19 лучших музыкальных клипов 2024 года: от Мэйби Бэйби до Дрейка и не только

Что такое стилек и что такое стиль? Первое — снять ироничный клип на видеокассету, как делают примерно все, второе — иметь достаточную самоуверенность, чтобы снять клип на видеокассету, в котором будешь выглядеть как самый неироничный идиот. В работе режиссера Дрейка «Rich Baby Daddy» Дрейк-актер глупо трясет кудрями, бесюче приветствует соседа и, как дурак, не знает, что делать, когда у жены в исполнении рэперши Секси Ред отходят воды. Когда они наконец добираются до роддома в компании певицы Сизы и устраивают дискотеку в очереди к кабинету, в ход идут настоящие любительские съемки с реальных родов Секси Ред — разумеется, в HD. От фишки с VHS Дрейк как ни в чем не бывало отказывается посреди клипа — очевидно, что любительские домашние съемки мы любим совсем не за мутное качество, а именно за неподдельное дуракаваляние. Может, случившийся через пару месяцев после клипа биф с Кендриком и разрушил репутацию Дрейка, но стиль у него никому не отнять.

Стиль нельзя скопировать, но можно украсть — главное, делать это понаглее. Биф Мэйби Бэйби против Мии Бойки и Инстасамки — смешно даже читать эту фразу после Кендрика и Дрейка, да? Но как тогда объяснить тот факт, что именно этот биф подарил нам более стильный клип, чем весь американско-канадский конфликт? «Hit Em Up» — покадровый ремейк видео на самый известный дисс в исполнении Тупака, только адаптированного на русский, как это бывает у этой артистки, так далеко за гранью кринжа, что становится круто (чтобы заменить «Westside where we ride» на «Эта детка представляет Беларусь», нужен свэг). С точки зрения визуала работа даже более актуальна в 2024 году, чем в 1996-м: в эпоху умершего MTV выяснилось, что даже проходной клип, снятый в студии с телевизионными бюджетами, костюмами и подтанцовкой, выглядит как роскошное красочное развлечение на фоне бежево-икеевских уличных видео Кендрика с бюджетами ютубовскими. Думайте.

Если возрождать стиль прошлого, то только в стократной концентрации, когда категория ретро (ругательное слово в мире клипов) резко переходит в категорию футуризма. В клипе «Stigmata» Кишлак, как можно догадаться, возвращает 2007-й, но не буквально, а в виде сладкой грезы об эпохе. Ведь в реальном 2007-м даже самый смелый визионер не смог бы помыслить о таком бешеном комбо из анимешного киберпанка, свадебного пауэрпойнта, эрпэгэшной виртуальной реальности и стробоскопа на реп-точке. Возможно, в 2024 году условный Оли Сайкс (один из немногих западных артистов из 2007-го, сохранивший и приумноживший релевантность) и фантазирует в аналогичную сторону, когда рифмует «Евангелион» и *****. Но ему в этом году (средненький) клип почему‑то снимал Евгений Ножечкин, начинавший с беларусских челкарей Nuteki, а не эти четверо режиссеров и сценаристов, которых собрал в одном месте Кишлак.

Умные художники делают красивые ретровидео, коллекционируя самые нелепые и очаровательные приметы эпохи, которые видны с дистанции лет. А мудрые художники не дожидаются завтрашнего дня, и замечают эти упоительные шероховатости современности уже сейчас. Сара Луди — одна из заметных художниц постинтернет-движения, в нулевые начинавшая с сюрреалистических гифок.

В видео для электронщика Dialect (лучший коллаб постинтернет-художника и электронного музыканта со времен OPN и Джона Рафмана?) она пропускает через нейросети-улучшайзеры крайне лоуфайные видео с уличных веб-камер. В результате искусственный интеллект превращает банальные записи с причалами, проводами и переездами во что‑то среднее между съемками бактерий под микроскопом и искрящимся CD-диском в микроволновке. Как и все лучшие художники, работающие с генеративными алгоритмами, Луди знает, что самые неожиданные результаты здесь получаются, когда не пытаешься подчинить нейросеть своей воле, а предоставляешь ей творческую свободу (до абсолюта эту идею уже доводил Алан Резник в серии видео DALLE-2 AI Variant Animation).

Эра ютубовских бюджетов довела даже самую большую звезду на планете The Weeknd до душных студийных клипов, снятых на телефон (см. рекламную интеграцию с Apple «Dancing In The Flames»), и прочих как бы артовых как бы экспериментов (см. его же треш-хоррор-видео «São Paulo»). Увы, это убило весь жанр лоуфайных и самоироничных клипов, ведь теперь волей-неволей за ними видишь артиста, пытающегося, не подав виду, затянуть пояс. В то же время редкому, одному из сотни артистов лоуфай все еще к лицу. Жанр видео на фолк-балладу Эдриенн Ленкер «Fool» не описать иначе, как «дачный вестерн» — с танцами в шляпах на фоне дровницы, ряжеными собаками и костровой романтикой. Как ни странно, этот несвязный видеоряд делает балладу еще более завораживающей — заметно, что режиссер (брат певицы) старательно достигал эффекта температурного сна, а не просто экономил.

Глупо было бы ожидать от современного клипа жанровой эффективности уровня «Триллера» Майкла Джексона, в своем время заткнувшего за пояс примерно все фильмы про оборотней разом, но нельзя сказать, что никто не пытается. Да, клипы дуэта Magdalena Bay — очередная вариация дачно-детского кино, однако группа так давно работает в этой картонно-хромакейной эстетике, что уже начинаешь верить, что они это делают по серьезке. Самый главный их актив — недурные актерские таланты вокалистки Мики Тененбаум: в «Death & Romance» она играет сразу и эдакую Мальвину с фермы, которую злые инопланетяне разлучают с ультрафиолетовым небесным возлюбленным, и помогающую героине брюнетку из зазеркалья с вживленным в мозг CD. Восьмиминутная песня и клип — это еще не 13 минут «Триллера», но эпический масштаб неироничной космооперы уже вполне ощущается.

Зачем вообще клипам пытаться подражать блокбастерам, если можно эффектно задействовать киноэстетику, возможную только в интернете? Видео «Common Loon» состоит из видеоработ наноинфлюэнсерки Алиши МакДейд — то ли онлайн-комедиантки, то ли перформанс-артистки, то ли просто очень сильно все чувствующей экстравагантной женщины. Концентрация образов зашкаливает: каждый кадр — это сразу и онлифанс, и мукбанг, и брейнрот. Под зубодробительный постпанк Xiu Xiu (в этом году группа ради разнообразия выпустила практически поп-альбом) смотрится все это крайне впечатляюще: как будто за три с половиной минуты отсмотрел часов двенадцать дичайших вертикальных видео из самой запретной соцсети интернета.

Некоторые вполне традиционные виды кино сегодня способны выживать лишь благодаря формату клипа. Взять Томоясу Мурату — специалиста по альтернативному кукольному аниме: большая часть его работ последних лет приходится на клипы, и новая восхитительная романтическая сказка «Easier to Love You» появилась на свет благодаря коллаборации с американским певцом Портером Робинсоном. Надо сказать, что именно голос Робинсона заставляет эту историю по-настоящему расцвести: честно говоря, сюжетные перипетии, связанные с войной в стране воздушных шариков, героями-беженцами, их встречами и расставаниями, нелегко расшифровать даже после энного просмотра, зато благодаря музыке эмоции считываются ясно в каждое мгновение.

Если бы мне платили по копейке за каждый случай, когда швед Густав Хольтенас снял лучшее аниме года, то у меня бы было две копейки. Это, конечно, немного, но все равно удивительно, что это произошло дважды.

Два года назад Хольтенас создал концентрированный оммаж Осаму Тэдзуке на песню Black Midi «Welcome to Hell», а в этом году взялся за артуровский цикл со Стонхенджем и мечом в камне, смешал его с портретом стадионных поп-звезд ближайшего будущего (под стать футуристическому гиперпопу поющего для души продюсера Эй Джи Кука) и довел все это буквально до постмодернистских меха-сражений из ребилдов «Евангелиона». Надо ли уточнять, что даже за дюжину серий ни одно аниме 2024 года не демонстрировало такого безудержного потока фантазии, как швед демонстрирует за четыре минуты.

Самая пленительная поэзия — та, которая не поддается сюжетной расшифровке и жанровой категоризации. В клипе «Idea June» слоумо-родео рифмуется с маликовским пшеничным полем и умирающими на мелководье рыбками, которые рифмуются с едущим в кузове пикапа мужчиной, чьи кудри нарезают идеальные круги вокруг тату на виске; кудри, наконец, рифмуются с заполняющей американское футбольное фото толпой фанатов. Ничего не понятно, но все детали такие красивые (что‑то явно подрисовала нейросеть, что‑то нарочно съели битые пиксели), что сразу же хочется запустить клип по второму кругу.

Жизнь ирландского гопника в салатовой мастерке (вокалист постпанк-группы Fontaines D.C. Гриан Чаттен) резко принимает новые причудливые формы после того, как его футбольный мяч закатывается под случайный роллет на улице, а сам гопник лезет вслед за ним. Что именно, кроме вспышки света, происходит за роллетом, неясно, но дальше герой примеряет множество экстремальных образов — то рыцарские доспехи, то латекс для БДСМ, то шрам в виде трех шестерок на лбу. Словом, проживает одновременно полные фильмографии Дэнни Бойла, Андреа Арнольд и Шейна Медоуса.

После стрельбы из автомата и кровавой рукопашки гопнику удается зайти за кулису собственной жизни. Снята закулиса с повышенным количеством кадров в секунду — как «Хоббит» Питера Джексона или «Долгая прогулка Билли Линна в перерыве футбольного матча» Энга Ли — с той лишь разницей, что в клипе Fontaines D.C. контраст фреймрейтов, кажется, впервые в истории кино используется осознанно драматургически. Не будем слишком глубоко анализировать смысл клипа, а лишь порадуемся тому факту, что это искусство все еще способно удивлять до глубины души.

Настоящая соцреалистическая идиллия: молодые подкачанные мужчины модельной внешности, живущие в индустриальном городе, стоят у станка, а после работы занимаются спортом и весело пьют пиво с девушками в пабе. Но быстро в образах самого извращенного из нормкор-фотографов Аласдера МакЛеллана просвечивается подвох — недаром Pet Shop Boys, которые сами родом из похожих городов на севере Англии, в как бы звонкой жизнерадостной песне под сотню раз твердят слово «одиночество». Тот случай, когда видео и песня работают с усердием отбойного молотка, чтобы в конце концов очень больно задеть за живое даже человека с каменным сердцем.

Иногда, пускай и редко, на слушателей артиста посмотреть стократ интереснее, чем на саму звезду. Видео с концерта Славы КПСС 2024 года — тот самый случай. Оператор, не боясь ослепить фонариком, ненасытно, без разбору снимает лица, глаза, руки зрителей из зала — альтушек и скуфов, опрятных и потных, крутых и лохов. Оторваться совершенно невозможно — то ли дело в нигилистическом гимне про несущийся катафалк, то ли просто в случайной дате, вынесенной с апломбом в название видео, но есть чувство, будто смотришь ценнейшее историческое свидетельство, которое ученые и режиссеры-документалисты будут разбирать покадрово через пятьдесят или сто лет.

Иногда самые эффектные идеи по совместительству до безобразия примитивные. В видео на балладу MGMT «Нечего декларировать» героиня летит в Париж, чтобы ответить на вопрос: что, если бы Эмили была в Париже, но у нее не было рук? Казалось бы, верх пошлости, но то ли дело в нежной игривой песне, то ли скорее в исполнительнице главной роли с такой вот телесной особенностью, но видео производит очень легкое и изящное впечатление. Кушая ножками устрицы и выбирая ими же сувениры, девушка лишь демонстрирует очаровательные причуды, аналогичные причудам героинь вроде Амели (смотрит на героиню клипа с плаката) и Франсес Ха (которая, вообще-то, поездку в Париж почти целиком проспала). И даже финальный панч с Венерой Милосской в Лувре режиссеру удается каким‑то чудом сделать милым.

Как бы ни выпендривались режиссеры-клипмейкеры, в этом виде искусства еще не придумано формулы эффективней, чем просто очень круто выглядящий артист, исполняющий песню, будучи освещенным идеально выставленным светом. Певец Люси одет в нереально крутую джерси и бандану, он круто машет руками и переставляет ступнями в такт крутому семплу из «Титаника». Выглядит Люси сразу и как Лил Пип, и Мак ДеМарко, и Эндрю Каллаган (три бесспорные иконы стиля нашего времени), но и при этом не похож вообще ни на кого. Когда на третьей минуте видео замечаешь, что прикован к очень уверенному взгляду этого парня, который еще и музыку делает невероятно качёвую, понимаешь, что большая звезда родилась.

Порой шедевры рождаются случайно — не из глины, красок и пикселей по воле человека, а из самой ткани пространства и времени по воле рока. Танцевальное видео на песню «Maska Iz Kapel» певице Ушко просто прислали фанаты — студенты экономического университета в Минске, — а получился такой клип, о котором можно было бы только мечтать и за миллион долларов. Дело в том, что сумасшедший студенческий хардбасс-балет на драпированной сцене актового зала — это видение абсолютной свободы духа и сердца вопреки любой логике и обстоятельствам. Ни больше ни меньше. А свободу, как известно, за деньги не купишь — даже если позже попытаться переснять клип на эту же песню в Лондоне с международной командой.

Хорошее искусство показывает невиданное, великое заставляет посмотреть на обыденное взглядом младенца. Группа «Тальник», звучащая как пересказы сладких снов вперемешку с кошмарами о русской поп-музыке, в очередной раз снимает клип, после которого хочется попробовать жить по-другому. Ведь героиня группы (вокалистка Светлана Цепкало) с такой статью и жаждой ждет следующей остановки в метро, шлепает каблуками по грязи, моет руки и посуду, пьет кофе в «плохой» кофейне, а камера так вплотную к ней присасывается, что кажется, будто никогда сам никогда грязи не видел и в метро не ездил. Разумеется, так красиво жить нелегально, поэтому в концовке клипа героиня просто исчезает, оставляя после себя лишь тонущие в грязи туфли.

Если высокое искусство — это радикальная свежесть и странность впечатлений, то поп-культура — странность в минимальной, гомеопатической дозе. В песне «Vultures» отсидевший десятку Bump J разогревает поссе-катСовместная песня с большим количеством участников. не то чтобы сонным, скорее чуть дремлющим куплетом; Йе не скримит, а так, похрипывает адские строчки про «еврейскую суку» и плащ школьного стрелка; Ty Dolla $ign под более величественные, чем можно было бы ожидать, струнные описывает свой последний секс. Словом, не экспериментальная, не радикальная, но идеальная поп-песня. Что касается клипа, то здесь все тоже самым роскошным и изящным образом смещено от центра на пару градусов: рэп играет в явном рассинхроне с губами; модели-статисты почти мертвы, как манекены, но все же еще дышат; едва стабилизированные алгоритмами рэперы расслаиваются на пиксели и дисколорацию, но еще далеки от нейросетевых дорисовок. Идеальный поп-клип!

Нечасто встретишь произведение, которое делит историю своего вида искусства на до и после, однако в молодом искусстве кинематографа такие работы все еще встречаются. «Deep Holes» — именно она. Автопортрет (он же селфи) — важнейший жанр современности, но чего от него можно ждать в плане эстетики? Заваленных ракурсов, растянутых предплечий, в лучшем случае — объектива, аккуратно установленного под световое колесо на штатив? Артист Рахим Редкар и по совместительству автор «визуальной поэмы» на собственную песню одним махом сметает эти ожидания на свалку истории.

Его автопортрет — ода безграничной свободы и уверенности в себе: стремительный пробег по проселочной дороге с развевающейся вуалью, головокружительное сольное диско в духе Майкла Джексона на опушке леса и экстатичное, аж с высунутым языком пение бессмыслицы «фифи-фафа». В былые времена для создания такого поп-видео понадобились бы рельсы, краны и тысяча хореографических дублей, а Рахиму нужно лишь немного времени в одиночестве и запрограммированный на пируэты дрон. Последний он нежно держит в руках, лежа в постели, как художник — любимую соболиную кисть.