Постсоветская поп-музыка всю жизнь была со мной. В кино монтажная склейка могла бы выглядеть так. Вот мне пять лет, и я ору в домашний микрофон «Крошка моя, я по тебе скучаю». Вот мы едем в машине и слушаем песню «Лиза» Андрея Губина, и я жалею, что меня зовут не Лиза, — ведь я так в него влюблена. Вот мы со школьной подружкой скачем на диване под первый альбом «Тату», хихикая над песней «Мальчик-гей». Вот я в летнем лагере танцую медляк под «Зверей» с мальчиком, которого не увижу больше никогда. Вот я смотрю на золотой состав «ВИА Гра» и мечтаю стать такой же, когда вырасту. Вот я попадаю на свадьбу родственника, где пьяные люди танцуют под «18 мне уже» и хочу куда‑нибудь исчезнуть. Вот мы с другом обмениваемся малоизвестными песнями российских артистов, найденными в пабликах «ВК», и я восторгаюсь Виктором Салтыковым. Вот я в новой компании пересказываю материал «Афиши» про Ирину Салтыкову (из того самого номера, который спустя десять лет станет книгой «Не надо стесняться») — и люди почему‑то не разделяют моего восторга. Вот в баре неожиданно включают «Только» Нюши, и, кажется, все счастливы.
Постсоветскую поп-музыку долго было принято недолюбливать за простоту, легкомысленность и навязчивость. Она считалась постыдным удовольствием, и слушали ее разве что иронично и в пьяном угаре. Мне она тоже поначалу казалось нелепой. Это было такое умиление чему-то забавному и трогательному. Однако при внимательном рассмотрении я прониклась к ней уважением. Да что там я, даже такой меломан, как лидер «Гражданской обороны» Егор Летов, восхищался песней «Цветок и нож» «ВИА Гра» (автор — Константин Меладзе) и группой «Дискотека „Авария“».
Название книги «Не надо стесняться» появилось неслучайно: во-первых, это строчка из песни «Стыцамэн» Ивана Дорна, после которой постсоветская поп-музыка стала другой. Во-вторых, «не надо стесняться» — это подход, с которым воспринимают эту музыку сейчас.
Примером тому может служить, например, первый выпуск сборника ИМИ «Новая критика», посвященный контекстам и смыслам российской поп-музыки и рассматривающий ее через призму социологии, философии, антропологии и гендерных исследований. Пожалуй, до этого осмыслить жанр пытался только философ Александр Дугин с книгой «Поп-культура и знаки времени» (при этом книг об истории советского и постсоветского рока выходило предостаточно). Книга «Не надо стесняться» — отчасти тоже попытка снять с постсоветской поп-музыки ярлык «низкой культуры», взглянуть на нее по-другому, отдать ей должное и, возможно, даже признаться ей в любви.
«Не надо стесняться» почти целиком состоит из прямой речи тех, кто принимал участие в создании знаковых для своей эпохи песен или работал с артистами, которые их исполняли. Но не только: в числе спикеров здесь есть жители Твери, которые рассказывают об отношениях Михаила Круга с местным криминальным миром. Барабанщик группы «Ансамбль Христа Спасителя и мать сыра земля», который жил с артистом по соседству. Бывший промоутер клуба «Дягилев», рассуждающий о песне «Moscow Never Sleeps» и московском клубном гламуре. Бывший главный редактор «Радио Шансон». Брат певицы Натали. В книге речь идет не только про сами песни, но и про обстоятельства, которые окружали процесс их создания и дальнейшего влияния на артистов, культуру и общество.
«Не надо стесняться» — это истории очень разных людей. Кто‑то мог написать песню за пять минут и забыть о ней, а потом слышать ее по радио годами или даже десятилетиями. Кто‑то стал автором одного хита и полжизни пытался повторить тот успех. Кто‑то пускался в настоящие авантюры ради продвижения артиста, кто‑то — был сдержанным и прагматичным. Кто‑то попал в мир поп-музыки случайно, кто‑то из другой музыкальной сферы — например, продюсер и автор большинства песен группы «Банд’Эрос» Александр Дулов был рокером и профессионально играл на гитаре. Кто‑то был связан с поп-музыкой давно — как продюсер и отец певицы Нюши Александр Шурочкин, певший в группе «Ласковый май».
«Не надо стесняться» — это история удивительных поворотов и неожиданных возможностей. Вот пара друзей сели в машине с бутылкой коньяка, пока за окном шел проливной дождь, и за пару часов написали песню «Жить нужно в кайф» с припевом «Регги в ночи ты потанцуй со мной». Вот студент ВГИКа, школьник и журналистка без особого опыта в сонграйтинге написали песни для пока еще не известной группы «Тату». Вот компания друзей ставит музыку на дискотеках в небольшом городе, а через пару лет их песня становится мировым европоп-хитом — речь о «Песенке» группы «Руки вверх!», превратившаяся «Around the World».
В сборнике, например, есть рассказ продюсера группы «Краски» о том, как президент Беларуси Александр Лукашенко в 2003 году на какое‑то время запретил их деятельность на территории страны (хотя степень достоверности этого рассказа не вполне ясна, но в 2021 году ему трудно не поверить. — Прим. ред.). О том, как Верка Сердючка оказалась в центре скандала из‑за выступления на «Евровидении» с песней, в которой были слова, похожие на «Russia, goodbye». А солист украинской группы «Бумбокс» Андрей Хлывнюк, переставший ездить в Россию после 2014 года, дал такой комментарий для книги, что опубликовать его не получилось из‑за особенностей российского законодательства. В книге говорится о песнях, сделанных людьми с Украины, из Казахстана, Латвии, Азербайджана, Узбекистана и Кыргызстана. Этим и обусловлен термин «постсоветский» в подзаголовке книги — он описывает происхождение этой музыки наиболее точно.
«Не надо стесняться» — это галерея не только образов, но и обстоятельств. Сотрудничество с бандитами, огромные взятки ради эфиров, тусовки в клубе «Метелица» — все это описано в книге. Моя любимая часть — про девяностые. Во-первых, потому что я их не застала — мое детство пришлось скорее на нулевые, и предшествующее десятилетие для меня — скорее фантомные воспоминания, сформированные той же поп-культурой. Во-вторых, девяностые как фантомное воспоминание кажутся временем веселья, свободы, поиска и обретения новых смыслов взамен утерянных — что, конечно, отражается в музыке. Музыкальный журналист Николай Редькин не зря назвал 1999-й лучшим годом в истории российской поп-музыки — как и лучший в истории мирового кино.
Популярные песни девяностых — отражение того, что происходило на территории бывшего СССР после его распада: сексуальная революция («Мальчишник», Богдан Титомир, «На-На», Кай Метов с его «Position № 2»), мода на Depeche Mode («Технология», «Империя»), рейвы («Демо», «Ван Моо», «Блестящие» с «Там, только там», диджей Грув, Лика Стар, «Вирус», «Гости из будущего», «Русский размер», Никита, Шура), появление новых женских образов (Наталья Ветлицкая и Ирина Салтыкова), популярность хип-хопа (Михей, СТДК, МФ3). И новая мораль. Отдельно стоит отметить вышедшую в 1998-м «Голубую луну» Трубача и Моисеева. По сути, сказка о гомосексуальном мужчине, столкнувшимся с общественным осуждением, рассказанная довольно витиевато, она все равно смотрится очень смело в 2021 году.
Ближе к середине двухтысячных в постсоветской поп-музыке началась эпоха то ли стабильности, то ли застоя. Она отметилась популярностью постшансона с задушевными песнями «для народа», R&B-артистов — как и «на серьезных щах», так и пародийных, гиперсексуальными и патриархально-женственными образами артисток и телешоу вроде «Фабрики звезд», которые, действительно, подобно настоящим заводам, «штамповали» новые проекты разной степени успешности один за другим.
В десятых годах все изменилось — во многом благодаря Ивану Дорну со «Стыцамэном», вернувшему постсоветской поп-музыке былой задор (кстати, при создании трека Иван вдохновлялся британским проектом Nightcrawlers, чей трек «Push the Feeling On» использовался в песне «Ты не верь слезам» Шуры, — еще одного поп-революционера, да и вообще стал основой для всего нашего хаус-попа). После этого канон пошатнулся: стало появляться больше песен с интересным электронным звучанием, нестандартным подходом к стихосложению и даже другим языком. Сам Дорн признается, что слышит отголоски «Стыцамэна» во многих современных песнях, — например, у Федука, Элджея, Монатика, Cream Soda — про их песни тоже рассказывается в книге.
Во многом это связано с усилением интернета — влияние крупных лейблов, продюсеров, радио и телевидения ослабло, а стать популярным стало гораздо легче. Но главная причина в том, что просто сменилось поколение, — в игру вступили артисты, выросшие в тех же девяностых (но все равно дистанцированные от них), более свободные, веселые, дерзкие и не боящиеся экспериментировать. Артисты снова начали обращаться к стилю девяностых — ностальгия, например, слышна у певицы Луны и группы «Грибы», о которых рассказывается в сборнике, и многих других. К слову, они, как и Дорн, живут и работают на Украине — можно сказать, что за преображение поп-музыки мы можем благодарить именно украинских артистов.
Композитор Виктор Чайка, работавший с Моисеевым и написавший, помимо прочего, песню «Дитя порока», говорил в интервью для книги: «В нашей эстраде такого не было, и я понимал, что для успеха это надо было обернуть в такую буффонаду, где все блестит, играет, сверкает. Сделать карнавал! Шуту ведь можно все. Шут может что угодно петь: эпатировать публику, чтобы развеселить ее и поразить». Это рассуждение можно проецировать и на всю постсоветскую поп-музыку в целом: она может притворяться несерьезной, но под маской шутовства прятать глубокие смыслы.
Под «поп-музыкой» могут подразумеваться совершенно разные песни — между эстрадой, еще не отошедшей от канонов советских шлягеров, музыкой, выпускавшейся на сборниках «Танцевальный хит», и песнями, клипы которых крутили по MTV, на первый взгляд, мало общего. Поп-музыка может быть серьезной или ироничной, грустной или веселой, сложной или простой, нарочито глупой или интеллектуальной, безобидной или провокационной. Она может развеселить вас, расслабить, заставить как следует погрустить, отключиться от реальности или вернуться в детство. Но при этом она неизменно объединяет и сближает нас.
И вот я, уже взрослая, еду с мамой в машине, и мы громко подпеваем Виктору Салтыкову, которого она слушала в юности; вот я на тридцатилетии друга снова пою в микрофон «Руки вверх!» — спустя двадцать лет я уже выговариваю звук «р»; вот я назначаю свидание на концерте неожиданно воссоединившейся группы «Мальчишник» в модном месте; вот композитор Андрей Зуев, написавший «Посмотри в глаза» Ветлицкой, показывает мне переписки с Рыжим из «Иванушек»; вот продюсер Виктор Дробыш обижается, что я не ем его конфеты; вот книга уже вышла, а я пишу эту колонку, слушая плейлист с песнями из нее, все так же вздыхая над Андреем Губиным.
