Тру-крайм — новый «Марвел». Ну почти. Большими хитами кинопроката фильмы про реальных убийц, насильников и мошенников еще не становились — если только не считать за тру-крайм-триллер похождения «Кокаинового медведя» (реально существовавшего). Зато на стримингах работы в этом жанре бьют рекорды регулярно: на сегодняшний день в топ-10 самых популярных сериалов «Нетфликса» есть «Монстр: История Джеффри Дамера» и «Изобретая Анну», а на отечественном стриминге Okko рекорды ставил «Чикатило» (при этом другие основанные на реальных событиях триллеры «Душегубы» и «Мерзлая земля» незамеченными тоже не остаются).
Райан Мерфи даже задумал сделать из сериала про Дамера франшизу: заголовок «Монстр» будет снова использоваться для экранизации преступления братьев-отцеубийц Менендес. Мерфи, кажется, не понимает, что тру-крайм — и так большая франшиза сродни кинокомиксам, только роль книжек с картинками здесь играют документалки и подкасты, а стриминговая категория «тру-крайм» привлекает зрителей похлеще брендов иных студий и издательств. В этой категории даже успели случиться кинокомиксовые ребуты: скажем, убившую подругу топором женщину по имени Кэнди за 30 лет сыграли Барбара Херши, Джессика Бил и Элизабет Олсен, да и до Дамера Ртути был Дамер Соколиный Глаз. Будет кощунством называть маньяков супергероями нашего времени, но именно про реального маньяка, которого общественность в свое время считала супергероем, идет речь в фильме «Убийца „Священный паук“».
О чем фильм?
В картине линия с народной популярностью самопровозглашенного «морального чистильщика улиц» (Пауком его прозвала пресса просто за механику убийств с заманиванием жертв домой и заворачиванием в ковер) показывается фоном, в анекдотическом ключе. Да, в фильм попали переснятые сцены из вдохновившей режиссера реальной документалки («И пришел паук» Мазяра Бахари), где сынок убийцы, смеясь, рассказывает, как гордится папой и готов продолжить его миссию. Гораздо больше Али Аббаси заинтересован в долгих мучительных съемках задыхающихся женщин, в слежении за затылком маньяка и пересказе самых безумных фактов из его похождений (однажды они с женой пили чай и смотрели телевизор прямо над ковром, откуда торчали ноги мертвой девушки!). Исключает ли как‑то образ нервного, тупого, истерического убийцы извращенную зрительскую интерпретацию, где тот, как и в реальной жизни, предстает супергероем, — вопрос открытый.
Легко критиковать режиссера за неэтичное упивание насилием, но на самом деле это не изобретение Аббаси, а уже устоявшийся закон жанра. Если супергерои дарят зрителям комфорт благодаря надежде на невозможное спасение, то тру-крайм-драмы должны изображать самые ужасные вещи, чтобы зритель спокойно выдохнул: слава богу, это происходит не со мной. Аббаси, эмигрировавший в Данию в год казни Паука, успел стать частью голливудской студийной системы (в этом году снял две финальные серии экранизации компьютерной игры «Одни из нас») и потому законам жанра следует неукоснительно.
В «Википедии» «тру-крайм» определяется все еще исключительно как нон-фикшен-жанр, разновидность документалок и подкастов. Но с легкой руки «Нетфликса» и его категорий теперь все называют тру-краймом и постановочные проекты, забывая значение слова «тру». Неслучайно жанровик Аббаси делает главной героиней никогда не существовавшую в реальности бравую журналистку (Зар-Амир Эбрахими получила приз за лучшую актерскую работу в Каннах — не сказать, что незаслуженно). А локации, напоминающие родину, получив отказ от городских властей священного города Мешхед, легко подбирает в Иордании. Аутентичность здесь совсем не в приоритете, это, в сущности, бездумное зрелищное кино, непохожее на интеллектуальные структуралистские иранские драмы (Киаростами, Панахи и Махмальбаф про маньяков не снимали). Пускай это и зрелище не для слабонервных.
У фильма «Убийца „Священный паук“» есть как минимум один крупный козырь по сравнению со стриминговыми конкурентами, где ради заветной метрики человеко-часов создатели рассусоливают действие на шесть, восемь, а то и все десять часов. Эта картина идет всего два часа, за которые успевает показать и преступления, и наказание. Зрителя никто не мучает.
Конечно, бывают случаи и оправданной эпической длины. Скажем, белорусская тру-крайм-трилогия (в исконно википедийном значении термина) «Витебское дело», где Виктор Дашук обстоятельно рассказывал подробности поимки злодея, а потом так же обстоятельно, по фактам, без анекдотов критиковал следственную и судебную советскую системы. Игровой сериал «Душегубы» превращал эту историю уже в блокбастер. В общем, если вас зацепила история мешхедского душителя, то стоит обратить внимание и на душителя витебского. В конце концов, это все одна большая кинофраншиза.
Никиты Лаврецкого
