10 фильмов с кинофестиваля в Торонто: пьяный Миккельсен, Озон, гремлины и трюфели

Не доехавший до отмененных Канн (где он, возможно, был бы в основном конкурсе) Томас Винтерберг; теперь ему придется удовлетвориться скромным Сан-Себастьяном. Фильм 51-летнего датчанина про кризис среднего возраста: сообразно предмету наполовину драма, наполовину черная комедия. В главной роли, как и в «Охоте», — Мадс Миккельсен, традиционно отличный. Четверо друзей, преподающих в старшей школе (Миккельсен — историк, еще есть психолог, музыкант и даже физрук) и по разным поводам недовольных жизнью, решают провести эксперимент и ежедневно выпивать в рабочее время — и все сразу меняется к лучшему! Первые две трети — отличные, местами ужасно смешные. Под конец Винтерберг, правда, слегка сдает позиции: становится многовато мелодрамы, вдобавок выясняется, что алкоголь не панацея.

Еще один каннский выбор — новый фильм Франсуа Озона, снимающего с регулярностью Вуди Аллена и почти столь же верного своему набору излюбленных тем при разнообразии жанровых оберток. «Лето» фактурой напоминает его первые опыты из конца 90-х, а разворачивается, соответственно, во времена его юности. Это вольная экранизация — о чем в жизни не догадаться — важной британской гей-книжки для подростков 1982 года выпуска. В нормандском городке смазливый тинейджер из рабочей семьи влюбляется в смазливого тинейджера чуть постарше и побогаче, про которого нам с самого начала сообщают, что он погибнет; также в их романе участвует англичанка. Несмотря на тень, которую сразу отбрасывает проанонсированный финал, это кино солнечное, игривое и довольно легковесное — впрочем, неглупое: речь идет, в общем, не про отношения как таковые, а про их субъективное восприятие и про то, как жизнь преломляется в художественном пересказе.

Режиссерский дебют актрисы Регины Кинг по одноименной пьесе Кемпа Пауэрса. Дело происходит в феврале 1964 года: после боксерского поединка, в котором Сонни Листон сенсационно уступает чемпионский титул 22-летнему Мухаммеду Али (тогда еще Кассиусу Клею), Клей празднует победу в затрапезном мотеле вместе со своими приятелями — Малкольмом Иксом, соул-певцом Сэмом Куком и великим игроком в американский футбол Джимом Брауном. Похоже на анекдот (или фильм Николаса Рога «Ничтожество»), но тут не до шуток: обсуждается главным образом борьба афроамериканцев за свои права. Как и положено при таких вводных, в «Однажды» несколько театральная атмосфера и отличные актерские работы — особенно хорош британец Кингсли Бен-Адир в роли Малкольма Икса, который тут центральная фигура. Написано живо, снято чуть длинновато и скучновато, может быть, но крепко. Фильм наверняка как‑то вспомнят на «Оскаре»; при этом трудно представить, что его станут смотреть в России, например.

Трудного подростка из Детройта (Калеб МакЛафлин из «Очень странных дел») после очередного исключения из школы мама в воспитательных целях отсылает к блудному отцу в Филадельфию (Идрис Элба). Отец — ковбой с выразительными усталыми глазами: у него пустой холодильник, а в гостиной живет лошадь. Герой, стало быть, начинает убирать навоз, знакомится с интересными людьми, примиряется с папой и получает ценные жизненные уроки, а заодно избегает дурной дорожки, на которую его толкает кузен-дилер. Абсолютно предсказуемая, хотя по-своему и милая инди-мелодрама с исключительно темнокожими героями. Основной интерес — этнографический: субкультура черных «городских ковбоев» в Филадельфии — вполне конкретная, реальная и на глазах исчезающая под напором джентрификации (что, собственно, в фильме и показано).

Еще одна инди-драма про подростка и отца, тоже нравоучительная, но более безнадежная — вероятно, из‑за того, что поставлена по реальной истории. Марк Уолберг играет Джо Белла — грустного мужчину с клочковатой бородой, который идет пешком с тележкой по Америке и по дороге рассказывает всем готовым его услышать о том, что не надо травить молодых геев. Его сопровождает 15-летний сын, но мы сразу догадываемся, а скоро узнаем, что это призрак сына, а на самом деле тот покончил с собой. Этот остроумный сценарный ход — пожалуй, единственный большой прокол в простенькой, но ладной и местами проникновенной картине на тему толерантности и маскулинности. Сценарий написал дуэт пожилых литераторов, получивший «Оскар» за «Горбатую гору». Этот фильм менее амбициозный, хотя Уолберг, вероятно, хочет и может рассчитывать на номинации в сезон наград.

Еще один датский фильм, на этот раз дебют. Его по понятным причинам все называют датскими «Отверженными». Главные герои — двое полицейских, один постарше и слегка расист, второй вроде бы нет, но со своими тараканами. В городе беспорядки, после того как полиция при задержании едва не убила молодого иммигранта. Когда тот все-таки умирает в больнице, патрульные (вместе с очередным подхваченным по дороге ни за что арабским пареньком) оказываются запертыми в бушующем гетто без поддержки коллег. Не Карпентер, конечно, но сделано довольно борзо. И злободневно, чего уж; трудно поверить, но сцену в прологе с арестом и репликой «Я не могу дышать» сняли, очевидно, еще до убийства Джорджа Флойда.

Канадский феминистский хоррор, попавший в предельно сокращенную (как и весь фестиваль) программу «Полуночное безумие». Женская половина режиссерского дуэта (это их дебют в полном метре) заодно играет главную роль — несчастливой в браке молодой женщины, которая вместе с мужем приезжает в канадскую лесную глушь, где живет ее сестра, наоборот, демонстративно довольная супружеской жизнью. Сестры ссорятся, зять, неправильно прочитав сигналы, фактически насилует героиню, и та всем жесточайшим образом мстит. Назойливый животный символизм, угрожающие съемки с дрона, перепутанная последовательность событий — это чрезвычайно претенциозная версия эксплуатейшен-тропов 70-х. Серьезность авторов и их готовность идти до конца почти что вызывает уважение; хорошо бы они при этом мучили только героев, а не зрителя.

Тоже хоррор категории B из «Полуночного безумия», на этот раз из Новой Зеландии, и тоже, что характерно, феминистский. При этом сценарий изначально написал Макс Лэндис, но потом его заклеймили врагом женщин, и режиссер Розанна Лян вроде бы все переписала (хотя имя Лэндиса в титрах по правилам осталось). Так или иначе, этому сценарию «Оскар» как раз не грозит. Во время Второй мировой героиня Хлои Грейс Морец подсаживается в военный самолет, представившись офицером с секретной миссией (какова миссия на самом деле — сюрприз), а уже в полете на крыле самолета обнаруживается гремлин, как в известном эпизоде «Сумеречной зоны». Фильм — возможно, как раз из‑за переписываний — весьма неловкий и дикий микс хоррор-комедии в духе Лэндиса-старшего и экстравагантного манифеста girl power, рифмующего мужиков, слабаков и сексистов с, собственно, гремлинами.

Компактная, бьющая наотмашь антиутопия мексиканца Мишеля Франко («После Люсии»), только что получившая второй по значимости приз на фестивале в Венеции (где мексиканцам в последнее время вообще чрезвычайно везет). Мехико охвачен народными волнениями, на улицах блокпосты, богатая свадьба превращается в похороны, девушка из влиятельной семьи попадает в заложники к бандитам в солдатской форме, генералы устанавливают новый порядок. Это очень холодное, расчетливое кино — слегка в духе Лантимоса, может быть, или Звягинцева, — но трудно игнорировать мастерство Франко и спокойную силу его авторского взгляда. С политической точки зрения это тоже любопытно и довольно провокационно по нынешним временам.

Самый симпатичный, с большим отрывом, фильм Торонто — смешная и меланхоличная американо-итальянская документалка (среди продюсеров Лука Гуаданьино) про экономику и метафизику трюфелей, снятая в Северной Италии и уже показанная в этом году на «Сандэнсе». Среди героев — трюфельный эксперт, трюфельный дилер и, конечно, охотники за трюфелями: пожилые (и совсем старые) люди, которые с помощью своего уникального знания местности и специально обученных собак умеют находить в земле грибы, стоящие тысячи евро. Камера никак не комментирует эти портреты и не вмешивается в происходящее (в паре чудных эпизодов оператором вообще становится собачка), но дожидается невероятно красноречивых сцен. Это и о том, как работает капитализм, и о том, что счастье и самореализация — понятия субъективные, и о том, что как волка ни корми, он смотрит в лес — тем более когда там растут трюфели.