«Для многих это постыдная тема»: сексолог отвечает на 10 вопросов о работе и сексе

Термин «сексолог» закреплен за врачами, людьми с медицинским образованием, у которых есть специализация в психотерапии и сексологии. В общепринятом понимании к сексологам относят и специалистов с психологическим образованием, получившим дополнительную подготовку по сексологии. У медиков-сексологов и немедиков немного различается область деятельности. Я отношусь к специалистам, которые помогают с проблемами, не связанными с медицинскими патологиями, — и таких большинство. Когда сложности с сексом и сексуальностью исходят из сложностей в отношениях с окружающими, с самим собой.

Наиболее часто встречающиеся расстройства — эректильная дисфункция у мужчин и сложности с получением оргазма у женщин. Также приходят те, кто потерял желание заниматься сексом или способность возбуждаться. Еще одна область специализации сексолога — проблемы в паре.

Обычно наш клиент — человек среднего класса, у которого есть деньги на терапию, готовый обсуждать интимные вопросы. Он обладает некоторой культурой, подразумевающей нормальность обращения за помощью к психологам. Люди с очень традиционными ценностями — нечастые гости.

Но большинству неловко обсуждать секс с малознакомым человеком, и это норма — всем требуется какое‑то время на сближение. Более того, в нашей культуре нет лексики, чтобы разговаривать об этом, для многих это постыдная, грязная и табуированная тема. Даже если новое поколение понимает, что это такая же нормальная часть жизни, как сон, запрещающие установки все равно дают о себе знать. Непонятно, какие использовать слова: медицинские термины, детские, например «пися», или матерные. В этом случае сексолог подает пример, начинает разговаривать, не смущаясь, соблюдая границы, — создает поле для дискуссии.

Когда сексолог только начинает консультации в этой области, то может чувствовать то же самое, но со временем все становится обыденностью, и стеснение исчезает. Очень важно оставаться тактичным, потому что человеку напротив сложнее.

Если мы уберем медицинские патологии, например сахарный диабет или болезни сердечно-сосудистой системы, которые могут приводить к негативным последствиям в сексуальных отношениях, то влияют гендерные стереотипы или ситуации, когда люди начинают руководствоваться порно или советами Васи из двора.

Отсюда рождается много тревог и сравнений: а что со мной не так? Это мощные тормоза возбуждения, без которого, как известно, не будет удовольствия, и получить оргазм тоже сложно. Человек не знает, что делать с собой и партнером, что ожидать, что нормально, а что нет.

Это, во-первых, секс по согласию, в котором нет насилия и принуждения. Даже завуалированного, когда кто‑то в паре вынужден заниматься сексом, потому что иначе его бросят, лишат каких‑то вещей или он будет считать себя неполноценным в глазах партнера. Хороший секс обязательно подразумевает безопасность. Во-вторых, это когда все его участники получают удовольствие. В-третьих, когда между участниками есть коммуникация, то есть они могут давать обратную связь, высказывать пожелания, естественно, в тактичной форме.

Да, потому что мы такие же, как и все. У нас бывает все: сложности в отношениях, плохой секс, депрессия. Наличие проблем в какой‑либо период жизни — это нормально. Психика устроена так, что если она сталкивается с неблагоприятными обстоятельствами, то может отреагировать депрессией, которая, например, приведет к потере желания заниматься сексом.

Психически здоровый человек отличается от других не тем, что он всегда счастлив, а умением со временем адаптироваться, подстраиваться, решать проблемы или принимать то, что изменить не в силах. Что‑то уходит с возрастом, а что‑то мы не можем получить просто потому, что так устроена жизнь.

У всех специалистов есть периоды или обстоятельства, которые могут делать их несчастными, и это не значит, что кто‑то некомпетентен. У нас больше инструментов помочь себе, но мы тоже люди.

Один из хлебов психологов и сексологов — осознанность того, что с нами происходит. В теории — да, мы многое можем сделать, чтобы улучшить качество собственной жизни. Но, безусловно, есть ограничения, не всегда можно разобраться в одиночку. Тут возникает трудность: этические стандарты запрещают терапевтировать коллег или знакомых.

Мы, с одной стороны, также обращаемся к сарафанному радио и пробуем найти кого‑то, чьему профессионализму сможем довериться, но из‑за этических ограничений выбор часто не столь велик, и приходится идти к человеку, про которого мало что знаешь. Идешь и думаешь: «А профессионален ли он? Точно ли сможет помочь?» И обратиться за ответом на этот вопрос не к кому.

Профессиональные отношения с близкими людьми запрещены — это правило этической гигиены. Конечно, иногда может состояться дружеский разговор на кухне, но это не терапия, не работа. Запрет на терапию со знакомыми — общепринятый мировой стандарт этики. На приеме человек рассказывает личные, интимные вещи, часто такие, которые кажутся ему очень стыдными, и должен иметь возможность быть откровенным. Точно знать, что его проблема не выйдет за пределы кабинета. Между терапевтом и клиентом должен быть «заборчик», стерильная зона — они встретились на час в неделю и больше нигде не пересекутся.

Да. Первая ситуация — когда я понимаю, что нужен именно врач и моя компетенция заканчивается. Вторая — когда выясняется, что в паре есть насилие.

В таких случаях наша задача меняется. Пострадавшей стороне необходима помощь в том, чтобы выйти из подобных отношений или как минимум как‑то ограничить пребывание в них. Авторам насилия нужно работать с их проблемой, понять, как они оказались в этой роли, какие есть альтернативы. Например, возможно, у человека есть проблемы с контролем гнева или мизогинные убеждения. Даже в этих случаях надо обсудить все тактично, никто не скажет: «Вы сволочь, уходите отсюда». И желательно, чтобы пара получала помощь раздельно.

Важно смотреть на образование. Оно должны быть либо медицинским со специализацией в психотерапии и сексологии, либо, если мы говорим про психолога, фундаментальным психологическим, занимающим четыре-шесть лет минимум. Но само по себе образование не дает опыта в том, как помогать, — это отдельное постдипломное обучение. И в России с этим беда. Я не знаю мест, где можно получить системную, современную, основанную на научной базе подготовку в сексологии. Наши специалисты собирают собственную палитру знаний из книг, курсов, семинаров и специалистов, у которых есть возможность научиться.

Такие советы очень популярны, так как соответствуют культурным стереотипам. Что женщина — такой эмоционально теплый комочек, что она должна быть секси и все понимать. А мужчина — грубоватый мачо.

Если вы находите свою профессию, то встаете с утра и радуетесь вашим задачам, встречам, приемам с клиентами или образовательным семинарам. Еще мне нравится, что есть движение и я постоянно узнаю что‑то новое.

А по поводу того, что не нравится, то меня возмущает состояние дел в профессии. Потому что это нерегулируемая область, где каждый может назвать себя психологом, сексологом. И очень часто на внутренних площадках, в чатах обсуждаются из ряда вон выходящие вещи, когда вместо помощи людей калечат. И нет никаких рычагов воздействия, потому что они не нарушают Уголовный или Административный кодекс, но создают проблемы клиентам и портят имидж профессии. Клиенты, которые могли получить помощь, перестают доверять и уже не обращаются к действительно специалистам.