«Ленинопад» по всей стране

20 февраля

Накануне вечером пошла за продуктами для борща. В супермаркете паника. Cметают все: у меня из корзины выхватывали уже запакованный и взвешенный товар. Ну, кому-то, видимо, нужнее. Притом что город в целом работает в обычном режиме. В интернете смеются, что «истерящие хомячки» долго будут давиться своими десятью килограммами макарон. Очередей к банкоматам не видела, но, говорят, они тоже есть. 

Утром потащила настоявшийся борщ и чай на баррикады. Вышла рано, поэтому раздала быстро; уже через час украинцы начнут выстраиваться в очереди, чтобы накормить протестантов. Конкуренция волонтеров. У КПП рядом с ЦУМ, где вход на территорию протестующего Майдана, люди идут сплошным потоком и каждый несет по два пакета ништяков — еду, медикаменты, одежду, другие необходимые вещи. В стране дефолт, непонятно, выплатят ли следующую зарплату, а люди закупаются и несут. Потом опять закупаются и опять несут. Во время «оранжевой революции» было так же: люди безостановочно помогали друг другу, пускали мыться, переночевать, погреться в автомобиле, несли деньги и вещи. Но тогда, во время «оранжевой революции», все было спокойно. Все улыбались и радовались, не было ни драк, ни провокаций. А сейчас люди откровенно лезут под пули. Это все похоже на заявление в стиле: «Если вы, гады, девять лет назад не поняли, мы вам еще раз объясняем, что мы своих не сдаем. А вам пора валить». 

Людей на Майдане много. Раньше на Доме профсоюзов постоянно работал огромный экран, транслировавший видео со сцены. Теперь Профсоюзы сгорели, экрана нет — и это черное молчащее здание вызывает тревогу. Никто не улыбается.

Сегодня впервые за долгое время расплакалась. Прочитала стихотворение «Мамо, не плач…» и не выдержала.

Скрепя сердце беру билет на поезд и отправляюсь в Днепропетровск. Весь день писали и звонили люди из разных стран. Знакомые, незнакомые, родственники, с которыми не общались годами. Троюродный брат из Германии пишет мне в фейсбуке — но не от себя, а под диктовку своей бабушки, которую я ни разу не видела. Все поддерживают или просто волнуются. 

В поезде, уже вечером, получаю два звонка из Москвы. Парень, с которым давно не общались, спрашивает: «Ну как вы там?» «Держимся», — отвечаю. И сразу же разговор скатывается на «фашиствующих жидо-бандеровцев, которые засрали Киев». Спрашиваю его, как я, крымчанка, у которой мама русская и половина родственников живет в России, оказалась «фашиствующей жидо-бандеровкой». Отмахивается — ничего я, дескать, не понимаю. И вообще, как это получается, что он сидит в Москве, смотрит «Пропаганду-ТВ» и все понимает, а я стою здесь, каждый день вижу этих людей и не понимаю. Говорит, что со стороны виднее. Напоминаю, что я живу непосредственно в Украине и лучше его знаю наших политиков, а главное — долгое время работала в политической журналистике, поэтому мне как бы видней. 

И если он хочет разобраться, что происходит в Киеве, ему стоило бы обратиться к первоисточникам — к киевским друзьям, которые ему все подробно объяснят. Потому что наше мнение, как очевидцев, релевантно, а его, что бы ему не грезилось, — нет. Говорю ему со всей ответственностью, что за три месяца не встретила ни одного фашиста, а я лазила везде, где можно. Молчит. Желаем друг другу сил и прощаемся. Уверена, что сейчас он не воспринял мою информацию, но через некоторое время все-таки задумается. Я уже готова расстроиться, но практически сразу — еще один звонок из Москвы. Миша тоже спрашивает, как мы держимся, а потом говорит, что восхищается протестующими, желает украинцам победы и чтобы больше никто не умер. Выдыхаю и улыбаюсь. 

21 февраля

Что за день! Сегодня наконец режим окончательно посыпался, а я — в Днепропетровске. Очень хочется отменить все встречи и рвануть обратно. Вчера жители Днепропетровской области легли на рельсы за городом и не пропустили в Киев поезд, загруженный солдатами и оружием. Русскоязычные жители Днепропетровска останавливают военные поезда, а провластные политики до сих пор пытаются говорить о какой-то гражданской войне. Не хотят признавать, что это не гражданская война: это война всего народа против государственного террора. Не важны предпосылки, не важно, были ли эти действия спровоцированы извне или изнутри. Факт террора власти налицо. 

Рома говорит, что вчера в Днепре была паника, люди сметали все из магазинов. Говорят, милиция на улице просто хватала прохожих. Ему пришлось закрыть фирму, чтобы люди смогли спокойно разойтись по домам. Днепропетровск уже пуганый. Здесь несколько недель назад очень жестко разогнали местный Майдан. Но сегодня ночью жители города опять собираются на главной площади города — называется она, кстати, Европейская. А вечером медленно, мучительно, аж 7 часов подряд валят памятник Ленину — так вырывают сгнивший коренной зуб. 

Сегодня вообще «ленинопад» по всей стране. За день свалили более 20 памятников. К сожалению, цивильно демонтировали только в Хмельницком, но что поделаешь. Злость людей понятна. Этот процесс должен был происходить 20 лет назад, да и сейчас политики, если бы быстрее думали (как например в Хмельницком), никто бы им не помешал спокойно демонтировать и вывезти статуи вождя народов. Сегодня же в Верховной раде моментально и сняли Захарченко, и вернули Конституцию и парламентский строй, и даже Тимошенко выпустили (хотя на Майдане она никому не нужна). И оказалось, что это все легко и просто сделать — как орешки щелкать. Кто же им мешал все это провернуть несколько дней назад, когда еще не погибли люди? Медленные. Очень медленные и циничные у нас политики, все поголовно. Они существуют на двух простейших политических рефлексах — это бабло и страх. Но не заседание Рады, а именно «ленинопад» обозначил этот день. Людям плевать на политиков. Но Ленина, кажется, они из себя наконец выдавили.