Сериал «Король и Шут»: панк или пропал

Сериал «Король и Шут» Дмитрия Нелидова и Рустама Мосафира, премьера которого состоялась на «Кинопоиске» 2 марта, оказался подобен настоящему колдуну из песни группы «Король и Шут». Его магии оказались подвластны и рейтинги просмотров, и информационное поле.

Летом прошлого года было объявлено о старте съемок, в январе этого — прошла подробная презентация проекта, на которой Константин Плотников (Михаил Горшенев, он же Горшок), Васса Бокова (скрипачка Маша), Валерия Зоидова (Анфиса, первая жена Горшка), Ян Ильвес, (гитарист и вокалист Ренегат), Андрей Князев (сопродюсер, солист группы «Король и Шут», он же «Княzz») рассказали о съемках. Трейлер и персонажные постеры появились буквально за несколько дней до премьеры, а «Плюс Студия» запустила множество специальных событий — от выставки на «Винзаводе» и подкастов до чата в телеграме.

Итог — огромное количество просмотров, волна интереса к старым песням, громкие споры на тему схожести реального и сериального Горшеневых, формата повествования и допустимости вольного рассказа о тех, кто уже умер.

Одни восхищены смелостью создателей, другие негодуют из‑за перепутанных дат и фактов, третьи не согласны с визуальным решением, четвертые традиционно не смотрели, но осуждают.

«Король и Шут» — культовая советская и российская хоррор-панк-группа, выпустившая за 26 лет существования 19 альбомов и сборников. Она была основана в 1988 году, когда трое одноклассников Михаил Горшенев, Александр Щиголев, Александр Балунов создали проект под названием «Контора». Спустя год, учась в реставрационном училище, Горшенев познакомился с Андреем Князевым, автором множества текстов песен, будущим своим другом и соратником. Имя «Король и Шут» группа взяла в 1990 году.

Сериал «Король и Шут» — оригинальный проект «Кинопоиска» в жанре панк-сказки, режиссер — Рустам Мосафир («Скиф»), шоураннер — Дмитрий Нелидов («Последний министр»), автор сценария — Дмитрий Лемешев («Контакт»).

Во время подготовки к съемкам актеры изучали записи концертов и архивы группы, исполнитель роли Горшка Константин Плотников встречался с мамой и братом своего героя, а исполнителя роли Князя Влада Коноплева активно консультировал Андрей Князев.

«На площадке часто слышали фразу „Так не было“, но мы снимали кино, нам были важны драма и художественная драматургия. Одновременно мы старались оставаться верными духу группы и ее творчеству», — подчеркивает Дмитрий Нелидов, шоураннер проекта.

Важно обратить внимание на жанр, обозначенный самими же создателями с первых дней работы. «Король и Шут» — не документальное кино о представителях панк-культуры, как, например, «Гнев и ярость» (1998) и не биографическое, как «Сид и Нэнси» (1986) и «Дорз» (1991). Это панк-сказка. Попытка соединить драму и зрелищность, настоящее и вымышленное, музыку и свои представления о ней.

«Для меня важно сделать не просто байопик, а зацепиться за фактуру, которую они создавали сказками, концертами, историями людей и даже фантасмагориями, присущими их песням», — сказал за несколько месяцев до официальной премьеры режиссер Рустам Мосафир. Вот так амбициозно и бескомпромиссно: да или нет, все или ничего, панк или пропал.

Два друга — Горшок (Константин Плотников) и Князь (Влад Коноплев), два мира, которые язык не поворачивается назвать параллельными. Скорее переплетенными.

В одном мире они играют концерт в «Юбилейном», колесят по стране, знакомятся с женами (вдова Михаила Горшенева довольно резко высказалась на тему образа супруга). В другом — держат путь из средневекового кабака в замок колдуна, чтобы спасти принцессу. И из‑за собственной дурости — Горшок жаждал приключений, и ради песенного бессмертия — в случае успеха король пообещал сделать их придворными менестрелями.

«До съемок я не был фанатом и не слушал музыку «Короля и Шута». Когда я стал думать, как подойти к реализации этой истории, то понял, что это такая «новая волна», очень живое кино, как дыхание, как фильмы Годара. Поэтому есть некоторые сцены, снятые в духе «новой волны». Во время съемок мы иногда меняли диалоги, потому что становилось понятно, что сцену следует решить иначе. Мне этот подход понравился, он помог сделать сериал нештампованным, непостановочным.

К созданию сериала авторы подошли с большим размахом: съемки в концертных залах, графика, яркая массовка. В одной из начальных серий— зрелищная и довольно опасная сцена у баннера на большой высоте, где Горшок впервые встречает Шута (Евгений Ткачук). Шут читает стихотворение Заболоцкого и подстрекает Горшка прыгнуть вниз. Горшок сомневается; появляется Князь, спасает друга, ситуацию, группу.

Такая схема (в разных вариациях) будет работать несколько серий подряд — что в декорациях реального мира, что в сеттинге сказки. Как можно догадаться, многие персонажи существуют в обоих пространствах, но в разных образах. А события волшебного мира вдохновлены сюжетами песен группы, среди которых — «Дурак и молния», «Лесник», «Повелительница мух», «Вдова и горбун».

С деталями все намного сложнее. Разговор про хронологию, ошибки в элементах одежды и фактологических неточностях тянет на еще один лонгрид.

Отдельного восхищенного упоминания заслуживает постер с огромным количеством пасхалок «для тех, кто в теме»: табличка «Миллионная улица», где была первая репетиционная точка группы, птичья клетка, из которой на «Нашествии» должны были вылететь вороны. Каждая сказка — изящная выдумка. А в ней намек.

«Исходный текст сценария тяготел к «Монти Пайтон». Там есть некоторые серии, в которых присутствуют гротеск, абсурдистский юмор и фэнтези. В сериале фэнтези мы уже доводим до максимума.

Сериал про группу «Король и Шут» существует на стыке разных жанров. Вот «Запределье» — это эпигонский артхаус и очень красивый фильм. Там есть актеры, которые играют персонажей и в реальности, и в фантазийном мире. В нашем сериале так же: практически все персонажи, которые появляются в реальности, которых встречают Горшок и Князь, они также присутствуют в фэнтези, с обратной стороны. Илья Хвостиков — одновременно и жестокий медбрат в наркологической клинике, и «говорящая голова» в фэнтезийной части. «Запределье», «Братья Гримм», «Монти Пайтон» — это все наши референсы. И старое доброе фэнтези 80-х.

Атмосферу олдскульного фэнтези 80-х я отразил в стилистике съемок и в графике. Графика как у «Марвел» здесь была не нужна. Наш выбор — фильмы 80-х: «Принцесса-невеста», «Легенда», «Бесконечная история» или «Горец». Вспомните афишу фильма «Горец»: герои дерутся, а вокруг — рисованные молнии. Это такая аналоговая графика, у меня она ассоциируется с фэнтези 80-х. И мы специально сделали такую же. Нарочито.

К Голливуду восьмидесятых отсылает и подход к освещению, например, леса, залитого синим светом. Частично наш сериал рифмуется с «Братьями Гримм». В итоге получился такой микс из гротеска, иронии, фэнтези и чего‑то душевного и аналогового».

«Это моя первая большая роль в кино, поэтому для меня каждый съемочный день был погружением в невероятный мир — независимо, снимали мы фэнтези или быт. Но меня как театрального человека просто покорила фэнтези-линия, а еще классные декорации, абсолютная свобода и точное попадание в суть „Короля и Шута“ — сочетание песни и сказочного мира. И в сказке у Горшка нет никаких преград.

Моя самая любимая фэнтезийная сцена — с лесником. Там мы идем по сюжету песни, дословно ее показываем. Мой герой наивно не понимает, что происходит и кто самый страшный зверь на свете. Такая детская наивность невозможна в реальности, которая не всегда легкая и прикольная, даже если ты рок-звезда.

Еще был, кстати, очень забавный момент в сцене с горбуном, его играл Олег Гаркуша из „Аукцыона“… У горбуна, конечно, был ненастоящий горб, по сценарию ему этот горб отрубают. И, естественно, актер физически ничего не ощущает в этот момент, и Олег Гаркуша чуть-чуть запаздывал с реакцией — он же спиной ничего не видит и не чувствует. И он мне говорит: „Слушай, Костя, давай ты в этот момент плюнешь мне в лицо, чтобы я действительно отыграл“. А мне так не хочется того делать! Но с другой стороны, он меня просит об этом искренне… В итоге я сымитировал плевок. Гаркуша услышал характерный звук — и мы отсняли сцену.

А я был так рад, что я избежал плевка в лицо Гаркуше, которого слушал в плеере!».

Плотников визуально очень похож на Горшенева: посмотрев вперемешку пару серий и несколько интервью, можно запросто не отличить одного от другого. Другое дело, что после выхода сериала Плотников рискует надолго остаться артистом одной роли. Но схожесть схожестью, а вот сыграть Горшка, сочетающего невероятную витальность с тягой к саморазрушению, — актерский вызов.

Горшок любил Моцарта и Прокофьева (хоть и был уверен, что экспериментируют только рокеры). Говорил, что никогда не сможет спеть на корпоративе, потому что ему жизненно необходим обмен энергией со зрителем. Мог бы сняться у Балабанова, но проект не состоялся. Однако знают его совсем другим. Вернее, хотят знать: образ — вещь, с которой непросто бороться. И хотя на сцене Горшок мог быть разным, ждали от него конкретных поступков, действий и слов.

«До начала съемок я смотрел интервью Михаила, документальные фильмы о „Короле и Шуте“, читал книги Балунова, слушал музыку, изучил идеологию анархизма через труды Кропоткина и Бакунина.

Я завел актерский „дневник Михаила Горшенева“, в котором отмечал важные моменты: что известно о родителях, семье, когда он на ком женился, какие были поворотные события в жизни. Отдельно вел словарь Миши, там записывал, какие слова он употреблял. Я ездил на Ржевку и гулял по району, ходил к его школе. Общался с Алексеем Горшеневым и его сыном, Князем и его женой, познакомился с мамой Михаила. Я очень волновался перед каждой из этих встреч, но все было очень дружелюбно.

Каждый раз по дороге на съемочную площадку слушал „Короля и Шута“, чтобы настроиться. Заранее отмечал, какие сцены будем снимать, находил интервью примерно того периода и старался уловить настроение».

«Когда‑нибудь я сдохну. И это случится не позднее шестидесяти, потому что я молод душой и не хочу разлагаться морально и физически. Я хочу умереть молодым. И вы все будете выть и бухать по моему уходу, а я буду сидеть на мокрой лавке под дождем на Тверской. <…> А я как даже умру, все равно в метро будет ехать пацанчик, у которого из наушников будет звучать моя песня», — беспощадно говорил о себе Михаил Горшенев. Собственно, так и случилось: его нет, а музыка в наушниках все еще звучит. И это, скорее всего, «Кукла колдуна», «Ели мясо мужики» и «Прыгну со скалы». Вся ирония в том, что эти песни Горшенев не очень-то и любил.

«Именно эти песни популярны, потому что в них квинтэссенция всего, чем знаменита группа «Король и Шут». Я не могу сказать, что их творчество переживало сильные колебания из стороны в сторону — они довольно быстро нашли свой стиль, свою интонацию, свое музыкальное лицо. Но, как всегда бывает, есть песни, в которых удается выразить примерно все, а есть те, в которых не удается. «Кукла колдуна», «Проклятый старый дом», «Ели мясо мужики», «Прыгну со скалы» — собирательный образ всего, в этом смысле их популярность вполне логична, потому что она отвечает содержанию группы.

Почему они «работали» и раньше, и сейчас? Есть несколько причин. С одной стороны, благодаря простоте (в самом хорошем смысле): как известно, сочинить простую песню, но яркую и удачную, эффективно работающую, зачастую сложнее, чем что‑то мудреное, заковыристое, экспериментальное. Простота здесь — в бодром, энергичном ритме, каких‑то гармонических решениях (вроде бы тривиальных, но очень хорошо проработанных). Например, гармония, аккорды «Куклы колдуна» — абсолютная классика, идеально ложащаяся на слух. Использованная миллиарды раз и другими. Но музыканты обращаются с ней так, что она не воспринимается повтором и плагиатом. Это заставляет мгновенно запомнить песню, мгновенно захотеть исполнить ее хором. Неважно, на концерте, в караоке, дома.

Помимо этого, конечно, очень яркие динамические приемы. Но опять-таки: в них нет ничего супероригинального. Например, из разреженного куплета мы «выруливаем» на мощный припев с включением всех возможных инструментов, выкрученных на максимум (тяжелые гитары, скрипка, ритм-секция). Это всегда очень здорово действует. В той же «Кукле колдуна» есть дополнительная строчка, дополнительный музыкальный эпизод перед куплетом, который, с точки зрения работы песни, находится абсолютно на своем месте и еще больше подогревает ожидание припева. Ну и мелодическая структура песен с размашистыми темами — это тоже очень здорово. Она провоцирует на то, чтобы орать песни вместе. В ней есть раскрепощающая энергия, которая всякий раз не перестает захватывать слушателя.

Плюс ко всему песни работают благодаря лирике, текстам. Конечно, есть ощущение, что их песни складываются в одну историю. Вернее, в набор примерно одинаковых, но весьма функциональных в своем жанре произведений, в своеобразный сборник. Ближайший аналог — жанр страшилок, леденящих душу баек, которые рассказывают у костра. И благодаря этому любой из нас может себя идентифицировать с этой ситуацией. Специфической, но довольно тонко схваченной. Дело не только в сюжете, в отдельно выхваченных словах, в деталях, в сказочном вайбе. Дело в лексике, в эпическом рассказе. Фраза «все расхваливали ужин» звучит не очень для популярной музыки, но придает песням «Короля и Шута» захватывающую оригинальность и интересность.

Это довольно универсальная музыка, у которой нет срока давности. Мне кажется, современная молодежь, а также молодежь спустя 10, 20 лет будет понимать песни «Короля и Шута» не хуже тех, кто был подростком, когда эти песни записывались и создавались».

Если бы в сериале про «Короля и Шута» играли композиции «Алисы» или «ДДТ», ход, конечно, был бы необычный, но вряд ли удачный. Так что с музыкой все примерно ясно заранее. Казалось бы. Песен группы здесь просто море (да и не только песен, но и звуков, фона): известные и не очень, напористо звучащие со сцены, хрипящие с кассет. За музыкальную часть проекта отвечал Алексей Горшенев, младший брат Михаила. Он человек, который сам играет концерты уже много лет и не понаслышке знает о том, что студийные записи, записи с концертов и варианты музыки для кино — далеко не одно и то же.

«Есть два пути работы над саундтреком к фильму. Первый, когда тебе показывают черновой монтаж, а режиссер дает какие‑то музыкальные референсы, отталкиваясь от своих задач. А есть второй: когда ты без зрителей смотришь серию и думаешь, как мог бы ее озвучить.

Я хожу и думаю, что мне откликнулось, какие чувства я испытываю после просмотра. После этого я уже делаю небольшие музыкальные отрывки, слушаю. Добавляю композиции «Короля и Шута» — но в кино нельзя просто поставить песню целиком, это так не работает. В обработке, в аранжировках, вставляются музыкальные мотивы — все это должно повлиять на зрителя, чтобы вызвать у него чувства, задеть струны его души. В итоге в сериале звучит не канонический «Лесник», а его кинематографическая версия, дополненная моей музыкой.

В своей работе я объединяю оба пути: референсы и чистое творчество. Конечно, я слушаю режиссера, у Рустама Мосафира пытливый ум, интересное видение, мы нашли общий язык. Но как музыкант я позволяю себе добавлять какие‑то хулиганские вещи. Ведь моя самая главная задача — это в симбиозе с режиссером раскрыть характер персонажа и дать больше развития сценам, чтобы человек ощутил все эмоции гипертрофированно, за короткий промежуток времени испытал полную палитру чувств. Для этого музыка и существует.

Сказка и реальность, конечно, и звучат по-разному. В выдуманном средневековом мире, который создан на основе песен «Короля и Шута», слышна флейта, она подчеркивает сказочность и временной переход в фэнтези-реальность. Там же — волынка и бубен. А вот в реальном мире тема «Воспоминания о былой любви» играется скрипкой, потому что флейта и волынка туда решительно не подходят.

Создавать музыку для фэнтези эмоционально мне было проще, потому что там выдуманные персонажи совершают выдуманные подвиги, там важнее действие, яркий видеоряд главенствует, а музыка звучит фоном. Но при этом все равно очень сложная работа.

В сценах реальности все намного серьезнее — и музыка серьезнее. Там важнее раскрыть эмоциональную составляющую момента, там больше погружения — и музыка работает наравне с видеорядом, а может, даже важнее. Работая над саундтреком к сценам из истории, я то и дело погружался в воспоминания, отвлекался на персонажей, это все очень осложняло работу».

«За время съемок, мне кажется, я Горшка очень хорошо узнал, — рассуждает актер Константин Плотников. — Я погрузился в его жизнь, изучил биографические сведения, факты о семье, тусовке, взрослении, образовании группы и так далее. С одной стороны, в нем видна наивность в хорошем смысле, что‑то от ребенка, а с другой — смелость и уверенность в правильности своего пути.

Я копировал его взгляд, жесты, походку. Как известно, временами у Горшка передних зубов не было. И это довольно сложно: играть то, что у тебя нет передних зубов и что тебя (то есть Горшка) это абсолютно не смущает. Это видно по всем его интервью.

У Горшка я научился не переживать о том, что подумают люди».

Кстати, незадолго до смерти сам Горшенев в интервью говорил так: «Король и Шут» всегда находилась под огнем из разных мнений. Для одних мы — пример, а для других — подонки и сатанисты».

Можно предположить, что если бы Горшок и Князь жили в проклятом старом доме и у них там была форточка, то абсолютно точно между ними рано или поздно случился бы вечный конфликт между «душно» и «дует».

Примерно такую же ситуацию мы наблюдаем и вокруг сериала, зрители которого разделились на несколько групп. Кому‑то не хватает драматичности, фактов, глубины любовных линий. Кому‑то недостает подробности сказочного мира: раскрытия персонажей, их мотивов и причин их «наличия». Кто‑то восхищен найденным балансом между фактом и вымыслом, а кто‑то считает, что при рассказах о музыкантах уместны только реальные живые кадры.

Впрочем, полярность мнений и жанров, когда кто‑то снимает фильм о кумирах многих, — это нормально. А возможность увидеть несколько фильмов, связанных с одними и теми же героями и событиями, — просто шик.

Кстати, сразу после окончания премьерного показа на Okko выходит фильм «Михаил Горшенев. Легенда о «Короле и Шуте»». И он заявлен (радуйтесь, любители фактов!) как полностью документальный.