10 фильмов фестиваля «Бесценные города в кино», которые стоит посмотреть

Mastercard традиционно поддерживает главные события в мире кино. Компания является не только официальным партнером Каннского и Венецианского кинофестивалей, но и проводит в Москве собственный фестиваль «Бесценные города в кино», который уже третий год проходит в в кинотеатре «Пионер». На фестивале в течение всего сезона устраивают важные премьеры и ретроспективные показы, каждый фильм связан с одним из городов мира — Нью-Йорком, Берлином, Парижем, Москвой, Лондоном, Римом, Сан-Франциско и другими.

Новая лента титулованной японки, любимицы Каннского кинофестиваля Наоми Кавасэ («Лес скорби», «Красный цветок Луны»), ее творческий метод имеет тенденцию с каждым фильмом все дальше погружаться от документального метода в задумчивый сентиментализм, чем разочаровывает одних зрителей, но неимоверно радует других. Эта по обыкновению нежная и красивая история рассказывает о возникающих чувствах между теряющим зрение фотографом и девушкой, создающей тифлопереводы для слабовидящих людей. Драма о взглядах и прозрениях была показана в конкурсе Канн-2017, а российскую премьеру держатели карт Mastercard смогут увидеть 31 января в кинотеатре «Пионер» в рамках фестиваля «Бесценные города в кино».

Сказка о принцессе и почти нищем снималась в Риме, поэтому пропитана неголливудской непосредственностью и итальянским солнцем. Принцесса Анна, совершающая турне по европейским столицам с политкорректными ответами на вопросы журналистов, насильно ест печенье с молоком на ночь и проклинает свое происхождение. После истерики ее кормят снотворным, и сон настигает сбежавшую принцессу около одного из фонтанов — там ее принимает за пьянчугу и довозит до дома карточный игрок и не соблюдающий дедлайны слишком красивый американский журналист. Он не скажет ей, что отлично знает, от кого она прячется, она не объяснит свое происхождение — и оба оставят неоконченный роман в такси на одной из узких римских улиц. «Римские каникулы» — один из самых теплых фильмов об освобождении: от власти редактора или королевского расписания. О гуляющем ветре в волосах, соблазне состричь косы, которые нравятся твоему охраннику больше, чем тебе, и о вечной радости съесть мороженое на Испанской лестнице, прикурить первую сигарету и ударить полицейского гитарой по голове.

На стоязыком и мультиэтажном острове одноэтажный Аллен полеживает со студенткой-коханочкой (Хемингуэй), препираясь с ней насчет психоанализа, Бога и количества раз за ночь. Параллельно увлекается искусствоведшей (Китон), язвя с нею по адресу сограждан, смерти и бывшей жены-лесбиянки. Иногда кажется, что Вуди живет в каком-то другом Нью-Йорке, нежели остальные несколько миллионов вуди. В малолюдном, теплом, расшитом огнями, вот только вчера оставленном за углом твоей улицы городе синих сумерек и вдумчивых такс. Любимые города всего мира бок о бок стоят на часах вдоль одной предлинной набережной, похожие, как погодки, — ведь ни одному нормальному человеку не придет в голову влюбляться в разнящие их достопримечательности. Лучший из нормальных, Вуди Аллен любит в Нью-Йорке общие места: утро седое в гирляндах мостов, низкий свет и гур-гур джаз-клубов, обрывки ученой болтовни о Борхесе, о Бергмане, о сексе, речной трамвай и рослую маруську в платье цвета белой ночи (между прочим, внучку Хемингуэя!). Только в его черно-белом городе можно с Тридцать девятой сразу свернуть на Маросейку. И тут же налететь на самого Вуди, спорящего с Тимофеевским о Гершвине.

Смертельно усталый полицейский (Пачино) ловит в Лос-Анджелесе смертельно усталого гангстера (Де Ниро). Друзья и враги погибают один за другим, личная жизнь ни к черту, и ничего, кроме уважения, законник и бандит друг у друга не вызывают. Но один понимает, что все равно нужно ловить, а другой — что бежать. Два величайших американских актера современности до «Схватки» играли вместе только однажды — во втором «Крестном отце», — но там они жили в разных временах и поэтому в кадре ни разу не встретились. Здесь, в трехчасовом фильме, у них всего одна полноценная парная сцена — и уже она одна стоила бы того, чтобы городить весь сыр-бор. В «Схватке» есть виртуозные ограбления, эффектные перестрелки, множество микросюжетов, каждый из которых тянет на полнометражный фильм, ударные реплики, превосходные роли второго плана и головокружительные общие планы, снятые фантастическим оператором Данте Спинотти. И вся эта эпическая громадина где-то ближе к концу вдруг съеживается до размеров одного столика в ночной закусочной, где сидят Де Ниро и Аль Пачино, впервые решившие посмотреть друг другу в глаза. Они больше молчат, чем говорят, но это кульминация и центр тяжести фильма, потому что им и не нужно ничего говорить. Слишком много герои в своей жизни успели сделать, а актеры — сыграть, слишком тесно им в одном кадре. «Может, мы больше никогда не встретимся», — подведет итог Де Ниро. Как знать.

Почти 20-летняя трилогия Ричарда Линклейтера началась с идеи одного фильма — о дне в чужом городе, где юные американец и француженка встречаются, влюбляются друг в друга и проводят вместе 24 часа. Скупой на обстановку — мы смотрим в основном только на Итана Хоука и Жюли Дельпи — и богатый на детали, «Перед рассветом» исследовал механизмы первой любви, флирт и романтику, вдохновляясь невесомыми историями чувств европейской «новой волны». Один день в Вене стал хитом — и фильм получил продолжение в «Перед закатом» и «Перед полуночью»: каждый раз перед нами те же самые герои 9 лет спустя — растерянные и неуверенные в себе, потерявшие надежду и желающие самореализации, приобретающие опыт и делающие ошибки на наших глазах. Трилогия Линклейтера о меняющемся чувстве одних и тех же людей разрушает романтические иллюзии о моногамии и стандартах отношений — любить больно, быть вместе трудно, а выручают только самоирония и готовность в нужный момент подыграть другому.

«Кэрол» — фильм, снятый с высоты сегодняшнего дня, ретро, рассказ о темных веках. Зритель, если он не совсем уж дремучий, с первых минут принимает сторону героинь и угадывает эволюцию их чувств на три хода вперед. Это по-своему комфортное чувство, но из-за него в истории отсутствует нерв и трение носит преимущественно социальный характер. Не классовый — что напрашивается и, возможно, было бы интересно, — а лишь на уровне «мы против них», любовь против общества нелюбви. <…> Смешно обвинять мейнстримовый фильм в том, что все слишком красивые, но притворяться, что именно эта изумительная, идеально подобранная пара — беленькая и черненькая, взрослая и молодая, аристократка и простушка — как-то символизирует угнетенный гомосексуализм, тоже немного смешно. Бесконечно манерная, в конечном счете монотонная в своих производственных статях и безупречном вкусе, «Кэрол» оказывается не пощечиной, но поцелуем — фильмом из тех, для которых маркетологи застенчиво и сладострастно извлекают табличку «Запретная любовь».

На излете осени 1963 года журналист (Билли Крудап) приезжает в резиденцию семьи Кеннеди в Новой Англии, чтобы взять интервью у Жаклин Кеннеди (Натали Портман). Это больше не ее дом: неделю назад, 22 ноября, она перестала быть частью могущественного клана и первой леди Америки, превратившись в первую вдову. <…> Почти все действие «Джеки» умещается в три дня между убийством Кеннеди и его похоронами. Из прошлого — разве что экскурсия по Белому дому, которую первая леди, прекрасно разбиравшаяся в пиаре, провела для телевидения и которую Ларраин кропотливо переснял с Портман. Тут самое время сообщить, что Портман бесподобна: внешне она похожа на Джеки куда меньше, чем Рейчел Вайс (которая должна была ее играть изначально), но об этом забываешь через пять минут и навсегда. И технически — манеры, мимика, своеобразный выговор, — и эмоционально это стопроцентное попадание в необходимый фильму образ и тончайшая работа внутри него. На сегодня это самая сложная, лучшая ее роль.

Конечно, это не вполне фильм ужасов, как «Фотоувеличение», дальний родственник этой картины, не вполне детектив, но режиссер с самого начала дает понять, что готов зайти далеко: в первой же сцене Стюарт остается ночевать в огромном доме, где жил ее покойный брат, и сталкивается там с натуральными призраками, летающими по воздуху и изрыгающими эктоплазму. И уже тут зрителю нужно принять решение: либо заключить, что Ассайяс выжил из ума и/или издевается (как сделали многие критики), либо все-таки попытаться понять, зачем ему это надо. <…> Сказать, что «Покупатель» — готическая драма про человека с айфоном, значило бы огрубить этот многозначный, игривый, странный и блестящий фильм, но в каком-то смысле это, безусловно, так — технологии все время по-новому оформляют наше одиночество и страх смерти, и Ассайяс предполагает, что если с потусторонним можно перестукиваться, то можно и чатиться.

Случай в корне нетривиальный для российского кино — таких несистемных дебютов у нас не было давно. Актриса Алиса Хазанова — фестивальная любимица из фильмов Хомерики, Германики и Литвиновой — сняла кино на английском языке в Нью-Йорке с неизвестными американскими актерами с помощью мастеров Hype Production, что делали дебюты Романа Волобуева, Александра Молочникова и два последних фильма Кирилла Серебренникова. Волобуев и тут выступил в некотором смысле продюсером и даже полностью смонтировал «Осколки». Но в отличие от предыдущих картин «Хайпа» хазановские «Осколки» прошли мимо любых трендов «Кинотавра» и Фонда кино и премьерились в рамках ММКФ-2017, но все равно как будто где-то особняком. Это максимально герметичная картина, зацикленная на восприятии одной героини (ее играет сама Хазанова), запертой в клетке отношений. Это кинематографический мир отелей, коридоров, закутков, темных ресторанов и бара с типичным болтливым барменом. Это калейдоскоп из киношных представлений о браке, диалогах и мужчинах, который всеми своими трюизмами, наоборот, встраивает картину, что все может быть немного иначе. Фильм состоит из тех самых заглавных осколков, в которых отражается что-то из кино Джона Кассаветеса, Алена Рене (в частности, «В прошлом году в Мариенбаде») и Дэвида Линча, но именно благодаря этому рождается ощущение того, как сложно проверить реальность на реальность, пока не найдешь себя.

Первый час фильма за исключением пока непонятного и оттого особенно зловещего флешбэка в прологе — вообще почти реалистическая драма со знакомыми мотивами: религиозная семья со сводом запретов, подавленная сексуальность, девочка превращается в женщину и все такое прочее. Потом «Тельма» потихоньку сдвинется в сторону сверхъестественного — и там есть что-то вроде тайны, но по большому счету подробности не очень важны: как и в «Кэрри», сказочное измерение — лишь распространенная метафора. Некие способности, которые открываются у героини, не более чем художественный комментарий к изменениям в ее организме, характере и статусе.

В рамках программы Бесценные Города для держателей карт Mastercard, неравнодушных к искусству кино, действуют скидки и привелегии. Например, cкидки в кинотеатре «Пионер», кинотеатрах сетей «Формула Кино» и «Кронверк Синемa» или месяц подписки на онлайн-кинотеатр IVI в подарок. Чтобы воспользоваться предложением, оплатите билет вашей картой Mastercard на сайте кинотеатра или в кассе. Узнайте больше о предложениях программы на сайте.