Познакомьтесь с ирисом — самой модной парфюмерной нотой прямо сейчас

Самый красивый, элегантный, холодный ирис из всех. Его ледяная, бриллиантовой огранки красота отчасти объясняется умелым использованием альдегидов — веществ, чей запах ассоциируется с чистотой, накрахмаленным бельем и шипящим, холодным воздухом, который вырывается из горлышка откупоренной шампанской бутылки. Имейте в виду: Iris Poudré очень диффузный — насыщает собой пространство, как Грейс Келли заполняет своим присутствием всю комнату в «Окне во двор».

Наверное, многие из тех, кто интересуется духами, знают, что в парфюмерии аромат ириса получают не из цветка, а из корня растения, точнее, из его ризомы. Процесс хорошо описан в этом ролике: парфюмер Кристофер Шелдрейк рассказывает, как создавался еще один выдающийся ирис, Chanel No.19 Poudré. Вот краткое содержание: ризомы ириса выкапывают вручную, очищают и отправляют на «дозрев» — компонент приобретает свой характерный аромат в течение процесса сушки, который длится три года. Заматеревшие ризомы разрезают на кусочки, измельчают в пудру и долго обрабатывают паром, в результате чего образуется субстанция, называемая маслом ириса, или конкретом. А вот уже из него с помощью летучих органических растворителей получают конечный продукт — абсолют ириса. Запах у него очень сложный и многогранный: здесь и фиалка, и малина, и пудра, и морковка, и свежий, знаковый для ириса запах корней, только что извлеченных из холодной земли. Многие парфюмеры делают акцент именно на этом «корневом» аспекте, но Iris Nobile — настоящая редкость, аромат, который благодаря поддержке других нот пахнет «вершками» — медовыми цветами дачного бородатого ириса из детства.

Англоязычные блогеры любят называть Iris Silver Mist «Годзиллой ирисов» — надо сказать, очень точно. Годзилла, как мы знаем, доисторический гигантский ящер, который мутировал после испытаний водородной бомбы, получив способность извергать мощный синий луч плазмы. Iris Silver Mist тоже вполне себе динозавр: вышел еще в 1994-м, задолго до всех нынешних мод на ирисы — с него они, можно сказать, и начались. Появился на свет, как и Годзилла, в ходе экспериментов: легенда гласит, что парфюмер Морис Русель, которому был заказан «Серебряный туман», бесконечно его переделывал — Серж Лютанс всякий раз отправлял готовый результат Руселя на доработку. И тогда отчаявшийся Русель якобы включил в формулу все компоненты из своей базы данных, которые пахли ирисом, и получился Iris Silver Mist, каким мы его знаем: зверствующий ирис размером с небоскреб, изрыгающий холодное синее пламя. Во всяком случае, в первые полчаса своей жизни на вашей коже, которые просто нужно пережить — если не получается ими наслаждаться.

Нитка, на которую собрана вся линейка Aedes de Venustas, — благовония в упряжке с самыми неожиданными нотами: озоном в Copal Azur, гвоздикой в Oeillet Bengale, ревенем в Signature и т. д. Iris Nazarena — благовония с ирисом и кожей, окуренной горьким можжевеловым дымом.

Сегодня сложно это себе представить, что «Черный ирис» — один из первых ароматов Ormonde Jayne и бестселлер марки — получился в результате ошибки. Основательница бренда Линда Пилкингтон хотела сделать ирисовый аромат, но денег на сырье нужного качества не хватило, и в итоге купленный ирис оказался несоответствующим замыслу. Тогда Пилкингтон и парфюмер Геза Шон изобрели аромат заново, скрыв огрехи материала большим количеством специй, в основном кориандром и разными перцами. Вышел сухой, пряный, древесный аромат с ладанным дымком, настоящий ирис на гриле — необычный и очень красивый, как будто таким и задумывался. А если хотите узнать, о чем когда-то мечтала Пилкингтон, попробуйте ее же позапрошлогодний Vanille dʼIris — мягкий и тягучий, как сливочная помадка, и уже сделанный из того самого абсолюта за миллион.

У ириса скверный характер: он может быть меланхоличным, угрюмым, скучным — в общем, ненадежным товарищем и унылым попутчиком. Но только не ирис Jo Malone, воспитанный целой армией английских гувернеров: держит осанку и приветливо улыбается всем без исключения. Даже черный перец в его начальных нотах — мелкого, деликатного помола, а амбра в базе согрета до комфортной температуры вечернего молока с медом — ни градусом больше.

В конце прошлого года фабрика «Брокар» выпустила «Сады соблазна» — коллекцию из шести цветочных солифлоров. Она, с какой стороны ни посмотри, удивительная. Во-первых, цена — мы не ошиблись в нулях. Во-вторых, ни одного проходняка: хорош здесь и ландыш, и традиционно капризная в работе мимоза, и — особенно — сирень, живая и простая, не селекционный гибрид из садов МГУ, а мокрый, свежий, лиловый куст у дачного забора. Ирис, напротив, в «Садах» довольно торжественный: пудровый и помадный, малиновый и шоколадный, почти десертный.

Angela Ciampagna — одна из самых интересных парфюмерных марок последних лет. О том, что итальянская нишевая парфюмерия сейчас на подъеме, мы уже писали, но даже на ее фоне бренд выглядит интересно и стоит как бы отдельно от соотечественников — такой готический собор посреди модной миланской застройки нулевых. Стиль Angela Ciampagna и есть итальянская готика — массивная, монументальная, непрозрачная, не чета французской. Это ароматы-зелья, тяготеющие к земле и из нее же и вышедшие: анисово-сенный Liquo, Kanat — подземный ручей, свернувшийся в кладке мокрых камней, Nox — южная ночь за городом. И Rosarium — холодный ладан с напудренными цветами на алтаре.

В портфолио у Etro достаточно классических вещей, чтобы считаться «серьезной» парфюмерной маркой: безупречный ветивер Shaal Nur, жирнейшие пачули — собственно, Patchouli и праздничные благовония Messe de Minuit, опровергающие всеобщее представление о ладане как о стылом и тоскливом выдохе церкви. Бóльшая часть блокбастеров марки сделана в ориентальном стиле — «эстетике Шелкового пути», как выражается парфюмерный критик Лука Турин, но за всеми этими крадущимися тиграми и затаившимися драконами прячутся другие, не менее интересные звери. Например, чудесный «Пегас», про который вообще мало кто знает, — звонкий базиликово-цитрусовый колонь с перечным ирисом за ухом. Правда, улетает крылатая коняшка быстро — только успела примять траву на росистом лугу и уже превратилась в далекую точку. Но те полтора часа, что Pegaso резвится на коже, восхитительны.

Парфюмер Патрисия Шу срывает с ириса напудренный парик с буклями, одевает в ладный смокинг Saint Laurent и отправляет на премьеру Николаса Рефна. Iri_del — поджарый, современный, зеленый и свежий ирис для мужчин и женщин: более плотный и весомый, чем прадовский Infusion dʼIris, и менее надменный, чем Iris Silver Mist Serge Lutens.

Fleur de Louis — это «Цветок Людовика», того, который «король-солнце». Но солнца в аромате не ищите: это довольно сумрачный, винтажный и очень французский букет из розы, жасмина и ириса, где ирис — серый и пыльный, как фазанье перо на дорожной шляпе короля.

Делать грустные ароматы — большой риск. Можно кокетничать с приличиями, с гармонией нот, с легкой «вонцой» — все стерпит выносливый нос парфманьяка. Но пахнуть смертной тоской не хочет никто, чем, в частности, объясняется коммерческий неуспех Jasmin et Cigarette, одного из лучших и самых смелых ароматов Etat Libre dʼOrange. «Девственницы-самоубийцы» из той же оперы: это запах помады, мятной жвачки и чистого белья в комнате, где больше никто не живет, — все поверхности покрыты то ли пылью, то ли холодным пеплом ириса.

В стареньком «Ганнибале» Ридли Скотта есть прелестный эпизод: специальный парфюмерный эксперт на службе в ФБР обнюхивает письмо, отправленное Клариссе Старлинг Лектером, и определяет местоположение последнего по запаху крема для рук. «Серая амбра, немного лаванды, примесь чего-то еще. Это Европа, скорее всего — Италия», — выводит нюхач. Сегодня сцена выглядит немного наивной, но хорошую итальянскую парфюмерию действительно можно отличить от любой другой — есть в ней какое-то любопытство к жизни, устремленность в будущее, которая не дает парфюмеру мешкать на поворотах и копаться в сложностях характера. LʼAttesa — гладкий, счастливый, нарядный ирис без излишков пудры и масла, зато с красивым аккордом шампанского.

Iris Bleu Gris сделал в 1988 году Франсуа Лапорт, отец нишевой парфюмерии: LʼArtisan Parfumeur, первую нишевую в полном смысле этого слова парфюмерную марку, создал именно он, а потом ушел воплощать похожие идеи с Maître Parfumeur et Gantier. Понятно, что за без малого тридцать лет Iris Bleu Gris претерпел всевозможные изменения, тем более что изначально это был очень мшистый шипр — к таким у IFRA (организации, которая регулирует правила безопасного использования натуральных компонентов в парфюмерии) немало претензий. Словом, Iris Bleu Gris, как говорили в «Дне сурка», «резали, травили, морозили, вешали, убивали током и жгли». И все же вот он — целехонький и прекрасный, точно герой Билла Мюррея. Хорошо здесь все: травянистое, горькое и холодное, как брикет сухого льда, начало, серый и металлический ирис, жесткая шипровая база.

Автор Daimiris — Пьер Гийом, парфюмер, который умудряется практически любую ноту сделать съедобной. Эта кожа не исключение: хочется пройтись носом по ее шафрановым швам, пошарить в карманах, полных изюма, и, наконец, зажевать вымоченный в роме рукав.

Iris Fauve — один из двух ирисов (Dama Koupa голландской марки Baruti в Москву пока не привезли), который получил больше всего внимания на парфюмерной выставке Pitti Fragranze в прошлом сентябре. В переводе с французского fauve — это и фовисты, и золотистый цвет, и еще большие кошки — лев, тигр, ягуар. Iris Fauve — все из вышеперечисленного: яркий, чистый и освобожденный от лишних деталей, как картина Матисса, золотой в своей гречишной медовости, по-кошачьи мягкий и вкрадчивый.