10 лучших медитативных игр: от Journey до A Short Hike

Лелла — водительница маленькой, но гордой машинки — едет по итальянской Аврелиевой дороге в 1970-х. За окном — Рим, Сиена, Браччано, на пассажирском сидении — попутчики разной степени экстравагантности и взглядов. Все по завету романов Джека Керуака: дорога, потрепанная машина, ветер в волосах, катарсические беседы — за рулем.

Кроме керуаковской «Дороги», игра больше всего напоминает другой битник-роман Джима Доджа — «Не сбавляй оборотов, не гаси огней»: и там и там герой выбирает себе попутчиков и просто наслаждается их историями, которым можно верить, а можно и нет. Получился мамблкор в декорациях машины, где все, что надо делать — выбирать реплики и немного следить за дорогой.

Антропоморфную кошечку Мэй вышвырнули из колледжа, и она возвращается в свой шахтерский городок Поссум-Спрингс. Героиня хочет вернуться в прошлое: к школьным друзьям, походам в пиццерию и ничегонеделанию. Но, в отличие от нее, товарищи повзрослели и оставили прошлое в прошлом.

В платформерах — жанре, где игрок прыгает с одной платформы на другую и к которому можно отнести Night in the Woods, — обычно герой идет слева направо. Похожим образом — слева направо — истории развиваются и в книгах, когда читатель перелистыват страницы. Но Night in the Woods часто берет обратное направление, будто бы вместе с героиней мы движемся не в будущее, а в прошлое.

Надо оговориться: в этой расслабляющей игре присутствует таинственное исчезновение зверьков, которые, возможно, связаны с культистами. Но это совсем не хоррор, а если и чуточку, то совсем нестрашный. Night in the Woods остается медитативно-меланхоличной, выполненной в по-осеннему рыжих тонах игрой о взрослении с умилительными диалогами. Советуем всем, кто соскучился по отрочеству.

Игра похожа на сборник кратких рассказов, что‑то вроде мифогенных «Американских богов» Нила Геймана, но в период Великой депрессии. В таверне герой усаживается за карточный стол с барином в пиджаке и с волчьей головой. Если он проиграет, то волк отправит его собирать истории по всем штатам Америки. И да, он проиграет.

Теперь герой, которого волк превратил в скелет, будет шататься по каньонам и лесам, городам и деревням, чтобы сесть у костра с повстречавшимися путниками и выслушать их байки. Если в упомянутой Wheels of Aurelia герои просто болтают о чем вздумается, то здесь разговоры отдают нездешним сквозняком, а некоторые рассказы напоминают легенды о привидениях Новой Англии. А все вместе это похоже на ретрит здорового человека: костер, звездная ночь, убаюкивающий голос рассказчика.

Притча, рассказанная без единого слова. Или мифологический путь, символизирующий жизнь каждого человека. Путник в оранжевом балахоне совершает безмолвное паломничество по пустыне к конечной точке — горе далеко за горизонтом. Чтобы ему помочь, нужно идти, парить, взбираться вверх.

После релиза в 2012 году игровые журналисты заговорили о так называемом состоянии потока — . игровом процессе, при котором игра никогда не ставит испытания, превышающие умения игрока. Рассказ о Journey не слишком хорошо поддается вербальным конструкциям, ведь она работает исключительно на чувственном, рефлекторном уровне. Когда бредете по пустыне, почувствуете смирение и покой, когда доберетесь до вершины — катарсис, экзальтацию, перерождение, называйте как хотите.

Синяя птичка приехала на отдых в лагерь у горных пиков. Вокруг песики, козлики, крокодилы и прочая, прочая живность. Все они будто бы на рейве — вокруг сплошное братание и позитив. Это игра с большим сердечком: героиня осваивает свои птичьи умения, чтобы встретиться с новыми зверьками и помочь им в их мелких невзгодах. Два-три часа игры о единении с природой сопоставимы с медитативной практикой.

Вне зависимости от возрастной категории A Short Hike покажется игрокам — и детям, и взрослым, — чуть более тонкой и двусмысленной, чем принято в индустрии говорящих зверушек: история про подай-принеси оборачивается метафорическим путешествием, а помощь местным зверюшкам — шагами к принятию себя.

В игре известного художника Дэвида О’Рейли есть практически все вещи и сущности в известной нам вселенной. Поэтому в Everything можно все: побывать шмелем, думать подсолнухом, вращаться небесным телом, побыть почвой. В каждую можно буквально вселится, чтобы познать мир через уникальный опыт для этой вещи или существа. Все это под аккомпанемент лекций дзен-буддист-философа Алана Уотса об энергетической взаимосвязи всего со всем, расширении сознания и отмене идеи, что мыслить может только человеческое существо.

Однажды король всего космоса немножко перебрал и по пьяни случайно разнес на кусочки все созвездия. Протрезвев, он понял, что это надо бы исправить, но не барское дело — королевские руки марать. Поэтому собрать мироздание он поручает маленькому принцу и шарику, к которому прилипает буквально все.

Они начинают с малого и собирают кнопки и шурупы, потом — детские кубики. Затем — собак, машины, дома, острова. Шарик разрастается до размеров метеорита, а потом катапультирует собранное в космос. Казалось бы, все что нужно — это просто катить шарик, но получается как‑то неприлично весело.

Устают все — боги, ангелы, — устает и бессменный переправщик почивших душ Харон. Уходя на пенсию, он передает обязанности похожей на нашего Незнайку (фирменная шапочка в наличии) девочке Стелле и ее котенку. Понятно, что ее главная задача — переправлять души, но для начала нужно обзавестись кораблем и командой. Новая версия Харона занимается нетипичными делами для обитателя подземного царства: готовит еду, стрижет овец, занимается садом и обустраивает комнатки попутчиков.

Несколько, казалось бы, траурный сеттинг с рекой Стикс и сонмом умерших вывернут наизнанку: мультяшная рисовка, незатыкающиеся и веселые души — будто бы никто и не думал умирать. Как и в Mutazione, другой игре об утрате, Spiritfarer говорит о том, что такое траур и как принять смерть близких, когда ты для этого слишком молод.

Помните журнал про путешественника в красно-белой тельняшке по имени Волли? Там был разворот, где среди вавилонских рынков, строительства египетских пирамид и застолий викингов прятался Волли, которого и нужно было найти.

Hidden Folks — именно такая: детализированное столпотворение людей, оживленные локации с кучей зданий и машин, на которых нужно искать одного-единственного человечка. От книги ее отличает то, что все картинки интерактивные: в одном месте — спугнуть голубей, в другом — сдвинуть тележку, надо как‑то разрешить автомобильную пробку — и только так найти нужного персонажа.

Игра наследуют идею французского социолога Марка Оже, который ввел понятие «ничейных пространств». Это здания вроде аэропортов, вокзалов, офисных центров и сооружений корпоративной культуры, которые во всех точках земного шара выглядят примерно одинаково — вылизанные, безликие, никакие.

Islands — это крутилка-раскраска: локации вертят, смотрят на них с разных ракурсов, изучают окружение и немного меняют его. Например, под лестницей можно найти пальму, полить ее — и неместо станет красным. Таким образом игрок привносит в эти блеклые ничейные пространства утерянные краски и эмоции.