне кажется, неотъемлемая часть подобных мероприятия. Так было всегда и, кажется, будет всегда».

«Чем читать про рейв, лучше сходите на него. Он для каждого свой и такой разный: хардкор или гей-техно, джангл или евродэнс, тысячи человек на танцполе или трое — каждый выбирает сам. Рейв — это ты. Главное — не бояться оторвать свою жопу от дивана и сделать что-то. Цель этого сообщения — сделать рейв просто! Лучшая и самая надежная инвестиция — саундсистема. Она не обманет, ее курс всегда на высоте. Именно она выбивает из тебя все дерьмо своими киловаттами. Amen!».