1973 год (это важно), в долине Сан-Фернандо (часть Лос-Анджелеса) знакомятся двое, но им вроде бы никак не пристало быть вместе — да они и сами это понимают. Пятнадцатилетний школьник Гэри (Купер Хоффман), нестандартный, оборотистый — сперва пробует себя в качестве юного актера, и небезуспешно, потом его больше заинтересует бизнес-перспектива: сначала на арендованной площади он устраивает шоу-рум водяных матрасов, затем — зал игровых автоматов.
В любом случае он явно не пара 25-летней Алане (Алана Хаим), работающей ассистенткой фотографа, толком не понимающей, чего она хочет от жизни, запоздалой невесте? — во всяком случае, так считает ее большая еврейская семья. Девушка быстро его отошьет, но впоследствии так же скоропалительно подружится, поучаствует во всех его начинаниях, попытается сама состояться как актриса в фильме со стареющей звездой Джеком Холденом (Шон Пенн), зальет водой дом сумасбродного продюсера (Брэдли Купер, лучшая мужская роль второго плана, если не получит номинацию на «Оскар», значит, у академиков нет глаз и ушей), повлияет на политическую жизнь города, вписавшись в компанию подозрительного кандидата в мэры (Бенни Сафди). Наконец, окончательно поймет, что все мужики — сволочи. В общем, лето — это маленькая жизнь.
Безусловно, «Лакричную пиццу» трудно сравнить с монструозной «Нефтью» и философским «Мастером» — режиссер Пол Томас Андерсон скорее славен как гуру сложного и увлекательного исторического нарратива (хотя нужно сразу оговориться, что его больше всего интересует XX век). Да, в его новой работе тоже есть пышная стилизация под эпоху, причем под ту, что он сам повидал в раннем детстве — на момент начала действия фильма ему было три года. Но это вовсе не исчерпывающее высказывание о временах и нравах, о темных и тайных гранях человеческого нутра — по сути, перед нами светлая, наивная романтическая трагикомедия, даже без красивого расставания, как в каком‑нибудь глазированном «Ла-Ла Ленде».
Вообще, любопытно, в какой период на экраны выходит именно этот фильм Андерсона, который рискует прослыть легковесным в сравнении с предыдущими работами. Вовсю бушует ренессанс мюзиклов: «Вестсайдская история» Спилберга забирает вязанку «Золотых глобусов», а еще ведь была «Аннетт», случится «Сирано». Налицо тренд на уход зрительской аудитории в пространство экранной иллюзии, фантазии, где все и всегда хорошо, где поют и танцуют, даже если сюжет предполагает сложную моральную подоплеку. В «Руке Бога» Паоло Соррентино вспоминает о собственном уже не таком босоногом неапольском детстве. Кино стало легче, нам стало вполне достаточно суровой правды перед глазами, в заголовках новостей и так далее, нам хочется отдохнуть. Мы живем в мире иллюзий, и я, и ты.
И в «Лакричной пицце» тоже с лихвой достаточно душеспасительности. Пусть разница в возрасте между героями кому‑то покажется провокационной, но на самом деле перед нами милейшая лавстори безо всякого абьюза — что‑то подобное в 2022 году стало сложно встретить. Здесь в целом все хорошо: никаких краеугольных проблем, сплошное счастье без границ. Даже эпохальные сдвиги, в которых Гэри с Аланой примут непосредственное участие, — первый бензиновый кризис 1973 года, выборы мэра — не слишком-то их изменят. Но, как нетрудно догадаться, за внешней милотой coming-of-age скрывается подлинная глубина.
За фактурой Пол Томас Андерсон полез не только в собственные воспоминания, но и в жанр молодежной перегретой комедии. Ровно такой же, как «Евротур» или «Американский пирог», которые и сегодня столь же легко смотрятся, и эта легкость чем‑то подозрительно напоминает ту, что присуща и «Лакричной пицце».
Главной движущей силой в таких картинах обычно является сексуальный драйв героев, и в целом то же самое наверняка присуще и слегка растерянному, но держащемуся уверенно Гэри, его близко к гениальности играет дебютант Купер Хоффман (кажется, он достойно продолжит династию своего отца Филипа Сеймура Хоффмана, которому тоже были подвластны образы любой сложности и двусмысленности). Но режиссер ханжески умалчивает о половом созревании тинейджера — столь же лицемерно обходила тему подростковой мастурбации Джоан Роулинг в поттериане. Тем не менее понятно, что в этом фильме секс если и не показывается, то подразумевается — неспроста первым названием картины было «Мокрое место». Хотя так называется как раз компания Гэри по продаже водяных матрасов.
На пубертатное знакомство с девушкой постарше потенциального бойфренда можно взглянуть и с иной стороны. Алана Хаим — участница музыкальной группы Haim, в которой она поет вместе с двумя сестрами (и они, и их родители снялись в фильме), и это второе мощнейшее актерское открытие сезона. Для Haim Пол Томас Андерсон снял уже много клипов, видимо, из опыта общения с реальной Аланой и появилась героиня, которая даже в 25 лет, кажется, так и не придумала, кем она хочет стать, когда вырастет. С одной стороны, она своего рода полпредка всего зумерско-миллениальского поколения, которое уверенно решило ничего не решать. C другой — она по чистой случайности в итоге находит ту дружбу, которая и выдернет ее из небытия: героиня познакомится с излишне деятельным подростком. Но при этом совместная жизнь с ним, разумеется, не кажется ей перспективной — и поэтому экранная Алана испробует все возможные пути, пока не поймет, что ее настоящее счастье, кто бы мог подумать, все лето проходило рядом с ней по лос-анджелесским улицам.
Именно эту легкую картину на широком экране увидеть будет важнее, чем ту же эпохальную, гремящую смыслами «Нефть». Пол Томас Андерсон миновал все на свете фестивали и выпустил этот фильм именно сейчас, чтобы позволить нам вслед за ним перелететь из зимы в лето, из взрослой жизни — в вечную молодость, из апокалипсиса — в уютное прошлое, где даже исчезновение бензина по всей стране не воспринимается как катастрофа. Зато изобрели водяные матрасы и разрешили открывать залы игровых автоматов — и то радость. Сегодня по такому поводу было бы трудно улыбнуться, наши серотониновые рецепторы выжжены дочиста — круглосуточно на замену счастью поставляется контент по интересам. Покрутите в своем проигрывателе «Лакричную пиццу», и эта история станет вашим личным фантомным воспоминанием.
Егора Беликова
