«Cтрана проходит групповую терапию»: как в Казахстане экс-министра судят за убийство жены

9 ноября 2023 года экс-министра национальной экономики Куандыка Бишимбаева задержали в Астане по подозрению в убийстве женыКак оказалось, пара не была зарегистрирована официально, они совершили только мусульманский обряд никах. По правилам перед церемонией нужно предъявить свидетельство о регистрации брака, но имам проигнорировал это требование. Его привлекли к дисциплинарной ответственности. Салтанат Нукеновой. Трагедия случилась накануне в астанинском ресторане Bau, в котором годом ранее пара праздновала свадьбу. Заведением владела семья Бишимбаева. По версии следствия, 44-летний обвиняемый всю ночь избивал 31-летнюю женщину: сначала он нанес ей увечья в туалете, потом в холле ресторана, а после уволок в ВИП-комнату, в которой она скончалась. Мужчине предъявили обвинение по двум уголовным статьям: «Убийство, совершенное с особой жестокостью» и «Истязание». Ему грозит от 15 до 20 лет лишения свободы.

В 2018 году Куандыка Бишимбаева уже судили: тогда его приговорили к 10 годам лишения свободы по делу о коррупции в особо крупном размере. Благодаря помилованию бывшего президента страны Нурсултана Назарбаева ему сократили срок до 4 лет. После осужденный воспользовался правом на условно-досрочное освобождение и вышел из тюрьмы в октябре 2019 года.

Адвокатки экс-министра еще до начала слушаний по делу об убийстве дали интервью. В нем они рассказали, что Бишимбаев «любит Салтанат и с теплотой отзывается о ней», между ним и убитой «была какая‑то мелкая ссора». Госбвинительница Айжан Аймаганова на предварительных слушаниях 11 и 12 марта представила другую картину: Бишимбаев регулярно избивал и запугивал Салтанат Нукенову, не давал ей работать. Девушка несколько раз уходила от него, но каждый раз возвращалась, так как верила его обещаниям исправиться.

Записи с камер видеонаблюдения ресторана Bau обвиняемый поручил удалить своему дальнему родственнику Бахытжану БайжановуМужчине предъявили обвинение по двум уголовным статьям: «Заранее не обещанное укрывательство особо тяжкого преступления» и «Недонесение о достоверно известном совершенном особо тяжком преступлении». — экс-директору «Гастро-центра», одно из помещений фуд-молла в котором занимало заведение. Их получилось восстановить. «На записи, полученной в ходе досудебного расследования, четко видны неоднократные целенаправленные удары по жизненно важным органам потерпевшей, от которых, в соответствии с судебно-медицинской экспертизой, и наступила смерть. Только по голове Нукеновой было нанесено тупым твердым предметом более 12–13 ударов», — объяснила адвокатка Жанна Уразбахова.

Суд отказал стороне защиты Бишимбаева в удалении видеозаписей из материалов дела и переквалификации статьи с убийства на причинение смерти по неосторожности. Помимо этого, судья Айжан Кульбаева объявила, что суд над Бишимбаевым будет проходить с участием присяжных заседателей, на чем ранее настаивал сам экс-министр.

Главное судебное разбирательство началось 27 марта, и с этого дня каждое заседание транслируется онлайн. Куандык Бишимбаев заявил, что не признает своей вины ни по одному пункту обвинения и у него «не было возможности рассказать свою историю». Он заявил, что в ночь с 8 на 9 ноября Салтанат Нукенова получила множественные удары в результате нескольких падений из‑за потери равновесия и по причине алкогольного опьяненияСудмедэкспертиза показала, что содержание алкоголя в крови и моче убитой было незначительным.. Он признал, что схватил женщину за волосы и дал ей четыре пощечины, а потом пинал ее, но «не по жизненно важным органам». Бишимбаев настаивал, что девушка его спровоцировала, а он не сдержался.

29 марта в суде выступил брат Салтанат Нукеновой Айтбек Амангельды: он продемонстрировал участницам процесса и присяжным фотографии своей сестры со следами избиений, отправленные задолго до трагедии. По словам Айтбека, в ночь своей смерти Салтанат звонила ему и хотела приехать, говорила, что уходит от Бишимбаева.

3 апреля Бахытжан Байжанов попросил отсадить его от экс-министра, так как Бишимбаев оказывает на него давление и диктует, что ему говорить при даче показаний. В тот же день в суде обнародовали видео с камер видеонаблюдения ресторана, на котором Бишимбаев жестоко избивает Нукенову. Также в суде зачитали заметки из телефона Салтанат, которые опровергали показания подсудимого о невменяемости девушки и ее ревности. 9 апреля частный судмедэксперт Тахир Халимназаров рассказал в суде, что травмы, обнаруженные на теле Салтанат Нукеновой, невозможно получить при падении, и объяснил, что она не могла звать помощь и ходить. Эксперт опроверг все показания Бишимбаева о ночи убийства девушки: «Не бывает такого многократного падения, чтобы образовался такой комплекс повреждений. Это исключено».

Кроме того, в суд в качестве свидетельниц приходили двоюродная сестра Салтанат Нукеновой, ее подруга и помощница. Их переписки с убитой доказали, что Бишимбаев контролировал Салтанат, не давал работать и вести соцсети, избивал и шантажировал интимным видео. Бишимбаев ради собственной безопасности заставил ее снять ролик, так как у брата девушки были ее фотографии со следами побоев.

Открытые онлайн-трансляции судебных заседаний смотрят не только в Казахстане и соседних государствах — история Салтанат вышла далеко за пределы СНГ. Мирные митинги в поддержку семьи Нукеновой и криминализации домашнего насилия прошли в Нью-Йорке, Сан-Франциско, Берлине, Париже, Риме, Флоренции, Милане и других европейских и американских городах. Более 5000 казахстанок направили письма в Сенат (верхнюю палату Парламента РК) с требованием криминализировать насилие в семье. Учитывая ситуацию, казахстанские власти не стали затягивать с принятием закона: два чтения документа прошли одно за другим 11 апреля этого года.

В начале декабря 2009 года в Казахстане приняли закон «О профилактике бытового насилия» — это было условием для начала председательства республики в ОБСЕ. В него вошло понятие «защитное предписание», согласно которому обвиненному в насилии запрещается вступать в любые контакты с жертвой. Эксперты критиковали закон и называли его косметическим, так как, «когда доходит до практического применения, граждане не находят достаточной защиты своих прав».

В 2017 году бытовое насилие декриминализировали (в том же году это произошло и в России. — Прим. ред.): статьи «Умышленное причинение легкого вреда здоровью» и «Побои» перешли в Кодекс об административных правонарушениях. В МВД и Генеральной прокуратуре заявили, что пошли на этот шаг «для усиления профилактической работы с правонарушителями и упрощения процедуры привлечения их к ответственности». Международная организация Human Rights Watch раскритиковала решение казахстанских властей, и в письме на имя генерального прокурора страны отметила, что уголовная ответственность за бытовое насилие — международный стандарт и «недвусмысленный сигнал о недопустимости насилия в семье и о приоритетности безопасности и благополучия женщины».

В октябре 2019 года казахстанские власти разработали новый законопроект «О противодействии семейно-бытовому насилию». Его одобрили в первом чтении, но против него выступила часть населения страны. «Результатом подобных законопроектов, в случае их принятия, явится разрушение семейных ценностей, противопоставление ребенка его родителям, поощрение всякого рода доносительства на семьи, введение в отношении семьи репрессивной государственной политики», — говорилось в тексте петиции «Родители Казахстана против ювенальной юстиции» на сайте CitizenGo. Адвокатка Жанна Уразбахова, комментируя положения документа, подчеркивала, что его неверно истолковали: «Детей без серьезных причин с родителями даже временно разлучать не будут, и никто этого не хочет. Речь об исключительно опасных ситуациях и только в интересах детей». В итоге законопроект все же отозвали.

На фоне пандемии ситуация с домашним насилием ухудшилась: по данным МВД, в период локдауна уровень бытового насилия вырос на 41,7% (подобный всплеск преступлений зафиксировали и в России. — Прим. ред.). Только за первую половину 2020 года в стране зарегистрировали свыше 240 случаев бытового насилия, в них погибли 33 человека. Полиция вынесла более 43 000 защитных предписаний, а за побои к ответственности привлекли 3500 казахстанцев.

В ответ на происходящее в стране в апреле 2021 года на сайте Otinish.kz опубликовали открытое обращение к Касым-Жомарту Токаеву с требованием ужесточить наказание за домашнее насилие. На данный момент под ним подписались 150 тыс. человек. Многие сделали это уже после убийства Салтанат Нукеновой и ареста Куандыка Бишимбаева. И хотя Министерство юстиции РК посчитало петицию нелегитимной, Токаев пообещал, что ее примут во внимание при работе с законопроектом.

Депутат от правящей партии «Аманат» Амантай Жаркынбек заявил, что усиление ответственности мужчин за бытовое насилие не принесет пользы и нужно наказывать не только самого агрессора, но и его жену. Его поддержал коллега по партии Марат Башимов. На своей странице в фейсбуке депутат написал, что казахстанское законодательство однобоко, так как защищает от бытового насилия только женщин. «Проблема-то в чем? Вот второй раз он сказал, крикнул на свою супругу, замахнулся — к примеру, супруга достала его. Ну это же факт, мы все живем в этом мире. Он гаркнул, руку поднял. А сейчас все записывается же! Тут же полиция — дай ей повод, она прибежала, — сейчас она и не разбирается», — возмутился депутат и посоветовал пострадавшим разводиться.

Заместитель председателя народно-демократической патриотической партии «Ауыл» Анас Баккожаев назвал причиной семейных конфликтов «длинный язык» женщин. Мажилисмен Ермурат Бапи предложил создать закон с особым статусом мужчин, так как у них в Казахстане, по его мнению, недостаточно прав, и добавил: «Разве мы не принизили отцов нынешним законопроектом?»

Несмотря высказывания отдельных депутатов, чаша весов склонялась в сторону принятия документа. Но у него есть противники, которых люди в стране слушали охотнее, чем политиков, так как они давили на болевые точки общества, — Казахстанский союз родителей. Организация называет своей целью «популяризацию идеи традиционной семьи и семейных ценностей». В числе прочего, она выступала против прививок от кори. После убийства Салтанат Нукеновой в инстаграм-аккаунте* союза появился пост с призывом сопротивляться принятию закона, так как из‑за него детей будут отбирать «за шлепок».

«Казахстанский союз родителей — конспирологическая организация, которая действует на территории нашей страны по заказу России. Нам постоянно навязывают пророссийские законодательные акты, предложения типа закона об иноагентах и так далее. Я говорю с такой уверенностью, потому что за годы своей работы сталкивалась с союзом не раз. В 2020 году я была в рабочей группе Парламента по закону о семейно-бытовом насилии и еще тогда сказала, что эта организация работает на развал страны. Они будоражат массы, поднимают интернет-волнения — а за ними стоит огромное количество людей, центров, филиалов. Союз обучает людей, как писать письма в Парламент и Генеральную прокуратуру, и их отсылают пачками. И это работает, потому что наши чиновники начинают действовать из страха, что их тоже могут в чем‑то обвинить. Это манипуляция на манипуляции и вымогательства. И вместо того чтобы бороться с союзом, чиновники устраивают конференции, на которых представитель какого‑либо министерства начинает вести разъяснительную работу.

Союз много говорит о „традиционных семейных ценностях“ — снова российская риторика, не наша. Мы — прогрессивное общество, мы хотим стремиться вперед, хотим равенства, и мы против того, чтобы нам навязывали чуждые патриархальные нормы. Казахстанский союз родителей расшатывает Парламент, законодательную власть, навязывает нам патриархат, искаженные религиозные нормы и традиции. Он представляет большую опасность для Казахстана, нужно привлекать к ответственности его руководителей».

Из последних доказательств влияния Казахстанского союза родителей можно вспомнить сторис рэпера Скриптонита, в которых он поделился публикацией организации с информацией об изъятии детей из семей якобы благодаря новому закону. Объяснить музыканту нормы закона вызвалась уполномоченная по правам ребенка в Казахстане Динара Закиева. «Ответила на все вопросы по закону, рассказала о нововведениях и цели закона — защитить детей и женщин от насилия. Разъяснила, что эта группа (речь идет о Казахстанском союзе родителей. — Прим. ред.) манипулирует мнением и обманывает людей, так как в данном законе нет изменений и дополнений касательно отбирания детей, ограничения или лишения прав родителей», — рассказала она. Скриптонит отреагировал: «Если это фейк, то ок, хорошо, но будьте внимательны».

Спикер Сената Маулен Ашимбаев также объяснил, что документ не предусматривает изъятия детей из семей: «Таких норм в законе нет. Все эти разговоры, все эти обсуждения являются некорректными, фейковыми, и они действительно вводят людей в заблуждение».

Криминализированы умышленное причинение легкого вреда здоровью и побои. За первое агрессоров ожидает штраф в 200 МРПМесячный расчетный показатель, равен 3692 тенге. 200 МПР — это 738 400 тенге, или около 155 тысяч рублей., общественные работы до 200 часов или арест до 50 суток; за второе — штраф до 80 МРП295 360 тенге, или около 62 тысяч рублей., общественные работы до 80 часов или арест до 25 суток.

За умышленное причинение вреда здоровью средней тяжести теперь грозит лишение свободы сроком до 2 лет; тяжкого — от 3 до 8 лет. За истязания могут назначить общественные работы до 600 часов или лишение свободы до 8 лет.

Введено пожизненное лишение свободы за педофилию и убийство малолетнего.

«Это, возможно, единственный за много лет закон, который требовали граждане страны, а не навязывали олигархи или политические элиты. Его принятие показало, что наше общество становится более зрелым, может объединяться и солидаризироваться по важным общим вопросам».

«Этот закон — все еще не тот документ, который мы ждали с 2017 года после декриминализации семейно-бытового насилия. Наблюдая за процессом по делу Куандыка Бишимбаева, мы все осознали, насколько наши законы не защищают женщин. Мне бы хотелось видеть в новой редакции закона такие гендерные правонарушения, как сталкинг, харассмент, порноместь, фемицид. Принятый документ криминализировал только легкий вред здоровью и побои — это верхушка айсберга».

«Этот закон — только первый шаг. К сожалению, он направлен в первую очередь на работу с последствиями, а не с причинами. Сейчас вся страна проходит групповую психотерапию, наблюдая за судом над Бишимбаевым, но многие люди по-прежнему оправдывают его действия якобы неправильным поведением Салтанат. Это связано с патриархальным укладом большой части нашего общества, которое допускает гендерную дискриминацию, сексистские высказывания даже в депутатском корпусе, государственных СМИ, социальных сетях.

Поэтому необходимо вносить поправки в законы, регулирующие социальную рознь и язык ненависти, а также наказание за сексистские высказывания в публичной сфере. Нам нужна ясная концепция гендерного равенства и стремление к гендерному балансу в политике и экономике. Необходимо по примеру Кыргызстана присоединиться к Конвенции МОТ № 190 об искоренении насилия и домогательств в сфере труда. Также нужно улучшать практику правоприменения законов полицией, которая зачастую сама нарушает права жертв насилия».

Как и в Казахстане, семейно-бытовое насилие в России декриминализировали в 2017 году: часть правонарушений перевели из Уголовного кодекса в Административный. Но это касается тех случаев, когда проступок был совершен впервые. Кроме того, в российском законодательстве отсутствует понятие «домашнее насилие» или любой синонимичный ему термин. Поэтому в подавляющем большинстве случаев агрессоры получают небольшие штрафы или дела вообще не доходят до суда.

В 2012–2014 годах команда практикующих адвокаток и юристок подготовила проект федерального закона «О предупреждении и профилактике семейно-бытового насилия». После многократных чтений в Думе и доработок, существенно изменивших проект, его так и не приняли.

В итоге действующее законодательство не способно эффективно защищать пострадавших от домашнего насилия, так как в нем отсутствуют механизмы, позволяющие предотвратить тяжкие последствия, остановить агрессора до того, как он нанесет существенный, а зачастую и смертельный вред пострадавшей.

«В настоящий момент прозрачной статистики не существует: мы не знаем, какая доля всех преступлений в отношении здоровья граждан относится именно к домашнему насилию. Новый закон позволил бы выделить эти преступления в отдельную категорию, а значит, увидеть их и посчитать. Сейчас же получается замкнутый круг: данных нет — проблема „выдуманная“ — закон не принимается. Тем не менее существует примерная статистика, которую ведут правозащитники и некоммерческие организации.

Например, Консорциум женских НПО после анализа 11 175 судебных приговоров, вынесенных по статьям „Убийство“, „Убийство в состоянии аффекта“ и „Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью“, подсчитал, что в 2020 и 2021 годах от домашнего насилия пострадали 71,7% всех убитых в России женщин — и с каждым годом эта цифра растет.

При этом закон применяется, только если преступление было уже совершено. Получается, что превентивных мер по борьбе с домашним насилием нет, и чтобы агрессора наказали, нужно дождаться как минимум серьезных ушибов, а как максимум — „тела“.

Защита семьи превратилась из серьезной работы в популистские разговоры о сохранении „традиционных ценностей“, но за фасадом красивых речей с трибун спрятаны тысячи пострадавших, которых невозможно защитить. И пока одни политики набирают очки на теме „сохранения семьи“, где‑то в соседнем подъезде избивают очередную „неправильную“ жену. Политикам, депутатам, общественным деятелям не хватает понимания, что „традиционная семья“ — это про любовь, верность, рождение детей и взаимоподдержку, а домашнее насилие никакого отношения к этому концепту не имеет.

К сожалению, до тех пор, пока общество и в первую очередь его представители во власти будут считать, что насилие в семье — это частное дело, что „сор из избы выносить не нужно“, а женщина должна быть удобной, покладистой, понимающей и при этом ничем не защищенной, вероятность того, что закон о домашнем насилии примут, очень низкая. Конечно, мы надеемся, что чудо может произойти, и „закон Салтанат“, принятый в Казахстане после страшного убийства Салтанат Нукеновой, повлияет на настроения и в нашем обществе. Однако последнее слово все равно остается за государством, у которого сейчас, видимо, другие приоритеты».

* Instagram принадлежит компании Meta, которая признана в РФ экстремистской. Ее деятельность на территории страны запрещена.