Умер Терри Калье

На первый взгляд, карьера Терри Калье — если, конечно, это в принципе можно назвать словом «карьера», — сюжет сугубо печальный. Пятьдесят лет назад, когда Калье было семнадцать, его, к тому времени уже успевшего поучаствовать в нескольких ду-уоп-группах и записавшего первый сингл для важнейшего в ту пору лейбла Америки Chess Records, позвали на гастроли вместе с Мадди Уотерсом и Эттой Джеймс. Терри не пустила мама. И дальше, в принципе, все шло в соответствии с этим трагикомическим эпизодом. Его первый альбом владелец лейбла Prestige увез с собой в пустыню, где три года жил с индейцами племени яки, постигая свои духовные возможности, — в результате пластинка «The New Folk Sound of Terry Callier» вышла только в 1968 году. На рубеже 1960-х и 1970-х он работал сочинителем песен для других ансамблей — и в итоге наработал на собственный контракт, который тоже, впрочем, не сделал его суперзвездой. Он играл на гитаре как белый бард и пел как черный; он совмещал манеры и чувственность соула с прозрачной свингующей акустикой; он сочинял песни, в которых удивительным образом сочетались страсть и мудрость. Критики придумали для его звука термин «джаз-фолк»; архивариусы затем помещали песни Калье на сборники северного соула. Записав три замечательных альбома в 1970-х и поняв, что обеспечивать собственную дочь за счет музыки у него не выходит, певец пошел учиться, а затем работать в Университет Чикаго, и несколько лет вообще не брал в руки гитару. Потом его обнаружили новоявленные крейт-диггеры — он стал иногда поигрывать для вновь обнаружившихся поклонников, записал еще один альбом, подпел Бет Ортон, а в конце 1990-х не получил музыкальную премию ООН за пропаганду мира и был уволен из своего университета: коллеги понятия не имели, что у Калье есть какая-то вторая творческая жизнь, и, по всей видимости, решили, что образовательная работа с ней несовместима. После чего Калье записал еще четыре пластинки и посотрудничал с Massive Attack, всегда умевшими ценить хорошо забытое старое. Впрочем, на его популярности даже этот эпизод никак по большому счету не сказался.

Штука в том, что судьбу Калье при всем желании не назовешь трагической, — этому отчаянно сопротивляется хотя бы его музыка. У Терри, что судя по его песням, что судя по его интервью, всегда были вполне очевидные приоритеты: сначала повседневные заботы — потом песни, сначала семья — потом концерты, и вообще, пока все здоровы, и жаловаться не на что. В его вокале, мелодиях и звуке всегда чувствовался некий позитивный фатализм, радостное смирение с собственной участью; в каком-то смысле он всегда пел о том, что жизнь все равно прекрасна — просто потому что она жизнь. И даже симптоматично по-своему, что по-настоящему широкая публика узнала его по той самой совместной песне с Massive Attack, которая так и называлась: «Живи со мной» («Live with Me»). Жаль, что теперь он умер.