Срыть, покрасить, расселить: ты не поверишь, что хотели сделать с Кремлем

Кремль, каким мы его знаем, появился в начале XVI века, при царе Иване III. Строительством руководили итальянцы, что заметно отразилось на облике крепости: к примеру, «ласточкины хвосты» точь-в-точь повторяют контур бойниц на мосту Скалигеров в ВеронеБашня веронского КастельвеккьоПостроена в XIV веке. Также у башен и стен Кремля есть видимое сходство с веронским же замком Сфорца . Ранее крепость пытались модернизировать зодчие Кривцов и Мышкин, но в Москве в 1471 году случилось землетрясение, и постройки рухнули — как пишут в летописных источниках, «известь была неклеевита, а камень нетверд».

Историк Костомаров писал, что Москва всегда славилась не только своим веселым нравом, но и многочисленными пожарами. Первый из них произошел в 1177 году, и с тех пор город, а вместе с ним и Кремль регулярно сгорал дотла — в основном из-за неосторожности самих жителей.

Одна из самых страшных катастроф произошла в 1701 году: пожар начался с Кремля, а затем перекинулся на Замоскворечье. Пламя было такой силы, что сгорели даже плоты на Москва-реке. Как свидетельствуют очевидцы, «…в Кремле невозможно было ни проехать на коне, ни пешком пробежать от великого ветра и вихря… И земля сырая горела на ладонь толщиною».

После этого Петр I издал указ: «Деревянного строения отнюдь не строить, а строить неотменно каменные домы или по крайней мере мазанки и строиться не среди дворов, как было в старину, а линейкой по улицам и переулкам». Несмотря на указания старшего, весь следующий век Москва продолжала страдать от огня. Последний крупный пожар произошел при нападении Наполеона — и снова сгорел Кремль, откуда французам пришлось спешно перебираться в Петровский путевой дворец.

В годы правления Екатерины II Москва могла и вовсе остаться без Кремля. Архитектор Василий Баженов — автор дома Пашкова, комплекса в Царицыно, масон, мечтавший архитектурой переустроить мир, — предложил императрице снести крепость и построить на этом месте самый большой в мире дворец, символизирующий величие России.

Нужно помнить, что в XVIII веке не было AutoCAD и других программ для 3D-моделирования, потому Баженов более 5 лет вместе с подмастерьями изготавливал для монаршей особы огромный макет будущего дворца. Модель размером 10 × 20 метров представили Екатерине, и поначалу она даже согласилась: Кремль начали ломать. Москва это отпраздновала с фейерверками и танцами. Но затем императрица решила, что денег на строительство не хватит, и кремлевскую стену вдоль Москвы-реки пришлось строить заново. Памятником этой затее остался макетМакет КремляИсторический контекст проект Баженова не учитывал вовсе: большую часть кремлевских построек он предполагал снести, некоторые — инкрустировать в свою неоклассику несостоявшегося дворца — он выставлен через дорогу от Кремля, в Музее архитектуры имени Щусева.

Со стороны Красной площади вдоль Кремля шел Алевизов ров, названный так в честь своего автора — итальянца Алевиза. В военное время он наполнялся водой, а в мирное здесь размещали животных, подаренных царю (дарить правителям диких зверей считалось хорошим дипломатическим ходом). Основная часть царского зверинца располагалась прямо на территории Кремля, а за его пределами во рву жили слоны и львы — последних размещали в отдельном отсеке, находящемся между Угловой Арсенальной и Никольской башнями. Именно поэтому Воскресенские ворота долгое время называли Львиными.

Слонов за всю историю Кремля было двое. Первого подарили Ивану Грозному аравийские послы. В комплекте со слоном был специальный араб — единственный человек, которого слушалось животное. Старинная байка гласит, что несчастное животное каждый день поили водкой и он умел вставать на колени перед царем (хотя не исключено, что он был просто пьян и не мог встать). И слона, и араба в итоге забили москвичи, обвинившие их в распространении чумы. Второй слон появился при царе Алексее Михайловиче, и с ним вышла более прозаичная история: вскоре после заселения в Алевизов ров животное начало страдать от желудочного расстройства, а с наступлением зимы замерзло насмерть.

После войны 1812 года, когда Москву реконструирововали по проекту архитектора Бове, ров засыпали, и на его месте высадили деревья.

Иногда можно встретить заблуждение, что стены Московского Кремля всегда были белыми, а в 1947 году, к 800-летию Москвы, Сталин приказал их перекрасить в идеологически верный красный цвет. На самом деле изначально Кремль был того же цвета, что и сейчас, красно-кирпичного. Аристотель Фиораванти был родом из Италии, где оборонные сооружения не белили: если орудие пробьет брешь, в светлой стене ее будет видно лучше. Крепость покрыли известкой лишь через несколько веков после возведения — в 1680 году. Последний раз побелку обновили в начале 1880-х годов, а затем красили только Никольскую башню. С тех пор покраской Кремля никто не занимался, и к 1947 году он приобрел естественный, красно-кирпичный оттенок. Сейчас его время от времени подкрашивают красной матовой краской.

Первые проекты Московского метрополитена появились еще в конце XIX века. Особенно нашумел план инженеров Балинского и Кнорре, которые предлагали пустить железнодорожную эстакаду прямо по Москворецкому мосту и через Красную площадь. В непосредственной близости от Кремля, на Васильевском спуске, должен был появиться красивый вокзалЭстакада и Центральный вокзал метрополитена. Москворецкий мост. Акварель по проекту инженеров Е.К.Кнорре и П.И.Балинского. — то ли в неорусском, то ли в неоготическом стиле. Эстакада шла в том же направлении, что и нынешняя Замоскворецкая линия, — от Замоскворечья в сторону села Всехсвятское (теперь это район Сокол).

Оппоненты Балинского и Кнорре добились того, что Мосгордума отклонила проект. Прежде всего, идея не понравилась частным владельцам трамвайных линий — они увидели в метрополитене угрозу для бизнеса. Кроме того, против выступили любители московской старины и владельцы частных территорий — предполагалось, что они отдадут землю под эстакады на безвозмездной основе. Не последнюю роль сыграли и представители духовенства. Наземные ветки могли помешать храмам, а строительство подземных противоречило религии — для верующего человека спуск под землю был равносилен сошествию в ад.

В 1908 году была морозная и снежная зима, после которой наступила очень теплая весна. Талой воды было столько, что Москва-река вышла из берегов. Кремль не затопило — спасло то, что крепость стоит на Боровицком холме. Но для всей остальной Москвы это была настоящая катастрофа. О ее масштабах можно судить по табличке, установленной совсем неподалеку от Кремля, в доме 4, строение 1, на Якиманской набережной — на высоте двух метров.

Над древним Кремлем проплывают сверкающие аэропланы, дирижабли и подвесные вагоны воздушной дороги. Красная площадь гудит от рева моторов и рожков велосипедов. Редкие пешеходы спасаются на Лобном месте. Все это — Москва ХХIII века, какой видели ее в 1914 году в наборе открыток, отпечатанных по заказу товарищества «Эйнем».

В 1914 году Герберт Уэллс, который наведывался в Россию несколько раз (в том числе при Сталине), сравнил Кремль с Виндзорским замком. По средневековой крепости бродили группы туристов и богомольных горожан. Но после революции обстановка изменилась: Кремль закрыли для простых граждан, и вновь его открыли лишь в 1955 году, да и то частично. По палатам и Большому Кремлевскому дворцу расквартировали большевиков. К 1920 году в Кремле были прописаны 2100 человек, включая Ленина, Сталина, Молотова и Калинина. Постепенно жильцов становилось все меньше: самое существенное сокращение относится к 1935 году, когда Сталин учинил «кремлевское дело». Тогда осталось 375 человек. Последним из Кремля выписался Ворошилов, живший здесь с семьей до 1962 года.

Наркомтяжпром был мощным и влиятельным министерством, которое могло позволить себе самое огромное и вычурное здание в Москве. Строго говоря, в середине 1930-х его собирались построить не на территории Кремля, а со стороны Красной площади — на месте ГУМа. Но, если бы проект реализовали, это необратимо изменило бы вид на весь исторический центр Москвы.

В конкурсах участвовали лучшие архитекторы времени: братья ВесниныПроект Весниных , ЩусевПроект Щусева, Иофан, Алабян, Гинзбург и МельниковПроект Мельникова . Один из самых смелых проектов предложил Иван Леонидов: в здание ведомства были заложены те объемы и принципы, которые вскоре подхватит весь западный мир: минималистичный функциональный фасад, высотное строительство, свободная планировкаПроект Леонидова.

Проект выбирали в течение нескольких лет, и со временем здание начало отодвигаться все дальше от кремлевской стены — в самых поздних вариантах Наркомтяжпром и вовсе отодвинут к Зарядью, как в проекте архитектора МордвиноваПроект Мордвинова. В 1937 году, когда умер руководитель НКТП Григорий Орджоникидзе, от строительства отказались.

Москва любила псевдоготику. Свидетельством тому служат Петровский и Царицынский дворцы, а также Вознесенский монастырь с его Екатерининской церковью. Трудно поверить, что у этой прянично-изразцовой архитектуры и у Генштаба на Дворцовой площади в Петербурге был один и тот же автор — Карло Росси. С приходом советской власти Екатерининскую церковь превратили в спортзал, потом и вовсе снесли. Вместе с церковью в первые два десятилетия советской власти исчезли еще 27 построек ансамбля Московского Кремля, в том числе древнейший храм Москвы — собор Спаса на Бору. В нулевые велись разговоры о восстановлении храма, но в итоге на месте, где он стоял, появился сквер и организованы археологические окна с видом на фундаменты древних церквей. Высаженные здесь кусты повторяют очертания снесенной церкви.

Пионера архитектурного модернизма Ле Корбюзье связывали с Москвой особенно нежные отношения. Здесь реализован первый его крупный проект — здание Центрсоюза на Мясницкой. Архитектор верил в будущее коммунизма, а потому принимал самое живое участие в формировании столицы мировой революции. В начале 1930-х, когда объявили план реконструкции города, Корбюзье предложил «в Москве все переделать, предварительно разрушив». «В Москве, кроме нескольких драгоценных памятников былой архитектуры, еще нет твердых основ; она вся нагромождена в беспорядке и без определенной цели», — считал архитектор. И предлагал снести все, кроме Кремля и Китай-города, а остальную столицу превратить в огромный город-сад из небоскребов, у подножия которых среди зелени парков должно было располагаться все необходимое для жизни и отдыха.

После провозглашения советской власти из Кремля спешно убрали двуглавых орлов — оставили только четырех, пришпиленных на кремлевские башни, так как менять их оказалось сложно и дорого. Их заменили лишь к 1935 году: сперва поставили огромные позолоченные звезды с серпом и молотом, украшенные уральскими самоцветами, которые оказались ужасно непрактичными, быстро поблекли и загрязнились. Пришлось менять их еще раз — теперь на нынешний вариант из рубинового стекла. А золоченую звезду со Спасской башни перенесли на здание Речного вокзала — она и сейчас там на шпиле.

Летом-осенью 1941 года по распоряжению Молотова все стратегические и культурные объекты в Москве замаскировали так, чтобы их невозможно было вычислить с бомбардировщиков, — создали даже специальную службу маскировки при Московском совете. Все работы по укрытию зданий велись под руководством архитектора Бориса Иофана.

Кремль было не узнать: крыши из зеленого перекрасили в коричневый, на стенах появились полотнища, имитирующие улицу. С колокольни Ивана ВеликогоПроект маскировки колокольни сняли крест, купол покрыли серой краской, а стены стали черными с серыми разводами. Звезды на всех башнях погасили и закрыли фанерой и досками. В Тайницком саду натянули брезент, раскрашенный под крыши зданий. Однако уже в 1942 году от маскировки решили отказаться: судя по немецкой аэрофотосъемке, город мало изменился и привычные контуры легко читались. К тому же бомбили в основном по ночам.

Советская власть запретила Рождество и Новый год как пережиток прошлого — пара поколений детей выросли без Деда Мороза и подарков 1 января. Традиция вернулась только в 1935 году. А почти через 20 лет, в 1954 году, главную елку страны перенесли из Колонного зала Дома союзов в Большой Кремлевский дворец — тогда Кремль впервые за много лет открыли для посещения. В Георгиевском зале установили гигантскую живую ель. Не обошлось без идеологической подоплеки: начинался праздник с залпа игрушечной «Авроры», а главными персонажами праздника были рабочие, крестьяне, большевики и красногвардейцы.

Дворец съездов вообще не собирались строить в Кремле — он должен был встать на задворках МГУ на Воробьевых горах. Успели даже провести конкурс на лучший проект, но в 1959-м Хрущев решил, что дворец непременно должен стоять в Кремле. Архитектор Посохин на скорую руку спроектировал будущее здание с учетом «борьбы с излишествами»: никаких украшений и изысков, только стекло, сталь и бетон.

Говорят, Хрущеву пытались противостоять, но, когда ему в открытую сказали, что такое сооружение испортит вид на кремлевские соборы, он невозмутимо парировал: «Ничего, с другой стороны смотреть будете!» Так что старую Оружейную палату — ампирное здание, построенное при Александре I, — снесли, а в 1961 году на ее месте завершилось строительство посохинской коробки. Вскоре после открытия здесь состоялся XXII съезд КПСС, на котором Хрущев предсказал, что нынешнее поколение будет жить при коммунизме. Этого не случилось, зато чья-то мечта точно сбылась: в феврале 2018 года в КДС выступят Kraftwerk.

Начиная с 1917 года под стенами Кремля хоронили выдающихся советских политических деятелей, ученых и иностранных коммунистов-революционеров (в том числе Джона Рида и Инессу Арманд). Часть стены превратили в колумбарий, куда устанавливали урны с прахом. В разное время здесь были захоронены останки Орджоникидзе, Горького, Гагарина и Королева. Самое последнее захоронение сделали в 1985 году, когда умер генсек Черненко. Затем так же собирались поступить с телом Громыко, но передумали из-за просьбы родственников и завещания министра иностранных дел СССР. Всего порядка 400 человек обрели у стен Кремля покой, хотя с 1990-х годов регулярно возникают предложения об их переносе.

В постапокалиптическом мире книги Дмитрия Глуховского «Метро 2033» Кремлю удалось спастись от атомного взрыва, уничтожившего большую часть Москвы. На него сбросили биологическое оружие, так что архитектура сохранилась, но стала средоточием зла. В секретном кремлевском бункере Д-6 хозяйничает мутировавшая биомасса, заглатывающая в свои недра всех, кто окажется поблизости. В рубиновых звездах тем временем поселилось нечто, гипнотизирующее любого, кто на них посмотрит. Оно заманивает жертву в распахнутые настежь Боровицкие ворота, откуда никто уже не возвращается. Главный герой книги Артем выбирается на поверхность в районе Библиотеки имени Ленина и старается избежать зрительного контакта. Ему это не удается. Ну а в кино эффектнее всего Кремль взрывался 6 лет назад — в фильме «Миссия невыполнима: Протокол Фантом».