Что случилось с театром в Год театра

Чудеса театральной консолидации: в сентябре актеры Александр Паль, Александр Молочников, Никита Кукушкин сумели за один день запустить мощное движение в поддержку фигуранта «московского дела» Павла Устинова. После того как Павел был освобожден, протестующих уже было не остановить: сотни театральных деятелей и сочувствующих продолжили (и продолжают до сих пор!) стоять в одиночных пикетах у администрации президента в поддержку политзаключенных.

Независимые театральные группировки объединились на площадке «8/3», чтобы в ситуации диффузной взаимопомощи бороться за свое существование. Членами экстремально беспрецедентного профсоюза стали «Трансформатор», фестиваль «Любимовка», Театр им. Алехандро Валенсио и еще восемь ансамблей. Следить можно не только за афишей объединения, но и за сложной системой горизонтальных взаимоотношений его участников: союзники регулярно то выходят из союза, то входят обратно.

В конце сентября не стало режиссера Марка Анатольевича Захарова, худрука театра «Ленком» — одного из главных мест силы и свободы Москвы второй половины прошлого века. Захаров поставил легендарные спектакли «Юнона и Авось» и «Поминальная молитва», снял «Обыкновенное чудо» и «Тот самый Мюнхгаузен». Последней его режиссерской работой стала «Теллурия», а в декабре состоялась премьера «Капкана» — тоже по Сорокину, — работу над которым Захаров не успел завершить; до конца дело отца довела дочь, Александра Захарова.

Удивительным образом за несколько дней до старта был отменен фестиваль «Территория. Камчатка»: Министерство культуры в последний момент отказало фестивалю в финансировании. Результатом стали огромные финансовые потери — а Дальневосточный регион лишился мощного кейса: в программе «Территории» были запланированы спектакли Театра наций, «Практики», «Около», «Мастерской Брусникина», а также масштабная выставка ММОМА.

К 100-летнему юбилею над партером БДТ был построен Фанерный театр — альтернативный парадному и позолоченному залу минималистский архитектурный объект авторства режиссера Андрея Могучего, художника Александра Шишкина-Хокусайя и архитектора Андрея Воронова. В конце ноября в концептуальном пространстве стартовала программа современного искусства: здесь состоялась российская премьера спектакля Яна Фабра «Ночной писатель», показ работ видеохудожника Билла Виолы, премьера звуковой скульптуры Бориса Филановского «Архитектон Тета».

В апреле Кирилла Серебренникова выпустили из‑под домашнего ареста, а меру пресечения заменили на подписку о невыезде. В сентябре меры пресечения всем фигурантам дела «Седьмой студии» были отменены, а дело вернули в Генпрокуратуру из‑за несостоятельности доказательств. Но уже в октябре дело вновь оказалось в суде, и заседания продолжились с новым судьей. Процесс длится уже более двух с половиной лет.

К своему художественному руководству приступил Константин Богомолов. Десант из представителей современной режиссуры триумфально высадился в Театре на Малой Бронной и уже натворил дел: пионеры ели непотребное в рамках сорокинской «Нормы» в постановке Максима Диденко, чоповцы пели «Слово о полку Игореве» под присмотром режиссера Кирилла Вытоптова, а Олег Долин продолжал гнуть линию комедии дель арте в спектакле «Женщина-змея». Теперь ждем «Лунную масленицу» от тандема Павел Пряжко/Филипп Григорьян.

В течение нескольких месяцев Санкт-Петербург шатался от наплыва огромного количества звезд мировой величины. Rimini Protokoll сочинила петербургскую версию спектакля «Утополис» — променада по 52 городским локациям. Роберт Уилсон в «Эдипе» столкнул десятки интерпретаций мифа, накопившихся за тысячелетия. А Хайнер Геббельс привез работу «Все, что произошло и могло произойти», в которой охватил разом все ключевые общественные столкновения последних двух веков.

Пока мы спали, Михаил Зыгарь открыл свой театр в наших айфонах: «Мобильный художественный театр» теперь лежит у каждого в кармане, и на спектакль можно отправиться в любой момент. В приложении уже доступно пять спектаклей, для просмотра которых необходимо приехать в конкретную локацию и начать аудиопрогулку. В данный момент как раз стартует новогодний бар-хоппинг-спектакль «Покровка. До дна», предполагающий шатание по Покровке и распитие алкогольных напитков с Маяковским и Достоевским.

Под конец Года театра не стало художественного руководителя театра «Современник» Галины Борисовны Волчек. В 1956 году вместе с Олегом Ефремовым, Евгением Евстигнеевым, Олегом Табаковым Волчек совершала одну из главных театральных революций второй половины века: создавала принципиально новый и живой язык, строила театр «Современник». Галина Борисовна прослужила в «Современнике» всю жизнь, а последние тридцать лет была его руководителем.

Самое заметное по своей неоднозначности событие этого сезона состоялось в рамках фестиваля NET и просуществовало около месяца. Датские режиссеры Сигна и Артур Кестлер практикуют создание иммерсивных сайт-специфик-спектаклей: «Игрушки» были созданы специально для Петербурга, и повторного показа больше не состоится. Сюжет таков: властная дама умирает и перед смертью устраивает игровое состязание между своими воспитанницами за право наследования. Победит самая терпеливая, а терпеть внутри игры придется сексуальное, физическое и психологическое насилие. «Игрушки» — масштабный механизм принуждения, в котором зритель должен проявить свободу волеизъявления: будет ли он молча наблюдать, как перформеров унижают, или решится на противостояние. По уровню дискуссии и шума «Игрушки» оказались в одном поле с «Дау».

Андрей Могучий на основе сказки Алексея Саморядова и рассказов математика Романа Михайлова создал монументальную феерию о 90-х. Постсоветское пространство беспредела, криминала и безграничного ощущения вседозволенности сомкнулось в его спектакле с миром Царевны Лебеди, Снегурочки, гигантской курицы и вылупляющихся из яиц школьников. На месте склейки появился удивительный и пугающий мир мифа, существующий по до боли знакомым понятиям.

27 июля в Москве состоялся митинг, уже вошедший в историю благодаря безрассудной жестокости его разгона и обернувшийся в итоге «московским делом». 28 июля на фестивале «Форма» Максим Диденко, панк-шаманы отечественной сцены Shortparis и 100 перформеров представили свой «Коллайдер». Бесконечный хоровод из сотни людей в форме представителей силовых структур, входящих в отчаянный транс и вводящих в него же всех окружающих, до мистического ужаса рифмовался с происходящим на улице.

Что‑то пошло не так, и научная конференция, посвященная проблемам Ближнего Востока, вдруг достигла планетарного масштаба и приняла совсем ненаучные очертания. На повестке дня: обреченность западной культуры, утрата обществом способности быть счастливым и неумение услышать Бога в себе — в общем, те темы, которые могут довести оппонентов до буйства. И доводят. К беспроигрышной коллаборации Виктора Рыжакова и Ивана Вырыпаева добавлена еще и невообразимая толпа актеров: Евгений Миронов, Игорь Гордин, Ингеборга Дапкунайте, Ксения Раппопорт, Чулпан Хаматова, Станислав Любшин — перечислять можно бесконечно, ведь один из главных козырей спектакля — постоянно меняющийся актерский состав.

Для успешного проведения операции «Занос» следует надеть наушники и в течение полутора часов с помощью трехканального прослушивающего устройства и камер наблюдения вместе с секретной службой следить за жизнью некой рублевской семьи. Они неспешно завтракают: игристое, икра, блины, щи, водка, говорят об искусстве, лепят скульптуры, читают рэп, курят траву. Операция «Занос», к их несчастью, пройдет успешно. Юрий Квятковский для пьесы Сорокина выбрал лаконичный и точный ход: каждый из зрителей становится самим нутром сорокинской России, вечно поглядывающей за кем‑то, всегда готовой арестовывать и быть арестованной.

Спектакль-выставка и психотерапия: экспонаты Вики Приваловой так или иначе связаны с реальными историями участников спектакля, которые звучат у вас в наушниках. Каждый из них проговаривает какие‑то судьбоносные нюансы взаимоотношений с матерью. Эти истории становятся платформой для личного и предельно честного диалога внутри вашей головы. Он может начаться, когда вы будете слушать ее духи, залезете в шкаф или оставите ей записку на холодильнике.

Всеволод Лисовский в пространстве конструктивистского здания Лабораторного корпуса МЭИ совершил оперный ритуал прощания с индустриальной эпохой: восхождение по кругам башни электростанции случилось под музыку Дмитрия Власика, в основе либретто Андрея Родионова — интервью с бывшим сотрудником ГЭС-2. Имел место крестный ход с портретами работников городской электростанции, галлюциногенные костюмы и лампочки Ильича.
Просмотрела Анастасия Паукер в Четверг 22:15

Пьеса Ольги Шиляевой — первая трагедия менструального цикла. Имеется хор гормонов, 28 эпизодов, героиня и ее возлюбленный, скачки самовосприятия и нестабильные отношения с мирозданием. В руках Юрия Муравицкого главный феминистский текст становится ораторией, а актрисы (и актер!) исполняют его на таком поднебесном уровне самоиронии, что в итоге спектакль не оскорбляет ни тех, кто использует феминитивы, ни тех, кто еще пока нет.

Спектакль, поставленный Кириллом Серебренниковым еще под домашним арестом, — доказательство того, что мир художника физических границ не имеет и никакими мерами его не пресечь. «Барокко» — сложное, кросс-жанровое произведение о человеке в ситуации внутренней и внешней революции. Парижские протесты 1968 года, самосожжение Яна Палаха, стреляющая в Энди Уорхола Валери Соланас, «Забриски-Пойнт» Антониони и «Ностальгия» Тарковского — спектакль до макушки начинен аллюзиями, а точнее теми образами, которыми заполнена вселенная художника, находящегося в заточении.

Перформанс исландского художника Рагнара Кьяртанссона случился в конце октября в Театре Маяковского силами фонда V-A-C. Меланхоличный метамодернист Кьяртанссон в течение шести часов покачивался с микрофоном под аккомпанемент оркестра, распевая три слова «печаль победит счастье» в эстетике американской эстрады середины прошлого века. К концу шестого часа публика в приступе сладкой меланхолии во весь голос своей печальной души подпевала Кьяртанссону.